Чтиво для Души

Марина Снопова (2024)

В этой книге нет ни одного географического названия, нет ни названий городов, ни одного человеческого имени, потому что в ней описаны приключения души в параллельном мире, который до поры до времени мы не видим.

Глава 8. «Самцы».

— Опять грешники с восьмого уровня шум подняли!

Голос наконец-то материализовался в виде небольшой тушки, с головы до копчика покрытой короткой темной шерсткой. Опираясь, подобно мне, кистями рук, она придвинулась ближе. Я получила возможность разглядеть ее вытянутую мордочку с торчащими из-под носа усиками и маленькими ушками по краям головы. В черных глазах, будто свеча за прозрачными темными занавесками, светилась душа.

— Из-за чего они шумят? — спросил кто-то.

— Не знаю, — ответила разглядываемая мною мордочка. — У них свои проблемы, меня они не волнуют.

— А мы, на каком уровне? — поинтересовался еще кто-то.

— На втором.

— Они летают над нами так близко, почему же они на восьмом уровне, а мы — на втором?

Разговор этот очень заинтересовал меня, но принять в нем участие я не решилась и осталась пассивным слушателем.

— Второй уровень для тех, кто невольно творил зло под личиной добра, совершая по существу обман. За это господь лишил нас возможности обитать на земле. Мы плодимся и размножаемся здесь, но все остальное время проводим в воде, поскольку лишь там создатель определил для нас пищу. И чтобы выйти на сушу, на следующий уровень чистилища, мы должны получить прощение у господа. А насчет того, что рядом… Все уровни (или круги, — как хотите) взаимосвязаны, и контакты душ с разных уровней (кругов) возможны. Невозможно лишь перескочить в другой уровень, не очистившись от греха до конца.

Наш разговор прерывается внезапным появлением огромного самца. И тут начинается нечто.

«Зачем эта глыба лезет на мою кормилицу? — недоумеваю я про себя. Еще мгновение, и моему возмущению, кажется, нет границ.

— Что он делает? — кричу я. — Фу! Гадость какая! Как не стыдно!

На моих глазах происходит соитие двух тел. Наконец, партнер неторопливо сползает, но тут же направляется к другой самке, лежащей рядом, с которой совершает то же самое.

— Ну, чего ты возмущаешься? — успокаивает меня кормилица.

— Нет, как же так, — не понимаю я. — Это же чистилище! Вместо того, чтобы думать о своей душе, он вон что вытворяет!

— Самец — и в чистилище самец, на каком бы уровне не оказался.

— А он тут что, один на всех? — не унимаюсь я. — Прыгает с одной на другую. Больше некому, что ли?

— Погляди туда!

— Я смотрю в указанном направлении и вижу выползающего из воды крупного самца.

— Смотри, что сейчас будет!

В голосе наставницы чувствуется предвкушение чего-то интересного. Однако не только мы заметили появление собрата. Вокруг нас все вокруг пришло в движение: заволновалось, зашумело, задвигалось. Резкими порывистыми скачками наш самец ринулся на непрошеного гостя. Какая прыть! Подскочив к противнику с гневным утробным рычанием, он ударил его своим могучим корпусом.

— Почему он это делает?

Меня удивило даже не само поведение самца, а та злобность, с какой он накинулся на новенького.

— Прогоняет соперника.

— Но это тоже божья душа! Или нет?

— Да.

— Тогда почему одна душа гонит другую?

— Видишь ли, это бывшие бабники.

— Кто?!

— Ну, те, кто никогда не довольствуется одной женщиной. Для них, чем больше женщин, тем лучше. Ты что, таких никогда не видела?

— Да все мужчины, по-моему, таковы.

— Вот-вот. Очень верно подмечено. Поэтому этих любителей гаремов на каждом уровне хватает.

— А сейчас-то им чего делить? Самок тут на всех хватит.

— В том-то и дело, что никак не угомонятся. Все им мало. Оболочка поменялась, а привычки остались.

— А что, много…ложество — не грех?

— Что не освящено господом, то ему без надобности.

— Чего?

— Ну, если союз между мужчиной и женщиной освящен богом, то иметь внебрачных партнеров — грех. Спросится и с тех, кто эту пару разбивает. Всякие другие связи происходят без божьего участия и благословения. Простое размножение плоти. Разумеется, многоложество никому святости не прибавляет. Скорее наоборот. Сама видишь, чем заняты сейчас эти грешные души. Многие из них так и застревают на каком-либо уровне, из века — в век появляясь в одной и той же ипостаси. Им уж кажется, что ничего другого и нет, и никогда не было, а вся жизнь — только здесь и нигде более. Кстати, этот, что накинулся на собрата первый, уже лет двести на этом уровне. Заматерел.

— В одном и том же облике?

— Зачем. В разных. Но на одном и том же круге: земля — воздух — вода.

— А ты, сколько времени здесь?

— Пятый год.

— Ой, какие забавные! Как смешно они выскакивают из воды на землю!

Вереница существ, привлекших мое внимание, казалась бесконечной. Будто водная стихия выталкивала их из себя с огромной силой на земную твердь, об которую они с размаху бились животами.

— Какие они смешные! — не удержалась опять я. — Хи-хи-хи! А как они ходят! Ха-ха…

— Чего ты смеешься? — с горечью в голосе пресекла мой смех наставница.

Кое-как поднявшись на лапки, балансируя то ли крыльями, то ли плавниками, бедняги (опять же вереницей) брели куда-то вдаль. Там, сбившись в огромную толпу, они обосновались шумной колонией.

— Нам бы так ходить! — продолжила наставница, вздохнув. — Они все ж на ногах.

— А за что им привилегии такие? — удивилась я.

— Со своими близкими, родными или друзьями они были честны до конца.

— А с остальными?

— Потому и здесь.

— Это как же, дружить — дружи, а камушек за пазухой держи? Для своих — одна правда. А для других — другая что ли?

— Именно. К кому — с душой, а к кому — спиной.

— Ничего себе! Поэтому у них перед — белый, а спина, да и все остальное — черное?