Любовь зла, полюбишь и… БОССА!

Мари Александер (2024)

Влюбиться в босса и закрутить с ним служебный роман — это не про меня!На самом деле было так. Я рассталась с женихом и встретила красивого голубоглазого блондина.И тогда я не знала, что он мой будущий босс!У нас с ним все случайно получилось, но я быстро поняла, что совершила ошибку, и постаралась все забыть. С женихом помирилась, свадьбу планирую.Вот только возникла проблема — новый босс! Сначала он хотел меня уволить, а потом решил, что у нас роман.Кто сказал, что любовь зла, полюбишь и… босса?Я против!

Глава 3

— Так, подруга, выбери из меню, что мы будем пить и есть, а я сейчас дам маме ЦУ и вернусь.

Мы с Любой сидели на веранде одного из известных столичных ресторанчиков. Открытая терраса на набережной пользовалась большой популярностью, но Люба как-то умудрилась заказать столик. На это у нее было несколько часов. И да, место для нашего мини-девичника выбрала она, а мне пришлось лишь согласиться. После случившегося сегодня днем в офисе я была у нее в неоплатном долгу. Вот она и пользовалась случаем потратить мои денежки на пафосное место.

— Люб, ты чего, — попыталась я ее остановить, — ты можешь с мамой и при мне поговорить. Вроде как уже не в первый раз. Считай, я с твоей мамой уже заочно знакома.

— Да там бывший нарисовался, думал, я сына поведу на ИЗО, а встретился с любимой тещей. А мамочка моя все мечтает нас помирить. Вот и нужно ей мозги прочистить.

— Ну и чисть, — улыбнулась я.

Люба вообще была спецом по прочистке мозгов. Это по профессии она экономист, а по призванию и велению души — психолог. Любит поковыряться в чужих головах и найти причинно-следственные связи. Люба очень наблюдательная и все подмечает. Хотя обычно она со своими советами не лезла, но для близких делала исключение. А так как я с того памятного мартовского корпоратива вошла в число близких, то была морально готова к тому, что и меня сегодня это ждет — чистка мозгов и разбор полетов. Вообще, поражаюсь, как она не занялась этим еще в офисе. Видать, сильно хотела в ресторанчик этот сходить. Что-то задумала Люба-лиса!

— Ну у меня по плану немножко пошуметь, а тут место цивильное, боюсь, выставят, и я не дождусь десерта.

Я удивилась и открыла меню на странице десертов.

— А что, тут что-то эксклюзивное подают?

— Ага, — кивнула рыжая на сцену, — потерпи немного и увидишь.

Ответ подруги меня заинтриговал. Решила последовать совету, а пока углубилась в меню, выбирая горячее. Винную карту отложила в сторону. Сегодня я трезвенник.

Люба ушла, но с полпути вернулась.

— Разговор может быть долгим, не скучай тут.

И если я думала, что она именно за этим и пришла, чтобы предупредить, то ошибалась. Подмигнув мне, Люба сняла темно-синий пиджачок, повесила его на спинку плетеного кресла и сказала:

— Что-то жарко сегодня. О, вот и мама перезванивает, — глянула она на экран зажужжавшего в руке мобильника, — я пошла, а ты пока подумай о том, что же у тебя с Бесом? Тимофеева ты уже или все еще Владова?

Ответить на ее каламбур я не успела. Эта стервочка развернулась на каблуках и снова поплыла к выходу, уже отвечая на повторный звонок мамы.

— Да, мам. А, это ты, Сивах?

В голосе Любы удивления я не услышала. Наверное, она была готова, что будет разговаривать не с мамой. Бывшего своего Рыжая всегда называла только по фамилии, ведь имена у сына и мужа были одинаковые — Вячеслав, то есть Слава, Славик. А теперь в ее жизни, как говорила она сама, остался только один Славик — это сын!

— Сивах, я же уже много раз говорила, что нам не о чем разговаривать. Хочешь общаться с сыном? Пожалуйста.

Дальше я не слышала, Люба была уже на выходе с террасы. Глядя ей вслед, смогла увидеть, как мужики оценивающе задерживали взгляды на ней. В отличие от меня, она после работы успела сменить обычный офисный прикид на весьма фривольный наряд.

— Купила по случаю! — сказал мне подруга, демонстрируя это жутко сексуальное платье.

Тонкие лямочки еле держали пышную грудь, и пусть длина подола была приличной, но при ходьбе синий шелк плавно колыхался в такт движения бедер. И это только вид со спины.

Бедные мужики, представляю, какая там картинка спереди.

Пусть до размера Сергеевой Любе далеко, но это платье подчеркивало все ее достоинства: пышную грудь и округлые бедра. По мне, так Любе не нужна никакая диета, и лишня пара кило у нее именно там, где нужно. И вообще, они не лишние, если судить по эффекту, произведенному ею сейчас на некоторых посетителей ресторана, особенно мужского пола.

Мой взгляд скользнул на спинку кресла напротив.

И ведь специально сняла длинный пиджак, чтобы усилить эффект.

— Что будете заказывать? — вырвал меня из раздумий о подруге голос официанта.

— Пока принесите сок, — я призадумалась и выбрала, — яблочный.

— Есть апельсиновый фреш, — предложил официант.

— Нет, спасибо, не люблю апельсины.

И это было почти правдой. Вкус апельсинового сока всегда ассоциировался у меня с работой, а сейчас еще и почему-то с новым боссом.

Глупо, конечно, но факт! Раньше я сама часто летала. Побывала во многих странах и отелях. И практически везде на завтрак заказывала из напитков апельсиновый сок и кофе. Вот как раз вкус кофе мне и напоминал о новом боссе. А теперь еще вспомнились и какие-то цитрусовые нотки его одеколона. Убийственное сочетание с его личным запахом!

Точно шиза!

Права Люба, пора прочистить мозги.

Особенно после того, что случилось сегодня в моем кабинете!

Как бы я его ни ненавидела, а дурацкое сердечко замирало каждый раз, когда он появлялся рядом. Две недели уверяла себя, что это не из-за того, что Бессонов так хорош, что я не могу забыть его.

Я говорила сама себе:

— Это просто из-за того, что в последний месяц мы редко видимся с Владом. У меня много работы, у него вечные проблемы на работе и командировки. Сейчас он опять в отъезде и опять с этой своей бывшей! Но у нас все будет хорошо. Вот сейчас разгребусь с работой, Влад вернется, и заживем мы долго и счастливо!

Самовнушение работало, но до поры до времени. Я ненавидела босса на расстоянии, но когда оказалась в его объятиях, то крышу снесло полностью. И оправдываться не имело смысла. Случилось то, чего я так безумно хотела!

…и шампанское в этот раз было ни при чем!

Дивана в моем кабинете нет. И слава богу!

Зато нашелся подоконник, возле которого меня и поймал в объятия Бессонов, когда ворвался в мой кабинет. И снова, между прочим, вошел без стука, а соответственно, без моего разрешения и согласия.

Хотя это уже ничего не меняло.

Кто кого поцеловал первым, сложно сказать, но в тот момент не это было важно. Мы оба хотели этого. Поцелуй со вкусом кофе был горячим. Мы целовались, и я кайфовала, балансируя на контрасте нежности и страсти. Принимала ласки и получала удовольствие, даря их. Бес пытался наказать меня и, кажется, в какой-то момент решил остановиться.

Прервав поцелуй, посмотрел мне глаза. Мой затуманенный взгляд вряд ли мог прояснить ситуацию. В этот момент я почти ничего не соображала, смотрела на него и неосознанно кусала нижнюю губу, стараясь не выдать своего желания и не попросить его, чтобы он снова меня поцеловал.

Что уж он увидел в моих глазах, не знаю, но в итоге мне не пришлось просить. Он сам не мог сдержаться, чтобы не продолжить это безумство.

А потом уже остановиться сил не было ни у него, ни у меня.

Мы целовались, и в тот момент это было важнее, чем дышать. Он почти до боли прикусывал мою нижнюю губу и тут же ласкал мое тело. Прижимал меня к себе теснее, давая понять и ощутить силу своего желания. И это желание было обоюдным.

Так мы оказались на подоконнике. Босс не задумываясь посадил меня на ближайшую поверхность. Ему требовалось освободить руки. И вот, не прерывая наш поцелуй, не останавливая этот безумно страстный бой губ и языков, он умудрился расстегнуть мой льняной пиджачок и убедиться, что под ним ничего нет, кроме кружевного лифа, того самого, что он недавно успел увидеть в этом же кабинете.

Когда его ладонь накрыла мою аккуратненькую левую грудь и большой палец обвел кружок по ореоле, а потом сдавил сосок, я не смогла сдержать стон.

Поцелуй был прерван на долю секунды. Мне не хватило кислорода. Я откинула голову и рвано глотала воздух. Именно в тот момент в памяти отпечатался запах этого мужчины: смесь кофе, цитрусовых и чего-то еще напоминающего соленое море и…

…и

В голове все смешалось, прошлое и настоящее. Тело прогнулось, вспоминая удовольствие, полученное тогда…

…мои стоны, его резкие движения и это тихое на выдохе «Крис-с-с».

А потом горькое послевкусие осознания неправильности произошедшего и совершенной ошибки.

Все это пронеслось в голове за мгновение, пока я наполняла легкие кислородом.

Это было сигналом. Не «колокольчик напоминания», а звон колокола из прошлого, говорящий, кричащий, что нужно остановиться и прекратить это безумие.

Во взгляде Бессонова тоже что-то проскользнуло, как будто он так же, как и я, вспомнил тот день и понял, что это ошибка.

Но мы оба проигнорировали этот звон колокола!

Ведь уже в следующую секунду блондин, ставший за последние два месяца моей порочной мечтой, окончательно принял решение за нас двоих. Свободной рукой притянул мое лицо к себе, и властные губы снова накрыли мои.

Поцелуй стал прелюдией к тому, что (теперь мы оба знали) уже неизбежно случиться тут на этом подоконнике.

Бессонов помнил, как я реагирую на его ласки.

И он продолжал, лаская грудь, срывать стоны с моих губ, глуша их поцелуями. Но на этом не останавливался, сжимая нежную плоть своей ладонью, играя с соском, усиливая эффект тем, что он не стянул белье, а терзал нежную кожу прямо через него. Трение кружева по возбужденному соску сводило с ума. Хотелось почувствовать его кожа к коже и раствориться в нем, в его запахе.

И я не стала себя останавливать. Его рубашка в этот раз расстегнулась легко. Мои руки помнили его тело. Ладони и пальцы уже ощущали жар его кожи.

— Черт, Крис, — выругался Бес, поняв, что на мне брюки и избавиться от них будет посложнее, чем от юбки.

В прошлый раз я была в платье, и подол его был задран, как только меня уложили на диван, а в этот раз моему блондину пришлось потрудиться. И если кого-то другого остановило бы препятствие в виде пояса, пуговки и молнии, то мой блондин лишь высказал свое недовольство словами:

— Крис, никаких больше брюк, только юбки!

И, прежде чем я осознала смысла этой фразы и наконец-то остановила это безумство, он поменял руки и уже ласкал вторую грудь и властно целовал. Скользя языком по моим губам и вторгаясь глубже, он начинал новый поцелуй-бой, снова заставляя забыть обо всем.

В какой-то момент в голове проскользнула мысль:

Почему Влад не умеет так целоваться?

Но уже в следующий момент я забыла об этом глупом вопросе и о женихе, потому что Бессонов прервал поцелуй. Но он не собрался останавливаться, просто перешел на новый уровень. Его губы уже ласкали мою грудь, и уже не мужские пальцы, а язык дразнил мой сосок. А вот его рука опустилась ниже и нашла еще одну мою эрогенную зону, скрытую таким же кружевом нежно-розового цвета.

Первые нежные прикосновения сменились на более смелые, и я почти срывалась на крик. Но по инерции закрыла рот рукой. И нет, в тот момент я не вспомнила, где мы находимся, это был рефлекс. Влад считал, что я слишком чувствительная там. Поэтому я научилась скрывать, глушить свою реакцию на такие ласки, иначе просто не получала их.

Вот и сейчас кусала тыльную сторону ладони и молилась, чтобы мой блондинистый бес не останавливался, ведь я уже была так близка к тому, чтобы переступить черту невозврата. Сейчас я могла не играть роль приличной девочки, а быть самой собой и не стесняться этого. Я прижимала белокурую голову к своей груди одной рукой и сама шире разводила ноги, давая его руке полный доступ. Не снятые полностью, а лишь расстегнутые льняные брюки мешали, но мой Бес четко шел к цели, лаская меня и готовя к тому, чего мы оба хотели.

Его возбужденный член упирался мне в бедро, и два слоя ткани, джинсовая и льняная, не могли скрыть его твердость. Это возбуждало еще больше. Мой развратный мозг уже рисовал картинку того, что будет дальше.

Хотелось перехватить инициативу и довести его до такого же безумия, которое ощущала я сама. Уже забывая сдерживаться и закрывать рот ладонью, я стонала и шептала сухими губами его имя: «Бес-с-с».

Это было так созвучно с его тихим: «Крис-с-с».

Все это было в унисон, и когда, следуя картинкам в своей голове, я решилась и моя рука скользнула вниз, чтобы заняться ремнем мужских джинсов и перейти на следующий уровень…

Именно в этот момент мы оказались в кабинете не одни.

Открылась дверь, и в мой кабинет практически влетела Люба. Ее появление заставило нас остановиться. А она вошла и тут же закрыла дверь, щелкнув замком. И сделала это, чтобы та, которая шла следом за ней, осталась в коридоре, стопудово, получив закрывающейся дверью по фэйсу.

— Тимофей Александрович, вас, кажется, потеряли, — не стесняясь, пялилась на нас Люба и улыбалась, обращаясь к боссу.

Тут же ее слова получили подтверждение. Голос Сергеевой было слышно даже из-за двери.

— Рыжая, ты совсем сдурела? Ты мне нос сломала! Открой дверь немедленно! Сивах! Мне нужен Тимофей Александрович!