Неправильный мир

Михаил Нечаев

Одним утром студент Никита Чернилов проснулся в мире, в котором всё не так, как должно быть. Планета — плоская, всем заправляет мировое правительство, а человек оказался не единственной разумной формой жизни на Земле. В этом мире, где абсурд был нормой, где ни у кого не было вопросов по поводу логики поломавшихся законов природы, Никита повстречал таинственного рептилоида, желавшего избавить планету от воплотившейся в реальность конспирологии.

Глава I

Пробуждение

Поначалу не было ничего. Только абсолютная тишина, которой аккомпанировала полная темнота, обволакивавшая всё вокруг. Было мирно, спокойно, никаких проблем в объятиях этой пустоты. Но в один момент тьма рассеялась, а вместе с этим в мире появились противные пищащие звуки будильника, которые разрезали старую реальность подобно очень острому ножу. Свет ворвался откуда-то извне. Человек с именем Никита, превозмогая лень, попытался открыть глаза и нащупать свой телефон, от которого исходили гадкие громкие звуки. Когда веки всё же рассоединились, свет стал создавать какие-то кривые, немного бесформенные очертания. Всё вокруг было будто бы низкополигональным, как в фильме, компьютерную графику которого делал один человек буквально за еду. Никита всё ещё не понимал, проснулся ли он. Рука пыталась нащупать источник неприятного пищания, пробиравшегося внутрь головы, где оно отражалось от стенок черепной коробки, как волна в резонаторе. От этих звуков было не спастись, рука была изначально обречена. Похоже, Никита вчера предусмотрел возможные проблемы с пробуждением и положил телефон так, чтобы его было не достать. Уловка, заставляющая встать с кровати и пройтись.

Пришлось перевернуться. Никита это сделал и чуть не упал со своего лежбища. Открыв таки широко глаза, он осмотрел комнату. Мир сформировался, стал четким. Никита увидел шкаф прямо перед собой и стол с посудой чуть в стороне. Ниже были ноги, всё ещё вытянутые на кровати. Справа, с расстоянием примерно в полтора метра, стояла ещё одна кровать, которая сейчас пустовала. Она располагалась прямо у стены. Слева от Никиты было порядочное количество свободного пространства, следом за которым был рабочий стол Никиты, на котором сейчас и лежал телефон с орущим будильником.

Звуки прекратились. Будильник своё отыграл, но через полминуты последует новая напасть: начнет играть второй будильник, который стоит по времени срабатывания сразу после первого. Никита всегда ставил минимум пять будильников, так как знал, что именно столько ему надо для пробуждения. А ещё нужно было бы встать на ноги и сделать несколько шагов навстречу новому дню, чтобы не слушать мелодию все пять раз.

Никита так и сделал. Он поднялся на ноги, при этом протирая глаза, вспоминая перечень своих предстоящих дел. Несколько шагов дались не очень легко, ведь Никита умудрился споткнуться о коробку на полу, которую оставил он, либо оставил его сосед по комнате: установить виновника было просто невозможно, так как оба бы стали отрицать свою вину, хотя в действительности они оба и не помнили, чья же это коробка. Так было во всём их совместном хозяйстве, они оба были невероятными лентяями и постоянно сваливали друг на друга обязанности, из-за чего дома был бардак. Но Никита на беспорядок внимания не обращал сейчас, это ведь привычная для него экосистема, разве что коробка оказалась не на своём месте.

Взяв в руки телефон, Никита отключил все свои будильники. Вздохнув с облегчением, он положил устройство обратно на стол, прямо в скопление карандашей, ручек, прочей мелкой канцелярии и листов, исписанных большим неровным почерком. Бумаги было много, там лежали черновики студенческих работ и также результаты тщетных попыток Никиты создать лирическое произведение. Порой его тянуло на написание стихов, но выдавить из себя больше трех-четырех строчек Никите не удавалось. Посмотрев на творческий беспорядок, Никита зацепился взглядом за бумагу в формате листа А4, лежавшую тут со вчерашнего вечера. Это был титульный лист курсовой работы, которая, как это заведено у большинства студентов, не будет сдана раньше зачетной недели. Действительно, ну как можно сдавать курсовые работы заранее?

Обычный вопрос для студентов, которые не учатся в университете. Если поначалу Никита поступал из-за интереса к профессии, то теперь, когда на него свалилось четыре семестра фундаментальных курсов по физике, вышмату и ещё некоторым предметам, Никита, как это называют некоторые «знатоки», морально выгорел. А ведь учебная программа должна в итоге создать из него инженера. Но Никита не чувствовал того, что он постепенно становится инженером, так как вместо нужных вещей его учили решать бессмысленные математические задачи или писать курсовые работы по экономике.

Получился ещё один студент, который перехотел делать что-либо. Университет всё равно таких не отчисляет, ведь нужно каждый год выпускать как можно больше людей с синими дипломами и красными от жизни без напряжения рожами. И у Никиты весь диплом обещал быть не просто синим, а ещё и усеянным оценками «удовлетворительно». Ну, не он первый, не он и последний. Никиту его оценки не волновали, как и многое другое в жизни. Апатия накрыла его уже довольно давно, всё в жизни происходило как-то само, по инерции. Вот сейчас, к примеру, Никите надо собираться на пары, где он должен будет в очередной раз пытаться закрыть один из своих долгов. Так было каждый день.

Никита вдруг осознал, что стоит на месте без дела уже пару минут, а в голове у него даже идей никаких нет. Он осматривался, будто видел комнату впервые в своей жизни, вспоминая отдельные детали собственной истории, подмечая в процессе размышлений различные элементы интерьера: на многочисленных полках расположились несданные пока что отчеты по нескольким предметам, коробки с сухой кашей, которые почему-то не перенесли на кухню, модель поезда из метро, диплом соседа за участие в олимпиаде по программированию, коллекция вилок, выполненных во всевозможных формах и из разных материалов. Практически на самом крае полки стояла портативная колонка, рядом с ней — модель небольшого катера. На стене рядом висел плакат с изображением швейцарских Альп, а под ним, на комоде, стоявшем бок о бок со шкафом, выстроилась толпа хищных динозавров, будто бы взявшихся прямиком из фильма Спилберга. Рядом кто-то, видимо сосед, поставил большую черную пустую вазу, при взгляде на которую Никита чувствовал легкое угнетение, заставлявшее отвести глаза.

Никита перестал глазеть, вспомнив про свой пустой желудок. Надо было поесть, но вот было бы что… Найти еду у Никиты дома было непросто, ведь изначально еда продается в магазине, а в магазин ещё и ходить иногда надо. А ему, как и соседу, было лень. Вместо магазина они ходили просто на кухню, надеясь на чудесное появление там пищи.

— Печенье и сахар… — пробормотал Никита, осматривая их запасы еды. — И почему Тёмыч не ходит за едой?

Тёмыч вообще обычно из дома не выходил. Это сегодня утром он куда-то исчез. Обычно же он просто сидел дома, чаще всего за своим столом, который был рядом со столом Никиты, и что-то делал на компе по учёбе. Либо просто находился в своем кресле и тратил время на всякую бессмыслицу, тоже непременно за компьютером. На улицу Артём не выходил не только из-за лени, но и по некоторым личным причинам. Он был ужасным конспирологом, ему всюду мерещились заговоры и тайны, так что лишний раз он предпочитал белому свету не показываться, ведь вместе с белым светом могло в его жизнь прийти и внимание со стороны структур, работавших на мировое правительство.

Никита на кухне сделал себе чай и взялся за печенье. В пачке оставалось всего несколько штук. Овсяное, с вкраплениями шоколада. Вернувшись в комнату, Никита взял одну печенюху из пачки, а затем потянулся за своим телефоном. Там он увидел несколько уведомлений. Из важного было то, что Тёмыч ушёл по делам, но скоро вернется. Из срочного было то, что со дня на день должны приехать родственники из другого города в гости. И Никита не был готов к их визиту, так как холодильник был пуст, а в квартире царила анархия, не позволявшая вещам находиться в логичных местах. Из остального были сообщения о том, что Никита уже сейчас опоздал на пару. Но так и было задумано, ведь ленивые студенты не ходят на душные лекции рано утром.

Чай был вполне себе неплохой, печенье тоже было вкусное, правда, в зубах залипало. Новостей в лентах соцсетей интересных Никита не нашел, так что он просто сидел и разглядывал бежевый шкаф, пережевывая печенье. Кажется, за ночь Никита не выспался, он никак не мог отогнать приступы бессознательности, вводившие Никиту в состояние, похожее на транс. В другом случае Никита не стал бы разглядывать рисунок деревянной поверхности на стенке шкафа.

Снаружи квартиры кто-то провернул ключ в двери, открыл её, спустя минуту вошёл в комнату к Никите. Человек среднего роста, средней комплекции и средней скверности характера. Это был Артём, тащивший с собой коробку, явно наполненную чем-то тяжелым. Вид у соседа Никиты был непрезентабельный: волосы растрепаны, лицо красное, одежда такая, словно он в ней не по делам пошел, а на помойку с пакетом мусора.

— Что? Ещё одна?! Ты нахрена это домой к нам тащишь? Я уже споткнулся о предыдущую! — возмутился Никита, указывая свободной от печенья рукой на старую коробку, давясь наполовину пережеванной массой во рту.

— Так это не моя, это твоя коробка, — ответил сосед, кивая на картонный параллелепипед, пострадавший от ноги Никиты. — И почему ты жрёшь моё печенье? Это был мой завтрак, — ответил Артём, проходя к своему столу. — Сходи-вот в магазин и купи теперь еды взамен.

— У нас общая еда, — отмахнулся Никита. — Да и с коробкой вопрос не закрыт. Что это и зачем оно нам?

Артём поставил свою коробку себе на стол, потом подошел к коробке на полу, взял её и открыл. Посмотрев внутрь, он нахмурился, пробормотал что-то себе под нос и сел рядом с Никитой на кровать.

— Это наши вещи, — сказал он. — Тут есть моя литература, есть твои монеты коллекционные, есть ещё… клей, нож, отвертка крестовая, наушники, ещё один нож, очки и кружка. Кружка?

Он достал белую кружку с потускневшим принтом, на котором красовался символ Иллюминатов. Зеленый глаз, от которого расходились радиально линии во все стороны, был вписан в треугольник, занимавший около трети всей видимой боковой поверхности. Артём повертел кружку в руках, осмотрев со всех сторон. Ничего на ней больше не было, если не считать микротрещины.

— Себе забираю. Под чай пойдет. У тебя и так монеты есть, богатенький Буратино. А для меня кружки являются ценнейшим инструментом для поддержания жизни. Объема в этой кружке столько же, сколько в моей нынешней кружке. То есть это большая кружка, а мне именно такие и нужны.

— Ну и ладно. Всё равно я не помню, моя ли это кружка. И со стола тоже кружки забери, — Никита указал ещё на две штуки, оставшиеся там ещё с ужина, стоявшие вместе с двумя тарелками и кастрюлей. — Их помыть бы неплохо. Да и вообще всю посуду надо помыть до прихода хозяйки.

— И почему это я должен делать?

— У меня пары, — развёл руками Никита. — Мне уже собираться надо. В отличие от тебя я же туда хожу.

— Просто я умнее тебя и учусь на том курсе, когда можно не приходить. Могу закрывать все долги, практически не выходя из дома. Да и вообще… ты же знаешь моё отношение к учёбе. Ты имитируешь учебу, так как общество навязало тебе необходимость диплома, а мировому правительству надо чем-то занять людей в их самом активном возрасте. Я же учусь по-настоящему, так как это единственный способ оставаться адекватным в этом мире. Мы разные.

Никита просто согласно кивал, так как спорить с Тёмычем было бессмысленно. Полтора года совместной жизни в съемной квартире это показали. Артём, когда не занимался чем-то важным, мог часами рассуждать про то, какие ужасные заговоры строит мировое правительство, как сфальсифицирована история, какая на самом деле форма у Земли, какие истинные мотивы у ящеров. Эти темы не кончались, а язык у Артёма был подвешен так удачно, что в чём-то Тёмыч даже сумел Никиту убедить. Всё это сейчас через силу припоминал Никита, допивая свой чай.

— Что молчишь? Я ещё раз говорю, я не буду тут по всей квартире за тобой убираться. Я и так в прошлый раз одних только твоих носков нашел четыре пары, притом каждый носок был в своём месте. У нас дома будто бы ураган был, который вещи разметал в случайные стороны, — этими словами Артём вывел товарища из задумчивого состояния. Никита осмотрелся ещё раз по сторонам, оценил ущерб, нанесённый комнате. Действительно, там главенствовал бардак, и он явно не был легко устранимым. Обычная съёмная квартира двух студентов.

— Ладно, давай так. Я после учёбы зайду в магазин за едой, а ты уберешься. Если не успеешь, то я помогу. Хозяйка же завтра приедет? Вот нам и надо в очередной раз сделать вид, что мы адекватные съемщики, — сказал Никита, одеваясь для поездки на пары.

— Удивительно, что ты вообще вспомнил про факт её приезда. Ты же обычно отсутствуешь, когда она за данью приходит… А, ну вот поэтому ты и помнишь о датах её посещений. Только давай хоть в этот раз ты меня с ней не оставишь одного.

— Конечно, — с уверенностью в голосе ответил Никита. Но Артём знал, что это враньё.

— Я серьёзно, я не хочу опять от неё в одиночестве защищаться, — возмутился Артём, откладывая коробку подальше.

Никита тем временем уже почти собрался на пары. Оставалось взять некоторые вещи для учебы, телефон и хорошее настроение.

— Да, надо же ещё и деньги подготовить сразу. Я тебе закину, когда уже на учёбе буду. Сейчас времени нет, — сказал Никита, собирая рюкзак.

— Жалко, что она этим не примет, — Тёмыч достал из коробки коллекцию монет и показал Никите. Это были пластиковые контейнеры с ячейками под монеты, которых Никита уже немало насобирал.

— Ага, очень смешно… Я бы посмотрел на того, кто их примет в качестве оплаты. Ладно, давай, начинай убираться.

После этих слов Никита пошёл на учебу.