Сон в летнюю ночь. Черновик

Марк Эллингтон

Семнадцатилетняя девочка по имени Энни перевоспитывает своего далекого от истинных, глубоких чувств и целомудрия, воздыхателя Элиота. Их поначалу непростые отношения и девиантное поведение Элиота перерастают в нечто подобное платонической любви.

глава 16

Энн такая наивная, неужели она действительно ничего не понимает, например то, как устроен этот мир? Или то, что почти все люди — жестокие бесцеремонные эгоисты, как я. Мало кого сейчас заботят мораль и нравственность и в этом нет ничего плохого, а зачем брать в голову лишнее? Думать о других людях? О их чувствах? Они ведь того не стоят, совсем не стоят. В мире есть только один человек, о котором вы должны переживать и этот человек — вы сами, согласен звучит очень эгоистично, но такова жизнь, никому вы так не нужны, кроме как себе. (Думал Элиот.). А что касаемо Энн, она от меня никуда не денется, а если и дальше будет так пренебрежительно себя вести со мной, то я сделаю ей так больно, как ей ещё, наверное, никогда не было, я заставлю её плакать кровавыми слезами, если она не будет мне подчиняться. Я буду над ней издеваться, морально, пусть страдает, пусть прочувствует весь спектр самых мерзких эмоций: страх, стыд, разочарование, обиду, ирритацию. Нет ничего хуже морального насилия, если уж физически не получилось, то хоть так, под таким давлением она всё равно рано или поздно сломается. Наверное…

И всё же почему Энни не такая, как скажем все остальные девушки? Почему она не такая, как например Кэтлин с юридического или Стефани с инженерного? С ними всё было так просто, без всяких драм: ресторан, клубы, поблажки в учёбе и всё никто не учит тебя жизни, не трепет нервы. А эта, кем она себя возомнила? Думает, лучше меня? Такая хорошая и правильная, а я плохой и злой, пристаю к ней, ещё и на десять лет старше. Энн забыла, что на всё есть свои причины и моё предвзятое отношение к ней не просто так, я хотел, чтобы она меня слушалась, подчинялась, хотел её… А сейчас её поведение вызывает у меня только одно желание — доминировать и принижать, что у меня пока плохо получается.

Внезапно раздался стук в дверь и в кабинет вошёл невысокий, светловолосый полноватый мужчина лет тридцати пяти, в классическом чёрном костюме с тёмно — изумрудным галстуком и какими — то бумажками в руках. Он выглядел слегка заполошным и озадаченным.

— Мистер Делонг, у нас проблемы, через неделю приедет проверка из министерства, официальная информация…

— И что? Как будто до этого у нас их не было.

— Подождите, я не договорил, у нас с документами полная неразбериха — в бухгалтерии доходы и расходы не сходятся вообще, деньги, которые вузу выделяли из бюджета уже потрачены, а на что непонятно. И ещё не факт, что никто не заметит то, как мы скрыли часть доходов, чтобы уменьшить сумму налогов. Наш главный бухгалтер сказал, что с такой отчётностью ничего хорошего ждать не стоит. Скажите, что делать? Мы на грани фола.

— Так, Гарт, успокойся. Как мы обычно поступаем в таких ситуациях?

— Откупаемся?

— Правильно, так что иди купи конверт побольше и заполни его деньгами, а там уже дело техники, ты меня понял?

— Понял, то понял, только загвоздка вот в чём, проверяющий — Лев — Кэрол Рэдклифф, а он ведь неподкупный, взяток не берёт, значит и договориться с ним не получится.

— Рэдклифф? Да, с ним можно договорится только до скамьи подсудимых. Я даже и не знаю, что делать.

— Элиот, но вы же ректор, вы должны как — то решить этот вопрос, боюсь это только вам под силу.

— Да, да я ректор этого института, ну и что с того? Я далеко не всемогущ, я не могу за неделю восстановить нашу бухгалтерию, не могу вернуть на место деньги из бюджета, я не волшебник, просто пойми это, Гарт, у меня нет волшебной палочки по взмаху, которой сбываются желания, я обычный человек у которого просто в трудовой книжке в графе должность стоит — ректор института и всё.

— А ещё вы сын Льва — Кэрола.

— И что это меняет? Ты не заметил, у нас даже фамилии разные?

— Фамилии разные, но кровь то одна.

— Я не хочу об этом говорить, всё тема закрыта.

— Ну что вам стоит просто поговорить со своим отцом, я уверен он войдёт в положение и не будет так строг к собственному сыну.

— Закрыли тему, я сказал. Нет и ещё раз нет. Сами найдём выход из этой ситуации, взрослые люди как никак, сами наделали ошибок, сами их и исправим, не впервой.

— Ну, ваше дело, я просто предложил.

— Так себе предложение, у меня получше есть. Значит, Гарт, идёшь сейчас в бухгалтерию и увольняешь весь наш бухгалтерский штат.

— Хорошо, а что я им скажу? Причина увольнения?

— Гарт, тебе сколько лет? Десять что ли? Взрослый дядя, а придумать причину увольнения не можешь, почему я всегда должен тебя учить?

— Простите, просто я не очень понимаю за что вы хотите их уволить?

— О, Господи, да не за что, просто так нужно. Нужно и всё.

— Но мне всё равно придётся как — то это им объяснить, иначе они будут жаловаться в трудовую инспекцию или прокуратору, а нам этого не надо.

— Вот и объясни, скажи, мол сокращение штата. А вообще по-хорошему, я должен был уволить их всех ещё полгода назад, когда стал ректором. Ну а что? Их нанимал на работу ещё Евстафий Гликштейн, прошлый ректор. Так что скажи им, что мы не сработаемся и пусть пишут заявления по собственному, если не хотят проблем. Только помягче пожалуйста, мне здесь скандалы не нужны.

— Хорошо, как скажите. Только у меня один вопрос, как вы за неделю соберёте новый бухгалтерский штат?

— А мне не нужен новый штат, мне нужен один главный бухгалтер, который сможет вести чёрную бухгалтерию, и всё.

— У вас уже есть кто — то на примете?

— По правде говоря, есть. Кум мой, Вислав Мицкевич, у него как раз есть и бухгалтерское образование, и экономическое, Вислав раньше занимался чёрной бухгалтерией, думаю он сможет нам помочь. Зарплата у него, конечно, будет ни как у обычного бухгалтера, но это того стоит. Он ещё никого не подводил. Будем его нанимать? — Спросил Элиот у Гарта.

— Ну раз он так хорош в своём деле, то нанимайте конечно.

— Вот и отлично, пойду созвонюсь с ним тогда, а ты давай иди решай дела с бухгалтерами, надеюсь всё пройдёт без сучка и без задоринки.

— Хорошо, пойду я, если что знаете, где меня искать.

— Я понял, давай иди уже. — Ответил Элиот и потянулся в карман за телефоном.