Играя в жизни 2

Мери Ли (2024)

Ристалище — тюрьма для неугодных. Она властвует над страхом и надеждами секторантов уже долгие десятки лет. Чтобы выбраться оттуда, придется стать самым отъявленным негодяем и отбросить человечность — так утверждают все в рухнувшем мире. Но так ли это на самом деле?

4. Ответы

Рик остановил машину у дома Чейза, но не заглушил ее. Внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Если Чейза нет дома, то спрячь Женевру у себя в комнате, никому о ней не говори. Пока что.

Я кивнула и выбралась из автомобиля, помогла выйти Женевре, и мы зашли в дом. На первом этаже никого не было, мы поднялись на второй и вошли в мою комнату. Я не знала, что Рик имел в виду, говоря, спрячь Женевру, явно не в шкаф я должна была ее засунуть, но что делать с незнакомой женщиной я не знала.

— Садитесь, может, вам что-нибудь нужно? Вода, еда? — спросила я неожиданную гостью.

— Воды. Благодарю тебя. — Она сощурила глаза. — А ты кто?

Я могла задать тот же вопрос, но не стала вести себя как тварь и просто ответила.

— Рэйвен, я тут недавно.

Лицо Женевры скривилось, она смотрела на меня с безграничной жалостью. Она подошла ко мне шаркая ногами и взяла за руку, крепко сжала пальцы и прошептала:

— Бедняжка. Мне так жаль.

Кажется, у этой дамы не все в порядке с головой. О чем ей жаль? Она меня видит впервые в жизни и не знает, кто я такая и что из себя представляю. Я как можно аккуратнее вернула свою конечность, неопределенно улыбнулась Женевре и удалилась из комнаты. Спустилась на первый этаж и отправилась на кухню, налила в стакан воды и вернулась. Женевра уже спала на моей кровати, аккуратно отставив ботинки в сторону и сложив ладони под щекой.

Ну отлично, теперь мне и из этой комнаты нужно будет переехать? Я закатила глаза и поставила стакан на тумбу рядом с кроватью. Слишком много женщин на один квадратный метр.

Я не стала терять время, взяла сменные вещи и ушла в душевую на первом этаже. Стоя под струями воды, я улыбалась. Боже, да я вообще отличный член команды! Я не облажалась. Рискнула и смога отбить машину у двух противниц. Да, я допустила ошибку, позволила подобраться ко мне и более того отобрать пистолет, но я все исправила без посторонней помощи и была горда собой как никогда раньше. Я не знала, для чего мы привезли сюда женщину, но чувствовала, что сделала что-то важное.

Когда я вернулась в комнату, Женевра по-прежнему спала, меня тоже клонило в сон, но кровать у меня в комнате была одна. Я взяла запасной плед и отправилась на первый этаж, разместилась на маленьком диване в гостиной и практически сразу же уснула, адреналин схлынул, и я осталась один на один с усталостью.

Проснулась от хлопка двери. Открыла глаза и села. В дом вошли Джек и Чейз. У Чейза руки были в крови, а на подбородке, возле старого шрама, красовался порез. Джек выглядел так, словно и не был за периметром. Чистый и опрятный, но немного уставший.

С верхнего этажа разнесся голос Женевры:

— Чейзер?

Чейз поднял взгляд и улыбнулся. Это выглядело настолько странно, он весь в крови и ссадинах улыбался так, что в глазах появился блеск. Я никогда прежде не видела на его лице подобного выражения, мне его даже не с чем было сравнить.

Женевра, несмотря на свой возраст и хромату, достаточно быстро преодолела ступени и бросилась в объятия Чейза.

— Привет, Женевра, — сказал Джек и помахал женщине рукой. — Я тоже тут.

Но она его не слышала, она отпрянула от Чейза и взяла его лицо в ладони, для этого ей пришлось тянуться наверх.

— Боже, как я молилась, как я молилась за тебя. Мой мальчик, мой маленький мальчик.

Женевра продолжала говорить, но слов уже было не разобрать, она пронзительно смотрела на Чейза и плакала. Слезы потоком стекали по морщинистым щекам, но она не обращала на них внимания.

Чейз смотрел на нее и дал время высказаться, а потом повел ее к дивану, на котором сидела я. Мне пришлось подняться и разместиться на кресле, Джек сел на облучок, наклонился ко мне и шепнул на ухо:

— Привет.

По шее пробежали мурашки, я ответила на приветствие, но потом позабыла о Джеке, все внимание было приковано к паре напротив. Женевра продолжала касаться лица Чейза. Каждое касание было пропитано благоговением и любовью.

— Ты замаралась в крови, — сказал Чейз и сжал трясущиеся ладони Женевры в своих.

— Это не важно, — ответила она и пожала руки Чейза. — Я так давно тебя не видела. Боялась, что не доживу до того дня, когда это произойдет.

Он улыбнулся.

— И вот ты здесь.

— Да.

— Не думал, что она пришлет тебя, а когда узнал, разозлился. Это опасно.

— Я рада, что она выбрала меня. Она знает, что я сделаю ради тебя все, что только можно.

Чейз кивнул и добавил:

— И что нельзя.

Она кивнула в ответ и печально улыбнулась, а потом ее взгляд изменился, стал взволнованным.

— Ты понимаешь, что это опасно? — шепотом спросила Женевра. — Если у тебя не получится, то вся система рухнет. И что будет потом?

Обычный Чейз снова вернулся. Его лицо стало отстраненным и серьезным, то, о чем они говорили с Женеврой, было для него очень важно. Мне казалось, что я лишняя и не должна слушать их диалог, но я не смогла отказать себе в откровенном подслушивании.

— Понимаю, — ответил Чейз. — Ты знаешь, что это должны были сделать уже очень много десятилетий назад.

— Пытались. И где они все?

На это Чейз не ответил, но я и без его подтверждения поняла, что некие они уже давно мертвы. От их разговора у меня начала болеть голова. Тяжело внимательно слушать, когда ничего не понимаешь.

Они продолжали разговаривать так, что я еще больше запуталась в смысле их беседы. От слова совсем. Единственное, что мне стало ясно, что они были когда-то очень близки. Они относятся друг к другу лучше, чем большинство родных, которых мне доводилось повидать. В какой-то момент я почувствовала себя настолько лишней, что мне стало стыдно за развешанные уши. Я поднялась и пошла наверх. Чейз и Женевра даже не заметили моего ухода, но не Джек, он пошел за мной.

— Рэйвен? — окликнул он меня на втором этаже.

Я обернулась и прямо спросила:

— Ты хочешь поговорить о том, что произошло вчера?

— Я бы предпочел поговорить о том, чего вчера не произошло, — сказала он и криво ухмыльнулся. Его взгляд снова, как и вчера опустился на мои губы.

Вот черт!

Я решила сказать ему все как есть. Нам еще работать в одной команде, и я не хотела, чтобы остались какие-то недосказанности. Как там велела Шанти поступать со своими страхами? Смотреть им в лицо. Это я и собиралась сделать.

— Джек, я вчера выпила и…

Он тут же прервал меня:

— Только не говори, что все дело в алкоголе.

— Конечно нет. — Я обвела его фигуру взглядом. — Ты себя видел? Ты и без алкоголя достаточно симпатичный.

— Красивый.

— Пусть будет так. Просто я не знаю, стоит ли нам делать то, чего вчера не произошло. Я не хочу испортить погоду в команде.

Джек кивнул и глубоко вздохнул.

— Хочешь правду? — спросил он.

Обычно, после этого вопроса следует что-то неприятное, но я все же рискнула.

— Да.

Джек был максимально серьезным, кажется, я прежде не видела его таким.

— До вчерашнего вечера я никогда, ни единого раза не смотрел на тебя как на девушку. Ты была… просто была. Но вчера, когда ты смеялась, шутила со мной, я неожиданно, кажется, для нас обоих, увидел тебя. И мне понравилось то, что я увидел.

Щеки краснели на глазах. Я чувствовала их жар и мне стало неловко, от слов Джека. Я тоже никогда не смотрела на него в сексуальном подтексте. Мне никто никогда не говорил подобных слов, а услышать их оказалось очень приятно. На Синте не было таких моментов, как влюбленность, нежность и прочие мягкие чувства. Люди сходились там по двум причинам. Безысходность, принуждение. Все.

— Мне приятно это слышать, — тихо сказала я.

— А мне приятно смотреть на тебя. Но, возможно, ты права. Не будем мчаться. Подождем, присмотримся друг к другу и, может быть, завершим то, что вчера прервали незваные свидетели.

— Я ничего не обещаю, — сказала я. — Сама не знаю, что мне сейчас нужно.

Джек снова улыбнулся и кивнул.

— Я тебя понял.

Я ушла в комнату и забралась в кровать, укуталась в одеяло и насладилась душевным спокойствием. На тот момент у меня все было хорошо. Я долго прокручивала минувший разговор в голове и поняла, что мне нравится подход Джека. Он не давил на меня, не устроил сцену, не перешел в агрессию. Он выслушал меня и сказал свое слово. Наверное, именно так и поступают адекватные люди. Разговаривают разговоры.

Где-то через час пришла Келли, она тихо постучалась и тут же заглянула в комнату.

— Ты одна? — спросила она, ее взгляд обежал комнату.

— Да.

— Ну мало ли. Я ведь обещала, что поговорю с Чейзом? Ну вот, он ждет тебя в кабинете.

Я быстро поднялась с кровати.

— Ты как? — спросила я.

Келли прикоснулась к затылку и поморщилась.

— Нормально, шишка немного побаливает. Бывает, что я теряю сознание, сегодня это произошло одновременно с ударом по голове. В нашей работе бывают такие моменты. Травмы не самое страшное, самое страшное — не вернуться. Давай быстрее, Чейзу еще к Ханту идти. А тот ждать не любит.

Келли ушла так же быстро, как появилась, а я отправилась в кабинет Чейза. Постучала и после позволения вошла. Он сидел на кресле и кивнул мне на соседнее. Я опустилась, и он начал говорить, а я офигевала с каждым сказанным им словом. Я даже напрочь позабыла о неловкости после сцены на первом этаже.

— Я благодарен, что вы доставили Женевру в целости. Эта женщина воспитывала меня, пока я не оказался в Ристалище. Она работала на моего отца, была няней его детей. Его родных детей. Таких, как я, воспитывали в другом месте, и все мы были рады, когда появилась Женевра.

— В каком Секторе ты жил? — спросила я, и поняла, что я о нем вообще ничего не знаю.

— Ни в каком. Я жил в Столице.

— Не понимаю.

— Столица, это место, где сосредоточены основные силы корпорации, там же проживает Семья Основателей. Тем, кто живет в Секторах мало что рассказывают об этом месте по простым причинам. Столица живет совершенно другой жизнью. У них нет купола…

— Что? — я почти взвизгнула. — Ты бредишь. Купола спасают нас от радиации, от того, что произошло в далеком прошлом. Это все знают.

Чейз отрицательно покачал головой.

— Это знают те, кто живет в Секторах. Большего им знать не положено.

Пару мгновений я раздумывала над информацией, которая сшибла мое осознание мира с ног.

— То есть, — начала я. — Радиации не было?

— Была. — Чейз сжал переносицу пальцами. — Но она была необычной. Планета на самом деле начала загибаться. Люди, в большинстве своем стали болеть, они заражались от воздуха, которым дышали. Половина планеты погибла. Еще двадцать пять процентов стали кочевниками.

— Погоди, кочевники — это люди?

Херня какая-то.

Я вообще подумала, что никакой Келли не было, мое тело до сих пор лежит на кровати, а все это сон. Я ущипнула себя за руку, почувствовала боль и откинула предыдущую мысль. Чейз действительно говорит все это. Может, его сильно ударили по голове?

— Были ими, да, — подтвердил он. — Но они не сразу приобрели такой вид, какой имеют сейчас. Эволюция.

Я подняла руку ладонью к Чейзу. Мысли путались, и я боялась упустить, что-то важное.

— Зачем тогда купола? — спросила я.

— Чтобы удерживать людей. Корпорация поставила купола и стала спасителем всего и всех.

— Но это не так?

— Может, и так. Мы не знаем, что случилось бы, если бы они этого не сделали. Может, люди не смогли бы снова стать единым организмом, и каждый бы бился сам за себя. Возможно, мы бы уничтожили друг друга, и сейчас бы никого не осталось. Только кочевники. Они своих не трогают.

— Может, — с сомнением проговорила я. — Мне сложно поверить, что радиации не было. Точнее была, но не в том понимании, которое я знаю. Это странно.

— Сразу же никто не верит. Это нормально.

Так, ладно. Порассуждать я смогу и потом. Если все, что говорит Чейз, правда, то у меня появилась возможность понять, что на самом деле происходит вокруг. Прямо сейчас он дает мне недостающие пазлы, и я не собираюсь отказываться он них.

— И что было дальше? — спросила я, внимательно рассматривая мужчину перед собой.

— Корпорация и Семья Основателей захватили себе огромную часть выжившего мира. Они придумали угрозу за куполом и поддерживают слух о ней по сей день. Они распределили по Секторам обязанности, которые позволяют столице существовать с привилегиями, о которых секторанты даже не подозревают. Жизнь в Столице почти не изменилась со времен обычного мира. Но время шло, и люди в Секторах начали поднимать бунты, были недовольства. Поэтому было придумано Ристалище.

— Тюрьма должна была остановить бунты? Это максимально тупо.

— Нет. Надежда.

— На что?

— На удачу, — моментально ответил Чейз. — Надежда на победу и возможность переехать в другое место. Для того, чтобы люди стали надеяться по-настоящему, на Ристалище разместили камеры и стали транслировать жизнь в тюрьме на экранах по всем Секторам. Когда секторанты начинали маломальские волнения, то случайным образом кто-то из местной тюрьмы получал победу и уезжал в лучшую жизнь. Пару раз им даже позволили забрать семьи.

— Не все испытывают надежду, смотря на бойни на Ристалище, — с привкусом презрения бросила я.

— Да. Но что во все времена помогало удерживать власть сильным мира? Рядом с надеждой всегда должен быть страх. Страх попасть в это место и умереть страшной смертью. Ристалище стало не только местом, куда скидывали шлак и возмущающихся, неугодных и протестующих, но и отличным заработком.

— Да. Это я знаю. У нас на Синте многие ставили последнее, чтобы испытать… удачу.

А в словах Чейза есть доля истины.

— Эти крохи не интересуют корпорацию. А вот ставки, которые делают в Столице, это уже другой разговор. Все, что вы ставили в Секторах, не уходило дальше мэра.

Я схватилась за виски.

— У меня голова пухнет.

— Но ты должна дослушать все до конца, а потом у тебя будет время понять, чему верить и встать ли на нашу сторону.

Хорошо. А кто стоит на другой стороне?

Я не успела задать этот вопрос вслух, Чейз продолжил:

— В целом, порядок вещей не менялся уже… примерно двести лет. Семья Основателей разрастается, корпорация укрепляется. Сектора загибаются. Мир вернулся к обычному течению. Все стало так, как было до краха. За небольшим исключением. Столица не единственное место, пригодное для жизни. За морем есть страна, там люди живут в совершенно других условиях.

Конец ознакомительного фрагмента.