Алмазная лилия

Марианна Красовская, 2023

И не то, чтобы моя жизнь – унылое… эээ… оно. Хотя скажем прямо, если тебе почти тридцать, у тебя лишний вес, ты работаешь в библиотеке и живёшь с мамой – это не предел мечтаний. Но когда на горизонте появляется ненормальный папаша, сообщающий тебе, что он – гном из другого мира, начинаешь понимать, что все было не так уж и плохо. В смысле, наследница? В смысле, замуж за делового партнёра? Мне нравятся высокие блондины, а гномы – не нравятся!

5. Наглость — второе счастье

Во всяком случае, кормили тут очень прилично. Гораздо приличнее, чем в заводской столовой. Горы жареного мяса, овощи: крупные куски картошки, моркови и вареные целиком луковицы, печеные баклажаны, кабачки с фаршем и сыром, куча всевозможных блюд из грибов, лепешки, пирожки, тушеная капуста с сочащимися жиром колбасками… На любой вкус, в общем. Если у тебя всё в порядке с желудком и печенью, конечно. У меня было всё в порядке, но я привыкла к вечным диетам и поэтому наложила себе только безопасных с виду грибов, немного картофеля и мяса. Ну и пирог.

— А мясо какое? — с подозрением спросила я сидящего рядом довольно молодого гнома с рыжей бородой. — Не крысятина, часом?

— Свинина, — шепотом ответил он мне. — Крысятина — это вон на том блюде. И змеи вон там справа.

И мерзко захихикал, когда я едва сдержала рвотный позыв. Впрочем, веселый гном тут же получил подзатыльник от дородной дамы в темно-красных рюшах.

— Вильгельм, я тебе место рядом с княжной выцарапала не для того, чтобы ты всякую гадость языком молол, — громким шепотом напомнила она. — Ты должен ее очаровать.

— Поздно, — ответил неизвестный мне Вильгельм. — Точнее, рано. Матушка, хотите внуков — рожайте их сами. Мое мнение я уже озвучивал не раз.

— Чисто теоретически внуков родить самостоятельно можно, но это сильно смахивает на инцест, — сообщила я Вильгельму.

— Ну, инцест — дело семейное, — подмигнул мне гном.

— Вилли!

Весельчак едва успел пригнуться. Матушкина длань пролетела мимо его затылка, угодив точнехонько в кувшин с чем-то сильно алкогольным, что я даже нюхать боялась. Кувшин, разумеется, опрокинулся. Бородач, сидевший по левую руку от расчетливой гномки, вскочил с ревом. Та кинулась извиняться и обтирать его салфеткой. Пользуясь возникшей суматохой, бородатый квадратный мальчик Вилли цапнул блюдо с запеченной целиком уткой, ужасно жирной даже на вид, и исчез. Я, украдкой оглядевшись, схватила свою тарелку и тоже попыталась смыться.

— Куда? — рявкнул папаша, который до этого обращал куда больше внимания на кувшин с пивом, чем на меня.

— В туалет, — ответила я, неопределенно махнув рукой и едва не теряя содержимое тарелки.

— С едой? — нахмурился он.

— Пожрать можно везде, — невозмутимо ответила я. — Туалет ничем не хуже столовой. Даже лучше. Тише и народу меньше.

За несколько дней жизни у гномов (точнее, у цвергов, гном у них — ругательство, а ругательные слова стоит употреблять в меру, иначе интерес теряется) я уже усвоила, что чем грубее, тем лучше. Стоило мне начать юлить и смущаться, мои новые соотечественники пытались меня обмануть или продавить. Зато чем больше я хамила, тем лучше меня слышали. Перестроиться удавалось с трудом, но я старалась изо всех сил.

— Сядь на место и не позорь меня, — прошипел отец.

Ага, спешу и падаю.

— Я интроверт и социофоб. Мне на сегодня хватит общения.

— Кто? Это типа ведьма?

— Да, типа ведьма. В обществе начинаю нервничать и могу сглазить.

— Послали же боги доченьку. Мать твоя даже нормального ребенка родить не могла.

— Так разве это твои проблемы? — пожала плечами я. — Все равно ж ты меня замуж выпинываешь всеми силами.

— И верно. Ладно, иди. И тварь покормить не забудь, а то оно опасное.

Тварь — это он про Тимофея. Кота папаша всё же приволок. Мама, видимо, умеет быть убедительной. Разумеется, когда-то найденное нами на помойке животное незнакомца, посмевшего грубо схватить его на руки, попыталось изодрать на лоскутки. У Генриха до сих пор руки все исцарапаны. Если бы он сначала поинтересовался у «своих девочек», как правильно вести себя с пушистой задницей, то мы бы рассказали про подношения и правильный подход.

Мама кота обожает, избаловала его в край, он, разумеется, спал снова на ее кровати, а отцу, который попытался его выселить на пол, нагадил в ботинки. Теперь у них война. За это, действительно, Тимофея стоит поблагодарить отдельно. Например, куском крысятины — мой бывший сосед ведь говорил, что на том подносе именно она? В общем, крысятину, или что там было, я тоже прихватила, прежде чем смыться в свою комнату.

Это был уже третий пир, закаченный в мою честь. Первый я вытерпела стоически от начала до конца, а потом очень страдала. Потому что цверги требовали, чтобы я непременно выпила, ну пусть не самогона или пива, а хоть вина. Я не люблю алкоголь, я его вообще никогда раньше не пила — бокал ванильного шампанского под новый год не в счет. А тут пришлось задыхаться, вытирать слезы из глаз — но пить эту едкую гадость. Влили в меня в общей сложности треть гранд-кружки, наверное, пол литра. После этого я, как ни странно, даже не пела, не рыдала и не буянила. Просто тупо просидела весь вечер, глядя в одну точку. Утром следующего дня меня плющило и колбасило, до полудня я даже пошевелиться боялась, а потом меня накормили каким-то ужасно острым супом, к моему удивлению, унявшим тошноту и противную головную боль. Я даже передвигаться начала, главным образом до уборной, но всё же.

Кстати, покои, выделенные мне за вредность, полностью подтверждали поговорку про второе счастье нескромных гномоподобных барышень. Вот это я понимаю — княжеские апартаменты! И потолки имелись в наличии, и кровать с балдахином, и ковер пушистый на полу, и ванная комната, заметьте, индивидуальная: с зеркальной стеной (что, скорее, минус, чем плюс — отражение мое особого удовольствия не доставляло, особенно с учетом освещения), большой фарфоровой лоханью на ножках и белым другом царственного вида, по которому я успела соскучиться больше, чем по коту, к примеру. Унитаз был похож на трон — с такой же высокой спинкой, подлокотниками и даже скамеечкой для ног. Красиво сра… жить не запретишь. Мне было немного жаль вторую папкину жену, которой не суждено было стать моей мачехой, но, поскольку их союз развалился задолго до нашего появления здесь, угрызения совести меня не мучили.

И даже то, что в шкафу нашлась куча одежды на «метр с кепкой в прыжке», только радовало. Платьишки я захотела сразу сжечь — розовые рюшечки и золотистые кружавчики стиля «дорого-богато» меня всегда бесили до тошноты, я даже в детстве подобное зефирное великолепие отказывалась надевать. Снежинка из маленькой толстой Лилечки больше походила на сугробчик, а Красная Шапочка — на гриб-боровик. Поэтому к моим нарядам мамочка подходила креативно. Не каждый может похвастаться, что был на детском празднике серым волком, упомянутую Красную Шапочку сожравшим. У волка на поясе, между прочим, болталось два скальпа — один с чепчиком, другой с красным беретиком. Люблю свою маму.

Пожалуй, пара нарядов вполне носибельная: например, строгое черное платье с роскошной меховой отделкой. Да, я догадывалась, что оно немного траурное, но зато стройнит. Широковато в груди, бедрах и талии, конечно, зато подрубать не нужно. А что до объемов — отожрусь на гномьих харчах! Шутка, конечно. В полтора раза не смогу, да и не нужно. И так слишком много килограммов. Платье ушивать придется. Особенно гордилась я своей рациональностью. Согласна на шмотки с чужого бюста. Мне на самом деле не привыкать: свою любимую итальянскую блузку я покупала в секонд-хенде и ничуть из-за этого не комплексовала. Собственно, у нас пол завода в одном месте одевалось, но все делали вид, что заказывают одежду через интернет.

Вообще платья в пол, если они не слишком пышные, мне к лицу. А уж с плотным корсажем — тем более. Я одетая нравлюсь себе больше, чем раздетая и в ванной. И цвета траурные стройнят, об этом все знают.

Зато обувь второй жены мне вся впору, и ее здесь столько, что я поинтересовалась у личной горничной (да, мне и горничную в придачу к покоям выделили!), сколько живут цверги. Оказалось, весьма прилично, лет 300 минимум. Это не могло не радовать. Тогда да, тогда я успею все эти прекрасные сапожки на каблучках и тапочки с помпончиками выгулять. Хоть какой-то толк от моих генов, право слово!

Горничной моей назначена та самая Грэта, и мне кажется, что не ей платят, а она платит за то, чтобы работать со мной. Веселая девица оказалась, к тому же кладезь бесценной информации. Вот сейчас мы с ней сидели на пушистом ковре, ели жареную курицу руками и увлеченно обсуждали мужчин.

— С ними нужно строже, — разглагольствовала Грэта, размахивая куриной ножкой, чем неимоверно раздражала кота, который уже дергал хвостом и нервно на нее косился. — Чуть дашь слабину, они на шею сядут! Потребуют еще, чтобы им готовили или стирали! А мне вот это надо — здорового мужика с двумя руками и ногами обслуживать?

Я глубокомысленно кивала ее возмущению, про себя думая, что поучения от незамужней девицы, которая уже несколько лет в активном поиске, серьезно воспринимать не стоит. Я все же выросла в патриархальной семье. Да, мама замужем не была, но дедушка с бабушкой жили душа в душу. Дед дарил жене цветы и запрещал таскать сумки, а бабушка пекла пирожки (невкусные, к слову, но она старалась) и крахмалила ему рубашки, которые ему приходилось носить несмотря на то, что он был слесарем на заводе и потому регулярно огребал за то, что рубашки были в масле и грязи. Но все равно носил и бабушке ручки целовал. Отстирывали мы эти рубашки вдвоем с мамой — чтобы бабушку не тревожить. На самом деле мама с бабушкой когда-то покупали эти несчастные рубашки дюжинами, чтобы одинаковыми были и можно было незаметно выкинуть. Словом, пример семейной жизни перед моими глазами был самым положительным, и нытье Грэты я пропускала мимо ушей с чистой совестью.

Не обслуживать, а заботиться. Не прогибаться, а любить. Не исполнять супружеский долг, а заниматься любовью, вот.

К сожалению, гномы слишком прагматичны для телячьих нежностей. Если судить по словам Грэты, понятие «любовь» у них относится скорее к пище, чем к супругам. С супругами удобно и комфортно, а страсть или нежность — это уже дело десятое. С другой стороны, они и не ссорятся особо, и не разводятся почти. А смысл? Взрослые люди взвешенно выбрали себе спутника жизни. Все довольны. Я, наверное, не против такого подхода. Собственно, у меня и выбора-то нет. Папенька соизволил со мной разъяснительную беседу провести, чтобы я никаких иллюзий относительно своего будущего не питала.

Угадайте, какой был его первый вопрос после того, как он пригласил меня поговорить «как папа с дочкой»?