54 минуты. У всех есть причины бояться мальчика с ружьем

Марике Нийкамп, 2016

Душный актовый зал. Скучная речь директора. Обычное начало учебного года в школе Оппортьюнити, штат Алабама, где редко происходит что-то интересное. Пока не гремит выстрел… Затем еще один и еще. Парень с ружьем, который отчаялся быть услышанным. Кто над ним смеялся? Кто предал? Кто мог ему помочь, но не стал? Они все здесь, в запертом актовом зале. Теперь их жизни зависят от эмоций сломленного подростка, который решил, что ему больше нечего терять… Абсолютный бестселлер в Америке. Лауреат книжных премий. В русское издание включено послесловие психолога Елены Кандыбиной, в котором она рассказывает о причинах стрельбы в школах и дает советы, как эту ситуацию предотвратить. Используй хештег #54минуты, чтобы поделиться своим мнением о книге.

Глава шестая

10:10–10:12

Сильв

Воспоминания захлестывают меня. Хотелось бы мне уметь забывать, как Мама́. Но настоящее не лучше прошлого.

Тишина в аудитории становится напряженной и тяжелой. Только это не тишина. Все вокруг меня шепчутся, всхлипывают, молятся и ругаются. Друзья пытаются успокоить друг друга: «Возьми меня за руку», «Верь мне», «Мы справимся».

Все шепчут в мобильные телефоны: «Помогите нам!», «Я не знаю, что делать», «Нам нужно драться. Мы можем повалить его».

Это бесконечный ток страха, и Тайлер его контролирует. Только он один знает, что делает.

Девушка-чирлидер сидит скрестив ноги на полу, между двумя рядами сидений. На коленях лежит сумка, и девушка играет с брелоком на цепочке, не замечая, как по щекам текут слезы.

Моя рука тянется к телефону в сумке. Впервые за несколько месяцев мне хочется услышать голос брата. Но если он не ответит — если Тайлер нашел его, — это убьет меня.

Паренек перед нами не терзается такими сомнениями.

— Мама? Нет, нет, я не могу… Мама, послушай… В школе что-то случилось… — Голос его дрожит. — Нет, здесь человек, человек с оружием. В школе человек с винтовкой.

«Тайлер с винтовкой, — мысленно поправляю я. — Не кто-то. Тайлер».

Тайлер идет по проходу прямо к сцене. Он не обращает внимания на учеников, сговаривающихся остановить его. Он осматривается вокруг, вглядываясь в лица. Все стараются держаться подальше, и он чувствует себя хозяином положения.

— Нет, мама. Мама, это не один из моих друзей. Ты меня не слышишь? Мы не можем выйти. Мы заперты. С Си Джей все в порядке. Я думал, он ее застрелит. Она в другом конце аудитории.

Голос ему изменяет. Я протягиваю руку, чтобы показать: нужно говорить тише. Он привлекает внимание. Если его убьют, он не поможет своей Си Джей.

— Мама, мне так страшно.

На полпути к сцене Тайлер стреляет в потолок.

— Вам никто не говорил, что неприлично болтать по телефону, когда к вам обращаются? — Тайлер разворачивается на каблуках и идет в другой конец аудитории. Что бы ни стояло между нами, я уверена, что его глаза ищут меня, как это было всегда. Куда бы я ни пошла, как бы далеко ни сбежала, мне не спрятаться от него.

Улыбка играет на его губах. Он останавливается.

Парнишка передо мной всхлипывает. Телефон выпадает из его ослабевших рук и валится куда-то под сиденье. Голос в трубке угасает.

Клер

— Нет!

Нет, должно быть другое объяснение, почему мертвый Джонах лежит под машиной Тая. Сестра взяла машину Тая. Произошел несчастный случай.

— Не Тай. Это не может быть он!

Пожалуйста!

Крис опускается на колени и закрывает Джонаху глаза. Взгляд его встревожен. Он приближается ко мне, но я отступаю.

— Клер…

— Нет, этого не может быть. Я знаю Тая.

— Ты в этом уверена? Все указывает на обратное.

— Ты мне не веришь?

— Я не верю ему. Он никогда не был добр к тебе.

Тай — зерно раздора в наших отношениях. Так было всегда, и все во мне бунтует — против Криса, против этой ситуации, против моего здравого смысла.

— Ты не должен решать это за меня.

Крис делает шаг ко мне.

— Он лгал тебе.

Я не могу согласиться, что Тай мне лгал. Он верил в меня, когда не верил никто. Он любил меня. Может быть, он не всегда говорил правду, но никогда не лгал.

— Забудь.

Я умолкаю. У нас нет на это времени. Надеюсь, тренер доберется до телефона экстренной связи, но если нет, мы должны действовать.

— Нам нужно добраться до заправки. Нужно позвать на помощь.

— Мы можем взять машину Джонаха, — предлагает Крис.

Я не проверяю, есть ли ключи в замке зажигания, но мысль о том, что мы поедем на машине, когда Джонах лежит… Когда Джонах умер? Я не могу.

Мне нужно выбраться. Выбраться. Выбраться. Выбраться.

Звуки моих шагов по бетону успокаивают. И дорога тянется передо мной.

Один, два, три, четыре. Один, два, три, четыре. Я продолжаю считать, как всегда делает на треке тренер.

Один, два, три, четыре.

Один.

Два.

Три.

Четыре.

Крис шагает за мной. Я напрягаюсь. Но когда темп устанавливается, разум мой освобождается.

— Ты же знаешь, что не обязана идти путем сестры, верно? Ты можешь добиться большего — гораздо большего. Оппортьюнити не подозревает, насколько ты драгоценна.

Тай погладил мою ладонь. Моя голова лежит на его груди, а слова льются прямо в уши.

— Я не позволю армии украсть мою девочку и заставить ее быть такой, какой она быть не хочет. У тебя есть мечты, и ты должна стремиться к ним.

Я посмотрела на него. Темные круги под глазами, напоминание об очередной драке. Как же мало Оппортьюнити ценит его мечты. Я знала, что шрамы его глубже, чем синяки. Но со мной он чувствовал себя в безопасности — и я с ним.

Мы садимся в его машину за школьной парковкой и смотрим на пустую дорогу, ту самую, по которой бегали. Оппортьюнити — городок сонный. Иногда единственный транспорт на этих улицах — машины, которые едут в школу и обратно. Даже заправка практически пуста. Сорняки чувствуют себя здесь привольно.

Мэтт называл эту заправку замаскированным штабом супергероев. Однажды Тай пообещал забрать Мэтта после уроков, потому что мистеру Брауну принадлежала и заправка, и большой магазин на Мейн-стрит. Тай собирался рассказывать Мэтту про привидения и кормить его конфетами до отвала. И Мэтту это понравилось бы. Он восхищался Таем, а Тай любил возиться с ним.

Но все это было до разрыва, до выпускного в средней школе.

Но в тот день мы все еще были вместе. Мы не догадывались о будущем, которое нас ждало.

— Какая теперь у меня мечта? — спросила я.

Мы с Трейси всегда мечтали об одном. Казалось безумием думать о какой-то другой судьбе.

Тай обнял меня крепче.

— Я всегда считал, что ты должна преподавать. Тебе нравится заниматься с младшими, и они тебя слушаются. — Он наклонился вперед и поцеловал меня в макушку. — Кроме того, так ты будешь ближе ко мне.

— Хитрюга! — Я ткнула Тая под ребра. — А о чем мечтаешь ты? Получить отцовский магазин?

— Может быть…

— Но ты же можешь отправиться куда угодно, стать тем, кем захочешь…

— Знаю. — Он помолчал. — Я хочу, чтобы мы вместе построили дом.

— Здесь, в Оппортьюнити?

— На одной из заброшенных ферм на окраине города. Там будет тихо. И спокойно. И мы оба будем в безопасности.

Я грустно улыбнулась, чтобы не лишать его мечты. Почти все в нашем классе говорили о том, чтобы уехать из Оппортьюнити, но даже если Тай и не был здесь счастлив, уезжать он не собирался. Иногда казалось, что мы с ним идем по одной дороге, но в разные стороны.

— Ты все продумал, верно?

— Да. И однажды я покажу этому миру. И они никогда меня не забудут.

Тай показал миру.

И теперь школа стала полем его битвы.

Нет!

При этой мысли шаги мои становятся сбивчивыми. Страх спутывает мои ноги, а сила тяжести тянет к земле.

Сильные руки подхватывают меня под локоть. Крис удерживает меня на ногах. Я задыхаюсь.

— Не думай. Не чувствуй. Просто беги. — Пальцы Криса сплетаются с моими.

Я киваю, чувствуя себя бесконечно малой. Если бы у меня осталось дыхание, чтобы говорить, я бы шептала молитвы любому, кто меня услышал бы.

После двадцати шагов дыхание выравнивается, но темп замедляется. Ноги мои горят. Мне хочется вырвать руку, но Крис сжимает ее. В ответ я сжимаю его руку. Может быть, мы не справимся с этим вместе, но нам точно не придется бороться в одиночку.

Томас

Фарид возвращается в кабинет директора и открывает окна. Я выскальзываю из офиса и осматриваюсь. В длинных коридорах пусто, двери всех кабинетов заперты. Из административного крыла дверь ведет на плац, к свободе и безопасности. Главный вестибюль уходит в глубину здания, к классам и аудитории.

Выстрелы прекратились. Наступившая тишина меня пугает.

Мы не можем уйти.

Совет диспетчера службы спасения — единственный, полученный нами. На меня снисходит ощущение удивительного спокойствия. Если второго стрелка нет и все находятся в другом конце школы, мы можем побродить здесь.

Фарид идет за мной.

— В старости ты станешь невероятно предсказуемым, — замечает он. Афганский акцент вернулся. Нам не нужно притворяться друг с другом. — Как только тебе говорят, что чего-то делать не следует, ты сразу же за это берешься.

— Ты открыл окно? — спрашиваю я.

Конец ознакомительного фрагмента.