Михайлова: Секта

Михаил Небрицкий

В области действует религиозная община, на первый взгляд, преследующая исключительно добрые цели. Однако после жалобы на исчезновение одного из адептов данной секты за дело берётся следователь Кира Михайлова и её помощник Михаил Лисовой, которые во что бы то ни стало намерены раскрыть все тайны оккультной организации.

Глава 2

— Порфирий? — приподнявшись с парковой скамьи вопросила у подошедшего мужчины Михайлова.

— Да, а вы, стало быть, Кира. Верно? — собеседник среднего возраста обладал мягкими чертами лица, невысоким ростом и располагающим голосом.

— Да это я вам звонила. Случайно обнаружила в интернете ваше объявление.

Прошлым вечером следовательница вбила в поисковой строке запрос «Братство надежды» и обнаружила, что статьи-объявления с данным тэгом фигурируют на нескольких форумах, посвящённым помощи алко — и наркозависимым. При том, последнее из них выложено относительно недавно — в марте этого года.

— О чём вы хотели со мной поговорить? — Порфирий присел на лавочку рядом с полицейской.

Всё в нём внушало доверие: голос, осанка, взгляд, улыбка. Похоже, этот господин, и правда, был специалистом в области психологического воздействия. Возможно, это и помогало ему исцелять людей от их губительных слабостей. А может и что-нибудь другое…

— Я хотела бы поговорить по поводу своего брата Миши. Видите ли, после того, как три года назад он лишился работы — им овладел алкоголизм. — девушка едва сдерживалась, чтоб не засмеяться, представляя своего подчинённого в образе валяющегося под забором забулдыги.

— Зелёный змий — самый страшный из всех искусителей. — философский подметил настоятель Братства. — Он немало душ сгубил, и пожирая каждую из них он становится всё сильнее.

— Я его очень люблю и желаю ему только хорошего, но жизнь с ним в последнее время стала просто невыносимой. Он продал всё ценное имущество, что у нас было, влез в долги и, по правде говоря, я даже не знаю, что с ним делать. Скажите, вы и правда помогаете избавиться людям от этих ужасных недугов?

— Да, Кира, у нашего Братства имеется многолетний опыт по исцелению подобных заболеваний. В конце концов, попадая к нам, люди обретают второе счастье и многие из них так и остаются с нами и теперь помогают другим.

— А сколько это будет стоить? — с наигранной наивностью спросила девушка, заранее приведшая себя в несчастный вид путём переодевания в свои старые вещи.

— Ну, что вы? Мы не берём деньги за помощь нуждающимся. Братство надежды — это одна большая семья, где все братья и сёстры заботятся друг о друге под пристальной опекой Отца нашего. — Порфирий многозначительно указал рукой вверх, подняв взгляд к небу.

— Расскажите мне о вашей…

— Общине. Мы располагаемся в некогда покинутой деревне Васильевка, где до ближайшего населённого пункта 12 километров. Таким образом, наши адепты отрезаны от источников соблазна. Программа реабилитации включает в себя изучение Библии, физический труд, тесное общение. Ведь любая зависимость на львиную долю состоит из психологического фактора. И именно его мы и стараемся подавить, заставляя больного отвлечься от мыслей о запретном плоде. Ведь мир наш на сегодняшний день полон соблазнов, и дабы не поддаваться искушению — приходится на время себя изолировать. Понимаете?

— Понимаю. Но, смогу ли я его проведывать? Или созваниваться? — Михайлова по-прежнему делала вид, словно слышит об этой секте впервые.

— К сожалению, пользование мобильными телефонами нашим прихожанам запрещено. Для экстренных случаев телефон имеется лишь у меня. Но, в деревне осталось почтовое сообщение. Прямо у дома нашей общины расположен почтовый ящик, откуда проезжающий через деревню автомобиль почты забирает и привозит корреспонденцию. Наши люди часто пишут письма родным и получают от них ответы. Конверты, бумагу и марки можно взять у нас. Что касается проведываний — это тоже у нас беспрепятственно в любой день с 9:00 до 20:00.

— А почему такой график? — поинтересовалась Михайлова.

— Потому что до 9:00 у нас утренняя молитва. — с улыбкой ответил Порфирий. — А после 20:00 — вечерняя.

— Вы говорите, что это бесплатно? Но, за счёт чего же вы живёте? Ведь, это очень дорого, содержать такое количество прихожан. Кстати, а сколько их у вас? — делая всё тот же наивный вид, Кира таким образом выведывала у главы секты важную оперативную информацию.

— Сейчас, знаете, нас довольно мало. Человек семь. Если всё же решитесь привезти к нам своего родственника — он будет восьмым. Места у нас хватит всем, учитывая, что нам принадлежат два дома в деревне. По поводу того, за что мы живём — мы находимся на полном самообеспечении. Ведь нашему братству принадлежит огромный сад и поле, которые мы сами возделываем, обрабатываем и также сами собираем урожай. К тому же, у нас имеется скотный двор. Мясо с него мы едим, а иногда вывозим на рынок. Ведь, вы же понимаете, за электричество, газ и другие блага нам тоже нужно платить.

— Разумеется. — согласилась Кира, искренне удивляясь, как в этой секте всё организованно.

— Так что, привозите к нам своего брата, и мы ему обязательно поможем.

Тем временем, дома Миша ужинал свежеесваренным борщом, который ему так любезно подала Дина. Он не представлял, как объяснить ей сложившуюся ситуацию, хотя и знал, что она отнесётся к этому с пониманием.

— Дина, не пойми меня неправильно, но нет ли у нас чего-нибудь хряпнуть?

— В смысле? — удивилась жена редко пьющего Лисового.

— Ну, водочки там. Есть же в холодильнике початая бутылка?

— Есть. — с непониманием ответила Дина.

— Дай сюда, пожалуйста.

Девушка медленными движениями напряжённо достала из холодильника Пшеничную и протянула мужу.

— И рюмочку с верхней полки. Да, вот эту. Спасибо.

Миша резким движением руки открутил пробку и наполнил сосуд до краёв.

— Твоё здоровье. — приподнял над головой стопку и махом влил в себя горькую.

За всем этим наблюдала супруга, не зная, как и реагировать.

— Присядь. — попросил он её, намекая, что сейчас будет откровенный разговор.

— Что-то случилось? — первое, что пришло ей в голову.

— В общем, я должен тебя предупредить, что с завтрашнего дня я под прикрытием. — лаконично начал объяснение Миша.

— Ооо. — Дина уже предчувствовала, что теперь всё круто перевернётся.

— Да. Мне нужно будет уехать за 100 километров отсюда и изображать алкоголика. Ну, точнее, бывшего алкоголика.

— Так за этим ты… — она указала на бутылку.

— Да. Я не знаю, как долго меня не будет и чем это закончится, но обещаю, что если что-то пойдёт не так — меня сразу вытащат.

— Ты будешь мне хоть иногда звонить? — ни на что не надеясь вопросила она.

— Я вобью твой номер в этот мобильник. — Миша достал из кармана старенький американский кнопочный телефон миниатюрной формы и с чёрно-белым экраном. — Через него я буду время от времени держать связь с Кирой Валентиновной, но если удастся — я обязательно позвоню. Но, не обещаю.

— Что это за машина времени? — с улыбкой спросила у мужа Дина.

— Это чтоб удобнее было спрятать. Плюс, батареи здесь хватает на неделю. Но, не смотря на это, я буду всё время держать его выключенным и включать лишь в крайних случаях. Потому как там, куда я еду, пользоваться телефонами запрещено.

— Что это за место? — девушка ни на шутку опасалась за мужа.

— Это мне и предстоит выяснить. А пока… — мужчина налил себе ещё одну рюмку и тут же опрокинул внутрь.

— Возьми с собой тот крестик, что я тебе подарила. Мне так будет спокойнее.

— Разумеется. — согласился полицейский, дабы лишний раз не расстраивать спутницу жизни.

Дина понимала, за кого вышла замуж. Ей не первый раз приходится ждать супруга из командировки, спецзаданий и работы под прикрытием либо в засаде. Каждый раз, когда он возвращался, она вздыхала с облегчением и благодарила оберег, который он всегда брал в такие моменты с собой. Такова тяжкая доля — быть женой правоохранителя.

Выпив третью рюмку, Лисовой доел борщ и отправился в душ, ведь завтра предстоял тяжёлый день, и ему хотелось провести этот вечер с женой. Кто знает, когда он увидит её в следующий раз.

Наутро, следователи уже направлялись на автомобиле в область.

— Фу, Миша, открой окно! Ты что? Пил вчера?

— Было бы странно, если б от бывшего алкоголика пахло розами. — Миша, как обычно, съязвил весьма метко.

— Ну, ты молодец, конечно. И не брился сутра.

— С позавчерашнего утра. — уточнил он.

— И пиджак у тебя солидный. Дедовский? — сатирично подметила Михайлова.

— Вы ещё не видели мою спортивную куртку времён «аля-90-е», которую я бережно сложил в свою клетчатую торбу.

— Ну, ты вообще молодец. Вот только ты ж не путай алкоголика с бомжом. По легенде ты только три года пьёшь, а не двадцать три.

— То есть пиджак лучше снять?

— Лучше сними. Что у тебя под низом?

— Белая рубашка. Ну, как. Когда-то была белой.

— Вот. Уже лучше. А туфли такие откуда?

— Из Чехословакии. — с грустью на лице Миша посмотрел в окно.

— Зато брюки почти чистые. Тебе ещё Библию в руки, и в принципе можешь проповедовать Слово Божье где-нибудь в парке или у подземного перехода.

— Очень смешно. — пусть старлей выпил вечером всего три рюмки, что говорится: «Для запаха», всё равно голова у него немного побаливала.

— Телефон где ты спрятал? — спохватилась следовательница, переведя взгляд на подопечного.

— Не смотря на его миниатюрную и обтекаемую форму, я всё-таки предпочёл спрятать его в каблуке ботинка, что лежат в сумке.

— Хорошо. Батарею зарядил? — с облегчением вздохнула она.

— Разумеется. — успокоил её Миша.

— Отлично. Помнишь: включать только по крайней необходимости. Экономь заряд. Так тебе его может хватить больше чем на месяц. Если будет заканчиваться — сообщи, и я приеду тебя проведать вместе с новой батареей.

— Вы надеетесь, что я проведу там так долго?

— Как получится, Лисовой. Твоя задача — узнать, что они сделали с Валерией Салий. Как только узнаешь — сразу звонишь мне и я высылаю к тебе подмогу для облавы. Также, если тебя вдруг куда-то увезут — отправь мне SOS и держи телефон включенным. Так мы сможем отследить твоё место положения. Всё понял?

— Да. — немного нервничая ответил помощник следователя.

— Не дрейфь! Я буду время от времени тебя навещать. И тем не менее — не забывай писать письма. Будет очень подозрительно, если ты не будешь пользоваться почтой. А так, учитывая, что все тексты проверяются — пиши что-то банальное. Как тебе там хорошо. Хотя нет. Ты же алкозависимый. Значит, пиши, как тебе там нехорошо. Как скучаешь по своей любимой сестричке. — здесь Михайлова не сдержалась, залившись добродушным хохотом.

— Обязательно. — обиженно буркнул под нос полицейский.

— Главное, придерживайся легенды и помни, зачем ты там. И тогда всё будет хорошо.

— Надеюсь. — Миша нервно теребил в пальцах отданный в дорогу на удачу крест.

Подъехав к месту вероятной дислокации религиозной общины, Лисовой взъерошил волосы и расстегнул три верхних пуговицы на рубашке. Последнее он сделал, скорее, не для придания образу неопрятного вида, а потому как август в этом году выдался довольно жарким.

Их увидел какой-то находящийся во дворе мужчина, который тут же зашёл внутрь, вероятно, чтобы кого-то позвать.

— Жаль лицо у тебя не красное. — шепнула ему на ухо Кира.

— С такой жарой это недолго исправить. — не терял остроты ума Лисовой, доставая из багажника клетчатую сумку с вещами.

Наконец, к ним вышел тот самый низкого роста джентльмен с всё такой же располагающей улыбкой. Это был Порфирий.

— Здравствуйте, Кира. Очень рад, что вы всё-таки приехали.

— Добрый день, Порфирий.

— А вы, стало быть, Михаил. Рад знакомству.

— Я тоже. — Лисовой произнёс это на выдохе, дабы настоятель смог вкусить его аромат, и, судя по всему, ему это удалось.

— Ваша сестра рассказала о вашей проблеме.

— Да, нет у меня никаких проблем. Выпиваю иногда, вот и всё. Будто остальные не пьют. — с наигранной обиженностью ответил старший лейтенант.

— Основная проблема алкоголизма в том, что зависимый не считает себя зависимым. — отметил Порфирий.

Благо, Мише это тоже известно, потому играть свою роль он был намерен как можно правдоподобнее.

— Что ж. И, тем не менее, вы здесь. Значит, всё-таки, решили исцелиться?

— Да она сказала, что у вас тут кормят и жильё какое-никакое есть. Так хотя бы отдохну от этой ведьмы, а то уже весь мозг проела. — Миша словно упивался тем, что сейчас ему за эти слова ничего не будет.

— Давай, хоть подлечат тебя здесь. Авось, человеком станешь. Уже сил нет тебя терпеть. — не полезла за словом в карман Михайлова.

— Ничего. Я тут не навсегда. Кстати, а через сколько меня отсюда выпустят? — спросил он у настоятеля.

— Ну, во-первых: вас, Михаил, здесь никто силой держать не будет. Это не тюрьма. Но, вы должны понимать, что вам нужно исцелиться от вашей болезни.

— Да, нет у меня никакой болезни. — снова изображал типичного алкоголика он.

— В таком случае, вам не составит труда воздержаться месяц от алкоголя? — Порфирий применил распространённый метод психологического воздействия.

— Месяц? Да, легко. И после этого могу ехать домой?

— Если вам так будет угодно и вы не захотите остаться, то, почему бы и нет? Но, пока вы находитесь здесь — у нас действует строгая дисциплина. Наши прихожане работают на поле, в саду и скотном дворе. Никаких самовольных лишений общины без разрешения. Также, никакого алкоголя, табака и наркотиков. Вы ведь не курите?

— Нет, не курю. — с облегчением для себя ответил псевдоалкоголик.

— Вот и отлично. В таком случае, я искренне надеюсь, что вам у нас понравится.

Попрощавшись с Михайловой, мужчины последовали к невысоким металлическим воротам, прикреплённым к решётчатой ограде.

— А это почтовый ящик. Надеюсь, Кира сказала вам, что мобильные телефоны у нас запрещены?

— У меня его и нет уже давно. — изобразив досаду Миша постарался усыпить бдительность хозяина.

— Продали? — со скрываемой насмешкой спросил настоятель.

— Продал. — вздохнув, подтвердил его версию.

— Прискорбно. И тем не менее, сюда вы можете отправлять письма домой. Машина почты два раза в неделю забирает и привозит корреспонденцию. Так что вы сможете беспрепятственно общаться с вашей сестрой.

— Простите, но если б я хотел с ней общаться — я б сюда не приехал. — в очередной раз съязвил Лисовой, вспоминая, что в каждой шутке есть доля шутки.

— Зря вы так. Она ведь добра вам желает.

Войдя во двор, помощник следователя приметил мужчину лет 30-ти, который играл на траве детскими игрушками, озвучивая их своим голосом. Данная картина показалась ему дикой. Однако, этот господин, подняв широко раскрытые глаза, внезапно улыбнулся и вскочил, подбежав к ним.

— Дядя Порфирий! Дядя Порфирий, ш-шмотрите, какую я пош-штроил пирамиду. — детская наивность с взрослых уст звучала максимально пугающе.

Речь этого человека была шипилявой, при том, произнося шипящие звуки, с его рта вылетали брызги слюней. Остановившись и повернув взгляд к некому сооружению из кубиков, священнослужитель одобрительно кивнул.

— Молодец, Алёша. Красивая. — словно ребёнка, он похвалил дородного широкоплечего мужика с густой щетиной.

— А кто этот дядя? — указал он на Лисового.

— Это Миша. Теперь он будет у нас жить.

— Привет, Миш-ша! Я Лёш-ша! Давай друж-жить? — он протянул гостю широкую лапу, всё так же наивно улыбаясь.

— Ну, привет, Алёшка. — подыграл он своему новому знакомому. — Классная пирамида.

— Правда? А я ещ-щё могу пош-штроить баш-шню выш-шотой аж мне до ж-живота! — парень показал ладонью в область пупка.

— О, ты молодец. — снова похвалил его Порфирий. — Давай, ты пока построишь, а мы с дядей Мишей пройдём в его комнату. А потом я приду и ты мне покажешь свою башню. Хорошо?

Конец ознакомительного фрагмента.