(Не)мимолётный роман

Марина Повалей (2023)

Костры инквизиции давно отгорели. В них сгорели все упоминания о прекрасных и сильных женщинах. До Эльташи дошли лишь старые сказки и изжившие себя традиции. И книжка со смешными стишками. Её наследница южного края и использовала, чтобы избавиться от навязанного брака. Таше придётся сделать из похотливого духа фамильяра и помочь потерянному призраку. Обрести себя, но сохранить жизнь и положение. И не дать сердцу разбиться. Пожалуй, это будут посложнее остального.Первая часть дилогии. Книга в редактуре.

Глава 5. В нашем полку прибыло. Или в не нашем?

“Чтобы повелевать своей тенью, приготовь состав из молотой пшеницы, спелых ягод шелковицы, сырого кунжута и свежих трионов. Истолки их со свеклой”.

Трапеза проходила спокойно… тянулась эта трапеза. Непринужденная светская беседа о природе-погоде, урожае, столице. Ни один из малочисленных гостей не был обделён, каждый обласкан, облит вниманием. Отца.

Герцогиня то и дело косилась на часы. При этом она сохраняла спокойную невозмутимость, но то, как беззастенчиво бабуля это делала, ни у кого из присутствующих не должно было оставить сомнений в её пылком энтузиазме поддерживать разговор.

Тяжёлая, вязкая южная ночь плавным шагом сменяет уставший от жары день, но не приносит с собой ни прохлады, ни облегчения. Сквозь распахнутые витражные окна не проникает ни крупицы свежести. Только жар от электрической люстры, аккурат над столом.

Я в очередной раз промокнула под носом. Жаль, что нельзя так же незаметно и лоб утереть. В новом платье впервые чувствую себя на редкость не комфортно: декольте, кажется, вот-вот сползёт, и я уже заработала пару укоризненных бабушкиных взглядов, то и дело натягивая его. Причёска выглядит уродливой паклей в отражении бокала. Да и вообще… весь восторг от нового образа неминуемо скатился за горизонт. Вместе с солнцем.

Поэкспериментировать, что ли над зельем, чтобы не потеть…? Наружно, кажется, такое уже есть, а вот чтобы принять глоток и оставаться свежей маргариткой?

Перемена блюд. Тарелки с остатками остывшего супа заменены другими — с рыбой.

— Эльташа? — встрепенувшись, встретила взгляд небольших, с широкой радужкой глаз отца. Расправила плечи.

— Простите. Вы что-то сказали? — прекратила теребить хлопок салфетки.

— Его преподобие рассказывает удивительные вещи, — папа прищурился, — леди Эльташа, вероятно, устала с дороги.

— Не мудрено! Вторую часть пути такая духота стояла в поезде, — священник оживился и приосанился, голос бодр и звонок.

— Вы сегодня прибыли? — попыталась поддержать диалог. Надо бы и подбородок. Повыше держать.

Дотянуться, что ли к церковному служке магией, прощупать… оставаться таким живеньким в эту жару — нездорово.

Глаза герцога сузились уже некуда в ответ на мой невинный вопрос (или он в менталистике поднаторел и мысли читает?), а новый инженер (даже про себя не могу назвать его по чину) усмехнулся.

— Так и есть, леди, — этот приятный человек в чёрной рясе слегка поклонился. В чёрной!

— Ташенька, его преподобие только что поведал нам удивительно интересную историю своего путешествия из столицы в Итвоз, — от бабушки это прозвучало как издёвка. Да-да. С этой её, “особой” интонацией. Надо думать, я ничего не пропустила.

— О. Так вы из столицы?

— Я, милая, расскажу тебе потом, чтобы отцу Уоррену Одден, — бабуля сделала акцент на фамилии. Какой-то знакомой… — не пришлось повторять свой рассказ.

Я не стушевалась. Леди же может сделаться дурно, в конце-концов? Вот мне и сделалось!

Вместо игры в скромницу, подобралась, активировала все свои ресурсы и от души улыбнулась служителю церкви, сидящему напротив. Ответили мне не менее лучезарной улыбкой. Сияет, аки солнце.

— Ваша светлость, мне не трудно и повторить, я бы с радостью рассказал леди Эльташе эту историю, но не хочу утомлять такую молодую девушку своими рассказами, — молодец! Спасибо, Создатель, за такого твоего слугу! — Какая тема кажется мне действительно интересной, так это сама молодая леди…

Мне ведь не померещился писк комара в воцарившейся тишине?

Не то, чтобы я радела за репутацию служителя матери нашей, святой церкви, но… никогда не причисляла себя к числу рьяно верующих. Воскресной мессы мне, как знака внимания святого отца, более, чем достаточно.

Однако, открытое лицо мужчины озарила улыбка, так шедшая ему.

Если бы я так часто улыбалась, у меня бы щёки болели. Я знаю, я пробовала.

— Создатель, отец мой! Я, совсем не привык к высшему обществу! — юморист в сутане развеселился невесть чему. Я сжала покрепче прохладный серебряный стилет вилки. — Я только хотел сказать, что в городе я всего ничего, но уже успел познакомиться с несколькими прихожанами, — тут, очевидно, мы должны восхититься его прыти, — и был очень удивлён их рассказам, — ох, не нравится мне этот разговор. — Как все они любят маленькую леди! Вас только так и величают. Вы знали? — глотнув воды, он продолжил: — рассказывают о том, как вы ладите со всеми, всегда помогаете, никому не отказываете. Жители города вас очень любят.

— В этом нет ничего удивительного, святой отец. Однажды, да отсрочит Создатель этот день, мне предстоит стать здесь хозяйкой, так что, все эти люди — мои люди. Их беды — мои беды. Почти тысячу лет моя семья заботится об этой земле и мой долг — продолжать это делать, — я выдохнула и, наконец, наколола кусочек пахнущей морем белой рыбы. Пресновато, но лучше жевать, чем говорить. Да попустит мне его величество этикет, но лучше быть леди, которая ест, чем леди, которая хамит священнику.

— Тем более, что это завещано нам предками, — бабуля перехватила поводья.

— Это же так странно, вы согласны? Я про то, что нигде, кроме Эстесадо, женщина не сможет наследовать титул и имущество, если есть родственники-мужчины, — сановник и не думал униматься. Вытянувшиеся лица хозяев дома его ничуть не смутили.

В университете нам рассказывали, что существует ряд травок, отвар которых вызывает онемение в ротовой полости. Буквально. Жалко, что незаконно.

— Не нам судить. Эти законы писаны сотни лет назад. Уверена, у предков были основания, — герцогиня конкретно дала понять, что тему пора закрывать, и только дурак не поймёт такого жирного намёка.

— А вы, ваша светлость? Что вы думаете по этому поводу? Вы, ведь, племянник короля. Как никто вы должны радеть за сохранение надлежащего порядка в нашем государстве, — всё! Заявляю официально, что этот вербовщик всяких там королевских племянников, больше не кажется мне симпатичным. Ненавижу дураков.

Мне уже даже его не жалко. Так филигранно испортить отношения со своим землевладельцем — надо изловчиться.

Носитель голубой крови собрался было выдать звук, как прозвучало:

— Довольно. Как священник, принимающий наш приход, полагаю, вы должны знать, что в этом доме. Городе. В этом герцогстве, подобные разговоры не приветствуются, — голос отца прозвучал скорее надменно, чем грозно. — Стало быть, вы прекрасно осведомлены о членах королевской семьи, но плохо знаете историю места, куда приехали служить. Леди Эльташа…

— С удовольствием одолжит святому отцу несколько книг по истории Эстесадо, из нашей библиотеки, — закончила за папу, с интересом разглядывая мякоть, плавающую в бокале вместе с соком.

А всё же любопытно было бы узнать мнение герцогского отпрыска по поводу наших порядков. Ага, как и любой незамужней девице, мне прекрасно известны имена всех холостяков страны. Сыновей герцогов и племянников короля среди них не много. Единственный, другого недавно казнили. Этот единственный, кстати, обручён… только с кем не знаю, на знании имён и титулов обязательная информация заканчивается, а на необязательную мне глубоко плевать с этой самой башни. Было. Сейчас любопытство приподняло голову, чуток, совсем чуточку.

— Тем более, что леди Эльташу без прикрас можно назвать одной из образованнейших женщин нашего времени! — я бросила быстрый взгляд на ловкача-священника, которому, кажется, чувство страха, или хотя бы пиетета, вообще неведомо. Это уже становится интересно. Почти как в цирке. — Только совет принял новую реформу, разрешив женщинам посещать университет, — “посещать университет”! Создатель! Откуда столько пафоса?! — Как леди стала одной из первых институток!

Папа поперхнулся вином, маркиз спрятал смешок в бокале, бабушка выглядит так, словно последнее слово — единственное, сказанное шутом.

— Курсисток, ваше преподобие, — кто-то должен открыть ему правду. На вопросительный взгляд ответила: — слушательниц университетских курсов называют курсистками. Институт даёт техническое или военное образование. Женщин в институты пока не принимают.

— Но в газетах пишут… — растерялся рясник.

— То есть вы из этих? — подал голос второй гость. Я и позабыла, что он говорящий.

— Нет. Я из тех. Которые считают, что не наличие юбки или брюк наделяет человека умом. А вот вы, явно окончили институт. По какой специальности?

— Я военный инженер, леди, — ответил собеседник, не скрывая превосходства. Создатель, он и спит с этой… пусть будет горделивой… миной?

— Грядёт война?

— С чего такие предположения? — прозвучало скучающе.

Конечно, если бы я закончила институт, я бы тоже на всех вот так глядела…

— Эльташа. Крепости не помешают некоторые усовершенствования… — я вновь решилась попытать удачу и нацелилась на закуску — маленький пирожок с рубленым мясом, — … замок построен довольно давно. Стало быть, военная наука шагнула далеко с тех пор, и нет ничего странного в том, что на такой важный стратегический объект был направлен такой специалист, — дипломатично, читай — расплывчато, поведал герцог.

И пирожок оказался что надо.

Только кое-кто так увлёкся тактикой и стратегией, вкупе с форпостами, что от души полил себя мясным соком. Аккурат на грудь.

Повезло, что платье с декольте — не придётся выбрасывать.

Объяснения я приняла. Промокнула губы салфеткой, быстро коснулась ею груди.

— А ваши родные, леди Эльташа, поддерживают ваше стремление к обучению? — снова подала голос сутана. Да чтоб тебя!

— Конечно. Разве не превосходно, что во главе герцогства однажды станет умная и образованная женщина? — не красиво, конечно, вот так, вопросом на вопрос, но ладно уж. Гулять так гулять. Ем, как пастушка, беседы веду так же.

— Даже вы, ваша светлость?

— По моему мнению, место женщины в доме, — такими речами ба заработала одобрительные взгляды заезжих шовинистов. — Но когда ещё до этого дойдёт? Нет ничего плохого в пылких увлечениях, — прозвучало двусмысленно от этой старушки, учитывая недавний разговор. Особенно, что смотрела она на меня, не на священника. И подведённые глаза хозяйки дома сияют почище коньячных бриллиантов в её же парюре. — Тем более, если это наука.

И вот всё понятно, вроде. Но такая двусмысленность, вкупе с задумчивостью бабули… словно говоря это, она имеет в виду вовсе не учёбу.

— А ваш жених разделяет ваши интересы? Создатель учит, что муж и жена должны быть едины.

— Разделяет, — сухо бросил герцог и принялся жевать.

Надо всё же пересмотреть список тех травок. Вдруг, снизив концентрацию отвара, если добавить чего-то ещё, можно будет повысить легальность такого зелья. Просто интереса ради.