Я тебя рисую

Марина Суржевская, 2019

Я жила у зеленых холмов Идегоррии, где растут исполинские деревья и искрятся хрустальные водопады. Я рисовала этот мир, изменяя реальность, ведь я – созидающая. Я была счастлива. Но моя жизнь изменилась в тот день, когда я стала пленницей у чужеземного захватчика. У него белые волосы, огненные глаза и тело воина. Я знаю, кто он – арманец, демон Ранххара. Тот, о ком говорят шепотом, чтобы не накликать беду. Он принес в мой мир смерть и кровь, разукрасил красным и черным, он стал тем, кому я поклялась отомстить.Только в мире все совсем не так, как я привыкла думать…

Глава 5

Утром меня разбудили совершенно бесцеремонно: просто дернули за плечо, заставляя проснуться. Я открыла глаза, сонно поморгала, прогоняя дремоту.

— Поднимайся.

Стриженая Клира кинула на кровать сверток. Я села и развернула его, там оказалась коричневая туника, подобную я уже видела на прислуге, и обувь — подошва и шнурки, обвивающие ногу. Я натянула одежду и посмотрела вопросительно.

— Идем.

— Куда?

— Светлейшая желает тебя видеть.

— Аярна? — удивилась я.

— Светлейшая, — не меняя интонации, поправила Клира.

Я пожала плечами. Заплела косу и осмотрелась, раздумывая, чем завязать волосы. Женщина стояла в дверях, как истукан, кажется, даже не моргала.

— Мне нужна лента, — сказала я по возможности вежливо. — Или хотя бы веревка.

— Пойдем. Светлейшая не любит ждать.

Я вздохнула и оставила волосы как есть. Все-таки эти арманцы странные!

Мы прошли по уже знакомому дворику до белой стены дворца. Сегодня, при свете солнца, я смогла рассмотреть здание. Оно впечатляло. Огромные арочные окна, матовое стекло, вставки изумрудного и рубинового цвета украшают стены, а чтобы разглядеть шпиль, мне пришлось закинуть голову. И вдоль стен застыли статуи, выполненные с большим мастерством. И все они изображали… Драконов. Летящих или застывших на земле, с длинными изогнутыми шеями и приоткрытыми пастями. Огромные каменные изваяния, словно молчаливые и грозные стражи Ранххара.

Я ловила на себе взгляды встречающихся арманцев, в которых сквозило любопытство, впрочем, и сама осматривалась с интересом. Здесь все было чужое, инородное, но не лишенное своей красоты и изящества. Значит, и арманцам не чуждо чувство прекрасного, и почему-то меня это порадовало.

Внутри дворца было много оттенков зеленого и красного — видимо, эти цвета особенно любимы здесь. Чем дальше мы шли, тем роскошнее становились коридоры. У высоких дверей с затейливой резьбой мы остановились. Покои охраняли стражи, и Клира поклонилась им.

— По приказу Светлейшей.

Стражи не ответили, даже не кивнули, но двери открыли. Мы прошли анфиладу комнат, и я увидела принцессу, восседающую в кресле. Сегодня на ней было светло-зеленое платье, за ее спиной стояла фойра и расчесывала длинные золотые волосы Аярны. На меня принцесса кинула один неприязненный взгляд и скривила красивые губы.

Клира толкнула меня в спину.

— Поклонись Светлейшей, лая.

Я фыркнула, не желая склонять голову перед принцессой арманцев. И тут же получила хлыстом по ногам. От неожиданности вскрикнула, обернулась на Клиру с изумлением и испугом.

— Кланяйся, — снова приказала она.

Аярна уже смотрела с интересом. Сегодня я смогла понять, какой у нее цвет глаз: пыльно-розовый, словно лепесток цветка, что покрыт слоем серого налета.

Но пока я стояла, меня снова ударили по икрам. На этот раз сильнее, так что на коже выступила кровь. Я сжала зубы. Понимала, что веду себя глупо, что меня все равно заставят кланяться. Или убьют. Не думаю, что здесь кого-то сильно волнует моя жизнь. Но почему-то я не могла себя заставить склонить голову перед принцессой. Глупая гордость…

— Кланяйся! — прошипела Клира и снова взмахнула плетью, которая обожгла мне икры.

Ноги подкосились, и я упала на колени от боли.

Аярна рассмеялась.

— Вот видишь, дикарка. Так или иначе, но ты поклонишься.

Я вскинула голову, даже не скрывая ненависти в своем взгляде, и изумилась, когда Аярна вдруг вскочила и согнулась в глубоком поклоне. Слуги упали на колени. Я повернула голову и сразу наткнулась на взгляд желтых глаз. Конечно, кто же еще. Сам властитель Ранххара явился!

— Мой повелитель! — голос принцессы стал мелодичным и глубоким, словно индиго. — Я не ожидала увидеть вас в этот час! Какой приятный сюрприз!

— Вижу, ты развлекаешься, — безразлично произнес Линтар.

— Всего лишь преподаю дикарке урок вежливости, — отозвалась Аярна и бросила на меня недовольный взгляд. — Уберите ее. Она пачкает ковер. Клира, отдай дикарку загонщикам.

Я не поняла, что означает ее приказ, но увидела, как посмотрела на меня фойра — с откровенным ужасом.

— Моя госпожа так мало ценит мои подарки? — с легкой насмешкой спросил Линтар.

— Повелитель, ваши подарки всегда меня радуют! Но девчонка совершено неуправляемая. Вы только посмотрите в ее глаза — это животное! Право, она смотрит так, словно собирается перегрызть мне горло.

Я встала и вскинула голову.

— Что вы, я не стану этого делать. Побоюсь отравиться вашей кровью, — надменно сказала я.

В покоях повисла такая тишина, словно статуя дракона ожила и вылетела в окно. Потом глаза Аярны гневно сверкнули.

— В подвал! Немедленно! И не кормить! Я научу эту девчонку повиновению!

Клира схватила меня за локоть, но я выдернула руку.

— Я сама могу идти, — буркнула я.

Обратный путь мы снова преодолели в молчании. Я шла, грустно размышляя, кто тянул меня за язык и зачем я решила нахамить принцессе. Это трудно назвать умным поступком. Если я хочу выжить, то нужно затаиться, склонить голову и сидеть тихо-тихо, не привлекая к себе внимания. Кланяться арманцам, бить перед ними поклоны, лебезить… Создатель всего сущего! Как же это трудно… Как трудно поклониться, когда единственное желание — это вцепиться им всем в горло.

Странно, что сам повелитель не требовал от меня поклонов.

Клира шла чуть позади, и я повернула голову.

— А что значит — отдать загонщикам?

Женщина поджала губы недовольно, и я решила, что ответа не дождусь.

— Лучше тебе не знать, — хмуро сказала она, пожевала губу и добавила: — Тебе стоит поблагодарить повелителя. Он не позволил отдать тебя им.

От удивления я даже приостановилась.

— Разве? Не заметила. По-моему, ему просто не понравилось отношение к его подарку. Словно принцесса решила отдать на тряпки преподнесенное им платье! Вроде и все равно, но неприятно!

— С таким языком в Ранххаре ты долго не продержишься, — хмуро сказала Клира, но мне показалось, что ее глаза чуть смягчились. Впрочем, скорее всего лишь показалось. Потому что когда мы стали спускаться по каменным ступеням в холодный подвал, она добавила: — Постарайся не заснуть. Внизу полно крыс, а у тебя ноги в крови.

Я посмотрела на нее с откровенным ужасом. Крысы?! О Светлый Дух!!! Да я их с детства боюсь до безумия! Клира открыла решетку и втолкнула меня в сырой каменный мешок. Я в панике осмотрелась, уже ожидая увидеть полчища огромных грызунов со светящимися в темноте глазами.

— Может, хоть лампу оставишь? — безнадежно спросила я.

Женщина чуть заколебалась, но мотнула головой.

— Нет.

И быстро пошла обратно к ступеням. Пятно света поплыло за ней следом, а я прикусила губу, понимая, что еще минута — и окажусь в кромешной темноте подземелья. Отошла к стене, прижалась к каменной кладке, пытаясь унять испуганно бьющееся сердце. Хлопнула тяжелая дверь, проскрипел засов, и стало совершенно тихо. Я напряженно прислушивалась, пыталась уловить скрежет когтей или шуршание по кладке длинных тонких хвостов. И мне уже казалось, что я слышу все это, что в темноте притаились сотни огромных крыс размером с собаку, и все они принюхиваются, водят носами, скалят желтые зубы, выжидая момент, чтобы напасть! А мне даже некуда убежать или спрятаться…

И вдруг меня осенило! Спрятаться! Но я могу спрятаться! Если только получится…

Я осторожно двинулась вдоль стены, касаясь ее рукой. Пока Клира со светильником была здесь, я успела заметить в углу кучу соломы и некое подобие тюфяка. Там же валялись какие-то куски, похожие на остатки глиняного кувшина.

Добралась до угла и ощупала пространство. Делать это было откровенно страшно: так и казалось, что пальцы нащупают что-то живое и шевелящееся. Но наткнулись они на глиняный осколок, и я радостно сжала его в ладони. Присела и попыталась сосредоточиться. В детстве мы с Люком забавлялись, строя друг против друга баррикады и замки. Он словами, я рисунками… Но тогда это была лишь игра, сердце не дрожало в испуге, не болели разбитые икры…. И то получалось далеко не всегда. Одного эликсира тут мало, к сожалению…

Я вздохнула и закрыла глаза: все равно в этой кромешной тьме ничего не видно. Попыталась представить, что сижу на берегу возле Озера Жизни, поют птицы, а я рисую на влажном песке — просто так, для собственного удовольствия…

Но представить не получалось, потому что вместо птиц я уже явственно слышала шорох крысиных лап и попискивание, а рисовать на твердой, словно камень, земле, было неимоверно сложно. Но я старалась. Очертила вокруг себя полукруг, нарисовала стену, кирпичики и башенку с остроконечной крышей. Нужны были детали, но без света вывести их невозможно, так что оставила как есть. Тронула рукой и вздохнула с облегчением. Стена была. Неустойчивая, но она закрывала меня и смыкалась над головой, отсекая от всего мира. Призрачная, но не пропускающая ко мне грызунов. Я уже слышала их недовольное шуршание и скрежет когтей о неожиданно возникшую преграду. Свернувшись на соломе, я застыла, все еще сжимая в руке осколок.

⁂

— Когда я получу перстень власти? Он принадлежит мне по праву, — я обернулся в сторону хранителя.

Пятеро старейшин сидели за круглым столом и смотрели на меня не мигая. Лица древних не выражали ни одной эмоции, лишь наросты налились кровью, что говорило о волнении старцев. Но на них я почти не обращал внимания, сосредоточившись на хранителе. Я чувствовал, как он пытается проникнуть в мои мысли, но знал, что снова не сможет. Это всегда раздражало древнего.

— Вы знаете правила, повелитель, — дребезжащий голос хранителя силы разрезал тишину зала советов. — Артефакт будет вашим после вступления в брак. Конечно, если дорххам одобрит этот союз.

Я чуть склонил голову. Проклятые правила. Впрочем, мне все равно придется сделать это. Так к чему откладывать?

— Ритуал состоится, — холодно бросил я. — На восходе Синей Звезды.

Хранитель растянул в улыбке тонкие, бледные губы. Остальные старейшины тоже изобразили радость, даже их наросты пожелтели.

— Примите наши поздравления, повелитель. И надежду, что дорххам благословит ваш союз с принцессой и одарит наследником крови.

— Несомненно, — я тоже продемонстрировал благодарность.

Ххармон стал монотонно перечислять, сколько источников пересохло на востоке, что загонщики подошли к границе, и снова расцвел белый Цветок Тлена в ущелье. Я слушал вполуха. Положение дел в Долинах — не только в своей, но и во всех Пяти — я знал и без него. Солнце еще не окрасило мир, когда генерал стоял в моем кабинете с докладом. Но Ххармона я не перебивал. Правила…

До восхода Синей Звезды еще два дня. А после ритуала в дорххаме я надену перстень — значит, моя сила возрастет. Правда, артефакт предназначен для другой цели, но это неважно. Я направлю его силу туда, куда нужно мне.

И Аярна будет счастлива…

Мысли снова вернулись к утренним событиям. Идти в покои принцессы я не собирался, направлялся на Совет, когда почувствовал запах крови. Крови дикарки… Я уловил его через десять коридоров и бесчисленную анфиладу покоев, наполненных мешаниной других ароматов и запахов. И пошел туда, куда он звал, почти не задумываясь. Впрочем, я подозревал, что увижу в комнате Аярны. Только не думал, что это меня так разозлит.

И теперь мысль, что Ева заперта в подвале, почему-то тревожит. Хотя какое мне дело до нее? Но она такая хрупкая… Нежная. Она легко замерзает… А подземелье дворца такое сырое.

— Повелитель! — Ххармон сбился со своей монотонной речи.

Я вскинул голову, посмотрел с недоумением на красные наросты старейшин, а потом на свои руки. Бумага, лежащая на столе, медленно тлела под кончиками моих пальцев, разгоралась. Я накрыл огонь ладонью и встал.

— Достаточно. На сегодня все. Благодарю.

Хранитель скривил тонкие губы, но я не обратил внимания и, развернувшись, вышел. Стражи беззвучно встали за спиной, тенями двигаясь следом.

— Варлений, — одними губами произнес я.

Дух возник рядом мгновенно.

— Мой повелитель…

Я повернул голову, посмотрел в светящиеся глаза и убрал огонь, позволяя духу увидеть мои желания.

— Приведи мне ее.

Он поклонился и растаял. Я чуть улыбнулся. Говорить Варлению, где искать дикарку, не было нужды. Дух Ранххара и так найдет ее уже через минуту.

Я шел и представлял, что уже сейчас дикарка лежит на моей постели и кусает свои прекрасные губы — испуганная, непонимающая. Ее волосы разметались по белому покрывалу, а зеленые глаза наполнены слезами. Эти мысли возбуждали меня…

⁂

Когда в подземелье возникло легкое серебристое свечение, я вскочила и зажала рот рукой, пытаясь не заорать. Светлый дух! Неужели он явился по мою душу? Сияние плыло в темноте, приближаясь, застыло возле решетки, приняв образ человека. Вернее, арманца. Если бы не легкое сияние вокруг его тела, я решила бы, что вижу живого демона. Длинные белые волосы, стянутые ремешками и спускающиеся почти до земли. Темные штаны, высокие сапоги, рубашка. Плечи укрывала то ли мантия, то ли плащ. На лбу — странные наросты, словно у вирххаров.

Я торопливо провела рукой по своей нарисованной стене, стирая часть рисунка и разрушая его. Кто бы ни был моим гостем, ему ни к чему знать о моих способностях.

Светящийся арманец остановился возле решетки, а потом просто прошел сквозь нее, подтвердив мою догадку, что он — дух. И, судя по материальности, довольно древний и сильный. Он замер, рассматривая меня с непонятным выражением на красивом лице. Потом протянул руку.

— Идем со мной.

Я поколебалась, но решила, что куда бы он меня ни повел, там будет не хуже, чем в этой темнице. И прикоснулась к светящейся ладони духа.