По волчьей тропе

Моен Джой

Бытует множество мнений касательно существования параллельных миров, но что до нашей героини? Ей не приходится выбирать. Ее дом – лагерь посреди города. Ее ремесло – погоня за монстрами. Чарли Коллинз предстоит борьба не только с внутренними чудовищами, но и уворачиваться от вполне реальных. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 8: Кровь на руках Янга

— Олли сказала, что нам нужно начать с получения какого-то разрешения. Ты знаешь, что нам вообще нужно делать?

Чарли едва поспевала за Фарреллом, который был обладателем самых длинных ног, что она видела. Он шел размеренно, и все равно один его шаг был равен двум шагам девушки. Фаррелл свернул за угол массивного здания и направлялся прямиком к маленькому домику справа от забора. Чарли не помнила, была ли когда-либо в нем. Возможно, по прибытию она оформляла там какие-то документы.

— Это твое первое полноценное дело? Никогда раньше не занималась подобным?

Девушка кивнула, но поняла, что мужчина вряд ли увидел бы этот жест, ведь она отставала от него на добрых четыре шага, и ответила утвердительно.

— Я даже не знала, что нам нужно будет какое-то разрешение, и чтобы шпионы занимались этим. Я думала, что наша работа заключается в другом.

— Что ж, с этой секунды мы и шпионы, и зачищики в одном лице. Как ты могла заметить, архивариусов крайне мало, их способности ценны, но не за пределами этих стен, ведь мало кто из них, подкован физически. Если они будут отвлекаться на иное развитие, помимо умственного, то будут погибать люди, и некому будет их лечить. Даже в ходе обычного обхода квартир с расспросами, бывают потери. Мало ли на какой след нарвёшься. Когда архивариусы не имеют достаточно сил, чтобы себя защитить, то их убивают, а для команды это огромная потеря.

— То есть мы отличное пушечное мясо, ты хотел сказать.

Фаррелл ничего не ответил, лишь нахмурился. Ему явно не нравился ход мыслей девушки, но отрицать их он не посмел. Возможно, в ее словах есть доля истины.

Солнце уже начало набирать обороты, проникая во все окна, до которых только могло достать. Носки их ботинок были мокрые, утренняя роса еще не успела опуститься по зелёным стеблям растений, и Чарли подавила порыв дотронуться до травы руками.

Они подошли к деревянному маленькому домику без единого окна, и Фаррелл остановился у самой двери, ничем не отличающейся от остальных. Массивную железную дверь, на которой были заметны подсохшие ручейки смолы, украшал символ организации и железная ручка с обручем.

Чарли не понимала, почему символом стало именно это изображение — две мужские руки касаются друг друга кончиками пальцев, над ними изображено человеческое истерзанное тело, а через ладони, которые как будто открывают невидимую завесу, вытекает жидкость в сосуд.

Она помнила, что говорится в учебном пособии, о появлении символа, но не понимала до конца, почему он такой.

Либо у создателя было очень больное и вольное воображение, либо ей самой его недоставало.

В истории значилось, что таким его изобразил главнокомандующий Янг, родоначальник нашей деятельности. Именно он собрал первый отряд, научил всему много лет назад.

Прототипами изобретенного им оружия мы пользуемся до сих пор. С течением времени, очевидно, совершенствуется все, но не все стоит того, чтобы использовать его в качестве отправной точки.

Янг нарисовал символ после охоты на банши. Говорят, что в тот день команда многих потеряла, а сам Янг слегка тронулся умом.

Чарли представляла, как этот маленький, но грозный человек вернулся в лагерь полностью разбитым и подавленным положением дела. Погибли его друзья, те, с кем бок о бок он сражался с чудовищами. В неизвестном ей порыве безумия он сел за стол, взял бумагу, первую попавшуюся, что были разбросаны по всему столу. Вынул перо из чернильницы и уставился перед собой невидящими глазами.

Дождь продолжался всю ночь. Мокрая прядь волос свисала с его головы прямо на чистый лист, оставляя разводы и капли. Янг не обращал на это никакого внимания, он лишь тщательно прислушивался к демонам внутри, взывающим к его разуму. Перо трепыхалось над листом, будто парило само по себе. Раскат грома на секунду осветил комнату, от чего все происходящего приобрело еще более зловещий вид. С каждым новым ударом в небе на бумаге появлялась новые и новые ужасные детали картины, в которую Янг навеки заключил всех своих близких.

То, что осталось от его команды — изуродованные тела, жидкости и органы, которые сумели сохранить, были использованы для лечения оставшихся в живых людей.

Так написано в наших учебниках, так говорят наши учителя. Это то, чем мы должны гордиться, и Чарли гордилась тем, что делает. Но для нее, как и для некоторых других учеников, символ имел иное значение.

Большинство учеников попадали сюда из сиротских приютов, с улиц, за редким исключением сюда приезжали дети не утратившие близких родственников. Есть и фанатики, конечно. Убежденные в том, что работа в такой организации — это кара божья, способная подарить их душам и душам их детей благословение и покой. Видели бы они, в каких муках умирают их дети, в какой агонии они горят, находясь в зубах и лапах существ, перед тем как обрести желанный покой.

Чарли смотрела на человеческую плоть поверх пальцев мужчины и видела в ней умирающих, никем не любимых детей.

Руками Янга построена дорога из крови и костей. Таких как она просто выжимают в сосуды, не хоронят, как подобает, не вспоминают в молитве за ужином. Используют еще теплое живое тело без остатка, пока оно не превратится в отвратительный бесформенный кусок мяса, а после выжимают и из него оставшиеся соки, для дальнейшего использования. Земле будут преданы лишь ничего не стоящие кости.

— Можешь пойти со мной, если хочешь, но предупреждаю, там почти нечем дышать, свет только от свечей, а во главе стола сидит сварливая тетка. Нам всего-то и нужно, что получить разрешение на дальнейшую деятельность и ведение этого дела, чтобы его закрепили, так сказать, за нашей новой командой, ну и поставить в известность где, если что, забирать наши остывшие тела.

Фаррелл, видимо, хотел напугать Чарли, рассказав об этом, но он и не ведал, в какие дебри ушли ее собственные мысли. Узнав, не стал бы и пытаться.

Девушка на своей шкуре хотела это испытать, чтобы иметь представление, с чем придётся сталкиваться теперь постоянно. Фаррелл не всегда будет рядом, а значит нужно использовать этот шанс получить собственный опыт.

Мужчина трижды постучал железным обручем по двери и широко улыбнулся девушке, демонстрируя зубы.

Дверь незамедлительно открылась и сразу же закрылась за ними. Фаррелл не обманул, внутри воздух действительно был спертым и сухим. Дышать было затруднительно.

Пахло пылью, старой кожей и бумагой, а так же плавящимся тёплым воском. Поначалу Чарли мало что могла различить и поэтому схватила парня за руку, двигаясь по инерции. Тот не возражал и цепкими пальцами обхватил ее ладонь.

Когда глаза мало-помалу привыкли к сумраку и мерцающим в такт движениям, свечам, то перед ней возникла небольшая комната, доверху заполненная бумагами и книгами. Вот для чего нужны такие условия, чтобы все важные документы, даже сквозь время не потеряли своего вида.

Чарли даже стало жаль женщину, работающую здесь, не удивительно, что она имеет тяжёлый характер.

В глубине комнаты стоял дубовый стол, за которым сидела сморщенная старая женщина с такими толстыми линзами в оправе очков, что казалось, будто она и без окон может увидеть, что происходит за дверью домика.

Женщина подняла голову на прибывших сотрудников, и ее глаза сквозь линзы, казались раза в три больше, чем вся голова. Чарли едва подавила смешок, но рука Фаррелла крепко сжала ладонь, как бы предупреждая.

Стоит отдать должное Олли. Она заранее договорилась, чтобы все бумаги были уже готовы к приходу Чарли и Фаррелла, так что они успели выйти из мрачного царства этой дивы в годах раньше, чем замертво упали бы от нехватки кислорода.

Через 20 минут они уже катили на старом рабочем пикапе по улицам Баннета. Ехать до злополучной свалки около 1,5 часов. Переодевшись, и собрав с собой в дорогу все необходимое: нужные разрешения, банки с солью и железной стружкой, тонкую серебряную цепь, пару коробок с такими же пулями, пару револьверов и ножей. Через пару минут, скрипя покрышками, машина выехала на главную дорогу.

Мужчина уверенно нажимал на педаль газа, увеличивая скорость, да и в целом, он вел себя как опытный охотник. Это ощущалось в каждом движении его тела, он так естественно покрутил в руках нож и засунул его в задний карман брюк, накрыв футболкой, что у Чарли не оставалось сомнений, ему довольно часто доводилось заниматься подобным. Девушка поймала себя на мысли, что совершенно его не знает, не имеет и представления о его возрасте, но сидит с ним в одной машине, довольно близко, рука к руке.

О нравах сейчас говорить нет смысла, они живут не в том мире, не в том положении, чтобы слушать голос матери о том, что нужно быть осторожнее, садясь в машину к незнакомцу. Под самым милым личиком могут скрываться совсем не миленькие тайны. А тайны Чарли не переваривала.

От одного только слова у нее скручивало желудок. Это все равно, что ложь, во благо это или нет, не имеет значение.

Тайны не сулят ничего хорошего их хозяину, и могут стоить жизни его близким и друзьям. Это она знала не понаслышке.

Ее учитель фехтования поплатился за свою тайну, да еще и прихватил с собой пару молоденьких учеников. Она испытала чужие тайны на собственной шкуре.

***

Утро было солнечное, игривое. Казалось, что оно и вовсе не уходило на законный ежедневный покой. Несмотря на то, что Чарли допоздна занималась фехтованием и изучением нового материала по зомби, что аукалось ей этим утром ноющей приятной болью в мышцах, и недосыпом, девушка чувствовала себя прекрасно. Даже свободно. Трудно ценить свободу, пока не обретаешь ее.

Она уже больше года жила в лагере, скоро ее обучение должно было подойти к концу, ещё предстояло сдать соответствующие экзамены, чтобы доказать свою готовность к работе. Чарли не переживала за результат, будучи уверенной, что все получится, ведь она подготовлена и даже не нервничает.

Девушка не воспринимала это как настоящую работу, скорее, ей казалось, что она читает некий художественный вымысел. Трудно воспринимать иначе, когда ты никогда в жизни не видел ни одного чудовища. Только на картинках в сказках, по которым она училась читать.

Большой ее страстью с самого детства были книги — это лучший уход от реальности, что она знала, а потому, знания как бы сами собой складывались на полки сознания.

Мистер Дарго, ее любимый учитель по фехтованию, просил зайти к ней в кабинет этим утром, куда она чуть ли не вприпрыжку и направлялась. По его словам, он хотел бы указать ей на некоторые оставшиеся проблемы, которые можно легко скорректировать.

Чарли не нравилось, когда ей указывали на ее недостатки, но нравился этот высокий лысый мужчина, нос которого напоминал клюв птицы. Его черные маленькие глаза всегда были сосредоточены и внимательны, что придавало ему ещё большее сходство с вороном. Несмотря на то, что большинство считали воронов отродьями дьявола, злыми духами и т.д., Чарли видела в них исключительно умных животных, благородных и преданных.

И если честно, то и вовсе предпочла бы навеки поселиться в тайге, со стаей смольных, как уголь, таинственных существ. Она представляла, как из выпавших перьев птиц сделала бы свои собственные, выучила бы их язык и традиции, и абсолютно нагая ползала бы среди деревьев.

Голос мистера Дарго был вкрадчивым и тихим, каждое слово он проговаривал медленно и четко, что невольно заставляло учеников его слушать. Стоило ему заговорить, и ты уже не обращал внимание на недостатки человека, или отвлекающие факторы, в виде шепчущих что-то учеников, на задних рядах. Однако сходство Фрэда Дарго с вороном не заканчивалось внешними чертами, как подметила про себя Чарли после того самого дня.

Учитель так и не появился в назначенный час, и девушка уже было начала думать, что перепутала время. Ничего не оставалось, кроме как выйти из аудитории и направиться в его кабинет, который находился под самым чердаком.

В кабинете тоже оказалось пусто, шторы были задёрнуты и вокруг царил полумрак. Лестница с самого чердака опущена вниз, но сама дверка закрыта.

Чарли послышалось какое-то шуршание наверху, то ли скрип половицы, то ли шарканье обуви по полу.

Возможно, учитель зашёл на чердак, по неосторожности захлопнул дверь и вынужден теперь дожидаться, пока кто-нибудь его освободит. Именно поэтому он и не появился в нужное время.

Стоило это проверить, в любом случае. Осторожно ступая по тонким железным ступеням, девушка откинула дверь чердака. Там было очень холодно и пахло то ли дохлыми мышами, то ли старой забытой едой, а может и всем сразу. Она решила не подниматься выше, ведь если учитель там, то он услышит ее и с самой лестницы.

— Мистер Дарго, это ваша ученица Чарли Коллинз, вы здесь? Ау!

Звук повторился. Она вновь услышала тихие шаги где-то в дальнем углу чердака.

— Мистер Даргооо, вы там?

В ответ раздался странный звук. Если бы ее спросили на что он был похож, она бы сказала, что услышала клацанье зубов, перерабатывающих пищу.

Сглотнув подступивший ужас, девушка спустилась на пол и уже менее уверенно снова позвала учителя по имени. Наступила полная тишина.

Чарли уговорила себя успокоиться и выдохнуть. Чего только не придумаешь себе, когда по полночи читаешь про зомби.

Уже дойдя до двери кабинета, девушка услышала тихое сопение, едва слышное, но все же заметное. Подняться по лестнице она не решилась и подошла к окну впустить немного света в комнату.

В эту же секунду что-то с громким грохотом упало с чердака и зарычало пробирающим до мурашек горловым стоном. Она тут же отпрянула от окна, развернувшись лицом к странному падающему, спасибо, что не летающему объекту.

Это был вылитый зомби! Все как на картинках учебников! Полуразложившаяся одежда и кожа висели на нем, будто тряпки на бельевой веревке, челюсти извело и зубы зажевали собственную щеку. Вот откуда этот противный звук!

Один глаз монстра ввалился внутрь, а второго не было в глазнице уже какое-то время. В самом кабинете было куда теплее, и смрад гниющей плоти мигом проник и въелся в каждый миллиметр комнаты и одежды девушки.

Она стояла, не в силах пошевелиться, и даже вдохнуть, и смотрела, как клочками осыпаются на пол волосы монстра, как ходят ходуном жевалки. Когда-то этот зомби был женщиной, определённо. Об этом говорили оставшиеся холмики грудей и длина изрядно поредевших волос.

Откуда это здесь? Зомби словно услышал, что она думает о нем и медленно двинулся в ее сторону. Одна его нога была изогнута под странным углом, будто у женщины при жизни были проблемы с позвоночником.

Девушка подавила жуткий рвотный позыв, грозивший явить миру ее завтрак, оцепенение прошло, как только она поняла, что любая заминка будет стоить ей жизни. Как раз вчера мы проходили зомби!

Хаотично ища глазами по комнате, в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было бы разнести мозги этому уродцу, Чарли не придумала ничего лучше, чем взять книги с полки рядом.

Со всей силы она бросала их в существо, пытаясь затормозить его. Зомби все равно уже двигался к ней, так что сохранять тишину не было смысла.

Его жалобный рык отдавался у нее в голове, будто зомби хотел попросить ее о чем-то, но не мог из-за отмерших связок. Она закричала, что было сил, прося о помощи, попутно продолжая бросать дивными экземплярами в новеньких бархатных и кожаных переплётах.

Наконец, ее взгляд упал на черный зонтик мистера Дарго, стоявший в углу в специальной подставке. Хоть что-то! Оставалось только придумать, как подобраться к нему через шаркающего и мычащего любителя мозгов.

На самом же деле, зомби плевать на мозги. Они едят все, что хоть иногда движется и издает звуки. Это единственный инстинкт, у ходячих трупов, которых выдернули с того света, без их воли.

Чарли взяла тяжёлый толстый томик книги и запустила его прямо в изогнутую конечность существа, от чего кость сломалась, и зомби рухнул на пол.

От достигшего предела адреналина в организме, девушка стремглав промчалась к своей цели. Но она не учла одного, лежащий зомби, имея уже 3 конечности, а не одну нормальную и одну искореженную, теперь двигался куда быстрее и успел схватить девушку за ногу, опрокинув на пол. Она громко взвизгнула и второй ногой попыталась скинуть трухлявую руку.

Почему никто не приходит на помощь? Неужели никто не слышит ее крика??

— Черт бы тебя побрал, урод, отцепись!

Процедила Чарли сквозь зубы. Буквально за секунду до того, как зубы зомби настигли бы ее обувь, она умудрилась со всех сил ударить по сломанной челюсти, и зомби по инерции отклонил голову в сторону.

Вскочив на колени, быстро перебирая ногами, стараясь как можно сильнее поджать их к ягодицам, она добралась до зонтика.

Звук, который она услышала позади себя, трудно описать словами, будто чудовище завыло и закричало одновременно:

— Ниииэээтт!

Резким рывком Чарли выдернула зонт, поднялась на ноги и, что было сил, воткнула его в глазницу зомби, прорывая голову насквозь. Со склизким звуком побеждённый монстр упал на пол.

— Неееет! Что ты наделала, боже! Шарлин, моя Шарлиииин..

Из-за двери выбежал профессор Дарго, падая на колени перед монстром и рыдая. Руками он пытался бережно перевернуть зомби и вытащить зонт. Чарли не могла на это смотреть, ее все-таки вывернуло рядом с семейной, теперь уже идиллией.

Позже, когда Чарли сидела в медпункте, где в нее влили бутылку успокоительного, к ней пришел Дэвид Лейпциг. Похлопал по плечу, как хлопают по голове неразумную любимую собачку, и сказал:

— Молодец, Коллинз. Думаю, что когда ты окончательно придёшь в себя, то будешь рада узнать, что экзамен по зомби ты сдала на отлично! Практика — лучший экзамен в жизни, не так ли? Ну ладно, отдыхай. У тебя два заслуженных выходных.

Чарли никак не отреагировала, опершись о кушетку руками, по обе стороны от своего тела, которое теперь казалось ей неестественно маленьким и прозрачным, и смотрела прямо перед собой. На выкрашенную голубую стену.

В коридоре из приоткрытой двери доносились голоса Лейпцига и миссис Жаклин, из разговора которых она узнала, что в районе кладбища, где похоронена семья профессора. Ведьмы поднимали зомби для ритуала.

Ведьм обезвредили, удалось уложить обратно почти всех зомби. За исключением двух, они пропали, теперь известно, что одного из них и убила Чарли. Это была жена мистера Дарго.

Он был так предан ей, он любил ее даже после смерти, с плохим запахом изо рта, не останавливала его даже ее страсть к сырому движущемуся мясу. Он, как и многие глупцы до него, держал ее при себе и пытался воскресить различными способами.

Фрэд вдолбил себе в голову, что раз именно его жена, из огромного количества мёртвых смогла восстать из-под земли, значит на то была воля всевышнего. Он крал из лаборатории разные порошки и эссенции, втирал их в мясо, которым почивал любимую, но это не принесло результатов.

Оказалось, что были и другие случаи нападения на учеников женой мистера Дарго. Случалось, что он как и в этот раз, забывал повесить навесной замок на дверцу чердака, будучи уверенным, что зомби никак не сможет ее открыть. Но не подумал, что это запросто могут сделать другие люди.

Он выходил из кабинета, чтобы выбросить остатки гниющей пищи, дабы не привлекать лишнее внимание.

В отличие от Чарли другим ученикам повезло меньше. Фрэд Дарго, выносил их точно так же, как и другой мусор. В чёрных непроницаемых пакетах. Потерянные ученики числились сбежавшими. У кого мог бы возникнуть вопрос, когда вокруг нас творится такое?

Его строго наказали, уволили и поместили в клинику для душевнобольных.

Чарли, учитывая даже то, что ей довелось пережить в тот день по вине учителя, восхищалась его преданностью и верой.

***

Картинки воспоминаний сменились реальностью, уши будто разложило, а в глазах появился фокус. Она видела перед собой старую дорогу Баннака.

— Чарли, что с тобой? Ты внезапно так побледнела.

— Все хорошо, спасибо. Не стоит переживать, просто кое-что вспомнила.

Фаррелл понимающе кивнул и уставился на дорогу.

— Если хочешь о чем-то поговорить, то знай, что я всегда тебя выслушаю. Что бы это ни было.

— А ты? Хочешь о чем-то поговорить?

— Возможно.

— О чем?

— Я бы хотел узнать о тебе больше. Чем ты жила до лагеря? Где твои родители? Они приезжают, чтобы навестить тебя? Нравится ли тебе здесь? Я знаю какую-то часть из твоего досье, уж извини, очень было любопытно, с кем мне предстоит работать.

Мужчина широко улыбнулся одними губами.

— Тогда ты знаешь обо мне все. Мне нечего и добавить. Хорошо, что ты сказал мне это сейчас, люблю, когда со мной откровенны.

— У меня тоже мороз по коже от мысли, что люди вокруг меня имеют тайны. Но тайны бывают разные, не так ли? Есть и хорошие.

— Хорошие тайны? Это противоположные понятия.

— Ну, например, если бы я сказал, что у меня есть тайна, которая заключается в том, что я с ума схожу по комиксам и молочным девчачьим коктейлям со взбитыми сливками, то что бы ты обо мне подумала? Это бы что-то изменило?

Чарли прыснула со смеха сразу же, а парень оставался серьезным насколько мог, но его не хватило надолго. Казалось, что он и вовсе не может быть серьезным.

— Все любят такие коктейли, так что это не считается тайной. А любить комиксы не стыдно. Это искусство. Нужно быть очень талантливым, чтобы суметь придумать интересный сюжет, излагая его кратко, но с глубоким смыслом. Но и этого мало, еще большим талантом нужно обладать, чтобы перевести глубокий смысл в картинки. Изобразить эмоции так, чтобы, не читая текст, человек смог проникнуться этим.

— Ты чертовски права, Чарли Коллинз. Чертовски права!

Девушка достала пачку сигарет, привычным жестом положила сигарету в рот и потянулась за зажигалкой, одновременно стараясь ниже опустить окно.

— Пожалуйста, не кури в машине. Я бы предпочел, чтобы ты вообще не курила, но требовать от людей отказа от собственных привычек не в моих правилах.

Чарли понимающе кивнула, неловко возвращая сигарету в пачку, изрядно помяв ее.

— Давай лучше поговорим о тебе. Кто такой Фаррелл…, ну вот, я даже не знаю твоей фамилии! Как стыдно!

Парень легко рассмеялся и полностью расслабился, чуть отклоняясь на спинку сидения.

— Что ж. Фаррелл Донован, 22 года, в лагере я живу с 13 лет, т.е уже ооочень давно. Мы переехали с родителями в Баннак, когда мне было 10. Все чаще, на остановках и в магазинах я видел призывные листы и буклеты нашего лагеря. Как и все мальчишки того возраста, я любил читать комиксы про супергероев, которые беспощадно рубят монстров направо и налево, по ночам, под одеялом, смотрел ужастики и думал, что тоже могу так. Собственно, через 3 года, мы обговорили эту идею с родителями, и вот я здесь. Раз в неделю я навещаю своих стариков в самом городе. Стоит ли говорить, что наивные мальчишеские мысли завели меня в обратную сторону от детских фантазий? Я и представить не мог, чем здесь на самом деле придется заниматься, однако, все сложилось удачно для меня.

— Они вот так просто отпустили тебя??

— Ооо, конечно же, нет! Мама все глаза выплакала, как только не угрожала она нам с отцом, но я был непреклонен. Отец поначалу просто молчал, а через пару дней переваривания моей просьбы учиться в лагере дал согласие.

Лицо Фаррелла выражало мягкость и тепло, когда он говорил о своих родителях, что заставило Чарли почувствовать себя неловко.

Она никогда не чувствовала к своей матери подобных чувств. Неудивительно, что чаще всего парень прибывал в хорошем настроении, как будто ничего не съедало его изнутри, ведь он прекрасно знал, что всегда может вернуться в любящий отчий дом.

— А где сейчас твоя мама?

— Нора? Дак кто ее знает. Она всегда говорила, что если бы не я, то она давно бы смылась в другой город. Может быть так и сделала.

Чарли пожала плечами и повернулась к окну, давая понять, что разговор не может быть продолжен.

— Прости. Я не хотел. Вернее, хотел, но не расстроить тебя. Мне невдомек, когда родители вот так вот оставляют свою родную кровь.

— Все в порядке. Я привыкла, что люди, которые никогда не испытывали подобной боли, интересуются ею, по тем же причинам люди ходят в цирк.

Девушка не выглядела злой, не проявляла агрессии, скорее уставшей, будто повторяла эту фразу ранее бессчетное количество раз. На самом же деле, сказанное ею про мать было не совсем правдой, но Чарли хотела видеть правду такой.

— Как умер член твоей команды?

От внезапности вопроса Фаррелл нахмурил брови и слегка сжал руль руками. Чарли заметила это, но решила, что нежным мальчикам вроде него иногда полезно покататься на эмоциональных качелях, выходя из зоны комфорта.

— Архивариус моей команды совершил непростительную ошибку. У него была информация о том, что в дом забрался оборотень. Естественно два других члена моей команды отправились зачищать место, вот только оказалось, что оборотень был не один. Целая стая шла по следу своего соплеменника. Благо они вовремя среагировали и попросили подмогу. Одного разорвали сразу же, второй сильно ранен, его мы спасти успели. И теперь архивариус ночует у койки больного. Отказывается отходить от палаты даже на шаг, будто бы это сможет искупить его вину.

— Вы уничтожили стаю?

— Пока нет. Мы были слишком заняты, вытаскивая из пасти остатки членов моей команды. Но я обязательно выслежу этих тварей. Помяни мое слово.

Чарли показалось, что Фаррелл обиделся за вопрос, он больше не смотрел на нее и не улыбался, а в голосе прозвенела стальная нотка.

— Прости. Мне жаль твою команду, правда.

Парень, молча, кивнул в ответ.

Машина свернула по главной дороге налево в один из бедных и захолустных районов города. Вблизи показались дома, и девушка сверилась с адресом.

Они прибыли к месту назначения. Дому двух маленьких мальчиков, ставшими жертвами очередного зла.

— Готова поработать?