Кленовая стрела

Наталия Антонова (2024)

Детективу Мирославе Волгиной досталось очень странное дело — в городе появился убийца, стреляющий в людей из лука. Причем все стрелы сделаны из клена. Жертвы маньяка никак не связаны между собой, хотя… все они передвигались в парке на самокатах. Неужели это безобидное развлечение вызывает ненависть убийцы? Это и предстоит узнать Мирославе Волгиной…

Глава 3

Мирослава слышала, как за ворота выехал автомобиль их новых клиентов.

Выглянув в окно, она увидела Мориса, спокойным шагом направляющегося к дому. Прошло несколько минут, в её кабинет Миндаугас не вошёл. А это значило только одно: он предпочёл заняться поздним обедом и лишь после него переходить к делам.

Мирослава невольно улыбнулась, это было в духе её помощника: здоровье прежде всего. И тут она вспомнила, что уже была знакома с одним таким персонажем, который никогда не жертвовал едой ради ускорения расследования. Правда, персонаж был книжным, а именно — Ниро Вульф, глава детективного агентства, созданного писателем Рексом Стаутом.

Несмотря на то, что они с Морисом нисколько не были похожи на Вульфа с его помощником Арчи Гудвином, отношение Ниро и Мориса к еде в некоторой степени роднило их.

На кухне её встретил запах дожаривающейся рыбы, свежих овощей и корицы.

— Как у тебя тут вкусно пахнет, — сказала она.

— Садитесь за стол, уже всё готово, в духовке допекаются булочки.

— Можно я загляну одним глазком? — спросила она и прежде, чем он успел остановить её, приоткрыла духовку. Запах усилился.

— О! — выдохнула Мирослава и добавила с лукавой улыбкой: — Какие они маленькие, чуть ли не на один зуб.

— Ничего, — заверил её Морис, — к чаю нам хватит.

Завершив трапезу чаем с булочками, посыпанными корицей, они быстро, не сговариваясь, убрали со стола, перемыли посуду и расположились в гостиной. Морис прихватил с собой ноутбук, положил его на колени и стал просматривать информацию, связанную с серией убийств стрелами из лука.

Информации было много. Строились самые разные версии, чаще всего за гранью фантазии.

— Только гостей из параллельного мира нам не хватало, — проворчал Миндаугас, закрывая очередную страницу.

Мирослава попросила отыскать социальные страницы Ирины Коржиковой. Их оказалось несколько. На одной из страниц она даже выложила свою фотографию в свадебном платье. Правда, страница была только для друзей, но вскрыть её Миндаугасу не составляло труда.

— Морис, а ты не можешь посмотреть, кого Коржикова причисляла к своим друзьям?

— Могу, — ответил он, — и даже сразу могу сказать, что все эти друзья и подруги — виртуальные.

— Ты хочешь сказать, что они общались только в Сети? — недоверчиво спросила Мирослава.

— Только в Сети, — заверил её Морис, — но если вы хотите, то я могу проверить.

— Да, лучше проверить, — сказала она.

— Пустая трата времени, — обронил Морис.

— И всё-таки, — тихо, но настойчиво повторила она свою просьбу.

Он кивнул, не собираясь пререкаться с хозяйкой агентства.

Мирослава и сама долго изучала изображения и посты Коржиковой. Потом вздохнула, отодвинула от себя ноутбук и сказала:

— Сколько же она тратила на это своего времени?!

— Не она одна, — заметил Морис.

— Если всё время сидеть в виртуале, то когда же жить? — задала Мирослава, казалось бы, риторический вопрос.

— Не всем же посвящать свою жизнь поимке преступников, — легко поддел её Морис.

— Это наша работа.

— Тоже верно. Но Коржикова ещё не успела устроиться на работу, поэтому имела кучу свободного времени.

— И вот теперь оно закончилось, — проговорила Мирослава и посмотрела на свои пальцы, точно представляла, что время — это невидимый песок, который утекает сквозь пальцы в никуда. Или всё-таки где-то есть место, где находят себе пристанище все оборванные жизни? Только ответа на этот вопрос ни у одного человека на земле нет.

— Что вы собираетесь делать завтра? — спросил Морис, нарушив течение её мыслей.

— Завтра? — переспросила она. И ответила: — Хочу встретиться с Анной Елычёвой. И не знаю, удастся ли поговорить с родителями Коржиковой.

— Что вам может помешать?

— Самочувствие матери Ирины. Надеюсь, что хотя бы отец держится.

— Хорошо ещё, что у них есть старшая дочь и внуки.

— Хорошо, — согласилась Мирослава.

— Если ребёнок один, — продолжил свою мысль Морис, — и с ним что-то случается, то это вообще конец света.

Мирослава ничего ему не ответила, подумав про себя, что сам-то Морис у родителей единственный ребёнок. Как, впрочем, и друг её Шура. Но она тут же себя успокоила, что ни с Морисом, ни с Шурой ничего не случится.

Мирослава тоже была у своих родителей единственным ребёнком. Но её печаль заключалась в том, что и мать, и отец погибли, когда ей было всего два года. И она их практически не помнила. Воспитывали Мирославу бабушка и дедушка. Ну и две тёти, бывшие тогда совсем юными.

— Вы опять о чём-то задумались, — донёсся до неё голос Мориса.

— Извини, — губы её дрогнули в едва заметной улыбке.

— Вашему разговору с Владимиром не мешало присутствие его брата Георгия?

— Нет, — ответила она. — Однако у меня есть что рассказать тебе.

— Что же?

— Когда ты занимался с Сенчуковым-младшим составлением договора, твой всё слышащий аппарат был отключён.

— Естественно, — ответил Морис.

— Поэтому ты не мог слышать, о чём мне поведал Георгий, когда мы остались с ним наедине.

— Это его была инициатива?

— Что ты имеешь в виду?

— Поведать вам всё как на духу.

— Нет, конечно, — фыркнула Мирослава. — Просто, глядя на отчаяние, разлитое на лице младшего брата, я заметила, что старший брат далёк от того, чтобы биться в истерике от гибели невесты брата.

— По-моему, в этом нет ничего удивительного, — заметил Морис.

— Разве? — брови Мирославы взмыли вверх.

— Ну конечно! Ведь это не его невеста погибла!

— И тем не менее! — продолжала упорствовать Мирослава.

— Хорошо, — сдался Морис, — рассказывайте, в чём там собака зарыта.

— Зарыта она в том, что Ирина Коржикова не нравилась ни родителям Владимира, ни его старшему брату.

— Да? — на этот раз удивился Морис. — И чем она им не угодила? По-моему, Ира выглядела весьма сексуально.

— В этом-то и дело. — Мирослава придала своему лицу сокрушённый вид.

— Пожалуйста, не испытывайте моё терпение, — попросил Морис.

— Георгий считал Ирину девушкой несерьёзной, которую интересуют только шмотки и развлечения. И старший брат, и родители, как я поняла Георгия, мечтали видеть Владимира состоявшимся в профессиональном плане. Ирина, опять же, по словам старшего брата, могла тормозить его карьерный рост, а то и вообще сбить его с пути истинного.

— Почему же они не попытались избавиться от Коржиковой?

— Кто их знает, — пожала плечами Мирослава.

— Уж не думаете ли вы… — Морис уставился на неё широко раскрытыми глазами.

— Нет, — улыбнулась она, — до этого ход моих мыслей не дошёл. К тому же Георгий выразил уверенность, что влюблённости Владимира надолго не хватило бы.

— Почему?

— Одно дело — вместе в койке прыгать, и другое — пуд соли есть изо дня в день.

— С вашим пристрастием к соли мы его уже, по моим подсчётам, съели, — пошутил Морис, — не успев пожениться.

— Я тебе верблюд, что ли? — сделала вид, что обиделась, Мирослава.

— При чём здесь верблюд? — не сразу понял Морис.

— При том, что он любит соль.

— А… это. Но у верблюда ещё два горба и нет когтей.

— А у меня есть когти?

— Конечно, — хмыкнул он, — если вы, со слов вашего самого близкого друга, настоящая Тигра.

— Вот только Шуру сюда приплетать не нужно.

— Не буду, — согласился Морис. — Однако вернёмся к Сенчуковым и Коржиковым. Значит, родители Владимира были уверены, что за свадьбой вскоре последует развод.

— Выходит, что так.

— И тем не менее они собирались устроить сыну достойную свадьбу?

— Именно так.

— В моей голове это не укладывается, — признался Морис.

— Оставим это на их совести, — решила Мирослава. — И вместо этого постараемся поискать, кому ещё была выгодна смерть Ирины. Насколько нам известно, наследовать после неё нечего.

— Родители её так же небогаты. Даже с учётом того, что у них осталась одна наследница, разжиться ей там нечем. Всё, что у них есть, по словам Владимира, это квартира, в которой они живут.

— Вы не собираетесь побеседовать с соседом?

— Собираюсь. Но начну всё-таки с подруги. Пусть Елычёва и не была близкой подругой Ирины, тем не менее она была знакома и с Ириной, и с Владимиром.

— Во сколько вы собираетесь завтра уехать из дома?

— Часов в восемь. — Она не стала говорить ему, что надеется завтра же забежать к Наполеонову.

— Тогда давайте сегодня ляжем спать пораньше.

— Давай, — согласилась она.

* * *

На следующий день Мирослава проснулась даже раньше, чем запланировала. Утро выдалось хоть и ясным, но прохладным.

Морис напёк оладий и отказывался выпускать её из дома до тех пор, пока она не поест как следует.

Мирославе пришлось смириться, при этом она не переставала сетовать:

— Ты подумал о том, как я поведу машину?

— Прекрасно поведёте, — успокаивал он её.

Наконец, запив молоком очередной оладушек, она заявила твёрдо:

— Всё! Больше ни один не влезет! И не уговаривай!

— Ладно уж, — смиловался он, — поезжайте.

— Спасибо, кормилец, — проговорила она и выскользнула из кухни.

Добравшись до города, Мирослава в первую очередь позвонила Анне Елычёвой. Именно у неё она надеялась выяснить всю подноготную Ирины Коржиковой. Несмотря на то, что жених последней был уверен, что дружба девушек сошла на нет, судя по сохранившимся страницам Коржиковой, в виртуале они всё-таки общались с Анной. Не исключено и то, что девушки продолжали время от времени встречаться и в реальной жизни, просто Ирина не сочла нужным информировать об этом Владимира. Могла ревновать, могла просто не хотеть посвящать жениха в девичьи тайны, о которых предпочитала секретничать с подругой.

В общем-то, всё почти так и оказалось, как предполагала Мирослава.

Анна Елычёва, несмотря на то, что высветившийся после звонка Мирославы номер на её телефоне был ей неизвестен, отозвалась практически сразу.

— Кто это? — спросила девушка осторожно.

— Я Мирослава Волгина, частный детектив, — честно призналась Мирослава.

— Частный? — недоверчиво переспросила Анна. — Я думала, что этим делом занимается полиция.

— Каким делом? — на этот раз с осторожностью спросила Мирослава.

— Ириным, — шмыгнула носом Анна.

— Значит, вы в курсе того, что Ирину убили?

— Конечно, в курсе!

— Откуда вы узнали? Вам позвонил Владимир?

— Если вы имеете в виду Ириного жениха Владимира Сенчукова, то нет. Мы с ним давно не общались. А сообщила мне Анжелика Сорокина, скинула известие на имейл. Я не поверила ей и перезвонила Ирине. Отозвался незнакомый мужской голос, представившийся следователем. Так что я влипла, — призналась Анна. — И мне пришлось общаться со следователем. Поэтому я не понимаю, при чём тут вы.

— В наше агентство обратились за помощью братья Сенчуковы.

— Ах вот оно что, — проговорила Анна и спросила: — А от меня-то вы чего хотите?

— Поговорить.

— Всё, что я знала, я уже рассказала полиции.

— Я понимаю, — вежливо проговорила Мирослава, — но очень прошу вас согласиться на нашу встречу.

— Ну, я не знаю, — засомневалась девушка.

— Анна, вы ведь хотите, чтобы убийца Ирины не ушёл от заслуженного наказания?

— Конечно, хочу! — в голосе девушки появился энтузиазм.

— Тогда давайте встретимся там, где вам удобно.

— Мне сейчас удобно, — ответила девушка.

— Где? — быстро спросила Мирослава.

— В «Белоснежке». Вам удобно туда добираться?

— Вполне, — ответила Мирослава.

— Тогда через один час, — сказала Елычёва.

— Хорошо, через час, — отозвалась Мирослава и тотчас отключила сотовую связь.

До «Белоснежки» детектив добралась за сорок минут. Выходя из машины, она буквально на лету поймала ярко-жёлтый, с едва заметным налётом оранжевого оттенка кленовый лист и подумала о том, что этот лист, как перо жар-птицы, осень послала ей на удачу.

Так и вышло. Мирослава, едва увидев стоящую возле дверей кафе девичью фигурку в белой с синей полосой куртке, догадалась, что это и есть Анна Елычёва, и помахала ей рукой. Та улыбнулась и сделала пару шагов навстречу, прежде чем детектив приблизилась к ней.

Девушка понравилась ей с первого взгляда. Мирослава представилась.

— Я уже поняла, что вы — это вы, — улыбнулась Анна и спросила: — Войдём вовнутрь?

— Конечно, — отозвалась детектив.

«Белоснежка» представляла собой недорогое, но очень милое кафе. С некоторых пор популярность его стала расти, и не только среди молодёжи.

Главной фишкой кафе было то, что весь обслуживающий персонал был в одежде гномов и гномих. Заглянувшие впервые в кафе посетители не могли оторвать взгляда от молодого человека в одежде гнома, с самым серьёзным видом записывающего заказ серебряным карандашом в зелёном блокноте. Что уж говорить о юных длинноногих гномихах в коротеньких юбочках.

Имелась в кафе и Белоснежка. В её костюме время от времени проплывала перед глазами гостей сама хозяйка кафе.

В длинном серебристо-белом одеянии с зеркалом за поясом она выглядела так элегантно! Если бы она спросила у своего зеркала, кто на свете всех белее, всех прекрасней, всех милее, мужчины, находящиеся в зале, не дали бы зеркалу и рта раскрыть, перекрикивая друг друга, они единогласно присудили бы пальму первенства хозяйке кафе «Белоснежка».

Интересно то, что и у особ женского пола она вызывала симпатию. Мирослава в этом случае не была исключением. Ей тоже нравилась эта полузагадочная дама.

Но в этот день хозяйка не появилась перед гостями. Мирослава заметила, что Анна Елычёва тоже поискала её глазами, когда они оказались в зале.

— Не всякий день коту Масленица, — тихо шепнула она девушке.

— Что? — вздрогнула та от неожиданности.

— Говорю, что сегодня обойдёмся без присутствия главной достопримечательности этого кафе.

— Ах да, конечно, — спохватилась Анна.

— Где вы предпочитаете сесть? — спросила её детектив.

— Если не возражаете, то за третьим столиком у окна.

— С чего бы мне возражать? — ответила Мирослава.

Не успели девушки разместиться за столиком, как к ним подлетел весёлый рыжий гном. Нет, он старался выглядеть серьёзным. Но у него ничего не получалось, его рот сам собой расплывался в улыбке.

— Чего желают милые сударыни? — спросил официант.

Анна заказала тёплый салат, ореховое пирожное и чашку кофе.

— Покрепче, — как она выразилась сама.

Мирослава выбрала салат с раковыми шейками, кусочек вишнёвого пирога и чёрный индийский чай.

— Если можно, то тоже покрепче, — сказала она и подмигнула рыжему гному.

Его улыбка тотчас стала до ушей.

— Для вас всё что изволите! — заверил он и исчез.

— Никак не могу понять, — задумчиво проговорила Анна, — как это им удаётся.

— Что это? — спросила Мирослава.

— Ну вот это фьють! — она изобразила пальцем крутящуюся в воздухе и исчезающую юлу.

Мирослава тихо рассмеялась.

— Скорость ног, и никакого волшебства.

— Нет, здесь всё-таки есть какое-то волшебство, — не согласилась с ней девушка.

И Мирослава не стала её разубеждать. Никто не спорит с тем, что мир иллюзий сладок, и время от времени человеку необходимо попадать под его чары. Но только в умеренных дозах. Иначе успокаивающее лекарство может превратиться в одурманивающий яд.

Гном появился в течение очень короткого времени, выгрузив с подноса на их столик всё, что они заказали, он пожелал им приятного аппетита и… исчез.

— Что, опять фьють? — спросила Мирослава.

— Угу, — ответила Анна, — только мне кажется, что он оставил здесь частицу своей улыбки, словно кусочек солнца.

Мирослава бросила на девушку пристальный взгляд и подумала: а не ради ли рыжеволосого официанта девушка приходит в это кафе? На всякий случай она предупредила её осторожно:

— Земным девушкам было бы неосмотрительной роскошью увлечься гномом. Тем более что, переступив порог этого заведения, сказочный персонаж с солнечной шевелюрой превратится в обыкновенного рыжего паренька.

— Я знаю, — тихо вздохнула Анна, — но ничего поделать с собой не могу. Прихожу сюда время от времени и любуюсь им.

— А как же Владимир Сенчуков? — решила детектив вернуть Елычёву в реальность.

— А при чём здесь Володя? — искренне удивилась девушка.

— Ну как же, — притворившись наивной, проговорила детектив, — вы ведь с ним встречались раньше.

— Что значит «встречались»? — Глаза девушки округлились.

— То и значит, разве до знакомства с Ирой Владимир не был вашим парнем?

— Конечно, нет! — рассмеялась Анна. — С чего вы взяли?

— Вроде бы на это во время нашей беседы намекнул брат Владимира Георгий.

— Этого быть не может! — решительно отмела её предположения девушка. — Вам это просто показалось.

— Возможно, — не стала спорить Мирослава.

— С Володей мы действительно встречались, но только время от времени в общей компании. — Неожиданно Анна смутилась и призналась: — На самом деле я не большая любительница шумных компаний.

«А ведь Георгий не так уж был далёк от истины, желая своему младшему брату в жёны Анну Елычёву, — подумала Мирослава. — Милая девушка. Да только ей гном нравится». Детектив невольно улыбнулась.

— Я кажусь вам смешной? — спросила девушка, заметив её улыбку.

— Ну что вы, Анна! — сочла нужным разубедить её Мирослава. — Я улыбалась своим собственным мыслям.

— Извините, — смутилась Анна.

— Вам извиняться не за что, извиниться, скорее, нужно мне. Но будем считать, что мы поняли друг друга. Лучше расскажите мне, как долго вы были знакомы с Ириной Коржиковой.

— Я не помню точно, как давно мы знакомы, но плотно общались года полтора.

— Вас что-то объединяло?

— Да. Мы обе любили кататься на самокатах, они тогда только что появились, и мы часто катались вместе.

— Почему перестали? Одна из вас охладела к езде на самокате?

— Не совсем так, — ответила девушка. — У меня была операция на лодыжке, и врачи не советовали заниматься чем-то рискованным. Я сочла, что и от самоката мне тоже лучше отказаться.

— А Ирина?

— Что Ирина?

— Продолжила кататься одна?

— Наверное. Я её не спрашивала об этом.

— Ваши очные встречи прекратились?

— Не сразу, — ответила Анна, — но потом да, они как-то постепенно сошли на нет. Но в соцсетях мы продолжали время от времени общаться. Например, она сообщила мне, что выходит замуж. И даже свадебное платье показала.

— А разве показывать свадебное платье до свадьбы — это не плохая примета? — снова притворившись наивной, спросила Мирослава.

Анна рассмеялась и проговорила:

— Кто же теперь верит в приметы? — Но тут она вспомнила о том, что случилось с Ириной, и в глазах её промелькнул страх. — Но ведь это случилось с Ирой не из-за того, что она показала свадебное платье? — тихо спросила она.

— Нет, конечно, — ответила Мирослава.

— Я вообще-то слышала, — неуверенно сказала Анна, — что свадебное платье заранее нельзя показывать только жениху.

Мирослава ничего не ответила. Вместо этого она спросила Елычёву:

— Аня, вы не знаете, как чувствует себя мама Ирины?

— Я звонила Григорию Александровичу, — ответила Анна, — спросила, не нужно ли им чем-то помочь. Он поблагодарил меня, сказал, что им уже помогают. Тогда я решилась спросить его, как чувствует себя Прасковья Геннадьевна. Он ответил, что неважно, но за ней ухаживает их старшая дочь Полина. Ирина рассказывала мне, что у неё есть старшая сестра, но живёт она не здесь. — Анна перевела взгляд на Мирославу.

— Значит, сестра приехала, — ответила на её немой вопрос детектив. — Не могла же Полина не приехать на похороны родной сестры? Да и за матерью нужно кому-то ухаживать. Отцу после пережитого потрясения это, скорее всего, не под силу.

— Наверное, — согласилась Анна и спросила: — А вы хотите поговорить с Григорием Александровичем?

— Хотелось бы.

— Тогда лучше позвоните ему по телефону и назначьте встречу на нейтральной территории. Домой к ним, как мне кажется, сейчас ходить не стоит. Я могу дать вам номер его сотового.

— Спасибо, — ответила Мирослава, — я так и сделаю. А номер сотового Коржикова у меня есть. Но всё равно спасибо.

— Ах, ну да, — вспомнила Елычёва, — вы же с Володей разговаривали…

— Спасибо, Анна, — сказала Мирослава, поднимаясь из-за стола, — мне было приятно с вами познакомиться. Хотя, конечно, повод для знакомства огорчительный. Но тем не менее. А сейчас мне пора.

— Да-да, я понимаю, — быстро проговорила девушка. — Мне тоже нужно идти.

Девушки расплатились за свой заказ, вместе вышли из «Белоснежки» и разошлись в разные стороны. При этом только Мирослава заметила, что рыжий гном посмотрел им вслед долгим взглядом, и как она догадалась, взгляд этот сопровождал вовсе не её, а её спутницу.

Анна же Елычёва, погружённая в свои собственные мысли, ничего этого не заметила.