Для японцев он стал японцем. Апостольский путь святителя Николая (Касаткина)

Наталия Скоробогатько, 2016

В книге Наталии Скоробогатько «Для японцев он стал японцем: Апостольский путь святителя Николая (Касаткина)» представлено житие святого равноапостольного Николая Японского. Издание содержит фотографии угодника Божия, тропарь и кондак ему. «Не было человека в Японии, после императора, который пользовался бы в стране такою известностью. В столице Японии не нужно было спрашивать, где Русская Православная Миссия, довольно было сказать одно слово „Николай“, и буквально каждый рикша сразу знал, куда нужно было доставить гостя Миссии. И православный храм назывался „Николай“, и место Миссии также „Николай“, даже само Православие называлось именем „Николай“».

Спящая «невеста»

Какая бы, кажется, могла быть надежда на торговлю, на введение христианства, на просвещение, когда так глухо заперто здание и ключ потерян?

И.А. Гончаров. «Фрегат “Паллада”»

Лишь спустя год после начала путешествия прибыл наконец иеромонах Николай в Японию, в порт Хакодате, что расположен на ближайшем к дальневосточным границам России острове Хоккайдо, где и предстояло ему начать свое служение. Хакодате оказался небольшим провинциальным городком, скорее напоминавшим большую деревню, с населением около шести тысяч человек. Основные городские постройки тянулись вдоль гористого берега бухты, располагаясь на трех террасах.

Русская колония консульства состояла всего человек из пятнадцати. Консульство размещалось на горе, в живописном районе кипарисовой рощи. Ко времени прибытия отца Николая оно имело уже вполне обжитой вид. За три года, прошедшие с момента появления здесь русских, на территории было возведено двухэтажное здание консульства, больница, церковь, несколько жилых построек. На момент появления в Хакодате иеромонаха Николая консульский дом и русская церковь оказались лучшими зданиями в городе.

В Японии все романтические мечты молодого иеромонаха о миссионерских подвигах разбились о суровую действительность.

«Какое же было мое разочарование, — вспоминал он позже, — когда я по прибытии в Японию встретил совершенно противоположное тому, о чем мечтал! Приехал, смотрю, — моя невеста спит самым прозаическим образом и даже и не думает обо мне».

Да, Япония его совсем не ждала. Проповедь христианства была здесь запрещена законом и каралась смертной казнью. Страна, веками пребывавшая в самоизоляции от всего мира и варившаяся в собственном соку, только лишь несколько лет назад была открыта для иностранцев, которых японцы привыкли считать врагами. Они откровенно натравливали на чужеземцев собак, а мальчишки безнаказанно забрасывали их камнями.

«Японцы смотрели на иностранцев как на зверей, а на христиан — как на злодейскую секту, к которой могут принадлежать только отъявленные злодеи и чародеи», — вспоминал потом святитель. Действительно, не забыли еще в этой стране древнего установления: «Если бы в Японию явился Сам христианский Бог, то и Ему — голову долой!».

Справедливости ради надо признать, что в таком положении дел были виноваты прежде всего сами «христиане». Дело в том, что когда-то, еще в XVI веке, в Японию вместе с миссионерами-иезуитами хлынули колонизаторы и торговцы, что привело к работорговле и прямому вмешательству европейцев в политику страны. Вот тогда-то японское правительство и издало декрет об изгнании иностранцев и запрете христианства. И вот теперь Япония только-только опасливо приоткрывала дверь, обращенную к Западу, не ожидая, впрочем, от него ничего хорошего.

Понятно поэтому, что в такой ситуации мечту проповедовать среди местного населения отцу Николаю пришлось на время оставить и ограничиться обязанностями приходского священника, окормляя лишь консульских служащих да моряков с российских кораблей, время от времени заходивших в незамерзающий порт Хакодате.

Конец ознакомительного фрагмента.