Копилки ужасов. Повесть-фэнтези

Надежда Плахута

В обычном городке живут обычные мистер и миссис ГЛЭД и их дети, на чердаке которых обитает невидимое человеческому глазу семейство прозрачных существ. Живут они по правилам «БОЛЬШОЙ КНИГИ ШНЫРЛИКОВ», запрещающим им проявляться в мире людей, и главное, мечтать самим. Задача шнырликов — вдохновлять на мечты своих хозяев.В вечер Сочельника семейство людей собирается за праздничным столом, но вдруг оказывается, что все они абсолютно разучились мечтать…

ГЛАВА 3

В которой рассказывается про ДОМА с ПРИВИДЕНИЯМИ (и БЕЗ), про уроки вынужденного безделья, а также про БАНК ЦВЕТНЫХ ЭНЕРГИЙ, и слегка приоткрывается (не сама КОПИЛКА), а тайна семейных КОПИЛОК

Многие семьи шнырликов так и мыкаются по свету со всем своим скарбом, пока не найдут подходящий для проживания дом. Конечно, в таком доме обязательно должен быть бо-о-ольшущий чердак: со скрипучими, заросшими паутиной, дверями, хлопающими (даже в безветренную погоду) ставнями; пахнущим средневековьем, подполом и старинным кованым сундуком! Сундук этот, (по счастливой случайности) может оказаться битком набитым неисчислимыми сокровищами, о которых, (по странному стечению обстоятельств) даже не догадываются нынешние хозяева дома. Но самое главное, в нём (не в сундуке, конечно, а в доме) непременно должны быть такие маленькие, крикливые и смешливые отпрыски непрозрачных, то есть, дети!! Уважающий себя шнырлик никогда не вселится в дом, где ими ещё не обзавелись. Нет малышей, нет и изводящих родителей желаний: всех этих бесчисленных «ХОЧУ», и умопомрачительных: «ДАЙ». Ведь каждый шнырлик караулит любое мало-мальски значимое для человека, ЖЕЛАНИЕ, выпасая его, как заправский охотник, добычу! Сначала это может быть обычное молоко, затем, пустышка; вскоре, — первая игрушка, лет через десять, игрушка последняя.

Там, где разливается ароматно-золотистое облачко заветных ЖЕЛАНИЙ, всегда будут виться прозрачные шнырлики.

Взрослые, конечно, тоже мечтают. Первый автомобиль, десятый автомобиль… И так всю жизнь. Их запросы куда искусней, значительнее и затратней, иногда они просто не знают границ. Но по силе отданной энергии это НИЧТО по сравнению с настойчивым хотеньем малыша заполучить шоколадку, или чужого, пусть облезлого зайца! Но при этом существует и одно маленькое «но»… Помните слова мамаши Крутиции? Для того, чтобы сохранить с людьми добрососедские отношения, нырлик просто обязан сам ничего, ну, ничегошеньки НЕ ХОТЕТЬ, НЕ ЖЕЛАТЬ, и ровно ни к чему НЕ СТРЕМИТЬСЯ, и, самое главное, НЕ ДРУЖИТЬ НИ С КЕМ ИЗ ЛЮДЕЙ!

Вы даже и не подозреваете, что у этой разновидности привидений есть свои школы, в которых они только и делают, что НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЮТ, и только тому и учатся, ЧТОБЫ НИЧЕМУ НЕ УЧИТЬСЯ. Кстати, зря вы думаете, что это так уж легко… НЕ УЧИТЬСЯ, УЧАСЬ — бооольшое искусство! Не верите, попробуйте сами хоть на денёк превратиться в шнырлика! Кстати, именно сейчас для вас представился подходящий для этого случай. Ведь в данный момент Духи говорят именно об этом!

— Что вы сегодня делали? — Как бы, между прочим спросила Крутиция.

— Ничего не делали. — как обычно, ответил Скрипыш.

— Что именно не делали? — уточнил Глоти, на всякий случай, делая большие глаза.

— Ну, я… не выучил, — начал сын, ковыряя в носу… — А я… — Продолжала дочь. — Отлично не пошла на «гимнастику плазмы».

Мамаша с нежностью взглянула на своих чад.

— И что вам не задали? — продолжал допрос папа.

— Как всегда, ничего, — ответили детки хором.

— Вы славно не трудились сегодня, за что и не получаете свой не любимый десерт! — разулыбалась мама. — Шучу-шучу! Паучьий мусс в свежих листках белены!

На самом деле нельзя сказать, что НИКТО НИЧЕГО НИКОГДА не делал! Но таков уж главный ритуал шнырликов! Так было почти всегда, не считая беззаботного и весёлого времени летних каникул, (до которых оставалось всего несколько дней), когда детям, наконец, разрешат уклониться от строгих правил, и немножечко пошалить.

— Бе-ле-ня? — по слогам повторил Тим, задирая голову. Мистер Глэд закашлялся, а Николь пихнула его локтём и расхохоталась.

— Белена? Такая трава ядовитая. — брезгливо морщась, ответила миссис Глэд. — И откуда навеяло?

— Тлявька-мулявка, — пролепетал малыш, тыкая пальчиком куда-то вверх. — Люди-облатька её ням-нямкають, — Но его маме было некогда слушать всякую ерунду.

Вечером того же дня Духи собрали на чердаке свой семейный совет, к которому присоединилась и прилетевшая погостить бабушка Роджерита. По рассказам очевидцев, в это время страшно хлопали ставни и что-то похрюкивало в печной трубе.

— Говорят, где-то у Акульего Ост'рова самое большое в ст’ране Х’РАНИЛИЩЕ ЭНЕ’РГИИ! — заметил Скрипыш, отлипая от потолочной балки. — Там этой эне’ргии мо’ре!

— И вокруг этого ХРАНИЛИЩА или БАНКА, — море воды! — весело подхватил папа. — А их мистер Глэд по-прежнему не умеет плавать. — Хихикнул он.

— Не наша п’роблема. — вякнул Скрипыш. — Мы же не г’руппа спасения?!

— Лучше, ребятки, давайте поднакопим энергию, да и сдадим, золотую прямо на отдыхе! — задиристо предложила мама, поглаживая причёску (или супницу). — Только надо, чтобы они снова сказали, что хотят.., что мечтают…, что они просто рвутся на этот остров!

— Да уж, пусть скажут, что рвутся! — буркнула из камина бабушка Роджерита. — Не всю же жизнь шнырликами-то шнырять! В пылу пирушки в Перу шквал зашкалил штурвал, шкиперу в пору рвать в трюм: в рюмке ром, в море мор-рр-хрр-хрр, — Скороговоркой отрапортовала она, захрапев на последнем слове.

— А за твоей маман надо хорошенько приглядывать! — заметил папа, посматривая на торчащие из печной трубы тапки. Но, встретившись глазами с Крутицией, сразу же присмирел.

— Жаль, что мы ангелами не разу станем! — сказала Гудёна. — Шуршиками ползали? Ползали. Потом стали шнырликами. — Дальше-то что?

— Не боись, доча! — поддержал дочку папаша Глоти. — Быть шептунами, помощниками двуногих, очень даже почётно! А там… и до шефов рукой подать.

Шефами Духи называли своих собратьев, ставших людьми.

— В этом я совсем не уверена! — выглянула из трубы востроухая Роджерита. — …Ну, что это почётно… Ведь с их тогда ни дать, ни взять. Мы ж тогда местами махнёмся, и эфтими станем, тогда своё отдавать придётся.

— Не всё ж забирать чужое, — осторожно возразил зять.

Но тёщу уже заклинило.

— Что штиль нам, что шторм, мы прём напролом… — рифмовала бабуся. — Что штурман, что шкипер, штурвал или штрифель. Что шуршик, что шнырлик, что ёршик, что штырик!

— Выходит, до Ангелов нам ещё шнырять и шнырять, — вздохнула Гудёна.

— А кое-кому, шу’ршать и шу’ршать! — согласился с ней брат.

— Кстати! — неожиданно вспомнила Крутиция. — На Акульем Острове живёт старый друг детства вашей бабушки, — дальний родственник Клешня, то есть, наш дядюшка Клешнярус!

— Слыхал я, он больно строг! — заметил Большеглот, раскачивая и без того скрипящую половицу. — Что он стал шерифом, и теперь патрулирует берег, перетрясая всех отдыхающих и всё такое… Ну, чтобы шнырлики энергию у двуногих не воровали.

— Нас этим не испугаешь! — воскликнула Крутиция. — Дядюшка всё правильно делает! Пугая, мы забираем слишком много жизненных соков! Другое дело, безобидные мысли и хотения! У непрозрачных должны оставаться силы для новых желаний! К тому же мечта об отдыхе породит массу дополнительных мечт! — Она сделала значительную паузу и, по-хозяйски облетев чердачное помещение, добавила. — Поэтому предлагаю всем тоже отправиться в путь!

На этих словах Гудёна поперхнулась жуком, а папаша Глоти чуть не упал с невидимого стула.

— Ты предлагаешь нам всё бросить и тащиться за этими чудиками на Акулий Остров?! — фальцетом заверещал он, чувствуя, как улетучивается прекрасное настроение.

— Это не предложение, это приказ, Глоти, — уверенно произнесла Крутиция. — А «тащиться» придётся разве что за скоростным самолётом. Вы и не представляете себе, сколько опасностей и приключений соберём мы в нашу ужасно прекрасную КОПИЛКУ УЖАСОВ!

Ну, что люди обычно складывают в свои копилки? Чаще всего это монетки и мелкие купюры. Дети засовывают туда всё, что ни попадя, начиная от скрепок и фантиков и заканчивая любимыми мамиными серёжками, (если таковые туда пролезут) Но никому из двуногих никогда не придёт в голову использовать копилку как мусорный бак для всяких разных СИТУАЦИЙ и СЛУЧАЕВ, или запихивать в неё любую другую, происходящую в вашей жизни, ерунду! Чего совсем не скажешь о шнырликах, с которыми и правда случались ЗАБАВНЫЕ, а иногда (только тсс!), и ОПАСНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ, о которых с удовольствием рассказывала Крутиция. Сюда же (то есть, в ту же КОПИЛКУ УЖАСОВ) можно было добавлять и мелкие происшествия, (точнее сказать, мелкие нарушения закона со стороны самих привидений), кстати, живо интересующие только что упомянутого шерифа Клешняруса, о чём вы тоже очень скоро узнаете.

Копилка была устроена так, что всё, что вы хотели увековечить, оставалось в ней в виде особых голографических сгустков, (ГОЛГРИКОВ), материализующихся по первому требованию в достаточно реалистичное 5-D пространство, (по сравнению с которым самая лучшая анимация покажется детским лепетом)… Обидно было бы не оставить подобную «видеозапись» в назидание будущим поколениям… Вот для чего существовала такая полезная вещь, как КОПИЛКА УЖАСОВ!!

— Бабушка вашей бабушки рассказывала про этот остров такое! Не помню точно какое, но мало никому не покажется! — сказала Критиция. — Надо обязательно взять с собой бабушку…, я имею ввиду Роджериту.

На этих словах Роджерита особенно захрапела.

— Ну, так уж и быть. возьмём твою каминную мамочку. — согласился папаша Глоти. — От одного желания непрозрачных немедленно вернуться к себе домой мы соберём…

–… Мы соберём энергии на несколько лет вперёд… — закончила его мысль супруга. (Ведь перебивать в порядке вещей у Духов. Причём, абсолютно законным способом).

— И сразу разбогатеем! — обрадовалась Гудёна, подлетая к матери. — Только обещай, что когда-нибудь подаришь нам свою Копилу!

— Подарю, страшненькие мои, непременно подарю! Когда соберу в неё лучшие УЖАСЫ для моих милых крошек! Помните, мы можем их СОБИРАТЬ, ПРОСМАТРИВАЯ в кругу семьи! Но ни в коем случае, не при каких обстоятельствах мы не должны их НАВОДИТЬ! И не дай вам бог вам самостоятельно заглядывать в КОПИЛКУ! — мать семейства прозрачных с тревогой взглянула на своих чад… — Не забывайте одного, что, мы должны ко всему относиться одинаково ровно и, как говорится, прозрачно: и к обычным…

— И к УЖАСНЫМ вещам, кото’рые мы все так обожаем!!! — вдохновенно закончил Скрипыш.

— В этом залог нашего успеха, — продолжила мама. — Чтобы никогда не походить (она указала удлинившимся как указка, пальчиком, вниз, на беспечно воркующее семейство людей) на наших земных соседей! Подкачавшись, отвали, сильно людям не соли. — Запела она, высыпая в супницу щедрую пригоршню специй.

— Никого не умори…, — подхватили Большеглот с Гудёной…

— Сильно много не бе'ри! — затянул, картавя, Скрипыш.

А люди, тем временем занялись своими домашними делами, и не подозревая о том, что живут на настоящем перекрёстке миров…