Незаурядная Маша Иванова

Мария Кострова (2024)

Представь, что в тебя моментально влюбляются все парни, встреченные в школе, в универе, в кафе и даже на кассе магазина! Тебе бы понравилась такая суперспособность? А вот Маше Ивановой, обычной московской девчонке, она только портит жизнь! Ведь мало того, что совсем не хочется строить отношения на основании «любовного морока», так ещё и всё легко разрушить, всего лишь поцеловав парня! Как тут встретить свою настоящую любовь и остаться с ним вместе навсегда?! Впрочем, Маше это обязательно удастся. Недаром она такая незаурядная…

Глава 6. Неожиданное признание. Сейчас

Мама поставила яркую соломенную сумку с украшением в виде синего якоря на большой, видавший виды из многих окон разнородного транспорта чемодан.

— Я готова, — провозгласила она и присела «на дорожку», облокотившись на подлокотник зеленого кресла в гостиной.

— Вызываю такси, — отрапортовал папа.

— Присядь, — мама похлопала по второму подлокотнику.

— Ох уж эти твои суеверия, — проворчал папа, но послушно выполнил мамину просьбу.

Маша смотрела на этих двух любимых и любящих людей и была за них ужасно счастлива. Мама и папа были вместе уже так много лет, но совместный отдых для них до сих пор оставался желанным праздником. Мама давно хотела на море и вот, наконец, убедила папу, что больше жить в надвигающихся сумерках, слякоти и дефиците витамина D просто невозможно. Нужно сделать перерыв. Хотя бы на десять дней и девять ночей! Папа долго не возражал. Он, признаться, и сам недолюбливал осень, особенно когда она переходила из стадии «золотая» в стадию «сопливая».

— Я буду скучать! — пропищала Маша и обняла каждого по очереди, а потом притянула обоих к себе, заставив подняться с подлокотников и тесно прижаться «в кучку».

— И мы, — мама расчувствовалась, но быстро собралась. — Учись хорошо, если что — пиши.

— Ладно.

Маша поплелась вслед за родителями в прихожую.

— Я оставил ключи от машины на своей тумбочке в спальне. Захочешь покататься — лучше позвони дяде Игорю, он посидит рядом в качестве инструктора, — сказал папа.

— Нет, спасибо, — усмехнулась Маша. — Я лучше на метро!

— Цветы не забудешь поливать? — то ли спросила, то ли попросила мама.

— Не забуду, — пообещала Маша и чуть не подпрыгнула от громкого заливистого звонка мобильного. — Блин, опять, — недовольно проворчала девушка и сбросила.

— Кто это? Почему не хочешь говорить? — насторожилась мама.

— Да это спамеры надоедливые, опять банковские услуги будут предлагать, — отмахнулась Маша.

Мама кивнула, чмокнула дочь в щеку и исчезла за дверью.

— Если спамер Никита еще раз позвонит, ты все-таки ответь ему, — подмигнул Маше папа. Кажется, он успел разглядеть высветившееся на экране Машиного смартфона имя звонившего. — Парни обычно в состоянии услышать отказ и даже, правда не все, адекватно принять его.

— Спасибо, папа, я поняла. Хорошего отдыха. — Маша встала на цыпочки и поцеловала щетинистую щеку отца.

— Нет, ну надо же! Они никак не угомонятся, — мама с возмущенным видом показалась на пороге.

— Что случилось? — поспешил к ней папа.

— А вот, полюбуйтесь!

Маша вслед за родителями вышла на площадку возле их квартиры. У входной двери поверх всех надписей на стене, испещренной маркерными признаниями Машиных достоинств и обожженной любовным пылом спичечных фраз, не менявших своего содержания со времен Ромео и Джульетты, красовались свежие буквы.

— «Лублу девачку из етой кавартиры», — прочел Анатолий Борисович. — Ты должна быть снисходительна к его русскому, он недавно приехал, — обратился папа к дочери.

— Кто? — не поняла Маша.

— Имронбек, наш новый дворник.

Маша схватилась за голову.

— Когда же это кончится?

— Наслаждайся вниманием, пока замуж не… — мама покосилась на папу. — Пока можешь!

— А мы полетим наслаждаться теплым прибоем и холодным пивом, — папа подтолкнул маму к лифту. — Шевелись, «девачка из етой кавартиры», а то опоздаем.

Маша помахала счастливым отпускникам и вернулась домой. Телефон тут же пиликнул. «Почему не отвечаешь? Я соскучился», — прочла она сообщение от Никиты. Следом прилетело еще одно: «Очень».

Маша прекрасно понимала, что уже давно пора что-то предпринять. То, ради чего Катя затеяла весь этот любовный аттракцион, свершилось: Никита не устоял. Нужно было сообщить однокурснице об этом факте и… И что? Вариантов развития событий прослеживалось как минимум два: Маше выцарапывают глаза или Никите выдергивают кадык. А может, и то и другое одновременно. Что совсем не утешало.

Нет, конечно, Маша лукавила даже перед самой собой. Она знала способ, который мог спасти и ее голубые очи, и острый кадык горе-жениха от столь ужасных последствий флирта, и даже, возможно, вернуть пару Кати и Никиты под венец. Но отчего-то девушка ужасно боялась прибегать к этому средству. Хотя, казалось бы, ну что такого? Подумаешь, один обычный, ничего не значащий…

Заверещал громкий дверной звонок. «Неужели что-то забыли? Вот растеряхи!» — Маша поспешила открыть.

— Ты почему не отзываешься? — Никита провел пятерней по волосам и устало улыбнулся. В целом он выглядел неплохо, если бы не синие круги под глазами.

«Не спал, что ли, совсем?» — сокрушенно подумала Маша, но не смогла заставить себя вытолкнуть парня за дверь.

— Машка… — выдохнул он, скользя по ее лицу взглядом и по-дурацки улыбаясь, словно путник в пустыне, не верящий своему счастью, что источник чистой, прохладной, свежей воды впереди — не мираж.

— Я уже много лет как Машка, — попыталась она разрядить обстановку, но получилось только хуже. — Проходи, чаю выпьем.

— Нет, нет, давай на нейтральной территории. — Никита взял ее за руку и потянул к выходу из квартиры.

— Погоди! — вырвалась Маша, — дай хоть пальто с сапогами натянуть!

До Никитиного авто добежали вприпрыжку — на улице неожиданно зарядил дождь, а они оба были без зонтов.

— Ну и в какой мы ресторан в таком виде? — смеясь, сокрушалась Маша, глядя на свои слипшиеся от воды пряди, мокрое пальто и забрызганные грязью сапоги. — Может, вернемся, а? У меня и мед есть. Любишь чай с медом?

— Нам. Надо. Быть. На людях, — максимально четко обозначил свою позицию Никита. — Неужели не понимаешь?

— Если честно, не очень.

— Я боюсь не сдержаться… — Парень сказал это очень тихо и уставился на свои побелевшие пальцы, крепко сжимающие руль.

Маша застыла. Кажется, на Никиту ее дар подействовал не совсем так, как на остальных. Катин жених не просто любуется и восхищается ею как произведением искусства или возвышенной феей, он ее хочет! Понимание окатило холодом по спине.

— Тогда поехали скорее, — выдохнула она.

Парню не нужно было повторять дважды. Он нажал на газ.

В ресторане по просьбе Никиты их усадили за центральный стол. Вокруг было столько любопытных глаз, что он точно не решился бы наброситься на свою все еще слегка мокрую и озябшую и от этого выглядящую еще более трепетно и маняще спутницу с поцелуями.

— Нравится тут?

— Немного не по себе от количества народа вокруг, я обычно сажусь к окну или в уголок, но в целом довольно уютно, — одобрила Маша.

— Выбрала что-нибудь?

— Я не голодная. Можно, возьму штрудель с кофе, и все?

— Как пожелаешь. Я тоже не особо, — парень захлопнул меню.

— Нет, ты поешь, — неожиданно скомандовала девушка. — У тебя изможденный вид, — пояснила она.

Никита послушно заново открыл картонную папку с перечислением блюд.

— Мне филе лосося с картофельным пюре, — озвучил он заказ подошедшему официанту в фирменном черном костюме, который, впрочем, смотрел только на Машу.

— И штрудель с кофе, — пропищала та, заметив интерес к себе.

— Кофе будет в подарок, — улыбнулся официант.

— Спасибо.

— Идите уже, — не выдержал Никита.

Парень в черном костюме неприязненно покосился на нервного спутника очаровательной девушки, но промолчал и удалился выполнять заказ.

— Это ведь то же самое, что в театре, да?

— Что именно?

— Они на тебя западают.

— Да. И не только они.

— Ты все про меня поняла, да?

— Ну, в принципе, это по взгляду видно. Но это плохая идея, Никита, я тебе сразу говорю.

— Я все понимаю… Я и Катя… Мы поженимся. Наверное.

— Эй, эй, никаких «наверное»!

— Я теперь не уверен, что хочу этого.

— Хочешь, хочешь. Просто не осознаешь.

Официант поставил перед Машей большую чашку ароматного капучино и горячий, посыпанный невесомой сахарной пудрой, штрудель с яблочной начинкой.

— Приятного аппетита!

— А когда лосось будет готов? — уточнил Никита.

— Ждите, — огрызнулся парень и, бросив пылкий взгляд на Машу, исчез.

— То есть ты хочешь сказать, что я — как они? — скривился Никита. — Не осознаю, что со мной происходит, просто втрескался — и все?

— Типа того. Это не зависит ни от меня, ни от тебя. Такая вот особенность…

— Это магия?

— Только не объявляй меня ведьмой, пожалуйста, и не разводи костер посреди ресторана! Но в целом да, тут что-то нечисто.

— Это навсегда? Как они потом живут? Ну, те, кто втрескался, а ты поела, например, в их ресторане и ушла.

— Думаю, это выветривается со временем.

— Значит, мне нужно какое-то время тебя не видеть и это пройдет само?

— Возможно. И чем меньше мы общаемся, тем быстрее пройдет.

— Угу. — Никита принялся задумчиво жевать принесенное ему блюдо. — А если я не хочу?

— Что? Лосось невкусный?

— Не хочу, чтобы прошло! — поднял он на нее слегка безумный взгляд. — Мне нравится любить тебя, мечтать о нас! Мне нравится то, как колотится мое сердце, когда подаю я тебе руку или беру под локоть. Мне нравится надеяться, что однажды ты тоже что-то почувствуешь ко мне.

У Маши затряслись руки и пересохли губы. «Облизывать нельзя, — подумала она. — Иначе даже куча свидетелей его не сдержит».

— Ответь что-нибудь, — попросил Никита, когда пауза затянулась.

— Мне очень стыдно перед Катей, но твои слова мне приятны, — медленно начала Маша, решившись вслух произнести то, что чувствовала.

Никита тронул ее руку, лежащую на столе, ободряюще сжал своей теплой ладонью.

— Мне приятно, что симпатичный парень говорит мне такое… Но это не любовь, понимаешь? И даже не симпатия. Тебе нужно вернуться к невесте и забыть обо мне.

Никита отпустил ее запястье, которое до этого нежно поглаживал большим пальцем. Маша сразу почувствовала холод и судорожно сцепила пальцы обеих рук.

— Что ж… Попробуем.

— Что?

— Не видеть тебя.

Никита резко поднялся, бросил на стол купюру, кратно превосходящую счет за съеденное, и, не оборачиваясь, вышел под дождь. Маша не смогла сдержать слез, глядя на его удаляющуюся фигуру, а потом и вовсе уронила голову на руки.

— Не переживайте, — услышала она вкрадчивый голос официанта. — Сколько у вас еще таких будет!

— Да, к сожалению… — ответила девушка, всхлипнув.