Птица скорби

Мубанга Калимамуквенто (2019)

Премия Динаан за дебютный роман! Действие «Птицы скорби» разворачивается в Замбии 1990-х, на фоне неудавшегося военного переворота, предвыборных беспорядков и экономического кризиса. Когда у одиннадцатилетней Чимуки неожиданно умирает отец, становится ясно, что их, казалось бы, обычная семья полна тайн, которые не принято обсуждать даже среди взрослых. От матери и детей отворачиваются родственники со стороны мужа. Хотя она и пытается держаться на плаву, через какое-то время принимает роковое решение, которое вынуждает Чимуку и ее брата Али искать спасения на самых темных улицах Лусаки. Им предстоит научиться выживать в опасном мире, где царят жестокость и насилие. Это одновременно и трагичная история семьи, и национальный портрет Замбии в период, когда страна отвернулась от нескольких поколений своих детей. «Смелый, чуткий… и острый, как бритва… таков стиль письма Калимамуквенто, которым она обличает и утешает, сплетая выдающуюся историю из общих тайн». — Sunday Times

Глава 7

Венфула иса-иса, твангале на маинса^[45]. Мы танцевали под дождём и горланили песню. А когда он закончился, появились крылатые термиты — жирненькие, вкусные — дармовое лакомство. По вечерам насекомых манил свет лампочек на верандах: они кружились вокруг них облаком, пока, вконец обессиленные, не падали на землю, умирая. Но за такими мы не охотились, предпочитая тех, что зарывались в грязь и муравейники и вымывались на поверхность дождём. Мама не воспрещала нам заниматься ловлей букашек, требуя лишь, чтобы мы не хватали любую сковороду, что попадётся под руки, а жарили в той, что давала она. Мама считала это неправильной едой, равно как и свинину, гусениц или длинную рыбу, что привозил Тате после своих редких визитов в Налоло.

Мы вывалили на улицу, чтобы поохотиться за букашками, а Тате как раз возвращался домой, распевая песню Боба Марли. Когда мама крикнула, чтобы мы не смели брать её любимые тарелки или лучшую сковородку, Тате расхохотался.

— Необразованная ду-дурочка, — сказал он, заикаясь. — Нет такого понятия, как неправильная еда. Разве твоя Библия не учит, что любая пища от Бога — во благо?

Шатаясь, он прошёл через гостиную, опрокинув по дороге пару стульев. Наконец, приняв более или менее устойчивую позу, он повернулся к нам и изрёк:

— Берите какие угодно тарелки и сковородки. Это дом вашего Тате.

— Спасибо, Тате, — проблеяла я, чтобы только он успокоился. Али заговорщически толкнул меня локтем.

Мне хотелось спросить у Тате, что случилось, но я промолчала в надежде, что он просто отправится спать. Но он уселся в гостиной, потребовав ужин.

А мы пошли ловить летучих термитов и набрали столько, что можно хоть три дня объедаться. Мама зажарила их для нас, но сама отказалась даже прикасаться к ним.

Накануне Рождества папа снова напился. Вернулся он насквозь пропахший пивом «Моси»^[46]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

45

Замбийская детская песня про дождь: «Приди скорей, сезон дождей. Мы будем играть под дождём».

46

«Моси» (Mosi) — замбийская марка пива.