Vita Vulgaris. Жизнь обыкновенная. Том 1

Мила Морозова (2024)

«Жизнь обыкновенная» — это настоящая семейная сага ХХ века, в которой с поразительной точностью и откровенностью представлены быт, идеалы, заботы и устремления средней советской семьи. Она может быть интересна не только для любителей качественной прозы, но также для исследователей новейшего периода нашей истории. В тексте есть всё — ирония, наблюдательность, юмор, точность деталей, искренность повествования, композиция, образность. Вглядывающийся в ретроспективу автор понимает как он жил, а главное — зачем он прожил эту … обыкновенную жизнь. Книга иллюстрирована работами автора (тканый сюжетный гобелен — ручное ткачество).

11. Девятый «А»

В 1963 году случилась очередная школьная реформа — хрущёвская. Десятилетку сменила одиннадцатилетка с «производственным обучением» с девятого по одиннадцатый класс. Каждая средняя школа должна была выпускать специалистов в разных областях народного хозяйства. В одних школах готовили, скажем, химиков-лаборантов и поваров, а в других библиотечных работников и кассиров.

По поводу реформы в нашей семье спорили. Папа считал, что партия решила правильно, мол, детям нужно прививать трудовые навыки, мама же резонно полагала, что для получения специальности существуют техникумы и ПТУ, а средняя школа должна готовить к поступлению в институты и университеты. В этом вопросе я была на стороне мамы, в основном из-за того, что мне не хотелось лишний год в школе париться, да и кем быть я к тому времени еще не решила. Точно помню, что не кассиром.

В нашей школе благодаря территориальной близости к техникуму был объявлен набор в девятый класс по специальности «Автоматика-телемеханика на железнодорожном транспорте».

Само название специальности звучало так современно и в то же время загадочно, что сомнений в выборе у меня не было. На красивое название клюнули очень многие выпускники трёх восьмых классов нашей школы, а ещё к нам косяком повалили ребята из других школ. Пришлось проводить конкурс годовых оценок. В результате наш 9 «А» оказался очень сильным классом, в котором преобладали мальчики.

Производственное обучение оказалось полной профанацией. На него было отведено 12 часов в неделю. Для того чтобы стать специалистом по автоматике, этого было мало, а чтобы после одиннадцатилетнего обучения определиться в смазчики колёс — многовато. Довольны были только преподаватели техникума — такой халтурки у них раньше не было: и тебе деньги за часы и ответственности никакой! Из всего пройденного курса я запомнила назначение блок-участков и ещё кабели марки «ТРВКШ» и «бронированные голые». Последняя марка меня поначалу смущала: если кабель бронированный, то, как же он может быть голым? Потом мне объяснили, что кабель может быть бронированным, но без оплётки. Ещё я помню железнодорожный анекдот, рассказанный симпатичным молодым преподавателем:

«Машинист кричит своему помощнику:

— Бросай в топку кривые дрова!

— Зачем?

— Впереди крутой поворот!».

Неудивительно, что реформа благополучно скончалась через три года, и в 1966 году в стране был двойной выпуск — тех, кто учился одиннадцать лет, потратив лишний год на голые кабели или вращение ручки кассового аппарата, и тех, кому повезло учиться десять лет. Хотя, говорить, что кому-то повезло, не совсем правильно, ведь, в результате, в том году конкурс в вузы увеличился ровно вдвое.

Но я совсем не жалею о том, что пришлось проучиться лишний год в школе. Во-первых, на смену старой директрисы, ушедшей на заслуженный отдых, в школу пришёл молодой, энергичный и очень интересный внешне директор Владимир Александрович Баер, который преподавал у нас физику, и в которого все девчонки сразу же влюбились. Во-вторых, — и это самое главное! — наш новый класс быстро сдружился, и приобрёл черты очень активного, весёлого и гораздого на выдумку коллектива. Способствовал такой быстрой консолидации один драматический случай.