Сведи меня с ума

Мелани Харлоу, 2020

Гриффин Демпси – механик с тайным прошлым. Его привычная жизнь – властная мать, суетливая сестра и семейный бизнес, который он пытается удержать на плаву, борясь с конкурентами. Единственная отдушина – игра в бейсбольной команде. Блэр Бофорт – девушка с амбициями из некогда богатой семьи, потерпевшей неудачу и разорившейся. Родители хотят насильно выдать дочь замуж, но, не желая подчиняться, она мечтает сбежать из дома и найти пристанище в новой жизни с четким, как ей кажется, планом. Однажды она сбегает с бала дебютанток в пышном платье и попадает в небольшую аварию у закусочной, где отдыхает Гриффин с друзьями. Пытаясь поддержать девушку, он предлагает помочь с ремонтом машины и остаться у него на ночь. Ровно на одну ночь. Но у жизни могут быть свои планы.

Глава 2

Гриффин

Честно признаюсь, я не самый лучший водитель.

Я очень плохо ориентируюсь, ничего не знаю о машинах, и у меня есть несчастливая тенденция въезжать в бордюры, бамперы чужих машин и случайные предметы на дорогах, вроде телефонных столбов и пожарных гидрантов. Однажды я случайно врезалась в прекрасное дерево магнолии, но искренне верю, что это была не моя вина: я свернула не на то шоссе, и дерево внезапно появилось на том месте, где его раньше никогда не было.

Но я клянусь, что передо мной ничего не было на дороге, когда… БУМ! Что-то взорвалось позади моей машины.

Я запаниковала и нажала на педали тормоза, которые неожиданно перестали работать, что только усилило мою панику и привело к тому, что я заехала на эту штуку для парковки и выехала на тротуар.

И с того момента я все помню очень смутно. Я едва помню, как выключила зажигание и сидела там некоторое время, тяжело дыша, схватившись за руль и слушая, как сильно стучало сердце. Затем я вышла из машины, подобрав низ платья двумя руками, и оказалась на тротуаре.

А затем я увидела их.

Три невероятно горячих парня стояли и смотрели на меня. На мгновение я подумала, что ударилась головой, или это был своего рода момент из «Волшебника страны Оз», где все было нереальным.

— Ты в порядке? — спросил тот, что стоял посередине. Без шуток, он выглядел как Джеймс Дин, только выше и мускулистее, и с татуировками, покрывавшими его руку. Я даже не знала, что в жизни существуют такие горячие парни.

И тогда меня осенило — я была мертва и не знала об этом.

Я посмотрела на него и моргнула:

— Это рай?

— Это Беллами-Крик, — сказал тот, что стоял справа от Джеймса Дина. У него были самые яркие голубые глаза, которые я когда-либо видела. — Мисс, вам нужна помощь?

— Мне… помощь? — Да, мне нужна помощь, но я не могла вспомнить почему. Голова закружилась, в глазах потемнело, и колени подкосились.

Я начала падать в пышную юбку собственного платья.

Когда я очнулась, то была уже в чьих-то руках. Я открыла глаза и поняла, что Джеймс Дин, должно быть, поймал меня прежде, чем я упала.

— Уложи ее на лавочку, — сказал голос позади. — Подними ей ноги.

Я почувствовала, как меня плавно опускают на что-то твердое. Кто-то взял меня за ноги и придерживал их за каблуки, а еще кто-то взял меня за запястье и измерил пульс.

— Мисс, вы слышите меня?

Я кивнула.

— Да.

— Коул, нам нужно позвонить в 911? — Джеймс Дин присел на колени около меня.

— Нет, пожалуйста, — сказала я.

Я не знала, брали ли деньги за вызов скорой помощи, но если была малая вероятность, что все-таки брали, я не могла этого допустить.

— Я в порядке. Только голова кружится.

Парень изучал меня со скептическим выражением лица.

— Вы уверены?

Я кивнула, впервые увидев его глаза. Они тоже были голубыми, но не такими пронзительными, как у его друга. Они были более мягкого оттенка. Туманные и красивые.

Я, должно быть, застонала.

— Я не чувствую алкоголя, пульс в норме, — сказал парень, державший меня за запястье.

— Я не пила, — сказала я охрипшим голосом. — У меня, должно быть, просто обезвоживание.

Джеймс Дин посмотрел на мои ноги.

— Моретти, не сбегаешь в «Бульдог» — принести ей немного воды?

— Уже иду. Коул, не хочешь сходить со мной?

Парень, считавший пульс, положил мою руку на мой живот и подвинулся, чтобы взять меня за ноги.

— Мисс, у вас есть противопоказания по здоровью? — спросил он. — Вы диабетик?

Я покачала головой.

— Вы чувствуете боль?

— Нет. А вы доктор?

— Я офицер полиции. Меня зовут Коул Митчелл, а это Гриффин Дэмпси. Можете назвать нам свое имя?

— Блэр Бофорт.

— Где вы живете, мисс Бофорт?

— На данный момент у меня два адреса.

— И что вас привело в Беллами-Крик?

Я попыталась вспомнить.

— Я думаю, что это был пирог.

— Пирог? — Джеймс Дин, то есть Гриффин Дэмпси, выглядел озадаченным.

— Какой пирог?

— Не поможете мне сесть, пожалуйста?

Он взял меня за руки и медленно потянул, чтобы я села, пока офицер Митчелл аккуратно переместил мои ноги на асфальт.

— Спасибо. — Я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, и события последнего часа начали приобретать целостность у меня в голове.

— Я ехала по автомагистрали и увидела рекламу о том, что в «Беллами-Крик Дайнер» пекут самый вкусный яблочный пирог с 1957 года. Я люблю яблочные пироги, поэтому как я могла устоять?

— Ах, этот пирог. — Офицер Митчелл вздохнул и покачал головой. — Да это старая вывеска.

— Вы имеете в виду, что этого пирога нет? — спросила я с недоверием. — Это разве легально? Несомненно, нужно было снять эту рекламу, если этого пирога больше нет.

— Ну, пирог-то есть. Но не тот самый. Не пирог с рекламного щита. Мы не пробовали тот пирог с тех пор, как умерла Бетти Френкел, она унесла рецепт с собой в могилу.

— Серьезно?

— Да. — Он тряхнул головой и грустно вздохнул. — Черт, я скучаю по тому пирогу.

— Я тоже, — сказал Гриффин.

Их темноволосый друг, который ушел за водой, вернулся и передал мне пластиковый стакан с картонной трубочкой.

— Пожалуйста.

Я с трепетом смотрела на него несколько секунд и чувствовала волнение при виде его темных блестящих глаз и невероятных скул. Боже, что было в этой воде?

— Спасибо. Я ценю это.

С благодарностью я сделала несколько глотков воды. Затем, на случай, если эта вода была из мистического Фонтана Красоты, сделала еще несколько.

Гриффин достал бумажник из кармана.

— Эй, Моретти. Сделай мне еще одно одолжение? Ты можешь оплатить мой счет? Я сбегаю, вызову эвакуатор.

— Конечно.

Моретти взял наличные, которые ему передали, но остался ненадолго на месте и смотрел на меня как на призрак.

— Что? — спросила я, занервничав от его напряженного взгляда, и покачала головой.

— Вы ведь не итальянка?

— Нет.

— Ну, хотя бы католичка?

Я отрицательно покачала головой.

— Извините.

Моретти выглядел довольным.

— Я скоро вернусь.

— Пойду тоже расплачусь, — сказал офицер Митчелл.

— Грифф, ты справишься тут? Как закончу, я вернусь и побуду с ней, пока ты будешь ходить за эвакуатором.

— Хорошо.

Эвакуатор.

Черт.

Я была уверена, что это будет стоить денег, хотя и не имела понятия сколько. Правда была в том, что я выросла в довольно-таки богатой семье, но совершенно не знала, сколько стоили обычные вещи.

Теперь мне нужно было многому еще научиться, когда я была сама по себе.

Реальность оказалось тяжелой. Я выпила немного воды в надежде, что это было что-то более крепкое.

— Так, Блэр Бофорт. Вас где-то кто-то ждет?

Гриффин Дэмпси осмотрел мое платье.

— Например… у алтаря?

Я удивленно посмотрела на него.

— Это не свадебное платье.

— Нет?

— Нет, это мое платье на бал дебютанток.

С трудом скрывая улыбку, он сказал:

— Конечно.

— Я надела его только потому, что оно не поместилось в чемодан.

— А корона?

— Это тиара, моя самая любимая тиара. Не хотела ее сломать.

Он поправил свою бейсболку на голове и посмотрел на меня прищурившись, явно недоумевая, прикидывалась ли я.

Я тяжело вздохнула.

— Моя машина слишком маленькая, чемодан тоже. Не все поместилось бы туда.

— Почему тогда не взять минивэн?

Я пожала плечами.

— У меня ведь нет с собой мебели.

— У тебя есть бальное платье, но нет дивана?

Я выпрямилась на скамейке.

— Это не просто бальное платье, мистер. Я его надевала на самые значимые вечера в жизни, понятно? Я танцевала в нем и чувствовала себя красивой. Словно моя жизнь была началом чего-то большого. Это то чувство, за которое я должна держаться, в особенности сейчас.

— Почему именно сейчас?

Я хлюпнула носом и отвела взгляд от парня.

— Это личное.

— Хорошо.

Я всеми фибрами души надеялась, что он начнет расспрашивать про детали, и меня немного разозлило, что он этого не сделал.

— Если хотите знать, в последнее время мои жизненные условия изменились, и мне больше не принадлежит то, чем я раньше владела.

— Мне жаль это слышать.

— Моя семья переживает сложный период, — продолжила я, словно он попросил об этом.

— Такое случается.

— Мой отец принял… несколько необычных финансовых решений, что обернулось так называемым уклонением от уплаты налогов, и сейчас он ждет решение суда. Но он не плохой человек — просто принял несколько неправильных решений.

Бедный парень, видимо, не знал, что сказать, но я не могла остановиться и продолжала говорить (это моя вечная проблема):

— Нам пришлось продать все, что нам принадлежало, вплоть до мебели, чтобы покрыть налоги и оплату юридических услуг. Моя мама переехала обратно к бабушке, которая ей сказала: «Я говорила тебе не выходить за Бофорта» и предложила мне выскочить за старого промышленного магната из ее дома отдыха, но я отказалась от этого. Я предпочту быть бедной, чем стать трофейной женой.

— Я не виню тебя.

— Потом у нас была большая ссора, так как моя семья не привыкла к тому, что я могу постоять за себя. Они думали, что я сделаю так, как они мне сказали, потому что я всегда должна была это делать. Но не в тот раз.

Я приподняла голову.

— На этот раз я сделала то, чего хотела.

— И что это?

— Начать все заново в новом месте. Я собираюсь начать свой бизнес.

— Какого рода бизнес?

— Пекарня.

— Пекарня? — Гриффин казался действительно удивленным.

— Почему нет?

— Они сказали, я должна поступить в университет и выбрать подходящую специальность, вроде истории или французского языка. Поэтому я поступила.

— На какую именно специальность?

— Французский язык, — сказала я, хитро улыбнувшись. — И в течение первого курса, будучи за границей, я тайно посещала курсы французской выпечки. Конечно же после выпускного класса я получила тепленькое местечко, которое хотели для меня родители, жила в квартире, которую они мне предоставили, и посещала все скучные культурные мероприятия, на которых они настаивали, где пила дорогое шампанское, танцевала с мужчинами в костюмах и делала вид, что весело проводила время.

— Звучит как истязание.

— Так и было, — сказала я, хотя, возможно, парень пошутил.

— А внутри я медленно умирала и продолжала себя спрашивать: «И это все? Я собираюсь до конца своих дней скучать и быть нереализованной? Быть богатой равноценно продаже моей души!»

— Я не знаю. Твоя душа, вероятно, гораздо дороже моей.

— Поэтому я решила сделать что-то с этим и несколько лет тайно работала на кухне одной кофейни по утрам, с пяти до восьми. Затем я приезжала домой, переодевалась и приезжала в офис к девяти. Никто из моей семьи не знал об этом.

— Я рад за тебя, — он усмехнулся, и я заметила у него ямочку на щеке.

— Что в этом забавного?

— Я не знаю.

Он снова поправил свою бейсболку.

— Просто тот факт, что тебе нужно было скрывать от родителей свою работу.

— Не в том случае, когда это мои родители. Как бы то ни было, в моей жизни случился резкий поворот событий, и я восприняла это как знак, что мне нужно убежать от своей прошлой жизни и начать новую в новом месте. Вот чем я, собственно говоря, и занимаюсь.

— Удачи.

— Спасибо.

Я изучила его лицо и ждала, когда он начнет рассказывать свою историю. Было бы вежливо ответить тем же, верно?

— Та-а-ак, — настаивала я.

— Так — что?

— Так что насчет тебя?

— Я механик. Мои родители приняли это.

Я ожидала продолжения.

— И это все?

— Это все.

— Ты всегда хотел быть механиком?

Он посмотрел на меня со странным выражением лица.

— Ты много говоришь.

— Диалог — это забытое искусство.

— Я думаю, ты воскресила его.

Я вздохнула, опустив тему про искусство, и начала обсуждать более практичные вещи.

— Как сильно разбилась моя машина? Дорого будет ее чинить? Сколько времени это займет?

— Сложно сказать.

Он подошел и осмотрел мою «Эм-Джи», затем встал на четвереньки и посмотрел на нее снизу.

— Из-за ямы, через которую ты проехала, тебе, несомненно, нужна новая шина, а еще немного заделать передний край, но я думаю, тебе также нужно починить тормозную систему. Это старая машина?

— Старая.

— Знаешь, какого года?

— Я думаю, 1971-го.

Он посмотрел на меня.

— Ты думаешь?

Я пожала плечами.

— Это то, что сказал парень.

— Какой парень?

— Парень, который продал мне ее на той неделе. Я купила ее по выгодной цене, потому что какое-то время она стояла у него в гараже.

— О боже.

Гриффин встал на ноги и отряхнул руки.

— Я осмотрю ее завтра. Чтобы удостовериться, что все в порядке.

— Но сколько это будет стоить? Я уже говорила, что сейчас не совсем на плаву.

— Мы что-нибудь придумаем.

Он посмотрел в сторону паба и почесал шею. Его одежда была немного запачканной, и выглядел он так, словно уже до этого вспотел, но я восхищалась его широкими плечами и красивым телом. Бьюсь об заклад, у него даже были кубики на животе. Я никогда еще не видела их вживую, но мне казалось, что он был из тех парней, у которых они были.

— Не хочешь присесть? — Я отодвинулась на противоположный край скамейки, чтобы освободить ему место.

Он подошел и присел, сложив руки у груди.

— Спасибо.

Я не могла оторвать взгляд от его мускулистых, накачанных рук.

— Спасибо, кстати, что не дал мне упасть на землю. У тебя, похоже, быстрая реакция.

Он пожал плечами.

— Просто хороший инстинкт.

Мы сидели в тишине некоторое время, и я посмотрела налево, а потом и направо.

— Какой милый небольшой городок. Ты здесь вырос?

— Да.

Я ждала, когда он спросит, где выросла я.

Гриффин не спросил.

— Бель Мид, Теннесси. — Я все равно сказала. — Вот откуда я родом. И я направляюсь в место под названием «Кловерлейт Фармс».

— Никогда не слышал о таком.

— Правда? — спросила я, нахмурив брови. — Черт, надеюсь, я на правильном пути.

— Где это находится?

— На полуострове Лиланау.

Он кивнул.

— Ты на правильном пути. Это в трех часах езды отсюда на юг.

— Фух, — сказала я, стянув перчатки с рук и помахав ими, словно веером, перед лицом.

Через минуту он спросил:

— Ты переезжаешь на ферму?

Я засмеялась.

— Это тебя удивило?

— На самом деле да.

— Ну, это не только ферма. Это еще отель с винным домом и рестораном. Мы с семьей Сойеров останавливались там несколько лет назад на свадьбе, и я влюбилась в это место. Оно необычайно красиво. И оно вызвало у меня прекраснейшие теплые чувства. Если место могло любить тебя в ответ или словно отрастить руки и обнять тебя — вот это было как раз такого рода место. Поэтому я еду туда.

— Почувствовать объятья.

Я не могла понять, прикалывался Гриффин надо мной или нет.

— Да, если я снова это почувствую, то узнаю, где мое место.

— Звучит так, словно ты уже все распланировала.

Это было не так, но я скрестила пальцы и надеялась, что парень был прав.

— Эй. Извини, что так долго. — Офицер Митчелл и его темноволосый друг прибежали обратно. — Моретти флиртовал с официанткой.

— Что еще нового? — пробормотал Гриффин, приподнимаясь со скамейки.

— Слушай, я заполучил номер на пять минут быстрее, чем обычно, — сказал Моретти. — Пожалуйста.

Гриффин закатил глаза.

— Я вернусь в гараж и вызову эвакуатор. Буду через десять минут.

— Звучит круто.

Коул сел на скамейку, и мы втроем наблюдали, как Гриффин бежал через улицу и садился в белый грузовик.

— Не волнуйся ни о чем, — сказал Моретти. — Гриффин — самый лучший механик. Он в два счета починит тебе машину.

— Я надеюсь, — сказала я. — Думаете, он сможет сегодня ее починить?

— Если кто и сможет это сделать, так это Гриффин.

Офицер Митчелл говорил убедительно, и я выдохнула с облегчением.

Сильные руки Гриффина казались способными на подобное.

— Готова ехать? — спросил меня Гриффин, как только они с парнями закончили прицеплять мою «Эм-Джи» к буксиру. Им потребовалось немало усилий из-за того, что машина находилась под странным углом, в котором я, хм, «припарковалась».

— Да, — сказала я. — Мне поехать с тобой в грузовике?

Он выглядел ошарашенным.

— Если ты, конечно, не хочешь идти пешком. Но меня не будет поблизости в том случае, если начнешь падать.

— Очень смешно. Я поеду с вами, спасибо.

Гриффин открыл дверь со стороны пассажира, и я увидела плед на переднем сиденье. Он положил его для меня?

Тронутая этим жестом, я приподняла подол платья и забралась внутрь, хотя мне и пришлось подпрыгнуть несколько раз на одной ноге, и я чуть не попросила его помочь мне забраться. Но как только я села на плед, то собрала вокруг себя юбку платья и кивнула ему, чтобы он закрыл дверь. Гриффин старался не засмеяться.

В кабине грузовика было темно и пахло газом, что оказалось на удивление приятной мужской комбинацией. По дороге в гараж я смотрела на профиль Гриффина и снова думала о том, насколько он красив. У него были рельефная челюсть, большой прямой нос, плотно сжатые губы. Мне было интересно, какого цвета его волосы под бейсболкой. Вспомнила его голубые глаза, и в моем животе все перевернулось.

Но он, вероятно, был жуткий придурок. Разве мне когда-либо нравились красивые парни? Это, вероятно, была еще одна вещь, которую я хотела изменить в своей жизни, — больше не встречаться с парнями, которые боятся ответственности, или с ленивыми, самоуверенными ослами. Я больше не поддамся на красивую ложь или пустые обещания, и меня точно не привлечет внушительный банковский счет. Я знала лучше остальных, как быстро исчезают деньги.

Я хотела кого-то хорошего. Кого-то реального. Кого-то честного. Кого-то с большим сердцем и большими мечтами, а если у него окажется еще и большой член, то мне не на что будет жаловаться.

Но все это должно было случиться потом. Сейчас мне нужно было поставить себя на ноги.

Миновав центральную часть города, Гриффин притормозил, и мы проехали мимо высокого кирпичного здания, которому на вид было больше ста лет. Это было двухэтажное здание с двумя большими арочными дверями. Передняя часть здания освещалась уличными фонарями, а вывеска сверху гласила: «Беллами-Крик Гараж». Выше нее я с трудом смогла прочесть выгравированную на цементе надпись «Ladder Co. 3».

— Это было здание пожарной станции? — спросила я.

— Да.

Гриффин повернул за здание и мастерски занял свободное парковочное место, пока я восхищалась архитектурными деталями старой пожарной станции в стиле бозар.

— Красивое здание.

— Спасибо. Мой дед купил его в пятидесятых годах. Но затем оно опустело и с годами начало разрушаться. Никто не знал, что с ним делать, и оно было на грани исчезновения.

Я ахнула.

— Хорошо, что он его спас.

— Все говорили ему, что это глупая идея. Он загнал себя в землю и все равно его купил.

— Он сделал решительный шаг, — сказала я, потерев руку, покрывшуюся мурашками.

— Или же он просто был упрямый.

Гриффин поставил грузовик на паркинг.

— Мой отец был точно такой же, когда у него душа лежала к чему-либо.

Я посмотрела на него.

— А что насчет тебя?

— Меня?

— Да. Ты идешь на риск, когда у тебя душа лежит к чему-либо?

— Я научился делать так, чтобы душа ни к чему не лежала.

Наши взгляды встретились в темноте.

— Почему нет?

На какое-то мгновение я думала, что он не ответит или же скажет мне не лезть не в свое дело, но он меня удивил.

— Потому что это никогда не кончается добром.

Я хотела спросить, к чему у него лежала душа в прошлом и почему оно так нехорошо закончилось, но понимала, что это был слишком личный вопрос, и держала рот на замке.

Это был очень сложный для меня момент.

Гриффин прокашлялся.

— Я открою зал, и ты можешь подождать там, пока я загоню машину.

— Спасибо.

— Тебе что-нибудь нужно достать из машины?

Я закусила губу.

— Сможете ее починить сегодня?

Он посмотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

— Хм, нет.

— Мне нужно забрать чемодан. В этом городе есть отель «Хилтон»? — спросила я, надеясь, что, по крайней мере, у меня была хотя бы одна кредитная карта, чей срок годности не истек.

Он засмеялся так, словно я рассказала анекдот.

— Нет, но есть пара кроватей и завтраков в мотелях недалеко от шоссе.

— Хорошо.

— Я принесу твой чемодан в офис, когда закончу здесь. Он в багажнике?

— Да.

Он открыл дверцу багажника.

— Тебе нужно помочь достать его?

— Думаю, я справлюсь.

Но когда я открыла дверь машины и посмотрела вниз на асфальт, мне показалось, что ступенька была ниже, чем тогда, когда я забиралась. Я посмотрела на него через плечо.

— У вас тут нет перил?

Гриффин помотал головой, немного усмехнувшись.

— Подожди здесь, Золушка. Не хватало, чтобы ты потеряла туфлю или подвернула лодыжку.

— Спасибо.

Я развернулась на сиденье так, чтобы сесть лицом к стеклу, и когда Гриффин подошел ко мне, он потянулся к нему — затем остановился.

— Так пойдет? — спросил парень, его руки оказались у моей талии.

Я кивнула.

— Да.

Он положил руки мне на талию и с легкостью поднял меня, вынул из грузовика и поставил на ноги. Я никогда особо не занималась танцами, но представила, как Джинджер Роджерс чувствовала себя каждый раз, когда Фред Астер кружил ее в воздухе.

Словно на мгновение для нас не существовало гравитации.

Он ушел, а я на десять минут осталась внутри небольшого зала. Он был пустой и не то чтобы грязный или неубранный, но не очень уютный и гостеприимный. Казалось, в нем пахло несвежим кофе или чем-то химическим и металлическим — чем-то вроде спрея для волос из баллончика. Журналы, аккуратно сложенные, были старыми и с загнутыми страницами. Стояли стулья со складывающимися металлическими ножками и мягкими виниловыми подушками. На одном из них была дырка. Ковер был довольно чист, хотя и с немного потрепавшейся кромкой, а еще в углу висело одинокое высохшее растение, прикрепленное крючком к потолку.

Я взяла в руки телефон, чтобы начать искать отели в Гугл-картах, но, видимо, из-за того, что это был не мой день, в телефоне села батарейка. Я кинула его обратно в сумку и постаралась не заплакать. Я не хотела, чтобы Гриффин видел мои слезы, — более того, мне ведь было суждено стать одной из тех, кто сам решает свои проблемы.

Я мысленно сделала паузу, чтобы перевести дух и придумать план. Итак, куплю недорогую еду, попрошу кого-нибудь поставить телефон на зарядку, а затем найду место для ночевки. Конечно, я все еще не знала, как расплачусь за все это — и за ремонт машины, — но нужно решать вопросы по мере их поступления, верно?

Когда вернулся Гриффин, он попросил мои водительские права, подписал за меня кое-какие бумаги и сказал, что утром первым делом проверит мою машину.

— Спасибо, — сказала я, убирая права в бумажник.

— Мне подвести тебя куда-нибудь?

— Нет, спасибо. А ты можешь посоветовать ресторан поблизости?

Он посмотрел на старые часы на стене.

— Я почти уверен, что закусочная открыта летом по будням до десяти. Но уже девять тридцать, и тебе лучше поспешить.

— Она находится в пешей доступности?

— Да, всего в нескольких кварталах на запад. Поверни налево, как выйдешь из здания. Но я бы с удовольствием подвез тебя.

— Нет, нет. Все в порядке.

Я привыкла быть сильной и независимой и подняла свой чемодан. Гриффин прошел через весь зал, чтобы открыть мне дверь. Но я не могла сдвинуться. Мне казалось, что мои ноги застряли в цементе.

И затем я поняла, что не хотела уходить от него.

Как бы это ни звучало странно, я чувствовала себя в безопасности в этом маленьком городке рядом с этим механиком с лицом суперзвезды, с ямочкой на подбородке, татуировками, низким голосом, большими, мускулистыми руками и с душой, которая ни к чему не лежит. У меня не было никакой причины доверять ему, и все же я доверяла. И я хотела узнать его побольше.

На секунду я подумала о том, чтобы спросить его, не хотел ли он пойти со мной.

Но я сразу же выкинула эту идею из головы. Он просто выполняет эту работу сегодня вечером. Он совсем мной не заинтересовался. Он придерживал дверь, чтобы я вышла, не так ли?

Гриффин придерживал дверь для меня, видимо, думал, что я глупая, испорченная дебютантка, которая была неспособна ни на что самостоятельное, — девушка, у которой было вечернее платье, которая падала на асфальт, много говорила и даже не знала, какого года ее машина, не говоря уже о том, сколько будет стоить ее починить. Я не могла сказать ему, что напугана и мне некуда идти. Я хотела, чтобы он думал, что я храбрая. Изобретательная. Отважная. Все то, кем я планировала стать в своей новой жизни.

К тому же я не была его проблемой, а он и так достаточно сделал для меня.

Гриффин держал для меня дверь, и мне ничего не оставалось, как выйти.