Лабиринтами памяти

Наталия Шелепова, 2023

Как описать эту историю? Не триллер и не детектив, ни безумных страстей, ни леденящего спину холода, ничего пикантного, острого, солёного, одним словом, стол номер пять для больных печёнок, пардон – сердец. Это путешествие в прошлое и поиск себя в веренице безликих будней, точка отсчёта для новой истории.

Глава первая

«Соседи делают ремонт», — она бросила взгляд на дом напротив. Коты уткнулись носами в москитную сетку. Время комаров ещё не настало, так что сетка просто служила барьером для любопытных животных. Лучи закатного солнца скользили по ещё белым сопкам, окрашивали их в жёлто-розовые цвета и отражались в окнах домов. Она поёжилась и крепче сжала чашку горячего чая.

С детства её привлекали окна многоэтажек, точнее, то, что скрывалось за ними, или, наоборот, небрежно выставлялось напоказ. Улицы в Петропавловске, словно ступеньки рисовых полей где-нибудь на Бали, позволяли «совершенно случайно» заглянуть в частную жизнь тех, чей дом находился ниже. Некоторые интерьеры восхищали, другие — обескураживали отсутствием уюта и тепла, пылью, грязью, равнодушием своих хозяев. Раньше она гордилась тем, что мама — со скромным доходом и дешёвой мебелью — умела создать тёплую, уютную атмосферу в доме. Вот и сейчас она по привычке посмотрела на окна… К этому развлечению добавилось и другое — чтение дневников. И это понятно: они позволяют всего за пару недель прожить целый год жизни другого человека. В те редкие дни, когда домочадцам не требовалось её присутствие и внимание, она раскладывала перед собой несколько дневников и читала записи, относящиеся к одной дате. Возьмём, к примеру, 29 апреля. Что радовало, а что огорчало тех, кто отметил этот день в своем блокноте? Какое бремя легло на их плечи, и что помогло им пережить те нелёгкие времена? Где они черпали утешение? Что вдохновляло их? И так день за днём… Дни некоторых полнились событиями и, казалось, проходили по доступному только им безлимитному тарифу: «проживи двадцать четыре часа и получи десять в подарок». Дни других скучно тянулись друг за другом. На слова подруги: «Как вообще можно тратить время на это занудство?!», у неё был свой «железный аргумент»: «Они помогают мне определиться с тем, что я хотела бы пережить сама…» «Только не говори, что однажды ты бросишь всё ЭТО, — Таня широким жестом обвела комнату и ткнула указательным пальцем в пирамиду книг, на вершине которой красовался «Человек с Луны», — и пойдешь по стопам Миклухо-Маклая!»

Танька, подруга детства, конечно, знала, что до всех этих дневников, до ипотеки, до новых отношений, до аварии у неё была другая жизнь, — был Бали, рай для туристов и мирок повседневности для местных. Её Бали не был пляжным, так как ей казалось нелепым преодолеть тысячи километров ради бесцельного «валянья» под солнцем. Она признавала, что пловец из неё никудышный, и не решалась примкнуть к сёрфингистам, весёлой компании загорелых, довольных жизнью людей. Её Бали был другим, например клубничным, когда машина вдруг чихнула и заглохла прямо у клубничной фермы и радушные хозяева предложили помощь и освежающий ягодный коктейль. Иногда туманным и прохладным, когда она бродила среди местных святилищ в саронге и яркой шали на восточном склоне горы Агунг. Когда на ломаном языке она общалась с местными, их дружелюбные улыбки и нежданные подарки-безделушки показывали, что Бали может быть очень радушным. «Интересно, сколько лет сыночку Айрини? — подумала она, вызывая в памяти добродушное лицо официантки в придорожном кафе. Воспоминания, словно яркие стёклышки калейдоскопа, складывались в дивный узор. Звучание гамелана, под который так легко размышлять, терпкий аромат вечерних цветов, стрекотание цикад, шашлычки из свинины на бамбуковых палочках под пряным соусом, желто-белые цветки плюмерии на земле, сорванные с деревьев порывами ветра, национальные костюмы, вереницы идущих на поклонение с корзинами фруктов на голове, туман, сползающий по горным склонам, каменные фигурки и затейливые сосуды из стекла на улицах мастеров… Ну почему она не делала хотя бы коротенькие заметки к ярким фото, что лежали в коробке под рабочим столом? «А ты могла бы написать книгу, — время от времени укоряла её подруга, — которую читали бы и перечитывали подобные тебе любители чужих жизней и ярких впечатлений!» Да, могла бы, но дни и месяцы спрессовались так, что невозможно было обозначить границы событий.

«Может быть, всё может быть…», — прошептала она, припоминая вчерашний разговор. Люша, плюшевый любимец, перевёл взгляд с москитной сетки на неё, полагая, что обращаются к нему.

У неё была парочка красивых блокнотов и несколько совсем новеньких недатированных ежедневников. Она даже подумывала начать вести свой дневник, но спотыкалась о мысль, что в её частной жизни не так много ярких событий и записи, в конце концов, сведутся к одной: «Сегодня всё как обычно». Эта фраза радует своей стабильностью, но не вдохновляет продолжать начатое дело. Она достала потёртый тёмно-синий ежедневник, которым пользовалась от случая к случаю несколько лет подряд. Записи в нём велись хаотично. Здесь рецепт, там список дел, которые нужно переделать до отпуска, где-то любимые цитаты и даже — новые слова и фразы на английском. В некоторых местах книга легко раскрывалась и была похожа на птицу в полёте.

14 сентября 2016

Зайти в паспортный стол

Подготовить рабочие программы в электронном и печатном виде

Не забыть купить фарш

У первого пункта — три восклицательных знака, рядом с последним — весёлый смайлик.

10 декабря 2016

Приготовить на ужин куриную грудку

Позвонить Тамаре Ивановне и договориться о встрече

to face — сталкиваться с неприятностью

Let’s face it! Давай посмотрим правде в глаза.

23 января 2018

«Если не знаешь, кто ты, жить порой легче, если знаешь хотя бы, где ты» (Фредерик Бакман, из «Бритт-Мари»)

Цитата была густо подчеркнута желтым.

16 апреля 2017

wipe out — смыть (обиду), свести на нет

long for — очень хотеть

I long for you — Ты мне очень нужен

И ниже:

Вебинар!!!

5 августа 2019

В стрессовой ситуации нас может раздражать то, на что мы обычно не обращаем внимания…

Смайл с опущенными уголками губ примостился в конце предложения.

Ей всегда казалось странным, что смайлы могут грустить и даже плакать. Полагая, что смайлы должны только улыбаться, она крайне редко рисовала грустную рожицу. Прочитав фразу ещё раз, она попыталась вспомнить, при каких обстоятельствах возникла эта короткая запись. На ум ничего не приходило. Задумалась… Перелистала странички назад, до 11 мая. Старый ежедневник сообщил, что в 2014 году этот день выпадал на воскресенье, в 2015 — на понедельник, в 2016 — на среду, в 2017 — на четверг. И всё… Нет ни записи, ни смайла. Чистый лист в мелкую линейку. Другими словами: «11 мая… года ничего не произошло». День просто бесследно исчез. «Нет, этого не может быть. День не может просто взять и раствориться в вечности. Что-то было… Определённо, что-то было», — говорила себе она, силясь привязать этот день хоть к какому-то событию.

Громко тикали большие винтажные часы. Этот звук обычно успокаивал и помогал собраться с мыслями. Сегодня же он пугал и даже немного раздражал. «Тик-тик-тик» капали минуты и исчезали в сточном отверстии небытия. «Один день — это 1440 минут, — посчитала она. — И сколько из них я уже потеряла?» Она вспомнила, как давно-давно, в каком-то очень далёком детстве, случайно порвала мамино ожерелье. Маленькие перламутровые шарики зацокали по паркету, наперегонки разбегаясь во все стороны. Большинство из них они с мамой нашли. Мама взяла леску и стала аккуратно нанизывать бусины, пытаясь восстановить первоначальный узор. Украшение было ПОЧТИ таким, как прежде. Это событие пробудило и другие.

Вот она счастливая идёт домой после прогулки. Вечернее солнце подсвечивает крыши домов. В руках новенькая игрушечная посуда. Сколько же кукол — своих и соседских — ей удалось накормить! Дверь открыла мама с воспалёнными от слёз глазами. Резкое движение — и вот ноги яростно топчут маленькую кастрюльку из мягкого металла с розовой ручкой-пимпочкой на крышке. Лишь годы спустя она узнала, что мама искала её несколько часов, бегала от одного дома к другому и спрашивала знакомых и незнакомцев, не видели ли они маленькую девочку в розовой панамке с игрушечной посудой в руках. От обиды на маму не осталось и следа — только слёзы за пережитую ею боль. А вот другая картинка: мама заплетает её волосы в две тоненькие косички и говорит бодро и весело: «Сегодня ты увидишь настоящий самолёт! Он вас подхватит, как огромная птица, и принесёт к бабушке Вере. Помнишь, где она живёт? Правильно, на Камчатке. Вот увидишь, тебе там понравится. Ты будешь купаться в горячей воде прямо на улице! Солнце там долго не ложится спать, а это значит, что и ты сможешь играть подольше. Слушайся дедушку и передавай привет бабушке. А мы с папой уладим дела и осенью к вам прилетим». Она ещё не вполне понимала, когда наступит эта осень, но как же хотелось полетать на самолёте и резвиться в горячей воде прямо на улице! Первое впечатление от Камчатки было таким: яркое солнце, голубое небо и острый снежный вулкан, устремлённый ввысь. У здания аэропорта их встретила чёрная машина, каких раньше она не видела, с улыбающейся кругленькой бабушкой Верой на заднем сиденье. Бабуля корчила забавные рожицы и пыталась укусить её за щёку. Было щекотно, всю дорогу смеялись. Она вспомнила свой детский сад на склоне сопки, с игровой площадки которого открывался вид на бухту. Помнила их квартиру со шкурой медведя на крашеной стене и одинокой лампочкой, свисающей посреди комнаты, ящик томатного сока под столом на кухне, сладкие сушеные бананы, от которых липли руки, солнце, долго катившееся по небосклону, пока, наконец, оно не скрывалось за округлыми сопками. Помнила утро, когда прилетели мама и папа, школу и свой первый портфель с львенком на огромной черепахе, первую школьную линейку и свой куцый букетик, выпускной, свадьбу, рождение дочери, землетрясение, развод. События мелькали перед глазами, вызывали то улыбку, то вертикальную морщинку на лбу. События выпрыгивали сами собой и не были привязаны ни к датам, ни к дням недели. Их хаотичный танец продолжался до 3 января 2021 года. День морозный и солнечный. Бабушка Вера, такая же кругленькая и озорная, как прежде, выкатилась на улицу: хотелось подышать свежим воздухом и пообщаться с проходящими мимо знакомыми. Дома сидеть одиноко — дедушка давно ушёл из жизни, не успев обнять на прощанье.

4 января к дому номер 37 бесшумно подъехала «скорая». Уставший водитель безучастно наблюдал за танцем теней в окнах второго этажа. Скрипнула на морозе тяжёлая подъездная дверь — за молодым доктором, тяжело ступая, вышла пожилая женщина. Она побрела к машине, не оглядываясь, и, кажется, не слышала последнее: «Бабушка, поправляйся! За герани не беспокойся — я буду поливать». Машина растворилась в темноте, унося в вихре колючих снежинок дорогого человека.