Сто кошек

Маргарита Южина, 2018

Когда кажется, что твоя никчемная жизнь уже никому не нужна, даже тебе, когда остается только чиркнуть зажигалкой, чтобы в одну секунду прервать все, появляется вдруг человек, которому ты сильно-сильно нужен, и ты становишься героем… Именно так случилось у Лешки Свиридова. От самосожжения его спасла прекрасная незнакомка. И Лешке пришлось пройти через многие испытания, чтобы стать… пусть не героем, но человеком с серьезными взглядами.

Глава 1

— Назад!! Я подожгу себя! Я точно не шучу, назад, я сказал!! Ирку позовите! Пусть видит, сволочь!! Назад всем!!! Мне уже все по фиг! Еще движение и… и все я сказал!

В центре старенького дворика, на обшарпанной детской горке стоял худощавый паренек и натужено кричал:

— Всем назад, я сказал!! Ирку позовите!! Сейчас подожгу себя, все взлетите!!

У парня, видимо, были серьезные намерения распрощаться с жизнью, потому что он то и дело брызгал на себя из канистры и размахивал не зажженной зажигалкой.

Вокруг горки собралась уже небольшая кучка зевак, которая с интересом наблюдала — чем же закончится эта заваруха. И вообще — хватит ли у парня силы духа себя поджечь. Люди уже поеживались от февральского холода, но не уходили. А парень на горке все никак не мог решиться.

— Да и хрен с ним! Пусть палится! — раздавались из толпы недовольные голоса. — Зажрались уже эти молодые!

— Серега, снимай скорее, в ютуб бросим!

— Да телефон сел, я уже с самого начала снимаю… на свой засними…

— А чего это он?

— Да это Лешка Свиридов, — объясняла какая-то всезнающая бабушка. — Это он из-за Ирки Коноваловой. Она, вишь, вон в том подъезде живет. Та еще оторва…Леша! Да плюнь ты на нее, Ле-е-еш!

Среди кучки зевак топтались два уставших полицейских. Один уныло разглядывал верхушки деревьев, другой же без энтузиазма бубнил:

— Алексей, вспомни о родителях. Ты уже ничего не сможешь испра…

— Да чего ты мелешь-то?! Какие у его родители? Они ж в прошлом годе оба от водки померли! Роди-и-ители! Тьфу!

— Всем заткнуться!! Молчать! — напоминание о родителей вызвало новую волну негодования у самоубийцы. — Назад!! Где Ирка?

— Да едет она… — уныло отвечал полицейский. — Она ж с работы, пока доберется… Ей уже сказали.

— Вра-а-ать!!! Не надо вра-а-ать!!! — уже визжал от гнева поджигатель. — У нее сегодня свадьба!!! Она!.. Они только что!.. Только что на машине!.. в загс!!

— Ну так… я им уже передал… — неумело оправдывался полицейский. — Сейчас их на… на перекрестке назад и… того… завернут…

Лешка Свиридов ни на минуту не поверил, но внимание его привлекла машина с шашечками на дверцах. Такси на всем ходу ворвалась во двор и резко затормозила недалеко от горки. Из такси быстро вышла молодая, красивая женщина, подбежала к толпе и медленно начала скидывать с себя сначала шапку, затем дубленку. Не отрывая взгляда от Лешки, неизвестная одним движением убрала заколку из крепкого пучка волос, и золотые волны хлынули по плечам.

Лешка несколько опешил. Он даже забыл про зажигалку в руке, но очень быстро опомнился.

— Отойдите все! — сказал он громко, но без прежних визгливых ноток. — Я… Честно, я себя… тут минутное дело — чиркнул зажигалкой и…

— Погоди, мой герой… — вкрадчивым голосом произнесла красавица, — Погоди… ты мне нужен…

— Уберите ее!! — оглянулся на полицейского Лешка, но тот спокойно стоял и смотрел за развитием событий.

— Ого…вот это краля, — выдохнул кто-то в толпе.

— Леха! Глянь кукла какая! Меняй не глядя на Ирку! — уже слышались веселые голоса.

Женщина стояла уже совсем близко, и Лешка даже видел, как взволнованно вздымается ее грудь. Заметив его взгляд, молодая женщина стала медленно расстегивать блузку.

— Ты что — больная совсем?! — неизвестно чего испугался Лешка. А потом зашипел, гневно щуря глаза, — Это тебе что — кино? Кино, да? Ты слышишь, как от меня бензином прет? Сейчас один чирк зажигалкой и взлетим. Оба взлетим, не понимаешь?

— Понимаю, — медленно качнула головой незнакомка, крутя пальцами следующую пуговицу на блузке. — Я знаю, ты себя подожжешь… Я искала тебя…Долго… Настоящего героя…

Она стояла против солнца, в белой блузке. Полы блузки развевались и были похожи на крылья ангела. И светлые волосы… А может быть, Лешке очень хотелось, чтобы она была этим самым ангелом. Честно говоря, он уже понял, что идея с самосожжением не самая лучшая, но только как же уйти достойно-то с этой проклятущей горки? Да еще и толпа эта набежала! Вот точно — заняться людям нечем! Ну да, он выпил! Влез сюда с канистрой, да. Но теперь на морозе хмель-то выветрился! И как ему обратно? А сейчас…

А женщина смотрела ему прямо в глаза и негромко говорила:

— Ты сможешь, я знаю… Но… зачем ты выбрал такую некрасивую смерть? Корчиться от боли в огне… Потом эти предсмертные крики «помогите»…ты этого хочешь? Для тебя смерть — это только выстрел. Сразу! Резко! Как раньше дворяне делали, а?

— Уйди!!! — испугался Лешка. Это была не просто женщина, а какая-то сумасшедшая, точно. Ну или… сектантка какая-то. Как они называются-то, те, которые дьяволу служат? — Уйди, я сказал!

— И ты станешь посмешищем, — не слушая его, продолжала незнакомка. — Выстрел! И на твоей могиле всегда будут живые цветы. Я сама тебя застрелю… если захочешь. У меня есть пистолет, я тебе помогу.

Она снова вспомнила про блузку и уже решительно расстегнула еще одну пуговицу. Лешка увидел белое кружевное белье.

— Ну хорош уже! — не выдержал он. — Как там у вас в секте — ты мою душу купить хочешь?

— Нет, — не сводила с него своих огромных глаз незнакомка. — Не душу. Тело.

— Чего-то не понял… — опешил парень.

— Дай зажигалку.

Он безропотно протянул ей маленький прямоугольник.

— Поедем со мной, — поежилась женщина и, не оглядываясь, начала спускаться.

— Леха!! Давай! Не подведи!! — веселилась толпа.

Лешка никого не слышал, ничего не понимая, он спешил за ней. Сейчас, почему-то, ему было плевать, что о его бегстве подумает эта толпа. Сейчас он видел только, как худенькая женщина торопливо надевает дубленку.

— А зачем раздевалась, если замерзла? — спросил он, направляясь за незнакомкой в машину.

— А как по-другому? — улыбнулась та. — Только раздетая женщина может остановить настоящего мужчину.

«Настоящего мужчину…надо же» — мелькнула льстивая мысль.

— А эти менты — они ничего? Ничего не сделают? — спросил Лешка, чтобы хоть как-то наладить разговор.

— Они ничего, — скупо бросила женщина, но потом вдруг повернулась и хитро улыбнулась. — Да и что значат какие-то менты для такого героя, а? Едем.

Через несколько минут они уже сидели в такси, и водитель старательно объезжал тех, кто пытался назойливо заглянуть в окно машины.

Женщина, казалось, забыла про спутника и только застегивала блузку. Лешка искоса разглядывал незнакомку. А она еще совсем молоденькая, оказывается. Только лицо какое-то слишком строгое. От этого и выглядит старше своих лет. Тонкий профиль, брови такие красивые… Интересно, вот Ирка всегда красилась ярко, чтобы с соседней улицы было заметно, а эта… Кажется, и не накрашена совсем. Тоненькая какая. Где у нее органы-то помещаются? Ну, там всякие желудки, печенки, легкие… и лицо белое какое… Интересно, кто она такая? Неужели менты теперь новые способы борьбы с самоубийцами разработали? Нет, ну а чего? Подсылают вот такую красотку и… И чего дальше? Нет, она же говорила про его, Лешкино тело. Точно — служительница дьявола. Сумасшедшая. Молчит все время. Не буйная, наверное. И куда они едут? Нет, ну если что, Лешка и удрать может, бегает-то он нормально. Только вот она что-то про пистолет говорила…

— А что — пистолет правда есть? — уже не мог больше молчать Лешка.

— Есть. Раньше был мужа. Теперь мой. — скупо пояснила женщина и повернулась к Лешке. — Ты лучше расскажи, какая у тебя беда? Чего ты решил с огнем играть?

Лешка отвернулся к окну. Ну, как ей все расскажешь? И не играл он с огнем, на самом деле решил все покончить одним разом. Потому что… ну, потому что уже сил нет.

Раньше семья Лешки Свиридова казалась самой обычной. Мать, отец, и они — два брата. Мать работала, отец тоже. Отец выпивал, но совсем немного. Не буянил никогда. Выпьет и спать. Беззлобный был. Мать не ругала его. Да и вообще скандалов в семье не было. Брат Антон был старше Лешки на два года. Такой… умный такой был, веселый… Лешка учился на вечернем, в строительном институте, днем работал. Брат уже закончил ВУЗ, только устроился на работу. Хорошо все было…

Все рухнуло, когда Антон поехал с друзьями летом на озеро и утонул. Отец стал пить каждый день. Сильно. По-черному. Мать постоянно себя винила во всякой ерунде — не додала, не доласкала, не уберегла. А как бы она его уберегла? Ее успокаивали, конечно, но она никого не слушала. Стала вместе с отцом присаживаться. И как-то очень быстро превратилась в совсем пьющую. Теперь никто бы не смог узнать в этой грязной алкоголичке бывшую хохотушку, чистюлю и изумительную хозяйку.

Лешка, пока был дома, еще следил за родителями. Да и те немного держались, но после того, как парня забрали в армию, никаких препятствий для пьянки уже не было. В их трехкомнатной квартире стали часто собираться компании, начали поступать жалобы от соседей… Лешке осталось дослужить всего месяц, когда ему сообщили, что и мать, и отец умерли в один день, отравившись паленой водкой. И он остался один. Совсем.

Вернулся домой, а там… Да что вспоминать. Помнится, тоже начал пить. И неизвестно, что бы с ним стало, если бы не Ирка.

Ирка Коновалова проживала с ним в одном дворе. Да Лешка еще помнил, как Коновалова с подружками в песочнице сидела. Как-то совсем незаметно она выросла в такую красотку! Черненькая, прически каждый раз новые, глазищи накрашены, ноготочки отточены, одежда с иголочки. И вся такая пышечка аппетитная. Лешка, как ее после армии увидел, сразу голову потерял. А она нему первая и подошла.

— Чего смотришь? Нравлюсь? — игриво склонила она голову.

— Не понял еще, — усмехнулся Лешка.

— А ты пригласи в гости, пивка попьем и разберемся. Ты ж, говорят, жених завидный, у тебя и хата своя. Идем?

Против ее напора Лешка никогда не мог устоять, а уж в тот первый раз и подавно. Ну и закружилось. Ирка оказалась неплохой хозяйкой. В один день навела порядок, что-то перестирала, а потом и вовсе — перетащила свои какие-то вещички, и стало совсем уютно. Шторки развесила новые. Недорогие, конечно, но зато чистые. Даже варила по вечерам. Лешка на работу устроился. Правда, институт бросил. Какая тут учеба. Он и о свадьбе Ирке говорил, да та только смеялась:

— Ты чего? Какая свадьба? Там же дети пойдут! А у тебя зарплата в двадцать тысяч! На что жить-то?

Вообще, Лешка не жаловался на свою зарплату. Работал кладовщиком в фирме, получал двадцатку. Ну да, немного, но обещали больше. Чего не жениться-то? Тем более, что он по-настоящему Ирку любил. Ради нее он был готов на все. Он даже стал рэп писать. И у него получилось! Собирались с ребятами в гаражах сначала, потому стали снимать студию. Лешка сам треки писал. Ирке нравилось. Даже не ругалась, что он по вечерам уходил. Да у Лешки с Иркой вообще было взаимопонимание. И Лешка это ценил. Очень. И благодарен своей подруге был всегда. Вот так однажды решил удивить любимую. Договорился с другом Русланом, взял у него машину и решил прокатить Ирочку с ветерком. Эх, знать бы, во что этот ветерок выльется!

Они ехали по какой-то пригородной трассе, скорость кружила голову, а Ирка — разгоряченная, восторженная, с огромными глазищами, только кричала «Давай еще!!! Быстрее!! Давай!!»

То, что они остались живы, оказалось огромным чудом. Даже травм особенных не было. Их даже в больницу не взяли, когда на повороте машину занесло в кювет. Но вот сам автомобиль никакому восстановлению уже подлежать не мог. Руслан в суд не подал. Да и вообще — замял как-то все эти дела. Но долг, конечно же, простить не мог. А где взять деньги на этот долг? И поехало — каждый месяц Руслан стал напоминать о долгах. А потом и вовсе — стал просто угрожать. Лешка Руслана знал давно и понимал — тот просто так слов на ветер бросать не станет. Был один выход, кредит. Но, где тонко там и рвется. Фирма, где работал Лешка, разорилась. Но и это не самое страшное. Оказалось, что на складе большие недостачи. И, хоть и говорили, что начальство нагрелось на таком разорении, на Лешку повесили и эту недостачу. Надо было нанять адвокатов, но на какие шиши? В общей сложности у Лешки теперь долгов было под миллион. Баснословная сумма.

Долги. Кто не жил в долгах, то счастливый человек. Долги — это черви, которые жрут тебя изнутри, каждый час, каждую минуту. А если ты должен миллион, у тебя внутри не червь, а змея! Анаконда! И нет сил радоваться, удивляться, да просто спокойно жить! Звонки, которые пугают, витрины магазинов, которые бесят, телевизионные программы, после которых чувствуешь себя ничтожеством! Даже комп не отвлекает, потому что за интернет тоже платить. Платить-платить-платить…

Каждый день капали на мозги кредиторы. Лешка менял номера телефонов, но и это не помогало. Но, как показалось небожителям, и этого было мало. Ирка, такая родная и близкая, вдруг в этот вторник так, между прочим, сидя за ужином, сказала:

— Леш, ты…это… не сердись, конечно, но… короче… я выхожу замуж.

Лешка даже не понял сначала:

— Может, не сейчас? Немного с долгами разгребемся. И работу нормальную найду, тогда и распишемся, а?

Ирка вытаращила на него свои глазищи:

— Ты что? Ты не понимаешь? Я выхожу замуж! А ты-то причем?!

И она стала собираться. И все выговаривала ему и выговаривала. Какой он неудачник, никчемный, нерасторопный и вообще — дурак. Это ж надо было — взять у друга машину, чтобы раздербанить ее ко всем чертям!! Какого хрена вообще садиться за руль, если ездить не умеешь?!

А потом ушла. Лешка сидел и понимал — Ирка права. Нет, права у него есть, но чего машину-то разбивать. Хотя…Он же не специально. Но, ничего. Ирка перебесится и вернется. Сколько раз уже такое было.

И вот сегодня ему позвонила Юлька — Иркина подружка, и язвительно спросила:

— А ты чего — к Ирке на свадьбу не приглашен?

— Какую свадьбу? — ничего не понял Лешка.

— Здра-а-асстье! Самую обыкновенную! А что, Ирка тебе не говорила? — наслаждалась в трубку Юлька удивлением Лешки. — За ней уже жених приехал. Сайран его зовут. Он богатый. Знаешь, у нас два ларька на рынке стоят? Это его. Мерс возле ее подъезда видишь? Ну, раскрашенный такой, с медвежатами на капоте? Во-от, это он за Иркой! Я думала, ты зна-а-аешь… ну ладно, пока.

Лешка подбежал к окну. Да, мерс стоял. Ленты, букеты какие-то и… и да, медвежата. Белые.

Лешка не мог пошевелиться. Хотя, чего это он? Обычная свадьба в Иркином подъезде. У них там много девчонок живет. Татьяна, например… Нет, Татьяне уже сорок восемь лет, куда ей медвежата. Но… светленькая такая девчушка, из новеньких приезжих…

Сомнения развеялись, когда из подъезда вышла Ирка в белом облаке фаты, а за руку ее вел невысокий чернявенький парень.

Надо было выскочить, кричать, не пускать… Но ноги будто окаменели. Нет, не ноги, Лешка сам будто превратился в монумент. Он не чувствовал ни ног, ни рук. Стало тяжело дышать. Заломило в висках. Он рухнул на стул, а в голове заскакали мысли о том, как убить этого жениха… нет, Ирку. Как же она могла? Ведь до последнего дня… Нет, лучше себя. Умереть и все встанет на свои места. Ни долгов, ни обязанностей, ни боли…

— Ты меня не слышишь? — выдернул его из воспоминаний голос незнакомки.

— Слышу… — поморщился Лешка. — Ты же про это… про беду спрашивала. Про огонь еще… Короче, что сказать… Долги, потом опять долги, а потом любимая девушка, да считай, жена…так вот она вышла сегодня замуж. Не за меня.

— Я о другом спрашивала, но… Мне кажется, у тебя поправимая беда.

— Ой, вот не надо, а? — вскинулся Лешка. — Все я знаю! «Еще встретишь, долги отдашь, все будет тип-топ!» Слышал уже! Просто противно! Был друг, теперь нет друга — из-за денег. Была Ирка, нет Ирки — из-за денег! Везде деньги! Деньги! Деньги! С деньгами ты Бог! А без них…

— Если бы… — тяжело вздохнула незнакомка. — Если бы я с деньгами была Богом…

— Ага, еще скажи, что не все покупается за деньги! Не надо гнать, а? ладно долги, но вот у меня треки классные. Все слушают, головой качают, а без денег — сиди и не шурши, ясно?! Гасят все треки…

— А треки — это что?

— Это песни рэповские. Если б мне деньги, так я бы…

Лешкин пыл охладил телефонный звонок. Тот глянул на него и резко отбросил в сторону.

— Вот! Вот и еще… нуждающийся в деньгах! Друг… который раньше был. Машину я его грохнул, теперь долги просит. Убить грозится, представляешь? Говорит, специальных людей найму. Не, ну здорово, да? А чего? Ну и на фига жить в таком продажном мире?! Ждать, когда грохнут? Так ведь они ж не щедяще убивать-то будут, а с особым смаком!

— Ну да… Лучше б щедяще убили, конечно, — то ли ерничала, то ли всерьез ответила женщина. — Поправь мне воротник сзади. Задрался. Кстати, ты на моей дубленке сидишь, слезай.