Сборник рассказов

Марк Михайлович Вевиоровский

Пересматривая рассказы этого сборника, я еще раз убедился, что практически все они тесно касаются моих воспоминаний различного времени. Детские воспоминания всегда являются неисчерпаемым источником эмоций, картин, обстановки вокруг событий и фантазий на основе всех этих эмоциональных составляющих.Остается ощущение, что все это заготовки ненаписанной повести «Моя малая родина».

АРХИПОВНА

Мы часто туда ездили в командировку.

С утра самолет, потом трамвай и автобус.

Уже вечером — расстояние и часовые пояса — выходим на первом перекресте проспекта Ленина.

Идем направо. Недалеко чайхона — еще работает. Берем лагман — понятное кушанье даже для москвичей.

Потом заворачиваем за угол и двухэтажное здание гостиницы с уютной Архиповной.

Василиса Архиповна была хозяйкой нашей гостиницы, и лучшим подарком для Архиповны была буханка обыкновенного черного хлеба, которую мы ей привозили из Москвы.

Чуть дальше по улице — тупик, ворота и проходная предприятия, когда-то давшее жизнь городу. Мы оформляем пропуска — ходим по кабинетам, носим бумажки, получаем резолюции и к обеду получаем пропуска и проходим на территорию.

С проблемой пропусков была одна история — возможно, я к ней еще вернусь.

Дальше по территории идем к «своему» производству, к тому, куда мы приехали.

Начальник производства — этнический немец, из немцев Поволжья, руководитель знающий, опытный и авторитетный. Он не только давно руководит крупнейшим производством, но еще и читает лекции в Ташкенте в столичном ВУЗ’е.

Всю профессиональную деятельность свою мы убираем за скобки.

В обычный рабочий день мы уходим на обед после полудня и идем в чайхону.

Там уже готов плов в гигантском котле и жарят шашлыки.

Мы берем по тарелке плова — глубокая обеденная тарелка с горкой, а после плова еще две-три палочки шашлыка и запиваем парой пиалой чая.

После этого сил хватает сил только для того, чтобы доползти до кровати в гостинице — мертвый час. Конечно, не каждый день мы устраивали такой расслабон…

Что-то делали, что-то новое.

Приехали сотрудники в помощь для создания лаборатории для исследования образцов катализатора, и помещение для этой лаборатории выделили на краю территории.

Забор, даже заборчик, калитка.

А там старое русло реки с гигантскими валунами, много отдельных струи ледяной воды — все-таки истоки были из-под ледников Тянь-Шаня.

Никакой колючей проволоки, никакой охраны…

Механик, приехавший с нами, научил местных правильной работе без дураков.

Сюда, подальше от войны, перевозили оборудование их европейской части страны — я нашел это в музее предприятия, сюда после войны везли оборудование по репарациям и решали все проблемы стыковки нестыкующегося старого отечественного оборудования с немецким…

Заказывали запасные элементы установок за рубежом — австрийцы пытались нас обмануть. Все было изготовлено очень аккуратно, все сварные швы зачищены, но…

Элемент конструкции с зачищенными швами оставили на улице около цеха, и стало видно, что некоторые зачищенные до блеска сварные швы стали ржаветь как обычная углеродистая сталь. Обманули? Да, некоторые элементы были изготовлены из простой стали вместо нержавеющей.

В нашей гостинице селились командировочные из других организаций из Москвы и Зеленограда — почему-то редко нам встречались приезжие из других мест.

На противоположной стороне улицы стоял серый кубик — филиал нашей московской организации, и начхоз филиала почему-то «полюбил» нас.

На выходные нам давали автобус, и мы всей гостиницей — молодежь — выезжали на природу.

А природа — это были отроги Тянь-Шаня.

Проезжали дивные луга, сплошь покрытые тюльпанами — причем все поле было одного цвета с редкими точками другого цвета. А другое поле все было другого цвета.

Местные говорили — чемодан тюльпанов и на рынке в Москве заработаешь на автомобиль.

Мы уходили мимо домов отдыха и пионерлагерей — выше, находили ровную площадку. Девчонки из Зеленограда загорали, ребята пытались поймать в ручье форель — а она здесь водилась.

Вечером усталые, обгоревшие и голодные мы возвращались в гостиницу…

Проблема утреннего завтрака часто решалась простым образом — совсем недалеко находился базар — нормальный азиатский базар. Пройдя по рядам с фруктами можно было напробоваться до отвала, но был более вкусный вариант.

Слева от входа находилась небольшая палаточка, где изготавливали чебуреки.

Их изготавливали на глазах стоящих перед палаткой — раскатывалось тесто, его растягивали, подкидывая над головой и вращая полотно, потом формировали чебуреки укладывая мясо и бросали их в кипящее масло.

И из кипящего масла горячий чебурек был изумительно вкусен и съесть больше двух не удавалось даже завзятым обжорам. После этого можно было и на работу.

Одна из наших подружек шла притопывая, и пожилой узбек сказал:

«Середка сытая, кончики заиграли!»

Командировочных в те года хватало и на тарелку плова с шашлыком, и на ужин в гостинице с бутылкой местного вина.

В нашей короткой улице в левом тупике находились ворота (и проходная) другого крупнейшего машиностроительного предприятия, тоже всесоюзного значения, а напротив нашей гостиницы в невзрачном одноэтажном домике находился Госбанк.

Рядом вдоль проспекта Ленина тянулся красивый парк, и мы гуляли там, а вечером там бывали танцы.

А с другой стороны за плотным дувалом находился городок из вилл для руководства, выстроенных очень давно, еще когда здесь занимались проблемой тяжелой воды.

А потом отсюда в Москву приехал будущий Министр химической промышленности союза Кастандова.

А Архиповна…

Архиповна по-родительски заботилась о нас, молодняке в гостинице…

И историй таких было немало, но…

Лучше я вспомню пару историй из производственной жизни…

Трагическое воспоминание.

Наличие утечки газа решили устранить подтягиванием гайки.

Привело это к возникновению огненного факела, после чего отключили систему.

Обгоревшие ремонтники шли своим ходом на газоспасательную станцию в остатках одежды.

Но погибли они не от ожогов. Они погибли от отравления ртутью.

Дело в том, что расход в газовых потоках высокого давления измеряли диафрагмами и фиксировали приборами под названием «газовые весы» (кто не знает — поищите в Интернете).

Газовые весы — замкнутый бублик, внутрь которого залита жидкость, а данном случае это была ртуть. Факел расплавил газовые весы и испарил ртуть, а пары ртути пропитали одежду (остатки одежды) обгоревших.

Спасти их не удалось.

В этом случае были нарушены два кардинальных правила техники безопасности.

Первое — подтягивать гайки при пропуске газа (жидкости) под давлением нельзя.

Второе — все слесарные инструменты для работы в пожароопасных и взрывоопасных помещениях должны быть безискровыми. Без искры не было бы факела.

А теперь повеселее.

Проблема национальных кадров в те годы стояла достаточно остро и на руководящие должности ставили настоящих специалистов, профессионалов — русских, украинцев, татар, немцев…

Тут, по какому-то случаю на должность начальника отдела кадров назначили молодого человека коренной национальности.

Я очень удивился — последнюю подпись для получения пропуска должен был поставить начальник отдела кадров. Я вошел в кабинет и оторопел — при виде меня из-за стола встал молодой начальник и поздоровался со мной.

Это вместо старого тучного украинца с хитрыми глазами!

Начальник был очень вежлив и даже подобострастно любезен — с чего бы это перед молодым москвичом.

Очень скоро мне пришлось снова приехать сюда с начальником, и черт меня дернул поспорить с ним.

Я пообещал, что пропуск на предприятие мы получим с одной подписи.

На что мы поспорили — не помню.

Мы вошли в кабинет нового начальника, и он тотчас встал и поздоровался.

Мой начальник отошел от ступора только на территории по пути к нашему знакомому-немцу.

Начальника отдела кадров быстро заменили, и хозяин кабинета перестал вставать при виде посетителя.

И еще под конец почти анекдотический случай.

В одном из технологических процессов использовали в качестве катализатора сетку из драгоценных металлов (дороже золота), и вдруг рулон такой сетки со склада исчез.

Поиски долго не давали результата, пока за дело не взялся местный умелец (такие имеются практически везде).

И он нашел похищенную сетку — этой сеткой оказался огорожен садовый участок одного из мелких местных работников. Она ему понравилась! Не темнеет, не ржавеет, и еще красиво. Выгнали с работы, а могли бы расстрелять — стратегический материал.

Я давно там не бывал в командировке.

Говорят, гостиницу перенесли, расширили.

И вряд ли там есть наша любимая Архиповна.

А проблема национальных кадров — проблема длительная и устойчивая.

Мне не приходилось бывать в гостях у местных жителей, но мне рассказывали, что вполне европейски образованный хозяин удалял жену из комнаты с гостями.

А на установке, созданной нами для проверки идеи болгарского профессора, начальником был местный товарищ, но мы его видели раза два в месяц, когда он приезжал за зарплатой и привозил нам виноград из своего сада — крупный и вкусный.

Я бывал в командировках на других предприятиях этой союзной республики, и картина менялась мало. Местными были работники столовой, профилактория, а на секретном производстве вообще не было местных кадров — были в большом количестве татары и русские. И немцы Поволжья.

Кстати, в «образцовом» новом городе посреди песков большое количество татар затем вызвало нешуточные волнения, когда коренное население сочло себя обойденным и обиженным и начало качать права…