Провинциалки

Маро Линда, 2022

Берта только что окончила школу. Она очень красива и столь же наивна. Детство в маленьком посёлке не научило её разбираться в людях. Что даст ей Москва, в которой Берта оказывается, сломя голову бросившись за поманившим её импозантным кавалером?Рита, наоборот, состоявшаяся личность, она успешный московский адвокат, хотя тоже родом из провинции. Но счастлива ли Рита, сделавшая беспорядочные сексуальные связи как с мужчинами, так и женщинами нормой своей жизни?Судьбы двух провинциалок переплетаются, и каждой предстоит осознать, кем она хочет быть: женщиной, которой легко манипулировать, или женщиной, знающей себе цену, умеющей любить. Может, путешествие из Москвы на прекрасное Бали, к океану, решит все вопросы?Автор книги обожает путешествовать по всему миру. Эта книга написана на Бали и пропитана энергетикой молодости и свежестью океана. Лёгкое чтиво про путешествия, затрагивающее важную тему абьюза и манипуляций в отношениях.

Глава 3

Я проснулся рано. За окнами поднималась утренняя заря, восхода солнца еще не было. Выйдя на улицу, я ощутил приятный холодок с моря. Утром природа особенно прекрасна. Она как будто, находясь в статическом состоянии, лениво просыпается. Темнота уползает по углам, рассеивается в разные стороны и потом вовсе исчезает, показывая мокрые листья деревьев и ароматные южные травы. В воздухе витают испарения от самшитовых и хвойных вековых лесов. Дымка тает, оставляя на всех листочках, всех травинках маленькие, переливающиеся капельки утренней холодной росы. Еще никого нет на улицах, море безлюдное и темно-синее. Только изредка проплывет ветхая лодочка какого-нибудь деревенского рыбака и скроется в сероватом тумане, тут же потеряется из виду. Это еще то время, когда птицы только начинают петь, как бы предупреждая своими звонкими трелями о зарождении нового дня.

Посмотрев вдаль и убедившись, что на воде полный штиль, я подумал, что сейчас неплохой момент для рыбалки, что можно было бы выйти сегодня на катере в море. Как раз я отправил вчера Николь к матери в холодную Москву, так что самое время заняться чем-нибудь для себя.

Я не медлил. Ловко прыгнув в свой небольшой, но довольно уютный беленький катер, я, положив удочки на пол, стал медленно отчаливать от берега. Из-за легкого серебристого тумана я ощущал, как врезался в миллиарды малейших молекул воды, которые оставались на моем лице. Я плыл вдоль берега, втайне от себя надеясь, что позже смогу встретить в этих краях Берту. Она часто ходит сюда прогуляться и позагорать по утрам. Это сладостное щемящее чувство не выходило из моей головы. Каждое мгновенье каждой клеткой своего тела я ощущал, что в будущем со мной должно произойти что-то невероятное, и что это невероятное непременно должно быть связано с ней.

Я отклонился назад, взял удочку, не спеша размотал ее и запустил в серую толщу воды. Поплавок спокойно остановился на одном месте. Я не сказал бы, что особо сильно люблю рыбалку, но мне нравится сам процесс. Находясь в полном одиночестве, ранним утром, наедине с самим собой и со своими мыслями, можно подумать о многом, во многом себе признаться, в чем не решился бы признаться в обычной жизни, занимаясь работой и делами. И просто полюбоваться просыпающейся природой. Да, я ждал ее. Да, я очень хотел увидеть ее снова. Хотел поговорить с ней, узнать о ее прошлом, о ее детстве, юности, откуда она. Я знал только лишь, что она из какого-то провинциального городка в России, и ничего больше. Все вокруг нее покрыто ореолом странных тайн…

Прошло время. Мой поплавок осторожно начал уходить под воду, создавая аккуратные ровные круги. Видно, рыба небольшая. Я, пытаясь поймать момент, начал подсекать, но увы, рыбешка ускользнула и сорвалась. Я был немного разочарован, так как просидел в ожидании уже часа три, и ничего больше не произошло. Осознав в очередной раз, что из меня рыбак, в общем-то, не очень, я решил без улова и без оправдания своих ожиданий и надежд вернуться домой. Как только начал причаливать к берегу, издали увидел фигуру молодой женщины, приближающуюся к пляжу. Похоже, что это она.

Я остановил катер и остался стоять примерно в двадцати метрах от береговой линии. Да, это она. Берта легкой походкой прошла мимо меня, не заметив, подошла к воде, осмотревшись по сторонам и убедившись, что никого нет, сбросила с себя всю одежду и зашла по колено в воду. Она без купальника! Я осторожно, затаив дыхание, взял бинокль и навел на нее, чувствуя необычное волнение. Откровенно говоря, я не ожидал такого поворота событий, я просто хотел поболтать с ней, послушать ее голос, может, прокатиться или погулять, но подходить к ней сейчас было бы совершенно неудобно, и чувство неловкости не покидало меня. Я ощущал, что приближаюсь к чему-то очень запретному. Она стояла по колено в холодной воде, судя по ее груди, ей довольно прохладно. Я опустил свой взор ниже и смущенно рассмотрел ее лоно. Оно прекрасно. Как бы я много отдал, чтобы всего лишь раз поцеловать ее туда! Вдруг она решилась и поплыла, потом резко нырнула в морскую пучину воды, и несколько минут ее не было видно. Она вынырнула совершенно неподалеку от меня, я настолько не ожидал этого, что мой бинокль, моя улика, с плеском упал в воду! Она это заметила, присмотрелась и поняла, что в катере я. Мое положение выглядело достаточно глупо, и я, еще более усугубив его, сказал как ни в чем не бывало:

— Привет!

— Доброе утро! Я думала, что здесь никого нет, — звенящим голосом ответила она, немного растерявшись.

— Я… это… случайно тебя увидел, извини, надо было сказать раньше, но я совершенно не успел, — хоть что-то вразумительное ответил я.

— Майкл, а давай напьемся сегодня? Я так почему-то этого сейчас захотела… а? Ведь алкоголь с утра иногда можно, правда? — Она закружилась, разбрызгивая соленую воду.

— Я не против, у меня как раз припасена бутылка крепкого кальвадоса на этот случай. Только он теплый, — показывая дешевую бутылку, сообразил я. — Прыгай сюда!

— Я без одежды, как ты уже успел заметить!

— Я могу дать тебе свою рыбацкую футболку, возможно, она тебе подойдет.

— Тогда отвернись, я залезу в катер. — Подплывая ко мне, она прильнула вплотную к катеру и смотрела испытывающе мне в глаза. Ее глаза, как два сверкающих изумруда, горели каким-то зловещим огоньком. Сейчас в этой необычной обстановке она напоминала сказочную русалку, которая взялась из ниоткуда и, возможно, исчезнет в никуда. Казалось, она понимала, что я чувствую, и ей нравилось ощущать мою увлеченность ею.

Я отвернулся, кинув Берте через плечо свою белую в синюю полоску и драную в некоторых местах футболку.

— Другого нет! Так что это твой единственный вариант находиться тут в приличном виде! — нагло сказал я.

Обернувшись через минуту, я увидел перед собой нимфу — футболка определенно шла Берте, учитывая, что сидела она, расставив ноги. Поправляя волосы, она не сразу заметила, что я уже обернулся. Подняв на меня глаза, тут же приняла более женственную позу, положив ногу на ногу.

Чуть позже она уже по-свойски сидела на борту, разливая в повидавшие виды пластиковые стаканчики теплый кальвадос.

— Ну что, за нас! — Она протянула мне стакан, откинув назад свои шикарные, позолоченные лучами солнца локоны.

Мы чокнулись с ней стаканами и быстро выпили этот терпкий приторный напиток.

— Знаешь, ты довольно интересный человек, Майкл, — неожиданно начала она. — Вот вроде смотришь на тебя, ведь ты вполне обычный, вроде ничего особенного в тебе нет, но в то же время так приятно проводить с тобой время… С тобой мне кажется, что я совершенно такая, какая есть на самом деле. Ведь мы познакомились с тобой совсем недавно, но как же мне приятно видеть тебя, болтать по-дружески. Мне очень легко с тобой и спокойно. — Она вытянула рукава, привстала и повернулась ко мне: — Давай за тебя?

Взяв у нее бутылку, я случайно соприкоснулся с ее рукой, почувствовав при этом небольшое волнение.

— Давай! — согласился я.

— Я произношу тост за замечательного человека, моего друга, Майкла Бэя! — с важным видом артистки, с наигранным забавным позерством, как будто бы находясь на сцене, произнесла она. — Итак, Майкл! Желаю тебе, как моему другу в этой чужой стране, веселой, сумасшедшей жизни, самых смелых и откровенных желаний, новый мерседес без крыши и, наконец, научиться ловить рыбу! — Она опустошила стакан и залилась громким смехом. — Майкл! Поплыли вперед к далеким горизонтам, к дельфинам и русалкам!

Мы мчались, рассекая кристально чистые волны, навстречу ветру, брызги волн, разрезаемых нашим маленьким судном, попадали на наши улыбчивые лица. Ее волосы любимых мною оттенков развевались на теплом мягком соленом ветру в разные стороны, а глаза сверкали безмятежным счастьем. Она довольно неплохо водила катер, мы иногда менялись. Стоя за штурвалом, она специально срезала углы, создавая волны. От этого нас немного пошатывало из стороны в сторону. Мы плыли далеко-далеко, как бы уплывая от всех проблем и стереотипов, пытаясь забыть, что нас ждет на берегу. Здесь, в открытом безмолвном море, все заботы и проблемы казались незаметными, несуществующими, все отходило на второй план. Здесь были только мы вдвоем, и никого рядом.

Мы держали курс на остров. Я однажды бывал там. Это маленький остров, состоящий из песка большой каменной глыбы. Видно, что раньше это была гора, которая сейчас на дне, а ее верхушка как раз и образовывала остров, на который причалить можно только с одной, пологой, стороны. Вокруг него постоянно кружат чайки, выискивая еду. Как же прекрасно чувство, когда ты находишься в определенный момент где-то с кем-то и тут понимаешь, что бесконечно счастлив именно сейчас. Когда один человек дает тебе ощущение этого счастья, спокойствия. Ты всеми клетками своего тела понимаешь, что тебе по-настоящему хорошо. И это со мной именно из-за нее. Просто есть одно единственное желание — чтобы только она была рядом. Наверное, это и называется настоящей влюбленностью. По-другому ее вряд ли получится описать.

На горизонте появились мутные очертания острова. Мы выбрали правильный курс. Когда мы подплывали к этому необычному местечку, нас поразило большое количество чаек, кружащихся над загадочным скалистым утесом. Мы причалили. Этот небольшой остров в середине синего моря издавна был окутан тайной и мраком, вокруг него ходит множество легенд. Есть поверье, несколько веков назад в этих краях располагалась самобытная деревушка, в которой, по рассказам людей, жила черная ведьма. Ее покосившийся домик стоял на окраине, у большого камня, вдали от посторонних глаз. Она была необычайной красоты и обладала магическим взглядом. Люди шептали, что она не старела никогда и влюбляла в себя всех мужчин, кто бы ни взглянул на нее. Поговаривают, что всем женщинам в той округе это настолько осточертело, что они собрались темной ночью, пришли к ней в хибару, связали и кинули ее в море с камнем на шее. Потом по этим краям прошел слух: якобы видел кто-то из рыбаков ее на этом острове, но уже половина их не возвращалась оттуда, а кто возвращались — говорили страшные вещи. Потом уровень воды поднялся и почти весь остров затопило. Весь, кроме этого огромного камня. Местные старожилы до сих пор поговаривают, что чайки не зря роятся там, будто бы до сих пор выискивая останки былой красавицы — черной ведьмы. Но несмотря на эту драматичную легенду, это место кажется необычайно романтичным, здесь чувствуется время, оно течет медленно-медленно, как будто бы застывая.

Причалив к скале, мы сошли на берег. Берта смотрела на меня смеющимися, довольными, чуть захмелевшими глазами.

— Майкл, давай удочку! Я сейчас поймаю нам рыбу, — с вызовом заявила она.

— Ты умеешь?

— Сейчас увидишь, — разматывая удочку и ловко закидывая ту в пучину воды, ответила она.

Не прошло и получаса, как у наших ног лежало не менее шести мелких рыбешек, называния которых мы не знали.

— Откуда ты это все умеешь? Такую леди, как ты, довольно трудно представить с удочкой и костром, — удивился я.

— Да были времена, когда я жила в лесу, там и приходилось всему этому учиться, выбора не было, — разжигая дрова, которые нашлись у меня на катере, сообщила Берта.

Костер полыхал, солнце клонилось к закату — наше небольшое путешествие длилось уже несколько часов. Мы ели свежесваренную уху, можно ее так называть, так как там находились только пойманные рыбы и парочка пряных трав, которые скудно росли на нашем острове. Есть хотелось жутко, так что мы особо не придирались. Мы пили кальвадос, одну бутылку за другой, смеясь и рассказывая друг другу всякие невероятные истории. Однако было что-то таинственное в ее прошлом, том, о котором она старательно избегала разговаривать.

Но вот Берта, заворачиваясь в старый плед, откопавшийся на моем катере, дрожащими пальцами закурила сигарету. Глаза ее стали поблескивать.

— Знаешь, Майкл, я ведь не люблю своего жениха. Вот ты можешь меня понять? Я его очень уважаю, ценю все то, что он для меня делает. Я ведь знаю, что он постоянно проводит время с этой старой профурсеткой Марго, что ему с ней интересно, что они занимаются любовью, возможно, прямо сейчас. Я чувствую это всем своим телом. Я понимаю, для чего ему я. Он чувствует рядом со мной себя героем, спасителем. Это же он вытащил меня когда-то с самого дна московского притона, где я работала элитной проституткой для иностранцев, где продавала свое тело за большие деньги, где танцевала абсолютно голая перед пьяными мужиками, которые трогали меня и запускали руки во все потаенные места моего тела. А он вытащил меня, увез, выкупил. Так что, можно сказать, я его рабыня, которой он дает свободу, но которую никогда не отпустит. Я его собственность, — отстраненно произнесла она, затягиваясь едким дымом, — а ведь раньше все было совершенно по-другому, спокойно, ровно. Раньше ведь я думала, что у меня будет обыкновенная, неприметная судьба, как у многих моих сверстниц. Думала я, что выйду замуж за мальчика из своего Сокольского округа, возьмем ипотеку, купим однушку, родим ребенка, будем ездить в родной поселок или на дачу по выходным… Но однако судьба распорядилась иначе. Теперь я сижу на острове в глубине Средиземного моря с человеком, которого я практически не знаю, жду свадьбы с другим человеком, которого не люблю. И не вернуться мне назад, в прошлое. А как бы мне хотелось…

Тут она поведала мне свою, скрытую от чужих глаз, на редкость шокирующую историю. Позже, когда она уже договаривала, я думал, что никогда не встречал еще женщину с более странной и необычной судьбой.