Варвара. Наездница метлы

Марго Генер, 2018

Это мир. Наш мир. С компьютерами, автомобилями и умными гаджетами. Кофеварки знают, сколько сахара добавить в чашку, смартфоны помнят распорядок дня и количество калорий, съеденных за обедом. Мир живет в бешеном потоке информации, в нем нет места средневековым сказкам о магии, волшебных метлах и ведьмах в остроконечных шляпах. Стоп. Или есть?

Глава 3

Ворон скрылся, а я все еще пялилась в окно. На улице стемнело, на небе зажглись звезды, необычно яркие из-за того, что квартира на пятнадцатом этаже.

Стараясь привести в порядок мысли, я все-таки отхлебнула из бутылки. Жгучая жидкость потекла в горло, я закашлялась и убрала виски в шкаф.

Холодильник снова пиликнул и загудел, включился ледогенератор. На столе после ворона остались черный сверток одежды со шляпой, а у стены метла. Я оглядела это богатство и нервно усмехнулась. Потом, стараясь не смотреть ни на то, ни на другое, подошла к компу и пошевелила мышкой. Свет от монитора уже не так режет глаза. Значит, исцеляюсь.

Пальцы быстро набрали в поисковике «огромный ворон». Нашлось куча ссылок, но все про самых обычных птиц. Как кормить, ухаживать, анатомическое строение и видео с говорящими экземплярами.

Просмотрела и скривилась. Эти говорилки ни в какое сравнение не шли с гигантом, который только что расхаживал по квартире. Кроме этого, нашла сонники и веера из птичьих перьев, но сие вообще в другую степь.

Оставив попытки разобраться с птицей, напечатала слово «Асмодей» и нажала «энтер». На экране запестрило от разнообразной информации. Даже рот раскрылся. Когда обнаружила послужной список незнакомца, поняла, почему ворон предостерег от проявления чувств к парню-не-парню.

Я тыкала на каждую ссылку и читала про то, какой он блудливый, похотливый и развратный. Хотя, когда вспомнила его бицепсы и загадочный блеск в глазах, поняла, что другим он быть просто не может. Но вот картинки интернета показывают Асмодея очень разным, хотя ни одна не похожа на оригинал.

Про Кафриэля почти ничего не нашла. Только какие-то эзотерические ссылки. Ни картинок, ни информации. Словно скрывается.

Поймав себя на мысли, что начала верить в происходящее, я отодвинулась от компьютера и посмотрела на холодильник. За ним у стены метла. Отсюда не видно, но именно там оставил ее ворон.

— Хуже могут быть только инопланетяне, — сообщила я себе и вздохнув, наклонилась, чтобы глянуть на метлу.

Минут пять сидела и таращилась на нее, соображая, как в один короткий день уместилось столько событий, которые перевернули жизнь с ног на голову. Потом любопытство пересилило рационализм, я поднялась и на носочках приблизилась к агрегату. Выглянув из-за дверцы, придирчиво оглядела мирно стоящее помело.

Выглядит как обычная метелка. Если положить рядом с дворничьей — не отличишь. Кривой черенок, туго перетянутые веревкой прутья.

Еще немного помедлила. Затем пальцы сомкнулись на черенке. Я покрутила метлу в руках, разглядывая трещинки, и зажала его между ног.

Метелка безжизненно торчит деревяшкой в потолок, приходится придерживать, чтоб не упала.

Я вздохнула и скривилась.

— Ну конечно, — пробормотала я. — Чего и следовало ожидать. Меня разыграли. Не знаю, как придумали с вороной, но водитель был убедителен.

В темноте окна увидела свое отражение и усмехнулась. Стою посреди комнаты в джинсах и грязной блузке, спереди торчит черенок, сзади — помело. Светочувствительные лампы в стенах подсвечивают снизу, длинные волосы растрепаны. Ну точно ведьма.

Для пущей комичности я подняла руку на манер супермена и проговорила воинственно:

— Лети!

Метла дернулась и больно врезалась в причинное место. Я ойкнула и завалилась вперед, вцепившись в деревяшку. В этот момент ноги оторвались от пола, а я зависла в середине комнаты, не зная, как извернуться, чтобы в самом нежном месте перестало давить.

— Мать вашу… — вырвалось у меня, когда подумала, что хочу обратно на пол.

Метла послушно опустилась. Я перекинула ногу и отбежала в другой конец комнаты, испуганно таращась на приспособление, которое все еще висит в воздухе.

Я прошептала едва слышно:

— Выходит, не разыграли…

Стараясь не подходить близко к левитирующей метелке, я пробралась к компу. Конец черенка повернулся за мной, словно наблюдает невидимым глазом.

Трясущимися пальцами, набрала в поисковике запрос на тему мётел. Нашла кучу хозяйственных магазинов, литературные образы и почему-то гитарную мастерскую.

— Что таращишься, — проговорила я, нервно косясь на черенок. — Видишь, я боюсь. Иди в свой угол за холодильник.

Аппарат послушно развернулся и поплыл к стене, а я проводила его изумленным взглядом, не ожидав повиновения.

Через пару минут я напряженно мерила шагами комнату, не зная, как быть с ситуацией. Шум, доносящийся из-за стены соседней квартиры, процессу конструктивного обдумывания не способствует. Видать поминки устроили. Как вовремя. Обычно заказывают кафе или ресторан, но эти остались дома, и теперь громко причитают, успевая звякать рюмками и тарелками.

Сопоставив события, факты и улики, понемногу пришлось признать — ворона действительно говорящая, а охранников ко мне и правда приставили. Причем, по словам ворона, демона и ангела.

—

Опупеть, — констатировала я себе.

Осторожно приблизившись к холодильнику, обошла его по дуге и встала напротив метлы. Та спокойно стоит, прижавшись к стене, и выглядит как нормальная, за исключением прутика, который дергается у самого пола. Но судьба, видимо, решила, что живой метлы, говорящих ворон и красавчиков-демонов на сегодня мне недостаточно. Потому, что слева донеслось скромное:

— Извините, не подскажете, где здесь выход?

По шее моей пробежал холодок. Медленно, стараясь не совершать резких движений, я повернулась и, конечно же, заорала.

И вот почему.

Над полом возле кровати покачивается прозрачная фигура соседа. Знакома я с ним не была, но иногда встречала на лестничной клетке. Дедуля при жизни был молчаливым и кормил дворовых кошек. Теперь он у меня в комнате в качестве бестелесной фигуры покачивается над полом и смотрит бледными глазами.

— Почему вы кричите? — спросил он заинтересованно.

Орать я перестала моментально и схватила первое, что попалось под руку. Подручным средством оказалась метла, которая хоть и ненормальная, но для махания вполне сойдет.

— Потому, что ты умер! — выдохнула я самозабвенно, выставив перед собой метлу прутьями вперед.

Брови призрака поднялись, рот открылся, он недоуменно вытаращился и проговорил:

— Умер? Нет, вы что-то путаете. У нас в квартире праздник, собралась куча народа. Только не помню, по какому поводу. Кажется, девятое мая. Но есть небольшая проблема. Хочу выйти, а двери найти не могу.

Меня заколотило, но силы орать на призрака это только прибавило.

— Потому, что ты умер! — снова выкрикнула я, тыкая в него метлой. — Это не праздник, а поминки!

Призрак качнулся, взгляд остановился на ворохе одежды и шляпе. Он несколько секунд пялился в одну точку, затем лицо стало печальным.

— Значит, случилось, — произнес он скорбно. — А я надеялся посмотреть, как мои муравьишки в новом формикарии будут тоннель строить. Эх…

Он так осунулся, что мне стало жалко почившего. Висит в воздухе, как неприкаянная душа, плечи поникшие, голова повисла. Да к тому же не помнит, как помер.

Несколько минут длилось молчание. Я пыталась сообразить, что делать и в каком момент мой ум принял факт существования призраков. Почивший тем временем качался и смотрел на остроконечную шляпу. Наконец, поняв, что призрак безопасен, а повлиять на изменившуюся реальность не могу, я опустила метлу и отошла к столу с недопитым стаканом. Осушив его в три глотка, вытерла лицо, больно зацепив нос, и провела ладонью по волосам.

— Так, — прошептала я, чтобы умерший сосед не услышал. — Надо успокоиться. Ну, призрак, что тут такого. Никто же не доказал, что их нет. Я же его вижу. Раз есть говорящие вороны, демоны с ангелами, почему не существовать призракам? Конечно… Призрак… Чего тут такого…

В голову пришла неожиданная идея. Ладонь сама опустилась в карман, но тот оказался пуст. Я тревожно забегала глазами в поисках мобильника и обнаружила его на кровати, ибо сама бросила его туда перед сном. Медленными шагами я двинулась к койке, стараясь держаться левее, чтобы не приближаться к призраку. Когда оказалась у кровати, быстро схватила телефон и отскочила назад с победным возгласом:

— А-га!

Умерший сосед поднял безразличный взгляд, и мне стало неловко.

— Эээ, — проблеяла я. — Вы позволите сделать кадр?

Сосед пожал плечами.

Я открыла приложение камеры. Фокус долго отказывался наводиться, все время сползал и исчезал в самый неподходящий момент. Когда я все же нажала на кнопку, экран засветился. После семи безуспешных попыток поняла, что сделать сенсацию не удастся.

Лицо почившего, который все это время скорбно и печально созерцал мои потуги, окончательно меня смутило.

— Вам может помощь нужна какая? — спросила я неуверенно.

Его взгляд просветлел. В прозрачных глазах сверкнуло подобие надежды, но из-за нечеткости его призрачного тела, ее легко спутать с бликами света.

— Мне бы выход найти, — проговорил он и сцепил пальцы в молебном жесте.

— А вам куда надо? — поинтересовалась я озадаченно, не представляя, что говорить, когда сообщит место назначения.

Старик задумался и поплыл по комнате. Я сделала пару шагов назад, потому что еще не до конца смирилась с происходящим, а призрак завис на середине и потер подбородок.

— Хороший вопрос, — произнес он. — Направления не помню. Знаю лишь, что надо куда-то выйти.

— Ну, может, видели свет в конце тоннеля или серафимов каких-нибудь? — предположила я.

Призрак снова задумался, потом покачал головой.

— Нет, — проговорил он. — Ничего такого.

Я нервно поправила воротник блузки и убрала телефон в карман. В другой руке метла, ладонь взмокла, и держать неудобно. Пришлось переложить. Чувствую себя, как в каком-то фантастическом сериале.

— Знаете, — начала я, сглотнув пересохшим языком, — про загробный мир мне мало известно. Пять минут назад в него вообще не верила. Но думаю, вам стоит подождать возле тела.

— На кладбище что ли?

— Ну а что поделать, — сказала я и развела руками. — Не в квартире же вам сидеть, живых пугать.

Призрак вздохнул еще печальней и произнес:

— Они испугаются?

У меня чуть метла из рук не выпала.

— Даже я испугалась. А меня сегодня уже непросто напугать.

— Что ж, — проговорил умерший. — Пойду на кладбище.

С этими словами он развернулся и погрузился в пол.

А я, в который раз вытерев лицо и стараясь не задеть несчастный нос, подошла к зеркалу. Волосы растрепанные, точно солома, переносица залеплена, под глазами круги. На блузке красное пятно, видимо еще в машине попало. Скривившись, я отвернулась. На глаза попался сверток, который оставил ворон.

— Час от часу не легче, — проговорила я тихо. — Ну что ж, поглядим…

Подойдя к столу, поставила метлу и развернула ворох. Шляпу пока оставила, придет и ее время. Думала, там какое-нибудь тряпье, но оказалось вполне приличное черное платье в пол с пуговицами от низа до самого горла.

Расстегнув насколько верхних, я скинула блузку и влезла в наряд. Из отражения в окне на меня глянула настоящая королева Хэллоуина. Платье сшито по фигуре, к низу расходится. Рукава, правда, длинные и пуговицы до подбородка, но можно не застегивать. Материал тоже приятный, вроде бархат, но не такой ворсистый. И волосы красиво контрастируют.

Затем примерила шляпу, которая показалась самым важным предметом гардероба. Бережно водрузила ее на голову, полагая, что свалится, но она быстро приняла нужную форму и размер.

—

Надо же, — пробормотала я.

С трудом веря, что вырядилась в такое, покрутилась перед окном. Хотела сфотографировать, да телефон в джинсах под платьем, а лезть неудобно.

— Метла? — недоверчиво произнесла я.

Черенок шевельнулся и направился кончиком на меня, будто у него там глаза. Или глаз. После чего, чиркнув помелом, аппарат принял вертикальное положение и с готовностью замер.

— Вообще-то, круто, — согласилась я. — Управлять голосом не все технологии умеют. А мыслями подавно.

Забыв, что не верю в паранормальную чепуху, привидений, говорящий ворон и остальное мракобесие, я подбежала к кровати и схватила подушку. Затем вернулась и положила на черенок. Усевшись верхом, я ухватилась за деревяшку и легла на живот. Не успела подумать, как метла поднялась на метр.

— Ой-й…

Подушка помогла не сильно. Между ног все равно давит, словно намерена пополам рассечь. Пришлось наклониться вперед, поджав колени, и зацепиться стопами за помело, чтобы уменьшить нажим.

Зазвонил телефон, в кармане завибрировало.

— Вот мне только по телефону сейчас разговаривать, — выдавила я, сдувая прядь со лба и ожидая, пока телефон замолкнет.

Потом подумала о полете. Метла, повинуясь мыслям, поднялась выше и поплыла под потолком. А у меня на смену страху и скепсису пришел восторг: «Это метла. Настоящая ведьминская метла. А на мне ведьминский наряд».

Вылететь во фрамугу не решилась из-за высоты пятнадцатого этажа. Но полетать по-настоящему очень захотелось.

Помело слушалось беспрекословно. Медленно подлетев к двери, я посмотрела в глазок. На лестничной клетке пусто, но я решила спуститься пешком, чтобы не довести консьержку до приступа видом летящей на метле женщины.

Пришлось опуститься и слезть с черенка, затем сунуть подушку подмышку и выйти в коридор. В лифте, на мое счастье, тоже оказалось пусто, и я спокойно поехала вниз.

На шестом этаже движение остановилось. Когда створки разошлись, передо мной предстал долговязый парень лет восемнадцати. Волосы выкрашены в угольный, кожа бледная, в носу и губе пирсинг. Сам закутан в черное по новой готической моде.

Он с любопытством посмотрел на меня и вошел в лифт. Двери закрылись, кабина поехала вниз.

Я старалась выглядеть непринужденной. Ну девица, ну в платье и колпаке, ну с метлой. Что тут такого? Парень переминался с ноги на ногу, нервно дергая плечами. Чувствую, как ему хочется обернуться, вон аж пальцы подрагивают, посмотреть на блондинку в костюме ведьмы с подушкой и метлой в руках.

Но парень держится. Зато меня напряжение стало напрягать и я проговорила убежденно:

— Косплей.

Парень понимающе кивнул. Когда лифт приехал на первый этаж, я буквально выбежала, оттолкнув его метлой. Окно консьержки к моему облегчению оказалось закрытым, что избавило от неудобных вопросов. Пришлось бы врать.

Я нажала внутреннюю кнопку домофона, раздался протяжный писк и дверь открылась, выпуская меня наружу. Вечерний воздух совсем не весенний, и я обругала себя за то, что не взяла пальто. Но через минуту с удивлением обнаружила, что платье вполне справляется с функцией обогрева. Зябнут лишь пальцы и щеки.

Двор хорошо освещен, недавно поставили новые фонари в дополнение к обычным. Эти на солнечных батареях или что-то вроде того.

Быстро застегнувшись до подбородка, я быстрым шагом направилась к кустам шиповника, под которыми любят собираться местные пьяницы. Но сегодня вторник и у них выходной.

Снова запищала дверь, во двор вышел всё тот же готичный парень и крикнул мне вслед:

— Дайте номерок, где костюм брали!

Я закивала и помахала рукой, желая поскорее избавиться от него.

— Да-да, попозже. Пока занята.

— А как я вас потом найду? — не понял готичный парень.

— У консьержки номер оставлю, — соврала я.

Гот широко улыбнулся, совсем не «готишно», и крикнул:

— Е-ее!

Потом воткнул наушники и пошел по тротуару в сторону парка. Когда удалился на достаточное расстояние, я на цыпочках подбежала к кустам и положила метлу на воздух. Та послушно зависла, вильнув прутиком.

Убедившись, что рядом никого нет, я водрузила подушку и вскарабкалась на черенок. Пришлось снова улечься, чтобы уменьшить дискомфорт.

— Кто вообще придумал летать на метлах? — бормотала я и ерзала. — Почему нельзя было сделать летающий стул или тахту?

В кустах зашуршало, я с ужасом замерла, надеясь, что вылезет пьяница, чтобы можно было списать на белую горячку. Но к моему облегчению в ветках сверкнули два глаза, за ними показалась рыжая мордочка. Кошка высунула лапку и осторожно выскользнула из зарослей.

Я выдохнула.

— Напугала.

Кошка задрала хвост и демонстративно прошагала на другую сторону тротуара. Подойдя к решетке на подвальном окне, она оглянулась на меня и скрылась в проеме. А я вытерла лоб дрожащими пальцами. Как оказывается трудно сохранять конспирацию на улице.

Со стороны автобусной остановки послышался стук каблуков и неразборчивое мужское бормотание. Парочка довольно переговаривается, быстро приближаясь. Офисные работники спешат домой, к компьютерам, будто на работе не хватило.

Чтобы не столкнуться с очередными прохожими, я уселась поудобней и скомандовала:

— Вверх!

Можно было и не произносить. Уже поняла, метла от одних мыслей приходит в движение, но почему-то захотелось сказать. Так что к небу меня понесло с бешеной скоростью, через пару мгновений деревья остались далеко внизу, а спустя еще несколько секунд, под ногами мелькнула крыша моего дома и скрылась в черноте.

Внутри все упало, я вцепилась в черенок и зажмурилась так сильно, что перед глазами поплыли цветные пятна. От скоростного подъема заложило уши, пришлось судорожно глотать и зевать. Твою ж за копыто… Мой страх взлетать с пятнадцатого этажа — детский сад, штаны на лямках.

Пальцы заледенели, порывы ветра, непонятно откуда взявшегося, вот-вот выдуют душу из тела. Доверие к метеорологам упало в ноль, а грудную клетку сдавил ужас.

Потом холод усилился, даже чудо-платье не спасает. Кончик болящего носа замерз так, что перестала чувствовать. Щеки стянуло. Хотела потереть, но пальцы деревянные и не гнутся. Успела слабо порадоваться, что под платьем остались джинсы. Так бы вообще околела.

— Х-хол-лодно…

Приоткрыв глаза, увидела сияющее золотом пятно в черноте. Голова кружится, дышать до того трудно, что картинка двоится. Несколько секунд таращилась на пылающий диск. А когда дошло, что это город, маленький и продолжающий уменьшаться, от страха чуть не свалилась с черенка.

— Снижайся! — заорала я не своим голосом. — Вниз!

Меня тряхнуло и едва не сорвало с метлы. Желудок подскочил к горлу, хотя завтрак давно переварился. Пылающий диск качнулся и понесся на встречу. В ушах свист, полы платья трепыхаются, волосы под шляпой, которая словно приклеилась к голове, вытянулись и, кажется, заледенели в таком положении.

Диск быстро превратился в огромное озеро и продолжает расти. Я изо всех сил сжимаю губы, чтобы не вывернуло как у бульдога. Глаза мокрые, но слезы не успевают стекать — их срывает и размазывает по вискам.

Когда внизу стали различаться дома, дошло, что я со всей дури несусь к асфальту и через несколько секунд расшибусь в лепешку.

— Сто-ой! — завопила я.

Метла резко остановилась. Черенок больно впился в нежное место и живот, даже подушка не спасла. Вдобавок, стукнулась подбородком.

Минут пять я просто лежала на метле и переводила дух. Крыши домов теряются в темноте, по дорогам ползут крошечные машинки с горящими фарами. Свет фонарей заливает улицы. Именно он делает город похожим на пылающий диск с высоты птичьего полета. Я вишу в воздухе на километровой высоте, полы платья треплет ветер, а мои зубы выстукивают частую дробь.

Наконец, попробовала шевельнуть пальцами. От скоростного замораживания они белые и не хотят подчиняться. Волосы совсем потеряли форму и висят сосульками.

— А говорили, этот лак для укладки выдерживает любую погоду, — пробормотала я замерзшими губами. — Они просто на метлах не летали…

Когда сердце перестало тарабанить, как у испуганной мыши, я спустилась еще немного и полетела прямо над домами. Теперь расстояние до земли в пятьсот метров не кажется большим — истину, что все познается в сравнении, я прочувствовала нутром.

Метла движется совершенно бесшумно. Если у нее и есть моторчик, то неизвестный современной физике. По началу, я боялась, что кто-то заметит летящую в небе девку, но потом поняла — люди редко отрывают взгляд от земли. Все больше в телефонах даже на ходу. Если кто-то и посмотрит — на мне черная форма, благодаря которой сливаюсь с фоном.

Спустя полчаса бесцельного полета, пальцы оттаяли и снова стали слушаться. Я отлепила их от черенка и сунула подмышки, плюнув на давящее в причинное место древко. Ладони закололо, как когда возвращаешься с мороза и подставляешь окоченевшую конечность под горячую воду. Чтобы держаться стопами за помело, пришлось прогнуться в спине. Наверное, со стороны напоминаю лебедя. Прекрасного черного лебедя.

— Метё-ёлочка, — ласково проговорила я. — Ты хорошая. Быстрая. Я только холод не люблю. А скорость люблю.

Метла будто поняла, качнулась и легонько закивала передним краем.

— Ты живая что ли? — не поверила я.

Черенок снова кивнул.

Я вытащила ладони и обхватила пальцами чудесное древко. Если бы утром кто-нибудь сказал, что буду летать на метле в ведьминской шляпе — позвонила бы в дурдом и сдала бы бедолагу на принудительное лечение.

Пролетев еще немного, заметила, что освещение внизу стало ярче. Значит, я где-то над центром. Тут и машины круче, и у заведений вывески больше, и сами заведения серьезные. За один вечер можно оставить две зарплаты, а учитывая, что сейчас не работаю, мне там вообще делать нечего.

Тем не менее, рискуя быть замеченной, я спустилась на уровень третьего этажа и спряталась в ветвях огромной липы. Прямо под ней вход в заведение с говорящим названием «Шест».

У порога громила в строгом пальто, из уха торчит закрученный проводок. Лицо такое, словно целиком сожрал лимон, но делает вид, что понравилось. Рядом толпятся те, кто хочет попасть внутрь. Удается не всем — вышибала тщательно сверяет паспортные данные со списком и сортирует посетителей.

Наблюдать за громилой и теми, кому не повезло с проходкой, не стала. Чего я там не видела. Только собралась подняться выше, как дверь открылась и на порог вышел высокий черноволосый красавец. Он что-то шепнул охраннику, тот кивнул, и две брюнетки проскользнули в проход.

Даже с такого расстояния я смогла уловить харизму мужчины. Плечи широкие, под рукавами футболки перекатываются валики мышц. Значит, следит за собой. Наверняка знает, что нравится женщинам. Но когда он повернулся, на ткани мелькнул принт в виде смайлика-чертенка, я выпучила глаза и выдохнула:

— Асмодей!

Мне казалось, сказала я очень тихо, но Асмодей поднял голову и завертел по сторонам. Не думала, что обнаружит меня, но он, словно сканером, прошелся по кронам и остановил взгляд на ветках липы.

В памяти моей быстро всплыли слова ворона о нем. В первую очередь, этот мужчина не просто водитель, спасший меня сегодня, а демон, который с утра почти довел меня до истерики своей околесицей.

Тем временем мужчина подошел к стволу и задрал голову.

— Катаешься? — спросил он и ослепительно улыбнулся.

Пришлось вцепиться в черенок, чтобы не упасть. Вот что имел в виду каркуратор, когда говорил об осторожности. Такого притягательного лица в жизни не встречала, а от улыбки можно сразу падать с метлы в объятия этого нечистого.

Я постаралась придать себе самый безразличный вид, хотя это сложно, когда в зад давит метла, а снизу на это смотрит обворожительный мужчина.

— Да вот, выбралась полетать, — сказала я первое, что пришло в голову.

Прозвучало неубедительно, но Асмодея хмыкнул и помахал, чтоб спускалась.

— Идем, — проговорил он по-хозяйски. — Нальем тебе сока.