Бывший сводный брат

Мария Манич (2022)

Мы были семьей недолго, пока жизнь не раскидала нас на годы порознь. Мы бы никогда больше не встретились, если бы однажды я не вляпалась в неприятности.Мне нужна помощь. И он единственный, кто может спасти меня. Но что он потребует взамен?

5 Глава

— Давай решим всё как-нибудь по-другому, — пытаюсь говорить спокойно, вставляя ключ в замочную скважину.

Выходит, не с первой попытки.

Колотит мелкой дрожью. Совсем не от холода, на дворе всё-таки июль, хоть и ранее утро. Зубы стучат так сильно, что Артём, наверное, слышит и понимает — он является причиной моего внезапного озноба.

Затылок обжигает очередная холодная усмешка.

— Обязательно решим. Так, как я того захочу, — невозмутимо заявляет Артем, постукивая пальцами по дверному косяку.

Он меня троллит, а его близость, даже спустя десять лет дурманит, пугает и сбивает столку.

Вдох-выдох.

— Тема что ты делаешь? Нас услышат. Твой папа, он работает дома…

Артем, без спросу вломившись в душевую кабину, теснит меня к стене. Пытаюсь прикрыться, но мои руки бесцеремонно расталкивают. Артем наклоняет голову и слизывает капли воды с моей кожи. Запрокинув голову, пытаюсь подавить стон.

— Когда ты стала такой правильной, сестричка? — шепчет, царапая зубами твердый сосок. — Я хочу вот так.

Его ладонь скользит между моих сведенных бедер, мягким касанием раздвигая их и…

И это было десять лет назад, напоминаю себе, тверже стискивая связку ключей.

Когда мы попадаем в квартиру, я быстро сбрасываю обувь на пороге и отскакиваю от Артема, как можно дальше.

Обхватив себя за плечи, стремительно двигаюсь по полутёмному коридору, закрывая дверь в одну из комнат.

— Там бардак, — почему-то решаю пояснить свое действие. — Проходи, располагайся, раз зашёл. Чай кофе не предлагаю.

Молчать у меня плохо получается, особенно в стрессовых ситуациях, поэтому несу всякую чушь, переминаясь с ноги на ногу.

Артём и не думает снимать обувь — чем я жутко возмущена — проходит прямиком на кухню. Щелкает выключателем и с интересом оглядывается.

Опускается на один из трёх стульев и, окинув властным взглядом мою девственно чистую рабочую поверхность знакомо ухмыляется. Да, я так и не научилась сносно готовить…Каюсь.

Сдергиваю со спинки черный шелковый халат-кимоно и кутаюсь в него, словно он может защитить меня, от пронзительно взгляда мужчины напротив.

— Иди в ванную, прими горячий душ. И прекрати трястись. Я ничего тебе не сделаю. Пока что, — великодушно разрешает Артем, закидывая ногу на ногу.

Продолжает пялиться на меня так, словно умеет читать мысли и знает о чем я думала пять минут назад. Быстрым движением облизываю губы, плотнее запахивая на себе халат.

Звонить ему было плохой идей. Ворошить прошлое самой худшей моей затеей за последние года.

— А ты в это время уйдёшь? — спрашиваю с нескрываемой надеждой.

Он мне опять не отвечает, лишь невесело хмыкает и отрицательно качает головой.

Вот ведь черт!

Последнее что я хочу, это оставить его в моем жилище без присмотра. Вдруг еще по шкафчикам рыться начнет?

— Ну уж нет… — говорю с вызовом. — Я никуда не уйду. Говори, что тебе нужно! Сейчас! Я устала и хочу спать. Артем, пожалуйста…

Выдвигаю стул напротив него и плюхаюсь на сиденье.

— Почему ты позвонила мне, а не Рите? — спрашивает Артём, совсем не то, что я предполагала услышать.

На мгновение теряюсь. Хлопаю ресницами, обескураженная столь прямым вопросом и не сразу нахожусь с ответом.

Не говорить же ему, что номера родной матери у меня попросту нет. Я не помню, когда видела ее последний раз. Мы не созываемся по несколько раз в день, не пишем друг другу сообщения и даже не поздравляем друг друга с праздниками. Наши отношения нельзя назвать даже прохладными. Их просто не существует.

— Не знаю, почему в стрессовой ситуации решила набрать тебя. Но можешь не беспокоиться, больше не позвоню, — равнодушно пожимаю плечами.

— Интересно. Может быть, ты решила позвонить тому, у кого больше денег и кто за тебя точно заплатит?

— Может быть, — легко соглашаюсь я. — Я ведь всегда была жадная до денег. Ведь так, Тема?

— Не называй меня так.

Артём вдруг резко подаётся вперед, оказываясь прямо передо мной. Ловит в капкан своих голубых глаз, насильно удерживая. У меня не получается отпрянуть, так и сижу примагниченная и обескураженная его близостью.

— А то что?

Стараюсь контролировать собственное дыхание и пульс. Он ведь видит, как бьется жилка на моей шее. Он все считывает.

— А я не заплатил, Эля. Я просто внёс залог. Небольшую сумму. Крошечную часть твоего долга. Этого хватило, чтобы тебя отпустили. Знаешь во сколько оценили твою свободу?

Как не заплатил? А где же мне деньги брать? Мамочки. Какой шанс, что в глухой деревне Нины Владимировны меня не найдут? Нет, об этом думать нельзя. Туда ехать запрещено.

— Мы договорились. Да?

Отклоняюсь назад. Полы халата на моей груди расходиться и взгляд Артема быстро опускается туда. Всего на секунду, но он пялился. Я видела!

Мое тело всегда было его слабостью. Всегда…

И, мне кажется, я могу сыграть на этом еще раз. Но потом Артем поднимает на меня глаза. Злые и холодные. Лицо, будто ледяная маска. Эмоций ноль, лишь голая решимость и расчет.

Сглатываю.

В этот раз игра пойдет по его правилам. И я заранее знаю, что мне не понравится.

— Неа, Эля. Ни о чем мы не договорились. Думала, так легко поймаешь меня опять на свою удочку? Голос сделаешь по телефону более жалобный, и я сразу прибегу? Это тебя мать твоя надоумила? Мне уже не восемнадцать, этот фокус больше не пройдёт.

И я это вижу. Тень Риты становиться более явной. Я буквально ощущаю присутствие матери в моей кухне. И я перестаю быть в безопасности. Хочу, чтобы она исчезла. Хочу, чтобы Артем ушел.

— Я с Ритой не общаюсь уже очень давно, — произношу четко.

— Думаешь, я не знаю, какая компания строила этот жилищный комплекс? — зло выплевывает Артём.

А он хорош. Подготовился. Мне не чем крыть этот ход.

Но я не понимаю его агрессию.

Да, когда-то давно мы расстались не лучшим образом. Тогда мы оба знатно накосячили… Но я надеялась, что он выйдет на связь первый, сам. Найдёт меня. Вернет меня себе. Я хотела, чтобы он вернул. Меня. Нас.

Ничего этого не произошло. Может быть, он тоже ждал от меня первого шага? А я смогла сделать его почти через десять лет, знатно опоздав, на поезд, который давно ушел в депо.

— Я думаю, знаешь.

— Поэтому хватит врать. Ты бы не смогла позволить себе такую квартиру, в этом доме, в этом жилищном комплексе, без чьей-то помощи. Или хочешь сказать, помогла тебе не твоя мать, а кто-то ещё? Может у тебя есть спонсоры? — продолжает Артём, намекая на мою сомнительную работу.

Он прав.

Только мама мне не помогла, она от меня этой квартирой откупилась. Этого я, конечно, ему рассказывать не буду. У нас не те отношения, чтобы вдруг начать делиться тайнами и страшными секретами прошлого. Доверие нужно заслужить, а Артём явно провёл, между нами, черту, указав мне на моё место.

Касаюсь кончиками пальцев холодного напольного покрытия и сокращаю расстояние между нашими лицами до минимальными.

Голубая радужка глаз Артема заметно сужается, потому что зрачки неконтролируемо расширяются. Но надо отдать ему должное он остается на месте, даже не дернувшись.

— И что с того? — говорю с вызовом. — Это нормально, когда родители помогают своим любимым детям, — делаю акцент на последней фразе, с наслаждением наблюдая, как равнодушная маска трескается на лице Артёма.

Он поджимает губы и шумно выдыхает.

Мы оба знаем, кто в нашей сборной семье был «любимицей» у его отца, а кто аутсайдером. Дядя Серёжа даже вписал меня в свое завещание, которое я, ввиду некоторых обстоятельств, так и не увидела. Как и денежных средств, которые мне причитались по закону.

— Что же любимая «мамочка» не помогла тебе сейчас? — ухмыляется Артём.

— Ауч. Один один.

У моей матери тоже был любимчик в семье, и это была не я.

— Не знал, что мы ведем счет.

— Скажи, что ты хочешь? — произношу я. — И закончим на этом. Раз ты не заплатил, люди Давида за мной придут. Мне нужно подготовиться. Собрать вещи.

— Обязательно придут, — подтверждает кивком Артём, откидываясь на спинку стула. — Поэтому я предлагаю сделку.

— Какую?

— Я выплачу за тебя оставшуюся сумму, и от тебя отстанут парни из казино. А ты поможешь мне вернуть компанию моего отца. Которую у меня когда-то отобрала твоя мать.