Маг-козёл, осёл и ведьма

Надежда Олешкевич (2024)

«Маг-козёл, осёл и ведьма» — роман Миры Гром и Надежды Олешкевич, жанр романтическое фэнтези, любовное фэнтези, юмористическое фэнтези. — Ведьма, ты станешь моей женой. Это не обсуждается! — Смею тебя разочаровать, маг, но это моя территория! Сам снимай свое проклятье, я тебя спасать не собираюсь… И только осел был доволен ситуацией. Стоп! Откуда у него появились клыки?! Берем щепотку темной магии, несколько запретных трав, одно проклятье и… Вот уже темный маг стоит на пороге ведьмы. Говорят, такой союз невозможен, но если подобрать правильные слова… Только вот по-прежнему остается вопрос: причем здесь осел?

Глава 4

Лана

Плюнув на мага (к сожалению, только образно), ринулась на улицу спасать Зануддия.

Эта жуткая Анелия зачаровала дубовый веник и развлекалась, управляя им. Листья летели во все стороны каждый раз, когда он соприкасался с филейной частью осла.

— Прекрати сейчас же! — крикнула я, подбежав и ухватившись за веник, который затрепыхался в руках, словно живая рыба.

— Хочешь, чтобы я теперь переключилась на тебя? — поинтересовалась магичка, криво ухмыляясь.

Выглядела она, конечно, отменно. Идеально подобранный по размеру кожаный костюм подчеркивал все прелести ее фигуры, выделяя их и заставляя меня чувствовать себя чуть ли не ущербной рядом со всем этим сиянием.

— Прекрати, сказали же тебе, — вмешался Люциус в тот момент, когда веник выскользнул из моей руки, облетел и в первый раз соприкоснулся с моими ягодицами.

Это уже основательный перебор! Нет, если еще терпеть вредного мага у меня имелись силы, то мириться с этой румяной воблой не было никакого желания.

Я наклонилась чуть вперед, сорвала с крайне удачно растущего здесь куста слегка подгнивший помидор и метким ударом залепила им прямо в лоб красавице-магичке.

Лу не удержался и коротко хохотнул, наблюдая, как по красивому, едва намытому лицу стекает томатный сок.

— Ах ты ж… — девушка выругалась абсолютно неподобающим для ее статуса образом и стерла с лица остатки.

— Хы, а были бы мозги, непременно случилось бы сотрясение! — с видом знатока заявил Зануддий.

Тут же последовала новая волна ругательств, но уже в адрес осла.

— Если бы маги сдавали экзамен по нецензурной брани, то у тебя непременно был бы высший балл!

Я даже в ладоши похлопала от остроумия своего фамильяра.

— Убью! — прошипела эта змея и пошла в наступление, но Люциус успел придержать ее за локоть.

— Анелия, прекрати этот цирк сейчас же! Зачем ты сюда приехала? Ты же ненавидишь эти болота!

— У меня вообще-то дед умер! Приехала проститься, — ответила она, с ненавистью косясь в нашу сторону.

Кстати, клыки у Нуддика отросли изрядно. До саблезубого тигра, конечно же, он не дотягивал, но вполне мог теперь подрабатывать сторожевым псом.

Главное, чтобы он теперь не начал претендовать на кашу с мясом, а по-прежнему довольствовался овсом и сеном, а то ни одной ведьме не хватит средств, чтобы прокормить такого.

Не став слушать разговор магов, развернулась и ушла за дом. Обнаружив небольшой родник, отмыла руки и ополоснула лицо. На всякий случай подзатянула шнурок корсета на платье, чтобы мои «шишечки» выглядели эффектнее. Заодно поправила волосы, переплела косу и гордо распрямила спину.

Нужно забирать отсюда Люциуса и уходить, пока я кое-кому не проредила прическу.

— Ты что, решила все-таки попытать удачу и заполучить в свое распоряжение сердце этого мага? — Осел подкрался незаметно и захлопал ресницами, словно флиртующая девица.

— С чего ты взял?! — разозлилась на него. Вроде бы умный, но иногда такой дурак!

— Ну… Смотрю, ты изрядно так прихорошилась, пока та паучиха своими лапищами мужика твоего оплела!

— Он не мой мужик. Надеюсь, она его придушит и мы домой пойдем! — Остановилась в нерешительности. Может, действительно стоит дать им время пообщаться и маг от меня отстанет?

— Ланка, ну серьезно, неужели он тебе ни капельки не нравится? — Осел обошел меня, встал так, чтобы можно было заглянуть в глаза, словно ждал чистосердечного признания.

— А с чего он должен мне нравиться? Разве нравится захватчик плененному? Или палач приговоренному? Ты вот знаешь, куда он нас ведет? — Уперла руки в бока, пытаясь хоть как-то прикинуть варианты.

— В храм! Он же тебе вполне понятным языком объяснил, что жениться хочет, — тут же выдал осел.

— А зачем? Зачем магу вдруг понадобилось жениться на ведьме?

— Ой, Ланка… Ну вот что ты выдумываешь какие-то несуществующие преграды? Может быть, он за чем-то другим вообще пришел, а тебя увидел и сразу влюбился! Как можно такую красоту и не полюбить?

— Вот прямо с первого взгляда? — ехидно поинтересовалась я.

— А ты все так же не веришь в любовь с первого взгляда? Я же полюбил тебя!

— У нас с тобой совсем другой случай! Мы друзья, а он семью создать хочет. Причем создать чуть ли не с первой встречной ведьмой. Вот я и пытаюсь понять, зачем это ему?

Люциус

— Люциус, это несерьезно, — надула губы Анелия. — Зачем ты пришел сюда?

— А ты? Всегда ненавидела эти болота, Варраама осуждала и тут внезапно передумала? Нет здесь того, что ты ищешь, — намекнул я на маленький ларец с самоцветами, на который девушка некогда заглядывалась.

Уверен, уже обыскала все комнаты, ничего не нашла, а потому решила задержаться. Так бы ни за что не осталось в этом месте.

— Такого ты обо мне мнения? Я хочу с ним проститься!

— Так прощайся, я тебе не помешаю. Мы пробудем здесь пару часов, пока не откроется короткая тропа, ведущая на тракт, — сказал и развернулся, чтобы отправиться на поиски Ланы и осла, а то слишком тихо. Не сбежали, часом? Лучше не надо, ведь в округе обитали особенно неприятные монстры.

— Постой, — повисла на моей руке Анелия. — Люциус, предлагаю забыть наши размолвки и опять стать друзьями. — Она томно улыбнулась, провела пальчиком от локтя к плечу, захлопала ресницами. — Или не просто друзьями…

В груди взвилась тупая злость. Я с трудом сдержался, чтобы не стряхнуть с себя девушку, решившую воспользоваться мной. Думала, куплюсь на эту уловку снова? Еще в старые времена, когда я был молод и неопытен, когда только стал учеником Варраама, она периодически сюда заглядывала. Или, если точнее, ее оставляли на несколько месяцев родители, чтобы набралась опыта и хоть чему-то научилась у своего деда. Талант имелся, но желание постигать магическую науку — нет. В итоге она часто сбегала, каким-то невероятным образом уговаривая меня отправиться с ней. Сначала это казалось веселым. Но потом я возвращался, получал наказание. Все повторялось. Так тянулось несколько лет. Наказания становились более жестокими, а методы убеждения Анелии — манящими. И вроде бы понимал головой, что не нужно поддаваться ей, что она выберется из болот с моей помощью, потому как самой без должной подготовки это делать сложно, а потом бросит. Еще раз, потом еще и еще…

И я буду стоять один на тракте или сидеть за столом в трактире, ждать ее. Медленно осознавать, что снова попался на ту же уловку. Верить. Не принимать горькую истину, что меня опять нагло использовали. Возвращаться к наставнику, склонять перед ним голову, просить о прощении и принимать суровое наказание в виде боя с бесчисленными монстрами, трех суток в темном подвале или одной ночи на болоте одному. Хотя это достаточно простые методы, если сравнивать с последним…

Тогда Анелия уже была взрослой, красивой, особенно хитрой. Заставила меня признаться ей в любви, предложила сбежать, чтобы обвенчаться. Я ведь знал, что нельзя. Не должен был верить. Но… тщедушно поддался.

По возвращении целый месяц только и делал, что оттачивал навыки боя на поставленном вертикально бревне. В дождь или зной, под сильным ветром. Бил, бил, бил. Руки в кровь, в голове звенело от боли, но мне нельзя было останавливаться. Залечивал сам себя, обматывал ладони, снова бил. До изнеможения, до жестокого понимания, что я настоящий дурак, раз уж оказался такой тряпкой.

Больше мы с Анелией не виделись. Ее с того момента не отправляли к деду на болота, видимо, поняли всю тщетность этой затеи. Она и рада была, учитывая, что в последний раз прихватила с собой несколько заряженных кристаллов, используемых наставником для обучения магии.

Я сжал кулаки, вспомнив ощущение пустоты, когда меня бросили перед храмом. Боль, которую ощутил во время своего наказания, но не физическую, а душевную. Вымораживающее однообразие своих действий. Странное желание, чтобы это никогда не заканчивалось, потому что иначе я, возможно, опять поддамся, стану тряпкой, которой попользовались и выбросили за ненадобностью. Я был ничтожеством!

Сопляком, поверившим в любовь.

— Если хочешь, то можем попробовать прямо сейчас стать не просто друзьями, — сказал, собираясь сделать так, как поступал в последние годы. Так же, как делала в нашей молодости она. Попользоваться и бросить. — Как раз на втором этаже твоя комната осталась нетронутой. Там достаточно мягкая перина.

— Ик-а, — раздалось сбоку, и я обратил внимание на подслушивающих наш разговор Лану и осла.

Ведьма открыла рот от изумления. Фамильяр — тоже. Зато Анелия ничего не заметила и теснее прижалась ко мне. Что, согласна стать использованной? Или считает, что снова одержит надо мною верх?