Кукла в чужих руках

Наталия Алексеева, 2021

Софии шестнадцать. Она живет в коммунальной квартире, гуляет по крышам и верит только в реальность. Всюду ее сопровождает преданный друг детства Кирилл. Однажды им в руки попадает старинный клад. Эта случайная находка запускает цепочку опасных, жестоких и сверхъестественных событий. И только тогда Соня понимает, чего стоит настоящая любовь и дружба. Но не слишком ли поздно?

Глава 9. Метро

Мы вышли на проспект. Дождь прекратился, начало смеркаться, и на асфальте, в свете фонарей и цветных витрин, блестели лужи.

— Может, в киношку смотаемся? — предложил Кирюха.

Я посмотрела на телефон, время было детское — всего полвосьмого, и согласилась. Сделаны ли у меня уроки, никто не проверяет, и домой торопиться нет смысла, тем более что вернулась мама. И если она с Игорем поссорилась, то будет нудеть, какие мужики сволочи. Если же все хорошо, то все равно ничего интересного меня там не ждет. С Кирюхой гораздо лучше.

— Идем, — согласилась я, — только, чур, на что-нибудь веселенькое!

— Тебе меня мало? — съехидничал Кирюха и потянул к метро.

Мы нырнули в ярко освещенный вход. Теплый поток воздуха с характерным запахом подземки растрепал волосы. Я приложила проездной к стойке, и тут Кирюха обхватил меня сзади за талию и плотно прижался к спине. Он переступал со мной шаг в шаг и дышал в макушку. Это было щекотно и приятно, но, как только мы прошли турникет, я сбросила его руки.

— Ты бы продлил проездной!

Он лишь ухмыльнулся и покачал головой. Лента эскалатора помчала нас вниз. Когда мы ступили на платформу, электричка готовилась к отправлению. Народ заполнил вагон, и до закрытия дверей оставались считаные мгновения.

«Осторожно! Двери закрываются! Следующая станция…» — раздалось из динамиков.

— Спорим, я первая в тэцэ приеду? — сказала я.

И сделала вид, что срываюсь с места. Кирюха не стал дожидаться и бросился наперегонки. На последней секунде он влетел в вагон, и двери захлопнулись за его спиной. Сквозь стекло я увидела, как Кирюха повернулся ко мне с торжествующим выражением на лице. Я рассмеялась и показала ему язык.

Улыбаясь, я провожала глазами электричку, и раздавшееся прямо над ухом дружелюбное «Привет!» заставило меня вздрогнуть. Рядом со мной стоял Миша, тот самый добрый самаритянин из школы.

— Фу-у-ф! — выдохнула я и рассмеялась. — Напугал!

— А ты все время ждешь подвоха?

— А ты все время подкрадываешься исподтишка?

Он тоже рассмеялся и провел рукой по темно-русым волосам. На его запястье красовались крупные спортивные часы, расстегнутая парка горчичного цвета открывала кипенно-белую толстовку.

— А я тебя знаю, — сказал он.

— Надо же! — восхитилась я. — Видел меня сегодня в кабинете у завуча и запомнил! А я вот ничего дольше двух минут в памяти не держу. Как рыбка Дори. Ты кто такой? А ну-ка, отойди подальше!

Но он не обиделся. Улыбнулся и зашел следом за мной в подоспевшую электричку. Уцепился рядом за поручень и, переждав, когда выровняется нарастающий гул колес, наклонился почти к самому моему уху:

— Слушай, Соник…

Но я не дала ему договорить:

— Меня зовут Соня!

Мало мне Кирюхи, который постоянно коверкает мое имя! Теперь еще и этот нашелся!

— Не-а! — обезоруживающе нагло улыбнулся он. — Ты — Соник! Потому что все время куда-то бежишь!

— Пф! С чего ты взял?

— А я тебя видел ночью. Но ты сбежала.

— Это не я.

— Палец, кстати, кривой получился! — Миша продолжал улыбаться. Теперь уже вызывающе нагло.

— Да ни фига! Прямой! — возмутилась я и тут же сообразила, что выдала себя с головой.

Он снова рассмеялся. Я тоже. И подумала, что парень-то довольно симпатичный. И глаза у него красивые.

Я люблю смотреть людям в глаза. Ни разу не встречала похожих. Глаза как отпечатки пальцев — у каждых свой цвет и рисунок. Можно сказать, я коллекционирую цвета глаз. У Кирюхи, например, ореховые, как скорлупа зрелого фундука, с золотыми крапинками; у Нинки-соседки — фиолетовые, как фиалки на школьном подоконнике; у Дамира Алиева — глубокие, черные, нефтяные такие глаза. У этого парня они были как асфальт, на котором застыли лужицы: темно-серые с голубыми льдинками.

Миша стоял близко, и я ловила приятный аромат его парфюма. Запах лимона и чего-то горького. Вдруг поезд притормозил, и вагон слегка тряхнуло. Я качнулась, но Миша уверенно подхватил меня за талию. Это было неожиданно, и я подумала, что он довольно милый и совсем не похож на ту школьную компанию, которая держится обособленно от остальных.

— Мне выходить. — Я подалась к дверям.

— А поехали со мной! — удержал он.

— Нет уж!

— Тогда я с тобой, — заявил Миша.

И выскочил следом за мной из вагона. Бок о бок мы зашагали к эскалатору. Я вертела головой по сторонам, отыскивая Кирюху, но, похоже, он ждал меня в торговом центре. Электричка пронеслась мимо, мелькая хмурыми лицами пассажиров, а мы прыгнули на эскалатор, ползущий вверх.

— А ты куда, Соник?

— В кино, — безразлично ответила я.

— Тогда и я тоже!

Услышав его заявление, я пристально посмотрела ему в глаза:

— Отлично! Но учти, я не одна.

— С подружкой? Я не против!

— О да! Она тебе понравится! — кивнула я, предвкушая, какое лицо скорчит Кирюха при появлении нового товарища.

Миша положил руку на упругий резиновый поручень, ползущий одновременно со ступеньками. Его пальцы почти соприкасались с моими, и когда я отодвинула ладонь, потому что поручень двигался медленнее, рука уезжала ниже и держаться было неудобно, то он тоже передвинул свою следом. И на протяжении всего времени, что мы поднимались наверх, мы играли в эту негласную игру: я убегала, он догонял. И, похоже, игра нравилась нам обоим.