Семейная сага. Сборник. Книга I

Наталия Смирнова

В данной книге собраны работы победителей марафона «Семейная Сага — 1», который проводился в писательском клубе «Альманах» в соцсети «Инстаграм». Это сборник лучших семейных историй, написанных начинающими авторами.

Глава 2

Во все ночи духов в деревне запирались двери и окна. Суеверный страх заставлял людей поддерживать огонь в очагах, не смыкая глаз до рассвета.

Только Айрис и Нара не боялись гнева потусторонних сил.

Стоило яркому месяцу Белтейна скрыться за тучами, из крайней хижины проскользнули две тени. Подгоняемые страхом, девушки быстро оказались у границы леса, но, как только стена деревьев сомкнулась за их спинами, остановились передохнуть.

— Ты дышишь, как старый умирающий як, — поддела подругу Нара, сама не без труда переводя дух.

— А ты так же бегаешь, — огрызнулась Айрис, — На дальней окраине деревни и то, наверное, слышали твой топот.

Обменявшись обидными замечаниями, девушки расхохотались. Традицию можно было считать соблюдённой, и, значит, пора было трогаться в путь.

Вёсен пять назад, когда они впервые решились нарушить главный деревенский запрет, чуть не дошло до настоящей ссоры — сказалось сильное волнение. В тот год Айрис и Нара так и не развели ритуального костра, но теперь на их счету была уже не одна удачная вылазка.

Шагая по прохладному лесу, сжимая в своей ладони руку подруги, Айрис уже не впервые поразилась, как изменилась её жизнь с появлением Нары.

***

После погребения отца, Айрис старалась не покидать хижину. Пусть в день смерти Одхана люди сдержали свой гнев, но девочка ещё помнила их искажённые ненавистью лица. Не иначе как чудо уберегло её от расправы.

Но время шло. С каждым днём всё труднее давалось девочке добровольное заточение. Сердце тянуло в лес, руки жаждали прикоснуться к утренней росе, глаза истосковались по ярким предрассветным всполохам.

Пару раз Айрис приходила в себя уже за дверью хижины, и с огромными усилиями возвращалась обратно.

Мать, видя её душевные метания, с разговорами не лезла, и, кажется, даже радовалась смятению дочери.

В ночь летнего солнцестояния Айрис не выдержала. Дождалась, когда мама уснёт, и сбежала в лес. Только тогда, вдыхая еловые ароматы и слыша в дуновении ветра тихое: «Пришшшла!», девочка поняла, как сильно скучала.

Здесь, среди вековых деревьев и диких зверей был её настоящий дом.

Задолго до того, как увидела незнакомку, Айрис услышала её — та шла, пошатываясь от усталости, и явно не знала, куда держит путь.

Первое волнение сменилось заинтересованностью:

— Заблудилась?

Девушка вздрогнула и остановилась. Её тёмные глаза недоверчиво изучали Айрис. Наконец, решив видимо, что опасность ей не угрожает, она ответила:

— Моя деревня сгорела. Все, кто выжил, отправились в Галлецию, а я отстала. Думала, уже никогда не увижу людей.

Немного помолчав, незнакомка добавила:

— Меня зовут Нара.

Айрис ответила не сразу. Глядя на девушку, она прислушивалась к своим ощущениям, ведь те никогда не подводили. На этот раз внутренний судья склонялся к тому, что этой Наре можно доверять.

— Я Айрис. Идём, отдохнёшь в нашей хижине, а после решим, как быть дальше.

Удивительнее всего было, что мать Айрис приняла незнакомку без единого возражения. Не смутило её даже то, что девушка пришла из леса в ночь духов.

Так и получилось, что Нара осталась жить в их хижине.

***

Дымка воспоминаний развеялась от нетерпеливого:

— Идём быстрее!

Айрис тепло улыбнулась, крепче сжимая ладонь подруги, и вдруг отпустила её:

— Догоняй!

Под верхушками высоких елей плыл весёлый девичий смех. Подруги спешили праздновать Белтейн.

Следующим днём Айрис снова пришлось бежать в лес, только на этот раз одной. Прыгая через костёр, Нара неудачно приземлилась и теперь лежала с опухшей щиколоткой. Нужно было найти для неё целебных трав.

Тихонечко напевая, девушка ступала по еловому ковру и выискивала в тени деревьев нужные растения. Заметив, наконец, мелкие листочки, Айрис села возле них на колени и принялась набивать сумку.

Не услышала она приближения постороннего. Не почувствовала его за своим занятием.

Сердце сжалось от испуга и волнения, когда до ушей донёсся мужской голос:

— Матрикара не терпит женских рук.

На этот раз внутренний судья подсказывал, что Айрис есть чего опасаться.