Измена. Я хочу помнить

Мэри Ройс (2024)

— Ты совсем слепая что ли? Твой муж изменяет тебе и уже давно! Я лишь кривлю губы в усталой улыбке. — И с кем же? — Много с кем. Тяжело сглатываю, прежде чем коллега добавляет: — Просто проверь его телефон, если не веришь. — Я не понимаю, зачем ты мне это говоришь? Она пожимает плечами: — Потому что я думала, что он изменяет тебе только со мной.

Глава 7

Я вот понять не могу, где я так согрешила?

Второй день какого-то нескончаемого пиздеца. С самого утра мы собачимся с Тарасом по поводу и без, затем мне звонит клиентка и слезно просит перенести встречу на пораньше, ну а вишенкой на торте становится эротический сон, от которого я проснулась вся в поту.

И все бы ничего. Мне не первый раз снится подобное, вот только еще никогда героем таких снов не был брат моего мужа.

Тот факт, что из-за него мое тело и мозг восстают против меня даже во сне, пугает. Не знаю как, но я кончила именно в тот момент, когда его рот оказался у меня между ног. Фигурально конечно же. Хотя в какой-то мере ощущения были слишком реальны. Мне кажется, я давно так не кончала. Но, к сожалению, все впечатления испортил Тарас. Знаете, что решил этот придурок?! Что я намеренно стонала в попытках соблазнить его и призвать к утреннему сексу!

Ну не идиот ли?

Боюсь, если бы во сне ко мне пришел Тарас, я бы и там осталась без оргазма. Но я не стала ранить его эго. Во-первых, это бесполезная трата времени, а во-вторых, мне в принципе не хочется связываться с ним. Говна не оберешься, а этого добра в последнее время у меня сполна! Поэтому я просто послала его нахрен и, не завтракая, наспех втиснулась в спортивную форму, а в сумку положила сменную одежду, чтобы с тренировки сразу поехать на работу. Домой возвращаться нет никакого желания.

По крайней мере, до вечера.

Тяну ладони к полу и замечаю, как мои руки до сих пор трясутся. И какого-то черта я снова вспоминаю этот проклятый твердый член, который слишком призывно дернулся под моей ладонью? Вот нахрена, а? Глеб явно достался мне за какой-то грех. Вот только за какой?

Ты моя больная фантазия, Лена,

И мне начинает это нравиться.

Встряхиваю головой в попытке избавиться от этого бреда, но мое больное воображение уже рисует всевозможные наброски того, какой у него массивный член. От вспыхнувших картинок колючий жар собирается внизу живота, и, зажмурившись, я кусаю себя за нижнюю губу. Твою мать! Дыхание сбивается, и вся разминка идет насмарку. Отлично.

И ведь головой-то я понимаю, что винить во всем Глеба как минимум нелогично. Это скорее всего следствие, вытекающее из моего собственного неудовлетворения.

Так. Хватит думать, Лена. Сосредоточься на тренировке.

Усевшись на коврик, скрещиваю ноги и перехожу к дыхательной гимнастике под счет тренера.

— Ты какая-то сама не своя, — тихое бормотание опоздавшей подруги возвращает меня к реальности.

В какой момент она пришла? Я даже не слышала, как Полина расположилась рядом, на своем законном месте. Я невольно улыбаюсь. Она всегда опаздывает, но никто не осмеливается занять его.

Смотря перед собой, втягиваю носом воздух и на выдохе отвечаю:

— Нормально все.

Я слышу ее недовольное цоканье и знаю наверняка, что прямо сейчас она закатила глаза.

— Лен, не беси! Выкладывай давай!

Инструктор шикает на нас.

— Только тихо, — еле слышным шепотом добавляет она.

Едва ли не прыскаю со смеха. О таком громко и не расскажешь.

По команде встаем в позу марджариасана: на четвереньки, плечи над запястьями, руки на ширине плеч, а таз над коленями.

— Да полный писец, Поль, — Выдыхаю, втягивая нижние ребра и живот. — Даже не знаю, с чего начать. — Вдох. Прогиб.

— С чего угодно, только не со своего мудака. Сорри. Но если ты не подашь на развод, я сама потащу тебя в суд.

— Ты же знаешь, все не так просто, — мой голос звучит сдавленно, потому что в этот момент я выгибаю спину вверх и развожу лопатки, ощущая, как разрабатывается позвоночник. Кайф.

— Да знаю я, но это не отменяет того факта, что я ненавижу его.

— Ты возненавидишь его еще больше, когда узнаешь, что прямо за ужином он подколол меня, будто я хожу не в спортзал, а в булочную. Представляешь, какого мне было? И это в присутствии его брата.

Мы возвращаемся в исходную позицию, и, повернув голову, я вижу прищуренный взгляд подруги.

— Я вонжу нож в его грязные яйца, помяни мое слово, дорогуша. Судя по всему, они все равно ему не… погоди-ка! — восклицает она громче, чем следовало бы, и тренер снова шикает на нас.

Когда все меняют позу на баласану, мы садимся и скрещиваем ноги. Я знаю, что сейчас Поля продолжит атаковать меня расспросами. Хорошо, что мы в самом конце зала. Хотя мне уже все равно. Стоило понять, что моя тренировка была обречена с самого начала.

— А что у вас делал его брат?

— Ну, Глеб теперь типа сосед, — последнее слово я выделяю воздушными кавычками.

Полина выпячивает нижнюю губу и кивает.

— Добилась-таки мамаша своего.

Поправляю хвост.

— Да не говори. У меня такое ощущение, что она просто издевается надо мной. Знает же, что я против была. А тут ее опять приступ схватил, так отказывать же нельзя. Нет, я, конечно, все понимаю, здоровье у нее расшатано, — я делаю вдох, и мои плечи опускаются, — но я так устала от ее манипуляций, Поль. Ты бы знала. Мы с Тарасом десять лет в браке, и восемьдесят процентов времени она постоянно сует свой нос в наши проблемы. А то и новых подкинет. Ой, короче, полный треш.

— Мда. — Подруга в недоумении качает головой. — И на сколько он к вам поселился?

Развожу руками.

— Да откуда я знаю? Мне сказано заткнуться и принимать гостей. — Натягиваю дурацкаю улыбку, скрывая раздражение. — Я же ко всему прочему Глеба еще и на машине сбила.

— Ну ты даешь!

— Но не в этом проблема, Поль. Этот Глеб, он… ну, он как бы наглый, понимаешь?

Ее глаза загораются любопытством, и она будто специально качает головой.

— Ладно! Подробности. Я поняла. — Вздыхаю. — Вчера он вышел из душа в одном полотенце, а чтоб ты понимала, какое тело у брата Тараса, ну, это что-то между Ван Даммом и Шварцнеггером в их лучшие годы. Сплошные гребаные кубики и мышцы. Как вспомню, что я пялилась на него, так со стыда готова провалиться сквозь землю. Но не смотреть не могла, понимаешь? — Вот тут подруга угукает, кто бы сомневался. — Так вот, помимо внешнего вида альфача, он еще и рот не закрывает, постоянно сыплет своими фривольными шуточками. И вообще, мне кажется, он со мной флиртует. Будто перед ним какая-то малолетняя подружка.

— Ну да, ты ж пенсионерка, — ворчит подруга.

— Поль, я серьезно. Я не могу с ним находиться на одной территории. Это какая-то нездоровая реакция. Я буквально чувствую эти химические заряды между нами, которых быть не должно!

— С чего это не должно? Подумаешь, моложе на пару годков. Или ты паришься, что он его брат? Так посмотри на ситуацию с другой стороны: не нужно будет заморачиваться со сменой фамилии. — Я уже хочу отвесить ей словесную оплеуху, но Полина опережает меня: — А вообще, тебе надо просто нормально потрахаться.

Закатываю глаза.

— Угу, ты это Тарасу скажи.

— Вот же козел старый. Давно не было?

— Да было-то недавно. Но что толку? Кончил и ушел, а я так…

Подруга тычет в меня пальцем, хлопая ресницами.

— Тебе нужна прелюдия.

Опускаю взгляд и провожу ладонями по бедрам, прежде чем хлопнуть по ним.

— Вот именно, что, походу, только мне.

— Ты знаешь, я, конечно, против леваков, но тебе бы прям настоятельно рекомендовала прогуляться в другую сторону.

Вскинув брови, я неверяще мотаю головой. Хотя именно за такие открытые разговоры я ее и люблю.

— Знаешь, я, может быть, уже и сама бы непрочь прогуляться. Но если моя «прогулка» всплывет на поверхность, этот козел точно воспользуется ситуацией и лишит меня всего. А просто так развода он мне никогда не даст. Не забывай о нашем брачном контракте.

Подруга хмурит брови, упирая руки в бока.

— И что теперь? Терпеть его до старости?

— В том-то и дело, я не хотела ничего терпеть. Сама знаешь, первые лет пять все было хорошо. Это потом наш брак стал рассыпаться по кубикам. Но у меня все же оставалась надежда, и в последнее время я из последних сил пыталась оживить этот остывающий труп. А спасать, оказывается, было уже и нечего. Но знаешь что? Я устала. К черту все. Я больше и пальцем не поше… Ты вообще слушаешь меня?! — возмущаюсь, оборвавшись на полуслове.

Но, судя по всему, Полина меня совершенно не слушает, потому что ее горящие глаза смотрят будто сквозь меня.

— Лен? — задумчиво протягивает она. — Ты глянь, как на тебя один орангутанг со спортзала смотрит. Симпатичный даже.

Я хмурюсь, не понимая, о чем вещает подруга, и оборачиваюсь, чтобы проследить ее взгляд.

Твою мать.

— Ля, какой, у него скоро слюни потекут, — шепчет мечтательно, а я чувствую, как сердце начинает учащенно биться, когда попадаю в ловушку пристального взгляда.

На Глебе просторные серые шорты и черная майка, которая слишком свободно свисает с широких плеч, оголяя массивные грудные мышцы. Это какая-то порно-майка. Почему они вообще разрешены в общественных местах?

Ухмыльнувшись, он подмигивает мне и тем самым отрезвляет.

Резко отворачиваюсь и ощущаю, как щеки печет от смущения.

— Можешь сходить подтереть ему, если хочешь, — бросаю подруге, быстро встаю и начинаю сворачивать коврик.

— Ты чего?

Убираю весь реквизит по местам, стараясь не мешать тренировке, а потом смотрю на Полину, которая ошарашено моргает, явно не понимая моей реакции.

Вздыхаю и медленно облизываю губы, которые почему-то пересохли.

— Этот орангутанг и есть брат моего мужа.

Полина выпучивает глаза:

— Да ну?!

— Знаешь, я, пожалуй, пойду. А ты позанимайся. — Полина открывает рот, но я перебиваю. — Я наберу тебя. Мне правда пора.

Посылаю ей воздушный поцелуй и, игнорируя недовольный взгляд тренера, направляюсь в раздевалку.