Нас нет

Марья Коваленко (2024)

— Дружище, я, конечно, слышал о возможностях современных 3D-принтеров, но не знал, что ими можно делать людей. — Я тоже не знал. — Ты когда успел себя так качественно откопировать? — Судя по всему, десять лет назад. — И что, ксерокс все это время был не в курсе, что размножился? — До сего дня ни сном ни духом. — Мой взгляд остановился на белой как мел Елене, которая обнимает нашего сына. Десять лет я считал ее предательницей. Верил, что любимая нашла себе лучшую партию, когда ее папаша бросил меня за решетку. А в реальности… все это время она растила моего сына и, как могла, боролась со своим уродом мужем.

Глава 6

Лена

Десять лет назад

— Всё, беги домой. Молодым девушкам даже смотреть на таких парней опасно.

Моя подруга Марина поправила короткий топ и пальцем указала в сторону выхода из кафе.

Учитывая, что здесь не было никаких других залов, а весь интерьер состоял из четырех столиков и барной стойки, подсказка была лишней.

— Мне уже девятнадцать!

Стало смешно. Марина так старательно пыталась от меня избавиться, будто ее новый парень — настоящее чудо света, которое нужно беречь от чужих глаз.

— И все равно. Меня никто не украдет. Давай, не нужно его дожидаться.

— Ты так говоришь, словно я от одного вида твоего парня могу лишиться девственности. — Я все же рассмеялась.

— Я б в свои девятнадцать с ним лишилась.

Улыбка стекла с красивого лица подруги. Марина нахмурилась, будто вспомнила что-то неприятное. Но спрашивать, что именно, я не стала. Знала и так. Ее лишил девственности мой собственный отец. Четыре года назад.

Это произошло по их обоюдному согласию. Не слишком красиво, если верить словам подруги. И сразу по всем мужским пунктам.

Отец тогда как раз развелся с пятой женой и уже присматривал себе шестую. Ею должна была стать приемная дочка известного банкира — Валерия Муратова^[3]. Папа дважды был у них в гостях. Задаривал Муратовых подарками. Но Марина, работавшая у нас помощницей горничной, вовремя заглянула в хозяйскую спальню.

Эротическое белье, молодость и красота победили быстро. Князь Абашев хоть и был суровым родителем, который на пушечный выстрел не подпускал ко мне парней, сам никогда не отличался святостью.

Итогом той выходки стала новая помощница и новая любовница отца. Валерия Муратова так и не узнала, с кем ее хотели свести родители. После нескольких фотографий отца и Марины, просочившихся в СМИ, все договоренности с семьей банкира были разорваны. А по ночам в спальне князя Абашева стало шумно.

Я не удивлялась и не злилась. С моей матерью у папы давно не было ничего общего. Она жила в Питере, мы — в Москве, почти не видясь. К тому же смелая и улыбчивая Марина нравилась мне гораздо больше, чем неизвестная дочка банкира.

Между нами было всего четыре года разницы: Марине девятнадцать, мне пятнадцать. Мы слушали одну и ту же музыку. Смотрели одни фильмы. Мечтали о красивой и счастливой жизни. Марина — рядом с моим отцом. Я — подальше от него.

К сожалению, только лишь декольте удержать князя Абашева оказалось невозможно. Уже через полгода он сменил Марину на другую пассию. Но мы успели сдружиться.

Девочка-подросток и молодая бывшая любовница ее отца.

Идеальная школьница, а потом студентка, и яркая красотка, которая грезила о большой любви.

Тихоня и оторва.

Сдружились настолько, что Марина рассказывала о своих ухажерах, помогала прятать от отца туфли на каблуке и иногда брала меня с собой в ночные клубы или кафе «для узкого круга». Как сегодня.

— Этот парень… — Видимо вспомнив своего нового ухажера, Марина снова ожила. — Я когда смотрю на него… Он такой…

— С нимбом и крыльями? — в шутку подсказала я.

— Нет! — Она отмахнулась. — Вообще! С рогами и хвостом.

— Вау! Это горячо!

— Наоборот. Все называют его Арктика. Он очень холодный с виду. Самоуверенный, без эмоций. Но я уверена, что внутри… — Подруга посмотрела по сторонам, словно нас могли подслушать, и добавила: — Там ураган! Торнадо!

— Так ты у нас теперь укротительница торнадо?

Сдержать смех было невозможно. От всех этих описаний, «торнадо», «Арктика», уже щеки лопались. Только Марина могла найти такого парня и влюбиться с первого взгляда.

Это было необъяснимое для меня явление. И безумно веселое.

— Я дура. — Она демонстративно отвернулась.

— Нет. Ты чудо! — попыталась переубедить ее я.

— В перьях… И твой отец открутит мне голову, если узнает, где мы сегодня. — Подруга тревожно поцокала своими острыми каблучками.

Ее новая любовь опаздывала, а другие парни уже раздели нас взглядами.

— Я сдам тебя на руки твоему герою и тут же вызову такси.

— Здесь со мной ничего не случится. Обещаю не выходить на улицу.

— И даже в туалет?!

Марина была старше, но иногда казалось, что старшая из нас я.

— Клянусь, ваше высочество. — Подруга заулыбалась. — Беги уже! Нечего этим беспородным щенкам пялиться на папину породистую девочку.

— Клейма на мне нет. — Я уже давно научилась не обижаться на шпильки Марины. Знала, что она не со зла. Во всяком случае, не со зла ко мне. — А заглядываться они могут только на тебя. Ты ведь у нас бомба!

Я взглядом указала на модный наряд подруги и на себя, девушку-тень в скучных черных брюках и обычной белой блузке, застегнутой на все пуговицы. Без грамма макияжа на лице и с рюкзаком, в котором лежали студенческие конспекты.

— Абашева, да на тебя что ни напяль… — Марина махнула рукой.

— Герб над головой не светится. Даже в темноте. Я проверяла!

— Молодая ты еще просто. Не понимаешь, как это работает.

— Да-да, помню твою мудрость. — Я сделала строгое лицо и попыталась повторить интонацию подруги: — «Вот встретишь того самого и почувствуешь все это притяжение!»

— Тебе нужно было не в княжеской семье появляться на свет, а в клоунской! — Марина прыснула.

— Если что, я согласна! Махнулась бы на клоунскую не глядя. Ходить по веревке, кажется, уже умею. А прыгнуть в горящее кольцо после девятнадцати лет папиной дрессировки будет легче легкого.

— Это да-а… — медленно протянула подруга, а потом, будто опомнившись, снова посмотрела на свои часы. Проверила время на телефоне. И вдруг поднялась. — Нет, всё. Иди! Дольше тебе точно нельзя задерживаться. Если сюда явится охрана твоего отца, меня тоже под какой-нибудь домашний арест упекут. А это… Плавали. Знаем. Больше не хочется.

— Марин, но, если я еще пару минут подожду, ничего не случится. — Беззаботная улыбка пропала с моего лица.

— Лена… — Подруга прижала ладони к своим щекам. — У меня уже все горит. Это явно папка твой вспоминает. Давай не будем гневить лихо!

— Да он уже спит давно. Плевать ему, где сейчас дочь.

— Собственного отца ты тоже не знаешь!

Больше не рассиживаясь, Марина развернула меня лицом к двери и подтолкнула в плечи.

— Ну хоть чуть-чуть…

Я все же попыталась отбиться от насильного выдворения. Ни с кем, кроме Марины, не было так легко и весело. Но проще было переубедить самого отца.

На мои умоляющие взгляды Марина никак не отреагировала. И лишь когда я дошла до двери, в спину донеслось: «Пока!»

Вместе с этим «пока» и темнотой на улице с меня слетело и все веселье. Уже за порогом я вспомнила, что так и не вызвала такси. Порывшись в рюкзаке, поняла, что и с наличными тоже будет проблема.

Наверное, все это вместе и стало моей главной ошибкой. Беспокоясь о подруге, я совсем забыла побеспокоиться и о себе. А кафе, в которое мы сегодня приехали, находилось слишком далеко от богатых и безопасных районов города.

— И кто это у нас такой сладенький? — как гром среди ясного неба, раздался справа хриплый, прокуренный голос.

В темноте рассмотреть говорившего оказалось непросто. Я даже испугаться не успела.

— Эй, красотка, как ты смотришь на секс втроем? — Второй мужчина надвигался слева. Еще более высокий и жуткий, чем первый.

— Да тут у нас целочка! — услышала я третьего. — Ее всему придется учить и показывать. Но я в деле.

Он залился хохотом, словно это было смешно. И все трое одновременно подошли на расстояние вытянутой руки.

От страха меня словно связали по рукам и ногам. Помнила, что нужно кричать «На помощь», а лучше — «Пожар». Пыталась заставить тело ожить — хотя бы попытаться сбежать назад, в кафе, или броситься к машинам на дороге.

Паника душила, мешая дышать. Холод, который до этого не ощущался, проникал под блузку и брюки. Я смотрела на незнакомцев и все не верила, что со мной такое может случиться.

Теряла последние секунды… крошечный шанс на спасение.

Ума не приложу, что случилось бы дальше. Но неожиданно рядом с этими тремя оказался четвертый.

— И что тут происходит? — пробасил он совсем близко.

В ответ обступившая меня тройка разразилась хохотом. Кто-то вдобавок еще и выругался. А потом вдруг послышались какие-то удары, стоны, проклятия. В темноте что-то мелькало, падало. И, чтобы не рухнуть в обморок от страха, я трусливо закрыла глаза.

Когда хватило сил открыть их, остался только один незнакомец — высокий, молодой, с густыми темными волосами, закрывающими лоб. С идеально прямым носом, как у Гослинга. С плотно сжатыми губами. И с приподнятыми скулами.

Четвертый.

Не юноша. Скорее молодой мужчина.

— Сильно испугалась? — Он вытер руки о какую-то тряпку и отбросил ее в сторону.

— Я… Да. — Шок еще не отступил, поэтому голова соображала я медленно.

— Это место не для хороших девочек. Не знала? — хмыкнул мой спаситель.

— Я была здесь с подругой, а сейчас собиралась ехать домой.

Не знаю, почему оправдывалась. Он, конечно, здорово помог мне, но это не значило, что теперь нужно трястись перед ним, как перед отцом.

— Я заметил. Даже компанию себе нашла.

— Нет, я их не искала.

Холодно не было, вечер выдался теплым. Но я обхватила себя руками.

— Понятно.

Незнакомец уставился на мои балетки. Удивленно. Словно первый раз в жизни видел такую обувь.

— Точно не местная. — Он поднял голову. — Куда тебя отвезти?

— Везти? Нет! — Я замахала руками. — Везти никуда не нужно. Я вызову такси!

— Уже вызвала.

Мой спаситель что-то нажал в кармане, и рядом зажглись фары автомобиля.

— Нет, не могу. — Я отшатнулась назад.

Удивительное дело — минуту назад и двинуться не могла, а тут все конечности работали, и никакой ступор им не мешал.

— А снова в неприятности вляпаться можешь?!

— Я больше не вляпаюсь.

— Само собой! — Незнакомец в три шага сократил между нами расстояние и, как пушинку, подхватил меня на руки. — Откуда только взялась такая?

На мужских губах мелькнула улыбка. Красивая. Искренняя. У меня дар речи чуть не пропал от такого неожиданного преображения мистера Скалы в обаятельного парня.

— А какая «такая»? — Засмотревшись, я совсем забыла, что нужно сопротивляться и требовать, чтобы вернули на землю.

— Сказочная.

Уголки губ парня растянулись еще шире. Во взгляде мелькнуло что-то незнакомое. А когда я очнулась, попа уже приземлилась на пассажирское сиденье двухместного авто и сильные руки перекидывали через грудь ремень безопасности.

После такого маневра и мысль о сопротивлении исчезла. Я не знала этого парня, он не назвал своего имени. Но, будто так и нужно, я быстро сообщила адрес. Услышала тихий хмык. А потом вжалась спиной в сиденье и забылась.

Скорее всего, это была особая форма шока или его последствий. Вместо нормальных эмоций, тревоги или страха, мне стало спокойно. Озноб сменился приятной легкостью. А ночной город показался каким-то необычным, волшебным.

Ярче, чем всегда. Более красочным. Пестрым. Будто вместо стекла в окнах авто стояли какие-то фильтры, усиливающие эффект от картинки.

Наваждение исчезло, только когда машина остановилась возле ворот отцовского дома. На душе шевельнулось что-то похожее на волнение. И, очнувшись, я открыла рюкзак.

— Спасибо большое. Сколько я тебе должна?

Правая рука сжала кошелек. Но, словно не услышал вопроса, мой спаситель забрал рюкзак себе. Сам, без спроса, достал ручку. И принялся что-то писать прямо на ткани изнанки.

— Мой номер, — закончив, соизволил пояснить он. — Звони, если что.

Рюкзак снова опустился на мои колени. Как блудливый щенок.

— А за сегодняшнее… — Я не стала ругать незнакомца за то, что испортил рюкзак. Язык не поворачивался возразить. — Что я тебе должна?

— А ты не знаешь, как благодарят за помощь? — Парень отстегнул свой ремень и повернулся ко мне.

— Наличных у меня нет, но могу перечислить деньги на телефон, — заправив за ухо выбившуюся прядь волос, пропищала я не своим голосом.

— Не нужны мне твои деньги.

Взгляд серых глаз прошелся по моему лицу и остановился на губах.

— Тогда…

— Поцелуй, — подсказал нахал.

— Нет… — В горле все пересохло.

— Да. — Парень улыбнулся, словно почувствовал мои эмоции и словил от этого кайф.

— В щеку. — Я подняла ладони вверх, сдаваясь.

— Давай попробуем!

Все так же, без разрешения, незнакомец обхватил меня за шею. И притянул к себе.

Не понимая, как на это согласилась, я сама первой коснулась губами его щеки. Невесомо, невинно. Но отшатнуться не успела.

Щека незаметно сменилась губами. Упругими, требовательными. Настойчивый язык ворвался в рот. И в голове словно перемкнуло.

Я не думала о том, что это мой первый поцелуй. Не понимала, как вообще такое допустила. Вместо всех «Как?» и «Нельзя!» потерялась в сумасшедших ощущениях. Растаяла в сильных объятиях. Чуть не задохнулась от восторга.

И лишь когда незнакомец отпустил, вдруг озарила невозможная, безумная догадка.

Ураган. Торнадо. Арктика.

Тот, кого так ждала в кафе Марина. И тот, кто спас меня сегодня.

Один и тот же человек.

Примечания

3

Валерия Муратова — главная героиня романа «Жена на один год».