Млечный путь

Марина Серова, 2009

Свадьба Вячеслава и Вероники должна состояться всего через несколько дней. Однако внезапно пропадает жених. По поручению шефа парень вез крупную сумму денег, но так и не доставил по месту назначения. Невеста в отчаянии. Друг Вячеслава адвокат Родион Перетурин обращается за помощью к знаменитому частному детективу Татьяне Ивановой. Татьяна понимает, что дело, скорее всего, в деньгах. Но директор Вячеслава против всякого ожидания утверждает: сумма была смешная, убивать там не за что. Между прочим Иванова узнает: некоторое время назад влюбленные крупно поссорились. Решив расспросить Веронику о причине, сыщица едет к ней домой и застает «Скорую», увозящую девушку в больницу с проломленной головой…

ГЛАВА 1

Несмотря на то что лето как таковое еще не началось — на дворе царил ласковый месяц май, — погода в наших краях установилась на редкость жаркая. Столбик термометра с раннего утра неуклонно стремился ввысь и часам к десяти прочно застревал на отметке +35, упорно не желая снижаться до самого вечера. Лишь ближе к ночи наступало долгожданное облегчение, когда температура опускалась градусов до 28. Это в сложившихся условиях уже было вполне приемлемо.

Дома-то я от жары не страдала: обновленная совсем недавно сплит-система была мощной, режим ее я принципиально выставляла на +17, так что спать ложилась под одеялом. Но вот на улице… На улицу выходить не хотелось совершенно. Ощущение свежести терялось уже в первые секунды попадания в огнедышащий городской водоворот, начинала кружиться голова, в которой билась одна и та же мысль: домой, домой! Домой, к прохладному, освежающему ветерку, плавно выдуваемому новенькой сплит-системой, к холодному соку и минералке, к одеялу, в конце концов, в которое можно уютно завернуться, когда в комнате станет совсем не по-летнему свежо…

Естественно, о работе в такой обстановке я не хотела даже думать. Ведь при моей профессии это означает, что сидеть под ветерком и наслаждаться прохладой мне не придется, дома предстоит больше отсутствовать, если, конечно, я хочу раскрыть преступление и заслуженно получить гонорар.

Я даже в магазин-то старалась не выходить, забив продуктами холодильник и морозильную камеру и теперь лишь подогревая их в микроволновке. О том, чтобы включить кухонную плиту, и речи быть не могло: я принципиально игнорирую ее весь жаркий сезон. А подогретая в микроволновке пицца плюс салатик из свежих овощей, не требующий термической обработки, вполне меня устраивают. А уж йогурты и творожки на завтрак и вовсе незаменимы.

Одним словом, я решила устроить себе отпуск, причем вполне заслуженный: недавно завершила очередное расследование, перед которым было еще три, так что всю весну я, можно сказать, вкалывала не покладая рук. И теперь имела полное право отдохнуть. Я даже подумывала о том, чтобы уехать куда-нибудь из Тарасова, но в традиционные курортные места как-то не тянуло, ибо я понимала, что там в плане погоды встречу как раз то, от чего хотела бы сбежать. А ехать куда-нибудь к Полярному кругу или, наоборот, в Антарктиду казалось мне слишком большим экстримом. Так что я оставила до поры до времени мысли о поездке, решив покуда наслаждаться покоем дома, а дальше видно будет.

И вот, покончив с легким завтраком, я забралась на диван со стаканом апельсинового сока и щелкнула пультом телевизора. Однако одновременно с включившимся каналом оживился и телефон: длинные гудки огласили комнату, и я нехотя потянулась к трубке.

— Добрый день, можно побеседовать с Татьяной Александровной Ивановой? — Довольно приятный мужской баритон был мне незнаком.

— Да, слушаю, — вяло отреагировала я, внутренне готовясь отказаться от любого предложения, если только это не будет предложением переместить меня в райское место, где царит прохлада и есть все необходимое для комфорта. Впрочем, и тут я бы еще могла подумать, ибо таким местом на данный момент являлась моя квартира.

— Вас беспокоит Родион Евгеньевич Перетурин, я ваш, если можно так выразиться, коллега…

— Вот как? — лениво протянула я, отметив, что никогда не слышала фамилию Перетурин среди своих знакомых.

— Да, я много слышал о вас, давно слышал, и только хорошее, — зачастил Родион Евгеньевич, — и вот теперь у меня появилось одно дело, которое я хотел бы с вами обсудить… У меня пропал друг, и я очень просил бы вас расследовать его исчезновение.

— А что же вы сами не возьметесь за расследование… коллега? — зевнув, полюбопытствовала я.

— Я, возможно, не совсем точно выразился, — смущенно заторопился Перетурин. — Дело в том, что я вовсе не детектив — я адвокат и далек от проблем сыска. Под словом «коллега» я подразумевал, что мы с вами оба имеем юридическое образование. Правда, опираясь на кое-какой прошлый опыт, я тут попробовал провести предварительное расследование, но, увы, понял, что преувеличил собственные силы. Одним словом, я в тупике и полном замешательстве. Уважаемая Татьяна Александровна! Простите, но у меня на вас вся надежда! Милиция об этом деле и слышать не хочет! Прямо так мне и заявили: а труп есть? Нет? Ну и что вы хотите? Мол, если бы был труп, то тогда понятно — нужно искать убийцу. А здесь просто исчезновение. К тому же еще, как выяснилось, большое значение приобретает один момент. Денежный. И это усугубляет ситуацию. Но по телефону мне не хотелось бы обсуждать связанные с ним подробности…

— Да, я поняла, — остановила его я. — По телефону и впрямь не стоит это обсуждать. Но…

Я стала подбирать слова, чтобы вежливо, но решительно отказаться от приглашения.

— Татьяна Александровна, — решительно перебил меня Перетурин. — У пропавшего Вячеслава есть сестра, она согласна заплатить за то, чтобы все выяснить. Если этого не хватит, добавлю я. Я знаком с вашими расценками, я сообщил их Ксении, она согласна.

«Да, но я-то не согласна, — усмехнулась я про себя. — При чем тут мои расценки? Понятно, что я работаю не за спасибо».

— Вообще-то я в отпуске, Родион Евгеньевич, — со вздохом сообщила я. — И в ближайшие по крайней мере две недели не собираюсь браться ни за какие дела.

— Я вас понимаю, понимаю, — Перетурин явно отказывался принимать мои доводы. — Но и вы поймите: ведь речь, возможно, идет о жизни и смерти! Мне говорили о вас как о человеке справедливом и гуманном, и я очень рассчитывал на вашу помощь. Если за работу в период отпуска вы хотите получить больше, мы готовы обсудить это…

— В период отпуска я хочу отдыхать, — заметила я, думая про себя, что Перетурин как профессиональный адвокат довольно умело использует такой банальный, но действенный прием, как лесть.

— Это понятно, понятно, — снова зачастил Родион Евгеньевич. — Но вы же сами себе хозяйка, вы вполне можете сдвинуть свой график и отдохнуть чуть позже. Думаю, что расследование не займет много времени — ну, несколько дней, и вы будете свободны! К тому же я смотрел прогноз погоды, через неделю ожидается спад жары, а отдыхать в прохладное время гораздо приятнее… Вы ведь сейчас даже на курорте не сможете расслабиться, будете сидеть в отеле, и все! Ну какой это отдых?

«Ну, я не стала бы так сгущать краски», — подумала я, а Перетурин тем временем продолжал:

— А на заработанный гонорар вы вполне сможете себе позволить расслабиться в благоприятных условиях. Всего-то нужно подождать несколько дней! Зато вы поможете многим людям. Ведь за Вячеслава переживают не только его родственники, но и друзья!

— Это, конечно, весомый аргумент, — снова вздохнула я. — Но я сразу предупреждаю: подробности исчезновения вашего друга я выслушаю только у себя дома. Так что если хотите, приезжайте и рассказывайте.

— Конечно-конечно, — обрадовался Перетурин. — Я подъеду очень скоро, не сомневайтесь!

— Не сомневаюсь, — проворчала я в трубку, в которой уже вовсю пищали короткие гудки: ловкий адвокат поспешно прервал связь, видимо, боясь, что я передумаю.

«Ну ничего, — пыталась я успокоить себя, наливая в стакан новую порцию апельсинового сока, — может быть, я еще и откажусь от этого дела. Кто знает, какие там подробности?»

Перетурин явился через пятнадцать минут. Он был высок, широк в плечах и довольно молод: лет двадцати семи, не больше. Неудивительно, что я еще не слышала о нем как о звезде местной юриспруденции. Вместе с тем выглядел Родион Евгеньевич очень представительно: отглаженная белая рубашка, идеально сидящие светлые брюки, слегка волнистые тщательно уложеные каштановые волосы. Создавалось впечатление, что этот человек совершенно не страдает от жары.

— Татьяна Александровна? — Он оглядел меня несколько недоверчиво. Возможно, ожидал увидеть даму более зрелого возраста, а может быть, более солидного вида. Я же была облачена в домашние брючки до колен и яркую футболку в полоску, без макияжа, с забранными в скромный удобный хвост волосами.

— Да, это я, прошу, — не стала я терять время и сделала приглашающий жест в сторону комнаты.

— Знаете, я только сейчас ощутил, как же на улице жарко, — опускаясь в кресло, с улыбкой сообщил Перетурин. — Когда оценил работу вашего кондиционера.

— Если бы не она, вы меня, скорее всего, не застали бы. Я бы просто уехала туда, где льды. Кофе, чай, сок?

К моему удивлению, Перетурин выбрал кофе. Пришлось идти на кухню и активировать кофеварку. Здесь нужно заметить, что даже я, заядлая кофеманка, в последние дни ограничивалась прохладительными напитками, кофе пила лишь по утрам. И это при том, что я-то весь день балдею под сплит-системой, а Перетурин явился с раскаленной улицы. Правда, может быть, у него в офисе тоже хорошо охлажденный воздух?

Так или иначе, но я сварила кофе на двоих — так уж и быть, составлю компанию «коллеге» — и поставила на столик две дымящиеся чашки.

— Вы рассказывайте, пока он остывает, — предложила я, усаживаясь напротив. — Начните с главного: когда пропал ваш приятель и при каких обстоятельствах? Кажется, его зовут Вячеслав…

— Да, Вячеслав Колесников, — тут же заговорил Перетурин. — Это случилось три дня назад. Мне позвонила его сестра Ксения и сообщила, что Вячеслав пропал. Сама Ксения находилась то ли на соревнованиях, то ли на сборах — она спортсменка. Сказала, что телефон Вячеслава молчит и домашний тоже не отвечает. Я сначала не придал этому особого значения — ну, мало ли какие дела могут быть у человека! Но Ксения настаивала, и я съездил к нему. Дома его не оказалось, в квартире сестры тоже. Его невеста также не знает, где он… Все это очень странно, потому что Вячеслав через несколько дней должен был жениться на Веронике.

— Труп, как вы говорите, не обнаружен? — перебила его я.

— Нет, — ответил Перетурин.

— А что за денежный момент, о котором вы упоминали по телефону?

— Вячеслав, по утверждениям его сестры, был должен кому-то деньги. Но кому, она не знает.

— А что она знает? Факты, факты!

— Да мало что она знает. К тому же, не забывайте, что мы говорили с ней по телефону, она звонила из другого города…

— А когда она будет в Тарасове?

— Вроде бы завтра.

Перетурин отставил чашку с кофе и вскочил с кресла.

— Понимаете, Татьяна, это дело очень подозрительное, — заговорил он, расхаживая по комнате из угла в угол. — Если честно, я почти уверен, что Вячеслава убили. Мы с ним дружим давно, и я считаю, что просто обязан докопаться до сути. К тому же тут имеются два момента. Во-первых, у него на днях должна была быть свадьба. Во-вторых, он в своей клинике…

— Погодите, погодите, — остановила я Родиона Евгеньевича. — Расскажите-ка мне все по порядку и как можно подробнее. Вообще-то я впервые слышу о некой клинике.

— Клиника — это место, где он работает. Я даже там был пару раз, зуб лечил, когда он разболелся. Вообще-то у меня все зубы хорошие… — смущенно добавил он зачем-то.

— Вам крупно повезло, — кивнула я. — Значит, клиника стоматологическая?

— Да, — подтвердил Перетурин. — Вячеслав в свое время закончил мединститут, долгое время работал в «Скорой помощи», потом в поликлинике, а тут его приятель-стоматолог организовал частную клинику и позвал его на руководящую работу. Правда, Вячеславу пришлось подучиться, повысить квалификацию, все-таки он не по стоматологии специализировался в институте… Но приятель помог.

— Во как! — покачала головой я. — Что, такой хороший приятель?

— Вообще-то я с ним не слишком близко знаком, — помолчав, ответил Перетурин. — Можно сказать, вообще не знаком. Это его институтский приятель, медик, а я заканчивал юридический. Один раз мы случайно оказались вместе за одним столом, вот и все.

— И какое он произвел на вас впечатление?

— По правде сказать, никакого, потому что все уже достаточно выпили, расслабились, — несколько смущенно признался Родион. — Я вообще на него почти не обратил внимания. Помню только, что пили с ним на брудершафт, но это ничего не значит. Там все пили…

— Понятно, — кивнула я. — А с невестой вашего друга вы знакомы хорошо?

— Конечно, знаком. И очень хорошо к ней отношусь. Только она еще до конца не понимает, что случилось. Больше всех волнуется Ксения. Она, честно говоря, в шоке, но это и понятно… Третий день ни слуху ни духу!

— То есть раньше не было прецедентов?

— Нет, что вы! То есть я, конечно, не следил двадцать четыре часа в сутки за действиями Вячеслава, но Ксения говорит, что никогда он никуда не уезжал, не предупредив ее. Или Веронику. Тем более за несколько дней до свадьбы!

— А может быть, это… типа сюрприз такой? — предположила я, усмехнувшись. — Ну, решил какой-то подарок будущей жене купить, который продается где-то за пределами Тарасова…

— Да ну… Что же это такое может быть? — нахмурился Родион, задумавшись над моими словами. — По-моему, сейчас можно в любом месте купить все что угодно, были бы деньги. Да и все равно, он мог сделать как-то по-другому. Ну вот, например, если бы я решил так поступить, — горячо заговорил он, — я бы, безусловно, предупредил, что, так, мол, и так, уезжаю по делам, не волнуйся… Только не уточнял бы, по каким. А потом привез ей этот подарок, будь он неладен! Не представляю только, честно говоря, что же это может быть такое, за чем стоит ехать за три моря. Да и к тому же, — спохватился он, — все это не то. Вы же еще не знаете, как именно он пропал!

— Вот-вот, — подхватила я. — Вы мне еще говорили про деньги. Что за деньги, чьи, сколько и все такое. Расскажите, пожалуйста, все, что вам успела сообщить сестра Вячеслава.

— По ее словам, он был должен кому-то деньги. Не знаю, какую сумму, но, по-моему, достаточно крупную. По пути на встречу он заехал, кстати, к Ксении домой за таблетками от головы и все это рассказал ей между делом, сославшись на то, что его ждут люди. А вечером обещал приехать к ней, причем пораньше, поскольку, кроме возврата этих денег, у него больше дел не было. К тому же он должен был позвонить невесте. Но вечером он не приехал, и Ксения улетела на свои сборы. Оттуда звонила брату несколько раз, но в ответ, как говорится, тишина…

— А вы разговаривали с кем-то еще, кроме сестры? На работу хотя бы звонили?

— Звонил, звонил! — замахал руками Родион. — А как же! Трубку взяла секретарша, сказала, что Вячеслава нет три дня и что они все тоже очень волнуются и ничего не знают. На этом, собственно, разговор и закончился.

— А с самим этим приятелем, который устроил Вячеслава на работу, вы не беседовали? И как, кстати, его зовут? — спросила я.

— Зовут его Эдуард Россошанский, но побеседовать с ним мне не удалось, его в тот момент не было на работе. Но Людмила — секретарша — пояснила, что он сам находится в недоумении по поводу отсутствия Вячеслава на работе.

«Ну что ж, — подумала я. — Первые шаги в расследовании мне очевидны. Это посещение клиники и невесты Вячеслава. Возможно, уже это поможет что-то прояснить, а дальше будет видно. И Родиона, наверное, лучше взять с собой, по крайней мере, на работу».

Подумав об этом, я поймала себя на мысли, что, рассуждая таким образом, я уже согласилась на расследование. Что же могло меня побудить к этому? Видимо, только любовь к своей профессии и интерес к делу Перетурина. Признаюсь, мне всегда были интересны дела, связанные с исчезновением людей.

— То есть больше вы ничего не знаете? — спросила я.

— Увы, — развел руками Перетурин, возвращаясь в кресло и принимаясь наконец за остывший кофе.

— Подождите минутку, я сейчас, — проговорила я, поднимаясь со своего места и направляясь в другую комнату.

Оттуда я вернулась уже одетая в светлое летнее платье, с легким макияжем и белой сумочкой через плечо.

— Родион, вы поедете со мной? — обратилась я к Перетурину. — Я собираюсь в клинику для беседы с коллегами Вячеслава Колесникова.

— Да, конечно, — с готовностью кивнул Перетурин, вскакивая с кресла. — Спасибо вам, Татьяна! Спасибо, что согласились. Ну что, идем? Моя машина ждет внизу.

— Вы пока спускайтесь, я сейчас подойду, — сказала я. — У вас какая машина?

— Синий «Фольксваген», — улыбаясь, ответил Перетурин и вышел из квартиры.

Я же поспешила сделать еще одно важное для меня дело, без которого старалась не начинать ни одного своего расследования. Достав из сумочки замшевый мешочек с гадальными костями, сунула в него руку и любовно погладила гладкие поверхности двенадцатигранников.

— Ну что, дорогие мои помощники? — вслух обратилась я к ним. — что же нас ожидает на сей раз?

И высыпала кости на диван.

19+1+33 — увлечение делом. Живой интерес к нему не позволит лени или скуке проникнуть в вашу жизнь.

— Что ж, — усмехнулась я, сгребая кости и убирая их обратно в мешочек. — Значит, я сделала правильный выбор!