Границы реальности

Надежда Коврова

Произведение основано на реальных исторических фактах. Наши современники оказались в прошлом для выполнения важной миссии.

Глава 5. Неприятное открытие

Наметив план предстоящего расследования, Владимир и Василиса с нетерпением ожидали того момента, когда Мефодий выйдет из дома и направится по своим торговым делам. Однако в то утро что-то явно пошло не так. Сын купца не спешил приступить к исполнению его прямых обязанностей, и это обстоятельство очень насторожило наших путешественников. Бесполезное и до крайности некомфортное времяпрепровождение в кустах колючего растения побудило молодых людей еще раз обдумать сложившуюся ситуацию. «Сколько еще времени нам придется сидеть в этих колючих кустах? Солнце припекает, пчелы жужжат, колючие ветки царапают кожу. Что, если кому-нибудь из работников купца Калачева вздумается поработать в саду? Нас обнаружат и сдадут воеводе. С каждой минутой мне всё труднее сидеть в этом ненадежном укрытии. Не стоит ли нам сменить место дислокации?» — простонала Василиса, отгоняя от себя очередное жужжащее насекомое.

До этого момента Владимир старался мужественно переносить неудобства, связанные с длительным нахождением в засаде, но страдания любимой супруги сломили его боевой настрой. Молодой человек уже собирался предложить Василисе покинуть владения купца Калачева и направиться к терему князя Василия Коврова, как во дворе дома появился Мефодий. В своих больших сильных руках сын купца держал бочонок, в которых обычно хранят мед. «Степаныч, запрягай лошаденку! — зычно гаркнул Мефодий, — Кормилец пожелал медка свежего отведать. Надобно отвезти ему бочонок!» «Будет сделано, Мефодий Гаврилович! — отозвался конюх, — Вскорости повозка будет готова. Что окромя медка прикажете доставить в княжий терем?»

— О том твоя голова болеть не должна. Уж я сам для князя постараюсь.

«Уж ты постарайся, Мефодьюшка, напомни кормильцу о своем существовании, раздался из дома густой бас Гаврилы Калачева, — Вот только не верится мне в то, что отдаст он за тебя дочку свою единственную, любимую!»

Не по нраву Мефодию пришлись слова его родителя, но перечить отцу он не стал. Со словами «А я своего всё равно добьюсь», молодой купец уверенно зашагал в сторону конюшен. Из-за угла дома показалась белая лошадь, запряженная в новенькую аккуратную тележку. Бочонок с медом Мефодий поставил таким образом, чтобы он не перевернулся при езде по выложенной булыжником дороге. Рядом с полезным лакомством сын купца поставил корзину с нитками, лентами, пяльцами и прочими принадлежностями для рукоделья. Там же лежала пара печатных пряников и коробочка с какими — то сластями. Вся эта роскошь была предназначена явно не для князей Ковровых. Мефодий явно стеснялся своих нежных чувств. Корзину с рукодельем и вкусностями для Лады он накрыл куском грубой рогожи, после чего на пару минут вернулся в дом. Этого времени Владимиру и Василисе хватило на то, чтобы выскочить из своего укрытия и совершить марш — бросок к телеге Мефодия. Юркнув под кусок рогожи, молодые люди затаились в ожидании возвращения молодого купца.

«Твоя версия, Васенька, подтверждается, — прошептал Владимир на ушко любимой, — Мефодий одержим дочкой князя и надеется на то, что когда-нибудь она станет его женой. По-моему, парень сильно ошибается на счет своей зазнобы. Лада — та еще бестия! От таких дамочек никогда не знаешь, что ожидать». «А ты оказывается, неплохо разбираешься в женской психологии! — округлила глаза Василиса, — И когда ты успел изучить характер Лады?»

— Разумеется я могу ошибаться, но что, если я прав? В таком случае наш наивный друг и в самом деле находится в большой опасности!

— Мы должны его как-то подстраховать! Мы не можем допустить того, чтобы Мефодий остался один на один с этой злой барышней.

— Насколько я успел понять, ты тоже не видишь в дочери князя положительную героиню. На самом деле я и сам не понимаю, почему Лада вызывает у меня настолько сильные антипатии.

— Такая реакция вполне объяснима. Дело в том, что за время общения с Мефодием, мы не слышали от него ни одного доброго слова об этой девушке. У него вообще не было желания говорить о Ладе. А ведь он любит или должен её любить! У такого общительного и немного наивного парня как Мефодий, должна иметься потребность излить кому-то свою беспокойную душу. А ведь мы с тобой были для него лучшими кандидатами на роль психологов!

— Так и есть. Лада опасна своим коварством и непредсказуемостью. Я не знаю, что именно связывает её с Мефодием, но это точно не любовь.

Мерное цоканье копыт белой лошадки затихло, деревянная повозка остановилась возле ворот княжеского терема. Спустя несколько минут во дворе появилась девица в простеньком домашнем сарафанчике. Симпатичную русую головку работницы украшала толстенная коса с вплетенной в неё алой лентой. До Владимира и Василисы долетели обрывки разговора, который состоялся между Мефодием и юной барышней, которая оказалась служанкой дочери хворого князя Василия Андреевича. По факту смышленая и бойкая Пелагея выполняла роль посредницы в общении молодого купца и его знатной возлюбленной. Если опустить формальные приветственные фразы, то диалог Мефодия и Пелагеи можно было бы назвать обычным торгом. «Барышня согласна прийти на встречу с тобой, но у неё есть одно условие. Ты должен отдать ей то, что было обещано при первой встрече», — безо всякого смущения выдала служанка. «Я выполнил свое обещание, и ты это знаешь. Я передал Ладе зеркало вопреки воле моего батюшки. Он разгневан и пригрозил лишить меня наследства, но это не самое страшное. Он считает, что я предал мою матушку!»

— Диковинное зеркальце твоей матушки оказалось бесполезной безделицей.

— Зеркало моей матушки ценно лишь тем, что в нем сохранилась часть её души. Или я чего-то не знаю? Что ты об этом знаешь?

— То не моего ума дело. Хозяйка сама поведает тебе то, что считает нужным. Если ты согласен выполнить её условие, она обещает поговорить с князем Василием. Тебе следует поспешить, потому что Василий всё еще слаб, и никому не ведомо, сколько времени на этом свете ему отпущено.

Мефодий погрузился в глубокие раздумья, что отвлекло его внимание от повозки. Воспользовавшись ситуацией, Владимир выбрался из-под рогожи, увлекая за собой Василису. Прилегающая к терему местность представляла собой настоящий оазис радующей глаз зелени. Это обстоятельство помогло молодым людям быстро и незаметно крыться от посторонних глаз в зарослях шиповника. Импровизированный наблюдательный пункт оказался вполне пригодным для длительного использования. «Мефодий вернется сюда вечером, — уверенно заявил Владимир, — В этих кустах нам придется сидеть очень долго. Может нам стоит откровенно поговорить с Мефодием? Мы не будем его отговаривать от отношений с Ладой, и вообще постараемся его ничем не расстраивать. Мы будем просто наблюдать и в случае чего принимать соответствующие меры». «Какие меры? Мы ведь хотели защитить Мефодия от козней коварной княжны!» — уточнила Василиса.

— Мефодий всё время должен находиться на наших глазах. Я надеюсь на то, что нам удастся предотвратить несчастье.

— Нет, дорогой. Мы не можем так рисковать. Я согласна сидеть в этих кустах столько, сколько потребуется. Или ты не уверен в том, что сможешь длительное время продержаться без еды и питья?

— Испить водицы мы сможем из речки. Мы попали в то время, когда природа еще не была загрязнена сточными водами и прочей гадостью.

Володя подмигнул любимой и достал из кармана джинсовой куртки печатный пряник, который изначально предназначался Ладе.

«С таким мужем, как ты, я точно не пропаду!» — улыбнулась Василиса и прижалась к Владимиру.

Тем временем Мефодий созрел до окончательного ответа. «Я не очень понимаю, что конкретно имела в виду твоя хозяйка, но я согласен, — выдавил из себя купеческий сын, — Лишь только стемнеет, я буду ждать Ладу на нашем месте, на берегу реки».

«Неужели нам придется сидеть в этих кустах до наступления темноты? — задалась вопросом Василиса, — Это очень скучное, а главное совершенно бесполезное занятие! Скоро полдень. На улице становится жарко. В одежде, которой нас одарил младший Калачев, мы вполне можем прогуляться по рынку. Свои джинсовые куртки нам следует оставить здесь, в кустах». «Твоя идея, душа моя, представляется мне вполне разумной, но мы должны быть очень осторожными, — отозвался Владимир, — Мы почти не знакомы со здешним укладом жизни, не знаем, как себя вести. А что, если кто-нибудь из местных заинтересуется нашими скромными персонами? Откуда мы прибыли, куда путь держим?»

— Я прикинусь глухонемой или вообще юродивой. Ха-ха! А ты умеешь играть на рожке. Жаль, что ты не взял его с собой в поход. Мы могли бы выдать тебя за бродячего скомороха!

— Боюсь, что шутки в нашем положении совсем не уместны. Для того, чтобы не оказаться в дурацком положении, лучше вообще никому не попадаться на глаза. Будем присматриваться и прислушиваться ко всему происходящему, но только так, чтобы не вызвать к себе интерес со стороны жителей села Коврово.

Такое решение проблемы показалось нашим путешественникам самым разумным и безопасным. Оставив в кустах «бесовские» куртки, надетые в ранний утренний час для тепла, Владимир и Василиса поспешили в обратный путь. Небольшой, но очень привлекательный рынок располагался на полпути в сторону дома купца Калачева. Именно там наши современники рассчитывали добыть информацию обо всём, что касалось жизни княжеского семейства. Главным образом Владимира и Василису интересовали вопросы о том, чем болен князь Василий Андреевич Ковров, куда запропастился его сын Семён и какое отношение к этим проблемам имеют брат князя Иван Андреевич и княжна Лада. В том, что все эти лица были задействованы в какой-то загадочной и очень опасной истории, молодые люди почти не сомневались. Для того, чтобы найти подтверждение ими же выдвинутым предположениям, начинающим сыщикам предстояло немало потрудиться.

Владимир и Василиса провели на городском базаре более трех часов, но это время не было потрачено ими даром. Нельзя сказать, что собранная ими информация в полной мере отвечала требованиям относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств, но она позволила новоиспеченным детективам сделать предварительные выводы.

Оказалось, что болезнь князя Василия не была неожиданной, да и смертельной опасности она в себе не таила. Однако опытный злодей, знающий толк в необычных травах, мог действовать на перспективу, то есть так, чтобы смерть жертвы не выглядела внезапной. Скромная персона княжича Семена местными жителями почти не обсуждалась. Ну, уехал молодец по поручению батюшки, ну и что с того? У знатных горожан свои дела — заботы, и делиться ими с простолюдинами им совсем не с руки. Что же касается данных, характеризующих дочку князя Василия Андреевича, то здесь было, о чем задуматься.