Семь-я. Седьмая книга. Сага «Исповедь»

Натали Бизанс

Отзыв: «Привлёк необычный, неизбитый сюжет и тема, включающая несколько уровней. Любовная лирика, на мой взгляд, лишь канва к повествованию, главное вырисовывается ненавязчиво, но зримо в процессе развития сюжета. Здесь много можно говорить, неоспоримо одно – ты коснулась важной стороны жизни, сумев сделать это по философски мудро и деликатно. Произведение заставляет задуматься о многих вопросах бытия и приглашает заглянуть в себя, чтобы лучше понять, разобраться в своей душе». Светлана Климова

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 3

— Что с тобой сегодня, расскажешь?

Даниил демонстративно отвернулся, уставился в окно. Мы живём недалеко, но машина нужна, чтобы перевозить необходимые для службы вещи, которые я храню дома. Наташа с Эрикой, Агнешкой и Мариком решили прогуляться пешком. В автомобиле, кроме нас, только Мэтью, но он сидит с наушниками, слушает музыку.

— Не хочешь поговорить?

Даня помотал головой.

— Раньше, когда ты был маленьким, мы умели общаться даже мысленно, что же теперь?

— Пап, отстань, а?! Надо мной и так в школе издеваются.

— Расскажи, может я дам совет? Когда-то и на меня пытались надавить. Вера нынче не в чести в Европе. Но истинные христиане всегда претерпевали множество трудностей.

— Например?

— Про первые века ты знаешь, мы читали. Их распинали, им отсекали головы, бросали в клетки к хищным животным, в колодцы со змеями, вешали и сжигали на кострах.

— Этим же славилась и инквизиция, когда власть оказалась в её руках.

— Верно, но Церковь признала свои ошибки и покаялась.

— И ты считаешь, этого достаточно?

— Во всяком случае все теперь понимают, что служители веры такие же люди и могут ошибаться. Но мы говорили не об этом. А о том, что в любые времена за свои убеждения приходится жертвовать, что-то претерпевать. Ты знаешь, что на этот счёт говорится в Евангелии: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.»*

— А может, я хочу быть таким как все! Не маменькиным сыночком, не сектантом, как меня называют.

— Хорошо, что тебя не слышит мама, ей бы твои слова причинили боль. Что в твоём понимании, сын, это значит?

— Послушный мальчик, делающий всё, как надо.

— А ты хотел бы наоборот? Что плохого в том, что ты не совершаешь их ошибок? Не набиваешь себе шишки, не портишь своё здоровье. Мы живём в то время, когда многое разрешается, всё, кроме чистоты; но изваляться в грязи просто, труднее её отстирать…

— Пап, тебе мало читать проповеди в Церкви?

— Ты взрослеешь, сын, в тебе сейчас говорит дух противоречия, но подумай, так ли он тебе приятен?

— В жизни всё нужно попробовать…

— Вот так и становятся наркоманами, извращенцами и убийцами. Это тоже хочешь попробовать?

— Не перегибай и согласись, у нас странная семья.

— Да, не такая как у всех, и что в этом плохого? Мы живём очень дружно, разве нет?

— Почему они не хотят жить отдельно?

— Ты знаешь, Мэтью по документам мой сын.

— Но при этом считает отцом Марика.

— Да, они вырастили его с Агнешкой.

— И никакая она тебе не сестра!

— Мы смешали нашу кровь, и теперь…

— Папа, ты думаешь, я слепой и ничего не вижу?

Между нами повисло молчание. Заехав во двор, я припарковал машину.

— Прости, не хотел тебя обидеть.

Мы вышли, я открыл багажник.

— Обижаешься?

— Нет, сын, ты прав, всё непросто в жизни. Мир так устроен, что порою трудно найти ответы, и сердцу не прикажешь. Но это не значит, что нужно всё пускать на самотёк и плыть по течению. Наше духовное родство с Агнешкой никогда не преступало законов Божьих. Я могу прямо смотреть тебе в глаза, твоей маме и Марику! Когда-нибудь ты всё поймёшь.

Музыка из телефона Мэтью была слышна даже на расстоянии.

— Мэт, побереги уши! Нельзя делать такой громкий звук!

Он освободил одно:

— Что?

— Видишь, ты уже плохо слышать стал. Выключи, говорю, или сделай тише.

Открыл входную дверь, ключ повесил на место.

— И ещё, — я задержал сына за руку, — обида — это признак гордыни, Даниил. В сердце, где есть Бог, она не приживается.

Мы разошлись по своим комнатам, вскоре прибыли и все остальные. На душе было тяжело. Нужно придумать какую-нибудь поездку с Даней, чтобы наедине с ним откровенно поговорить, разъяснить обстановку. Для мальчика в четырнадцать лет он наблюдателен и совсем не глуп, мне понятны его терзания, сам когда-то был точно таким. Хотелось бы ему помочь.

На обед сегодня была запеканка из тёртой картошки с овощами, посыпанная грецким орехом. Вся семья разместилась за столом. На минуту представил, что мы бы разделились и жили отдельно. Нет! Никому бы лучше от этого не стало. Мы нужны друг другу. Агнешка уже всё прочла и серьёзным взглядом посмотрела на Даниила, потом на меня, опустила глаза.

«Я не хочу никакого разделения, даже не думай! Мы поговорим, и он всё поймёт.»

«Это я во всём виновата.»

«Опять ты за своё! Прекрати себя осуждать!»

У неё выступили слёзы, и она с трудом их сдержала. Наташа с нежностью погладила Агнешку по спине. Она не умеет читать наши мысли, но чуткое сердце всегда полно сострадания и любви. Порой кажется, она сама соединила бы наши руки, лишь бы все были счастливы. Святая душа. Любимая и родная. Всё будет хорошо, обещаю тебе.

* (Мф 5:11)