Капитализм и свобода

Милтон Фридман (2020)

Милтон Фридман — нобелевский лауреат, один из самых выдающихся экономистов в современном мире, человек, стоящий на передовой классической либеральной мысли. Его книга «Капитализм и свобода», впервые опубликованная в 1962 году — одна из самых значимых работ по экономической теории. Она до сих пор продолжает служить источником информации для экономического анализа и принятия политических решений во всем мире. Это издание включает новое предисловие Биньямина Аппельбаума, ведущего специалиста по экономике редакционной коллегии New York Times. Книга была продана тиражом около миллиона экземпляров, переведена на восемнадцать языков. Любой образованный человек, неравнодушный к политике и экономике, должен иметь подобную книгу в своей коллекции. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Предисловие к изданию 2002 года

В предисловии к изданию 1982 года я отмечал, что за 20 лет, прошедших после выхода первого издания в 1962 году, отношение к идеям, выдвинутым в книге, кардинально изменилось. Особенно если сравнить с откликами на выход в 1980 году «Свободы выбирать», где мы с женой изложили те же самые идеи. В начале 1960-х считалось, что правительство в своей экономической политике должно ориентироваться на модель государства всеобщего благосостояния и философию кейнсианцев. В 1956 году, когда я прочел серию лекций, на основе которых моя жена составила эту книгу, на государственные расходы США на федеральном уровне, уровне штатов и муниципальном тратилось 26 % национального дохода. Причем основная часть расходов шла на оборону, а остальные составляли 12 % национального дохода. В 1982 году, когда вышло новое издание моей книги, суммарные расходы возросли до 39 % национального дохода, а не связанные с обороной, выросли более чем вдвое, и на них тратился 31 % национального дохода.

Такое существенное изменение структуры расходов явилось следствием новых настроений в обществе, которые привели к власти Маргарет Тэтчер в Великобритании и Рональда Рейгана в США. Хотя эти политики не смогли разрубить Левиафана на части, им удалось обуздать его. Суммарные государственные расходы в США немного снизились: с 39 % национального дохода в 1982 году до 36 % в 2000 году. И это было достигнуто в основном за счет сокращения расходов на оборону. Не связанные с обороной расходы за эти 18 лет практически не изменились: они составили 31 % национального дохода в 1982 году и 30 % в 2000 году.

Сильным стимулом для дальнейшего изменения настроений стали падение Берлинской стены в 1989 году и распад СССР в 1991 году. Эти события неожиданно поставили точку в продолжавшемся около 70 лет соревновании двух разных подходов к организации экономики. При первом она строилась сверху вниз на основе централизованного планирования, при втором — снизу вверх на базе свободного рынка, то есть в соревновании социализма и капитализма. Победителя этого соревнования можно было предсказать и раньше, сравнив результаты применения этих альтернативных подходов в масштабе отдельных стран: Гонконг и Тайвань против КНР, Западная Германия против Восточной и Южная Корея против КНДР. Однако падение Берлинской стены и распад СССР наглядно показали, что центральное планирование — это действительно та «дорога к рабству», о которой Фридрих Хайек великолепно написал в 1944 году в своей одноименной полемичной книге.

То, что было сказано о США и Великобритании, в равной степени относилось и к другим промышленно развитым странам Запада. Во всех этих государствах в послевоенное десятилетие активно внедрялось централизованное планирование, но затем начался застой экономики. Сегодня все они вынуждены ограничивать свое вмешательство в рыночную экономику. Я объясняю такую ситуацию тем, что новые идеи обычно воплощаются на практике с большим запаздыванием. Быстрое внедрение централизованного планирования в первое послевоенное десятилетие отражало популярность идей коллективизма перед Второй мировой войной. В последующие десятилетия централизованное планирование больше не внедрялось, что было следствием смены взглядов после войны. И постепенный отказ от государственного регулирования экономики стал результатом дальнейшего изменения настроений в обществе после краха советской системы.

Смена общественного мнения особенно ярко видна на примере развивающихся стран, особенно Китая, который остается самой большой страной с коммунистическим режимом. Рыночные реформы Дэн Сяопина в конце 1970-х, включая фактическую приватизацию сельского хозяйства, привели к быстрому росту экономики и введению элементов рыночной экономики в коммунистическую командно-административную систему. Даже ограниченная экономическая свобода резко изменила облик Китая и подтвердила нашу веру в преимущества свободного рынка. Хотя Китай сейчас все еще очень далек от построения свободного общества, нельзя отрицать, что население этой страны живет свободнее и богаче, чем при Мао, если не брать в расчет политические свободы. Мы уже наблюдаем первые ростки политической свободы: например, выборы некоторых чиновников во многих деревнях. Китаю предстоит еще долгий путь, но он движется в верном направлении.

После Второй мировой войны считалось, что для развития стран третьего мира нужны центральное планирование плюс значительная иностранная помощь. Как показал Питер Бауэр и другие экономисты: применение этой формулы нигде не привело к созданию успешно развивающейся экономики. Поэтому с учетом положительного опыта «восточноазиатских тигров» с рыночной экономикой (Гонконга, Сингапура, Тайваня и Кореи) была разработана совершенно другая доктрина экономического развития. К настоящему времени многие страны Латинской Америки, Азии и даже некоторые африканские страны применяют ориентированный на рынок подход к развитию экономики и ограничивают вмешательство государства в экономическую жизнь. По этому пути пошли и многие страны бывшего советского блока. Во всех этих странах в соответствии с идеями моей книги увеличение экономической свободы происходило одновременно с ростом политических свобод и гражданских прав, и приводило к росту народного благосостояния. Таким образом, капитализм с его конкуренцией оказался неотделим от свободы.

В заключение от себя добавлю: мне предоставлена редкая возможность оценить свою книгу через 40 лет после ее выхода. Я очень рад, что она выдержала проверку временем и до сих пор сохранила свою актуальность. Единственное серьезное изменение, которое бы я сделал, если бы писал ее сегодня, — это использование вместо дихотомии экономической и политической свободы трихотомии этих двух свобод и гражданских прав. Уже после написания книги я убедился на примере развития экономики Гонконга до его передачи Китаю, что, хотя без экономической свободы невозможны защита прав человека и политическая свобода, для экономической свободы и защиты прав человека политическая свобода необязательна, но желательна. Также мне теперь кажется, что в этой книге я слишком мало внимания уделил роли политической свободы, которая в одних обстоятельствах может способствовать росту экономической свободы и гражданских прав, а в других ограничивать их.

Милтон ФридманСтэнфорд, Калифорния11 марта 2002 года