Египетские вечера

Марина Серова, 2004

До чего же красива и необычна эта ваза из Древнего Египта! Весьма простая на вид, она притягивает внимание и знатоков, и обычных посетителей выставки, и… преступников. Да и цены эта вазочка умопомрачительной. Потому-то ее и украли. И кто теперь сможет отыскать исчезнувший раритет, кроме… частного детектива Татьяны Ивановой? Только она! Правда, Татьяна сейчас занимается совсем другим делом – по просьбе знакомой расследует подозрительное самоубийство ее возлюбленного. Но ведь как раз этот человек охранял пропавшую вазу, а значит… Значит, поиски Ивановой так или иначе связаны с исчезнувшим экспонатом. Найдет ли Таня вазу? А куда она денется? Только сначала ей придется… погибнуть…

ГЛАВА 3

Обычный рабочий день уже подошел к концу. Интересно, в охранной фирме «Гарант» в это время все расходятся или еще работают? Скорее всего, начальства уже нет. Если только дежурный какой. А что? Почему бы и с ним не поговорить? Сашкова он должен знать.

Я быстренько перекусила и отправилась в путь. Предварительно позвонила в справочное бюро и узнала адрес «Гаранта». К счастью, такая фирма в Тарасове оказалась одна.

Машина послушно катилась по городу. Пробок на дороге не наблюдалось, так что движение доставляло только одно удовольствие. Я включила магнитофон и тихонечко подпевала песне «Мой рок-н-ролл».

Фирму нашла сразу. Даже к самому зданию подъехать не успела, а уже увидела внушительную вывеску, на которой было написано название. Солидное учреждение.

В дверь пришлось звонить, так как она оказалась запертой. Через несколько секунд появился парень в форме. Он подошел к стеклу и, видимо, следуя инструкциям, открывать дверь сразу не стал, а спросил меня, кто я и по какому вопросу.

— Мне нужно поговорить о Глебе Сашкове, — громко крикнула я, хоть парня было слышно прекрасно, а значит, и меня тоже.

Охранник открыл мне дверь и, пропуская вперед, задал еще один вопрос:

— Вы его родственница?

— С чего вы взяли? — удивилась я. — Я расследую его убийство.

— Как убийство? — Молодой мужчина остановился. — Что вы мне тут говорите? Покажите ваши документы, дамочка!

Я вынула разрешение на ведение частной детективной деятельности и, не выпуская его из рук, сунула под нос ошарашенному типу.

— Где мы можем с вами поговорить? — сменив тон на более дружелюбный, спросила я.

— Вы хотите поговорить именно со мной? Но я ничего не знаю, — сразу стал отнекиваться молодой человек.

— Неважно. Я буду спрашивать только то, что знаете, — печально улыбнулась я. — Например, чем Сашков занимался в этой фирме, с кем наиболее часто общался.

Парень провел меня в небольшую, но очень удобную и уютную комнату. Здесь стоял стол с вертящимся стулом, на столе компьютер и разные необходимые прибамбасы к нему, а еще небольшой мониторчик, в котором я увидела вход со стороны улицы. Надо же, как это я не заметила камеры над дверью или выше? Упущение.

На небольшой тумбочке возле стены стоял электрический чайник. Он пыхтел изо всех сил, а потом отключился, и в комнате воцарилась тишина.

— Давайте с вами познакомимся. — Я присела на стульчик как раз возле «обеденного» места. — Так общаться проще будет. Меня зовут Иванова Татьяна. Я, как вы уже поняли, частный детектив и сейчас занимаюсь расследованием убийства вашего коллеги Глеба Сашкова.

— Максим Ильин, — тихо произнес охранник.

— Вы собирались пить кофе, — посмотрела я на банку растворимого напитка. — Угостите?

Парень молча достал две чашки, насыпал туда сахара и кофе, залил кипяточком и подал мне одну. Сам сел на стул, выудил откуда-то пепельницу и прикурил сигарету. Потом, дернувшись, предложил и мне.

— У меня свои. Спасибо, Максим. А теперь вы успокоитесь, и мы просто поговорим. Я так поняла, что про смерть Глеба вы не знали?

— Неужели это правда? — помотал парень головой. — Поверить не могу. И когда это случилось? И кто вообще его убил?

— Слишком много вопросов. А последний и вовсе странный. Если бы я знала ответ на него, то не стала бы отрывать вас от ваших непосредственных дел. Да и мое время, знаете ли, дорого. Так что просто так я ничего не делаю.

— Ну да. Собственно, я не то хотел спросить. Что с ним случилось? — Максим трясущейся рукой держал сигарету, а второй крутил чашку во все стороны. Даже кофе выплеснулся.

— Сначала была версия, будто он прыгнул с шестого этажа. Но на самом деле произошло убийство.

— Прыгнул? Этого не может быть. Глеб никогда не сделал бы такого. Глупость какая. Такой жизнерадостный человек. Упорный, пробивной, энергичный. Все в своей жизни хотел успеть. И верил в то, что у него все получится.

— А характер у него какой был? — Я сделала глоток отвратительного напитка — терпеть не могу растворимый кофе. Хорошо, что он хоть горячим был.

— Да нормальный характер. Глеб никому не мешал, но не любил, если ему мешают. Сразу на место ставил. Такой парень! Его все наши уважали. И за советом к нему не стеснялись ходить.

— С кем из ваших он дружил или поддерживал отношения?

— Особенно ни с кем не дружил, а отношения добрые со всеми поддерживал.

— И что, ни с кем не ругался? — недоверчиво наклонила я голову.

— Не ругался, — твердо сказал Максим. — Если были какие-то разногласия, то сразу все выяснял. Но не злился, не обижался. Да говорю вам, замечательный был человек. Понять не могу, кому он мог помешать.

— Расскажите мне о вашей работе. Чем вы тут занимаетесь? Кого охраняете?

— По-разному. Об этом вам лучше с нашим директором поговорить. Мне не положено ничего такого чужим лицам сообщать. — Ильин выпил все содержимое своей чашки разом.

— Сейчас он на месте?

— Нет. Завтра с восьми часов вы обязательно его застанете. Тут и другие наши будут, поговорите со всеми.

Я не торопилась пока уходить. Уж больно этот юноша все хорошо расписывает. Разве бывают такие люди, каким он изображает Глеба? Чтобы со всеми и всегда уживались, не ссорились и не имели вражды? Хотя большего он, видимо, уже не скажет.

— Скажите, Максим, а сколько уже существует ваша организация?

— Лет пять, наверное. Точно не скажу, но репутация у нас отменная. От желающих сотрудничать с нами отбоя нет.

— Когда Глеб работал последний раз? У вас тут по сменам?

— Кажется, в пятницу он был, хотя могу ошибаться. Меня в пятницу самого не было. Приходите завтра, все узнаете, — аккуратно выпроваживал меня Ильин.

— А как вашего директора зовут? — Я наконец встала.

— Александр Андреевич Тимохин.

— Спасибо, Максим. Было приятно с вами поговорить. До свидания.

Парень проводил меня до дверей, открыл, выпустил, а потом снова заперся. Я немного постояла, потом подняла голову и увидела видеокамеру. Махнула в ее сторону рукой и пошла к своей машине.

Да, много узнать не удалось. Ну, ничего, завтра будет лучше. Сейчас приеду домой и завалюсь в ванну. Хотя жара немного спала, я все равно чувствовала себя некомфортно. Выпью настоящего кофе и подумаю в тишине.

Что ж, пока я не продвинулась ни на шаг. Только узнала, что о Глебе все, с кем я говорила, отзываются очень тепло. Даже чересчур. Но ведь убили парня за что-то! Если бы он был таким правильным, случилось бы такое? Впрочем, могло. Если он, к примеру, узнал чью-то не очень хорошую тайну и хотел ее обнародовать. Да, тогда возможно.

Я ехала очень быстро. Всегда замечаю за собой — стоит мне задуматься, как нога сама давит на газ и я мчусь в потоке, как сумасшедшая. Но никогда в опасные ситуации не попадаю. Просто потом, в один момент, вдруг замечаю, что вроде бы куда-то тороплюсь. Вот и сейчас притормозила у светофора и поняла, что летела сломя голову. А спешить-то мне сейчас некуда. Разве что к любимому дому.

Сбросив туфли у порога, я с удовольствием прошлась босиком. Включила в ванной воду и пошла раздеваться.

И тут зазвонил телефон. Я нехотя подошла к аппарату и сняла трубку.

— Татьяна, это Мельников.

— Привет еще раз. Есть новости?

— Пока только одна. Кровь на осколках банки не принадлежит Сашкову. Думаю, теперь ты довольна?

— Еще бы. А как это вы так быстро узнали?

— Да я попросил сделать анализ немедленно. Больно уж хотелось узнать, что там на самом деле. Пока все. Я тебя от дела не отвлек? — решил напоследок поинтересоваться Андрей.

— Какая разница. Ты сообщил мне важные сведения. Спасибо.

— Звони, если что узнаешь. Пока.

— Ладно.

Я залезла в приятную водичку с пенкой и закрыла глаза.

Вся эта история казалась мне странной. И не только потому, что она была представлена как самоубийство. Меня очень интересовало, почему Наташа так мало знает о человеке, с которым жила долгое время. Пусть она не любопытна. Но он все равно, как мне кажется, многое от нее скрывал. Неужели за год совместного проживания ни разу не встал вопрос хотя бы о его родителях?

И друзей, как говорит Соколова, он в дом не приводил. Это просто аномалия какая-то! Все нормальные мужики собираются, выпивают, треплются о том о сем. Возможно, о работе. А если Сашков молчал, значит, было что скрывать.

Или он неразговорчивый такой? Нет, на работе, как Максим сказал, к нему советоваться ходили. Значит, язык есть. И мозги тоже. Все это очень непонятно.

Я, к примеру, если собираюсь с кем-то только встречаться, и то стараюсь узнать о человеке всю подноготную. И если он молчит, то мне такой «музей» не нужен.

Приняв напоследок душ, я вышла из ванной и пошла на кухню варить кофе. Перекусив бутербродами и выкурив сигарету, я легла спать.

* * *

Утро порадовало меня хмурым небом. Я так измучилась от жары, что сегодня вскочила с легкостью и понеслась умываться и собираться.

Кто-то может недоуменно пожать плечами, но мне такая погода нравится. Особенно если она не целый месяц держится, а всего первый или третий день максимум.

Очень возможно, что будет дождь, но меня такая перспектива не пугает. Возьму, конечно, с собой зонтик.

В отличном настроении я выпила чашечку горячего ароматного кофе, с удовольствием покурила и, напевая песенку, сбежала по лестнице, покручивая ключами от машины на пальце.

Очень скоро я снова оказалась перед дверью охранной фирмы «Гарант». Дежурил пока Максим, так что он сразу открыл мне дверь и проводил до кабинета Александра Андреевича Тимохина.

— Здравствуйте. — Из-за стола поднялся высокий симпатичный мужчина лет сорока. — Ильин уже сообщил мне, что вы вчера вечером приходили. И о смерти Сашкова сказал. Честно признаться, даже не представляю, кому помешал этот молодой человек. Присаживайтесь.

Я села на довольно удобный стул и осмотрелась по сторонам. Кабинет был небольшим, но казался просторным, потому что ничего лишнего здесь не было. Стол, несколько стульев, компьютер, телефон и небольшой современный шкаф.

— Вы хотели о чем-то поговорить со мной? — не выдержав паузы, спросил Александр Андреевич.

— Расскажите мне о Сашкове все, что знаете. Дело в том, что девушка, с которой он жил, совершенно ничего о нем не ведает. У вас есть, наверное, личное дело. Его мне тоже хотелось бы посмотреть.

— Глеб работал у нас меньше полугода, но зарекомендовал себя очень положительным человеком. Мы его на самые ответственные дела отправляли.

— Чем именно он занимался?

Я покрутилась в поисках пепельницы. Тимохин сразу просек мой взгляд и вынул откуда-то снизу, из стола, необходимый предмет.

— Курите, пожалуйста. Я сам-то этим не балуюсь, — улыбнулся он и сразу перешел к делу: — В последнее время Глеб с напарником сопровождал ценный груз на выставку из дома владельца и обратно. Это очень ценная ваза, уж не знаю, какого века и кем выполненная.

Александр Андреевич помог мне прикурить сигарету.

— А кто его напарник? — спросила я.

— Никита Селезнев. Этот парень уже давно у нас работает.

— И как происходило сопровождение?

— Наши ребята приехали на машине к дому владельца вазы, потом они перенесли ее в машину, отвезли на выставку в Дом ученых. Там есть свои охранники. А вечером забрали вазу и отвезли домой коллекционеру.

— А не было бы удобнее не возить вазу, а оставлять ее там, на выставке?

— Таково было желание владельца.

— Вы не могли бы назвать фамилию этого человека?

— Понятия не имею, — честно признался Тимохин. — По данному вопросу вам надо поговорить с устроителем выставки Олегом Ивановичем Быстряковым. Он должен все знать.

— Он работает в Доме ученых?

— Нет. Он много чего организует. Но в данный момент, думаю, вы сможете его там застать.

— А личное дело Сашкова? Можно его посмотреть?

Александр Тимохин задумался на несколько секунд, а потом вызвал секретаршу. Та принесла дело, а заодно и кофе с печеньем.

Я принялась внимательно читать, что там про Глеба написано. Родился в семидесятом году, тридцатого марта, в городе Лабаково Тарасовской области. Про школу было написано, а дальше — совсем ничего. Только про армию имелась отметка. Учился ли он после школы, где работал до «Гаранта» — неизвестно. Трудовую завел здесь. Вроде раньше она не заводилась.

— Очень скудные сведения, — посмотрела я на Тимохина. — Вам этого достаточно?

— Да. Для нас главное — хороший работник. Какая разница, что с ним было раньше? Глеб у нас сначала испытательный срок проходил. И очень хорошо себя показал. Мы и взяли. — Александр Андреевич пододвинул мне чашку с кофе поближе. — Пейте, а то остынет.

— Вы сказали, что в последнее время Глеб работал с напарником. Как его зовут и что вы о нем можете сказать? — продолжила я расспросы, проигнорировав предложение, так как не могла заставить себя прикоснуться к принесенному напитку. От него явно пахло растворимой гадостью.

— Никита Селезнев. Тоже ценный кадр. Мы вообще стараемся случайных людей не брать. Проверяем не анкетные данные, а человека в деле. Так вот, Никита у нас — один из лучших. Можете прямо сегодня с ним поговорить. Если вы сейчас поедете в Дом ученых, то он, скорее всего, будет там.

— А потом куда денется?

— Потом приедет сюда до вечера, пока снова не надо будет ехать за вазой.

Александр Андреевич отвечал с готовностью и охотой, будто в суде в качестве свидетеля. Весь его вид показывал, что человек он серьезный. Я непроизвольно стала верить ему. Конечно, и люди у такого директора должны быть под стать. Но если все-таки убийство связано с работой Глеба, то тогда где-то здесь есть изъян.

— Вы сами что вообще по поводу убийства думаете? — напоследок я решила задать директору такой вопрос.

— Ничего. Честно говоря, я ничего не понимаю. Мне позвонили вчера и сообщили, что Глеб покончил с собой. Я долго думал, в чем тут дело. А сегодня Ильин с утра «обрадовал» вестью, что Сашкова, оказывается, убили. Тут я вообще ориентацию потерял. Но хочется верить, что это убийство никоим образом не связано с нашей фирмой.

Он прямо-таки мои мысли прочел!

— Всем нам хочется надеяться. — Я встала и пошла к двери. — До свидания. Если у меня возникнут еще вопросы, я могу к вам обратиться?

— В любое время. Если хотите, я дам вам мой домашний телефон, чтобы вам было удобнее со мной связываться, — предложил Тимохин.

— Не откажусь.

Я вышла из кабинета директора охранного агентства и стала вспоминать адрес Дома ученых. Это в самом центре города. Думаю, что запросто смогу смотаться туда до обеда. Потом где-нибудь перекушу и отправлюсь к Наташе. Захотелось мне на альбом их семейный взглянуть. Фотографии очень многое могут сказать.

Да, не мешало бы также съездить в родной город Сашкова. Узнать про его родителей, семью. Если ничего не известно о его жизни здесь, хотя бы узнаю, что с ним раньше было.

Сев в «девятку», я закурила сигарету, без всякого интереса уставившись в окно. И тут увидела, что рядом с фирмой останавливается машина, до жути мне знакомая. Ага, похоже, милиция двигается прямо по моему следу. Лишь бы Мельников мою машину не заметил. Впрочем, надо быть совсем слепым, чтобы не увидеть мою бежевую «девятку», стоящую невдалеке от входа в «Гарант».

Андрей вышел из машины, стрельнул пальцами бычок в урну и прямой наводкой направился ко мне.

— Привет, ранняя пташка! — сказал он мне, заглядывая в окно. — Что? Уже побеседовала с директором?

— Да.

— И что скажешь?

— Ничего. Сам увидишь. Всех хвалит. И вообще, его фирма — одна из лучших в Тарасове. Ничего интересного, даже скучно стало, — сморщила я носик.

— А сейчас куда? — Мельников устроил мне чуть ли не допрос.

— На кудыкину гору! — усмехнулась я. Все-то ему доложи… — Думаю, ты потом тоже туда отправишься. Ладно, пока. Время — деньги. Поехала.

— Всем ты, Иванова, хороша. Вот только друзей совсем не ценишь, — вздохнул Андрей. — Нет бы своими умными мыслями поделиться.

— А вдруг они не в том направлении движутся? Думаю, лучше не сбивать тебя с твоих. Если встретимся — хорошо, а нет, значит — нет. В любом случае дело у нас одно. И интересы тоже.

— Но если что-то раскопаешь, позвони. Вспомни, что я для тебя сделал.

— Да, видишь ли, память у меня девичья, — улыбнулась я.

— Не девичья, а бессовестная.

Мельников махнул парню, сопровождающему его, и пошел в сторону дверей. Я нажала на педаль и двинулась в центр.