Огонь предков и желуди мира

Надежда Свиридова (2024)

У доброго дракона Феодора есть двое лучших друзей — это медведь Миха и человек Тарас. Все вместе они проживают в Царстве. Однажды они отправляются в путешествие, призванное помешать злому дракону Грэгу, мечтающему покорить своей воле весь мир! Главным героям предстоит пережить множество интересных приключений, встретить новых друзей. Льдины севера, пальмы юга, прайды диких кошек, северные и южные страусы, кит, живущий отшельником, голосящие прожоры — малая часть того, что впереди! Будут у друзей и трудности, и противники. Героям придется непросто! Чью сторону выберут другие драконы? Кем окажется таинственная Элоиза? На все эти вопросы ответит эта самобытная история. А также раскроет, что такое «Тарокрутс».

6 ГЛАВА"СИЛА БЫЛИНЫ"

— Они, они идут!

— Тсс!

Настенный песок во мху заструился к выведенной хрусталем часовой отметке X (десять). Девочки проворно шмыгнули в кроватки и старательно засопели так, словно давно крепко спали. Проведенный ими отец умилился:

— Зря мы беспокоились, наши ангелочки смотрят десятый сон, — и покинул детскую на цыпочках. Однако мама — не папа, ее так просто не проведешь.

— Чего не спим?

Девочки отбросили притворство:

— Мамочка, что решили на собрании?

— Флаги не выставлены, значит, мы не покоримся злодею? Мы ведь накажем его за разрушение Царя?

— Дети никого не наказывают, — нахмурилась Лия. — Но, естественно, Царство злодею не покорится. На собрании утвердили план обороны.

— Мамочка, а почему у дяди Феодора такой недобрый сородич?

Лия вздрогнула. Ее старшая дочь произнесла то, что незримо витая на собрании, взрослыми, тем не менее, не произнеслось.

— Феодор не отвечает за сородича. Засыпайте, а то папа заругается, что я вас разбудила, — Лия хотела уже уйти, но девочки единогласно ее остановили:

— Мамочка, пожалуйста, расскажи нам былину о царе!

— И с бубенчиками!

Былину детям в Царстве рассказывали с колыбели, и Кайса с Гретой знали ее на отлично. Но никогда не отказывались послушать заново в исполнении любимой мамы. Лия крутанула висящую над кроватками дочек лакированную старую игрушку и под ее забренчавшие бубенчики перешла на полушепот:

— На заре веков, на этой плодовитой, пригожей земле никто из добропорядочных существ не селился, страшась слухов о захватившем ее хищном динозавре, поедающем любых чужаков. Однажды откуда-то с севера пришел Он. Русоволосый, худенький, носом с горбинкой. И пусть наружность его героизмом не отличалась, Он в одиночку исследовал земли. Никакого чудища Он не обнаружил, в отличие от многих шаек разбойников. ПВ одиночку прогнав их с очерченной земли, Он привел на нее добропорядочных людей, зверей и птиц. В благодарность они окрестили его Царем, а земли его Царством. Тогда-то хищный динозавр и объявился. Он напал исподтишка, нанеся Царю смертельную рану. Динозавр поволок поверженного противника устрашать Царство, дабы оно пало перед ним на колени, но вместо страха встретил отвагу и сплоченность, приведшие его к кончине. Чудищу было невдомек, что он устранил Царя лишь телесно, ведь тот остался жить в сердцах тех, кто был ему благодарен. Установив основателю скульптуру, его Царство зажило в процветании и согласии, которые будут с ним, пока помнится эта былина.

Игрушечные бубенчики, стукнувшись, напевно тренькнули и стихли.

— Дядя Феодор восстановит скульптуру? — разрушил с надеждой тишину детский голос.

— Кайса, скульптура невосстановима, — вздохнула Лия, но продолжила твердо: — Мы установим другую.

Грета непосредственно прогнала материнскую печаль детской мудростью:

— Несмышленой, я не понимала всю силу былины.

— Вы мои умницы! — рассмеялась Лия, глядя с любовью на дочерей. — Ну, все, послушали былину, теперь засыпайте.

— А поцеловать на ночь? — потянулась к маме младшая, а за ней и старшая.

Миха подсматривал за ними через прогал в заросшей мхом перегородке. Лия и девочки. Его тревога за любимых медведиц планом Андроном Емельяновича только усилилась. А уж его «как бы воодушевляющий» военный призыв: отхлестать посланников-прихвостней злого дракона по хвостам…. сомнителен. Хотя не до привередничества, других предложений попросту не поступило.

Тревожил Миху и Феодор. У огонника, на собрании, друг походил на существо, кающееся жертвам в грехах. Но Феодор то ни в чем не виновен перед жителями Царства, он сделал всё, что было возможно!

Потерянная скульптура, несчастный Феодор. Какая-то страшная дикость!