Мастерская пыток

Мария де Сад, 2021

Ирина – обычная девушка, жаждущая любви. Она даже представить себе не может, куда заведут ее эти поиски. Мир обманчив. Люди не те, кем они кажутся. Под красивой оболочкой могут скрываться адские бездны, наполненные болью, ужасом и отчаянием. Этот ад Ирине придется испытать на себе. Хватит ли у нее сил, физических и моральных, чтобы выдержать предательство, боль, ужасные пытки? Сможет ли она сохранить рассудок и саму жизнь? Палачи знают и любят свое дело. У них есть власть и деньги, чтобы наслаждаться нечеловеческими мучениями своих жертв. В их сети легко попасть, но выбраться уже невозможно. Они умеют привязать в себе жертву чем-то более мощным, чем обычные кандалы и тюремные решетки. #пытки #страдания #насилие #жестокость

Ледяная волна ужаса

В голове у нее вдруг прояснилось, мысли и ощущения стали удивительно яркими и отчетливыми. Вот она стоит перед этими незнакомцами, а вокруг лица, лица, лица… Злобные, сладострастные, в большинстве любопытные и жаждущие чего-то страшного, от мысли о котором внутри Ирины все холодело.

— Начинаем! — вдруг раздался возбужденный голос мужчины, которого обе девушки сочли за организатора всего происходящего. Он весело заулюлюкал и захлопал в ладоши. Холодная волна ужаса окатила Ирину с ног до головы, скрутив тошнотворным спазмом солнечное сплетение.

«Как? Уже? Не может быть… Я не хочу… Они не посмеют это сделать» — пронеслось в ее голове. Она все еще надеялась на чудо, что ее сейчас отвяжут и дав пару пинков, выкинут из этого страшного подвала, но ее надежды не оправдались.

Седой снял со стены одну из плетей и приблизившись к Ирине, молча и резко взмахнул ею и ударил по ее телу. Острая боль пронзила тело девушки, и та машинально закричала. Но ее крик заглушил очередной удар плети. Грудь словно прожгло огнем, а на теле проявились страшные следы ударов. Она открыла глаза, борясь с силами противостоять боли, обрушившейся на ее существо, и посмотрела на девушку, которая была привязана к стене напротив.

Ирина увидела, что к Татьяне подошел молодой парень, держа в руках большой металлический фаллоимитатор и смазывая его каким-то маслом, а потом резко раздвинул ее ноги и резко всадил его ей во влагалище так глубоко, что та не сдержала крик боли.

Парень со злорадством принялся засовывать его на максимальную глубину, а потом извлекать обратно, с удовольствием слушая крики обезумевшей от болезненных ощущений девушки.

— Твою мать! — выругался подошедший к парню «организатор». — Да эта девка оказалась девственницей!

Только тогда парень вынул из ее фаллос и увидел, что он покрыт кровью. Он языком провел по металлическому фаллосу, и от этого зрелища Ирину едва не вывернуло наизнанку. Старик продолжал лупить ее плетью, а сам уже приспустил штаны и другой рукой дрочил свой вставший член, окруженный такими же седыми волосами, что и на его голове.

И только лысый сидел в кресле посреди подвала и с ухмылкой наблюдал за происходящим, не осуществляя никаких действий и словно выжидая какое-то определенное время.

Очкарик отвязал девушек и швырнул обеих в угол. Ирина и Таня прижались друг к другу, как испуганные котята.

Внезапно свет погас, и камера погрузилась в непроглядную тьму. Измученные девушки понимали, что их ждет какое-то следующее истязание, но у них не было сил ни кричать, ни даже плакать.

Затем чернильную темноту прорезал неверный, дрожащий свет. Ирина увидела, что мучители держат в руках электрические факелы, озаряющие помещение дрожащим светом.

Одного из мучителей Ирина знала — это был старик, который избивал ее камнями. Двух других она узнать не смогла. Может, она и видела их раньше, но измученный мозг плохо воспринимал происходящее вокруг.

Таня, увидев палачей, тихо заплакала.

— Судя по всему — эта, — старик ткнул узловатым, покрытым подагрическими тофусами пальцем в Таню, — Уже отработанный материал. А Иришка, еще молодец.

В дрожащем свете факелов изуродованный подагрой палец старика выглядел особенно страшно.

«А ведь он сам, наверняка, ежеминутно страдает от жутких болей, — подумала Ирина. — Наверное, потому-то ему так нравится нас мучить. Хочет, чтобы всем было больнее, а не только ему. Завидует, старый козел, нашей молодости и здоровью. Такие всегда завидуют…»

От этой мысли на глаза немедленно навернулись слезы. Сейчас молодость и здоровье стали ее настоящим проклятием. Именно благодаря молодости она сюда попала, и именно благодаря здоровью выдерживает страшные пытки одну за другой. Похоже, для Тани сейчас этот ад закончится. Ирина ей почти завидовала.

— По-моему мы переборщили с романтичным факельным освещением, — сказал долговязый мужчина в очках. — Я ничего толком не вижу. Давайте включим обычный свет.

— Ничего ты не понимаешь в создании антуража, — насмешливо сказал старик. — И вообще, ядовитый слепящий свет гестаповских застенков мне как-то не по нутру. Быстро надоедает. Но, пожалуй, света можно чуть-чуть прибавить.

Он щелкнул одним из выключателей ( на стене их было несколько штук), и под потолком загорелась тусклая лампочка.

— Ну, вот, — удовлетворенно кивнул головой очкастый, — Так намного лучше.

— Ты, — старик ткнул пальцем в Таню, — Встань.

Таня осталась сидеть на полу, трясясь всем телом и тихо плача.

— Н-да-а-а, — озабоченно протянул старик. — Совсем скисла.

— Ремня для бодрости дать, или розог? — подал голос третий мучитель. Это был лысый амбал, комплекцией похожий на боксера-тяжеловеса.

— Н-н-н-не на-а-адо, — тихо простонала Таня.

— Тогда вставай, как тебе велено.

Таня попыталась встать, но не смогла простоять и минуты. Ноги у девушки подкосились, и она шлепнулась на четвереньки.

— Без ремня мы все-таки не обойдемся, — с притворным огорчением вздохнул лысый, и принялся вытаскивать ремень из брюк.

— Не хочешь специализированный ремень для порки взять? — спросил очкастый. — Он хлеще бьет.

— Нет, — уверенно ответил лысый. — Я люблю полностью натуральный продукт.

Мучитель схватил Таню, зажал ей голову между ног и принялся немилосердно стегать девушку по голой заднице. Кожа на ягодицах Тани была сплошь покрыта синяками, ссадинами, заживающими струпьями и свежими ранами.

Таня тихо скулила. Сил кричать у нее уже не было.

— Ну, это совсем неинтересно, — разочарованно сказал мучитель и отшвырнул Таню от себя. — Как бы нам ее взбодрить?

— Допинга маловато осталось, — сказал старик. — Даже не знаю, тратить его на эту мертвечину, или поберечь для Иришки? — он подмигнул Ирине.

— Давай шокером попробуем, — сказал очкарик.

Он раздвинул Тане ноги, и ткнул шокером ей в клитор. Раздался электрический треск, а вслед за ним неистовый визг жертвы. Ноги Тани задергались, и она вся забилась в агонии.

Палачи загоготали.

— Визжит, как свинья на бойне, — радостно сообщил лысый. — Есть еще порох в пороховницах, и ягоды в ягодицах!

Некоторое время садисты с наслаждением слушали вопли Тани и с интересом наблюдали за ее конвульсиями.

— Все это очень интересно, — наконец заявил лысый, — Но я все-таки люблю более тесный контакт. И вообще, знаете ли, нет ничего лучше, чем хорошая, основательная порка. Это моя самая любимая забава. Знаете, когда начинаешь с легких шлепков, а потом все сильнее, сильнее, пока тело не превращается в клубничный джем. Этим можно заниматься часами. Но материал нужен крепкий. Я вот как-то решил позабавиться в винтажном стиле. Лавку приготовил, розги березовые в соляном растворе вымочил. Даже девчонку в сарафан нарядил. Толстушка такая была, попка, как наливные яблочки. Прелесть. Думал, будет мне занятие как минимум на неделю. И что же вы думаете?

— Что? — старик вскинул облезлые брови.

— Умерла через пять минут не самой интенсивной порки. Только и успел по заднице раз двадцать хлестнуть, не больше. Даже крови еще не было.

— Розга вещь коварная, — с видом знатока сказал старик. — Довести до болевого шока может даже крепкого человека всего за несколько минут, если не повезет.

— Да, — сокрушенно согласился лысый. — Я тогда так расстроился, что даже всплакнул над своей толстушкой. Все было так хорошо подготовлено, и так она меня подвела.

Таня тем временем перестала дергаться, затихла, свернувшись в комочек. Даже подвывать перестала.

— Нет, это никуда не годиться, — сказал очкарик. — Она опять баиньки отправилась. Давайте еще разряд.

— Погодите, — старик улыбнулся, и от этой улыбки все тело Ирины заныло.

— Иришка, — обратился палач к девушке. — Давай-ка, помоги подружке взбодриться!