Нелегалка-2-2015. 2014-2015-2016

Наталья Лазарева

С новым местом нашей нелегалке повезло. Особенно – с выходным днём, которым стала суббота, с 8 утра до 8 вечера. За год, проведенный в не самой глухой провинции у моря, ударница нелегального труда побывала в сорока больших и малых селениях, на Сицилии и Калабрии. Почти всегда находились попутчицы на дальние поездки. Сицилия становилась для неё всё более близкой, а день отъезда на родину приближался с каждым часом.

Дизайнер обложки Мария Бангерт

© Наталья Лазарева, 2017

© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4483-9873-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Неожиданно — Этна

4 января мне сместили выходной на воскресенье. Вам не понять, какая это печалька. По воскресеньям нет поездов и автобусов. Вернее, почти нет. И по воскресеньям практически все магазины закрыты. Даже китайские. Люди отдыхают. Каждое воскресенье — феста, праздник.

Хозяева вежливо поинтересовались, не против ли я, что они в субботу куда-то уедут, а я посижу с Пиной. Смешно. Что бы изменилось, если бы я ответила, что против? Поэтому сказала, что не важно, в какой день недели у меня джорната либера.

Зима продержалась у нас полдня, после обеда 31 декабря снег стаял, словно и не было.

В пятницу 2 января, просмотрев расписание поездов и автобусов, сделала вывод: гулять мне в окрестностях с утра до ночи. Уже собиралась отключить интернет, как пришло сообщение от знакомых: «Мы в воскресенье едем на Этну, кататься на лыжах. Можешь поменять выходной? Мы бы тебя захватили». Вот это да!!!

Воскресное утро выдалось почти жарким. Ветер дул южный, из Африки. Народ на набережных разгуливал в футболках. Я вышла в тёплой куртке и моментально взмокла. Но это была совершеннейшая ерунда. Нас ждала Этна!

Объяснять про этих знакомых долго. Винсент и Альба — знакомые моих знакомых, мы виделись один раз больше месяца назад. Почему они обо мне вспомнили, не ведаю. Но — спасибо им за это.

По дороге в горы сменились все времена года. Северный склон зарос лиственными: клёнами, берёзами и чем-то ещё. Сначала ехали через бабье лето. Потом — сквозь золотую осень. Спустя десяток поворотов по крутому серпантину начался нашенский ноябрь — деревья стояли голые, опавшие листья устилали скалы мокрым ковром.

Внизу сияло солнце, а здесь облаков нагоняло всё больше. Выше километра стал попадаться снег. На высоте 1800, где располагаются удовольствия для любителей зимнего отдыха — ЗИМА!!!

Место для парковки еле нашли. На лыжных склонах творилось нечто: тысячи людей, от младенцев до стариков, на лыжах, санках, сноубордах, на ватрушках и ледянках, на снегоходах и просто пешком — кто на фуникулёре, кто на своих двоих, поднимались наверх, и катились вниз с радостными воплями! Вот уж чего я никак не ожидала от спокойных, в общем-то, сицилианцев. Да-да, они — спокойные. Итальянский темперамент проявляется только во время ссор и споров, которые моментально вспыхивают и быстро гаснут.

Пока выбирались из машины, ещё теплилась надежда на ясную погоду. Но почти сразу поднялся сумасшедший ветер, горы накрылись сплошной облачностью, которая как зависла, так и осталась с нами.

Мы грелись в одном из многочисленных баров, глотая горячий шоколад. Полчаса ожидания ничего не изменило. Пришлось одеться и выйти на улицу.

Ветер стих. Люди ходили в облаках. Видимость минимальная, плюс-минус 10 метров. Иногда чуть больше.

У бара остановился карабинер на снегокате, ушёл внутрь. Я тут же подбежала к машине: «Сфотографируйте меня!» К нам подтянулся народ, взирая на моё самовольство чуть не с ужасом. Но, едва слезла с сидения, как, оглядываясь и посмеиваясь, на снегокат прыгнул весёлый мужичок. Затем подскочили парень с девушкой, и образовалась очередь из желающих сфоткаться.

Мы уже ушли лепить снеговиков. Пятнадцатиевриковые полусапожки, купленные по неизвестно какой скидке (первоначальная цена не указывалась), правда, в недешёвом магазине, совершенно не приспособленные для глубокого мокрого снега, с честью выдержали все испытания. Обувь даже не промокла, чему я удивилась совершенно искренне.

Снеговики лепились легко. Но стало жалко тратить время на большие произведения. Хотелось кататься на санках.

На этой трассе подъёмник не функционировал. Я взбиралась выше и выше, таща за собой пластиковые санки с углублениями для ног и двумя рулевыми палками, и понимала: эта погода — для меня. Я на Этне, а Этны не видно. Словно в нашем Охта-парке, или в Игоре, когда минусовая температура сменилась на небольшой плюс, но туман не мешает наслаждаться весёлым приключением.

Вниз катиться было прикольно в том смысле, что все вокруг катились сквозь облака.

Через пару часов снова посидели в баре, и перепарковались у другого спуска. Друзья ушли кататься на лыжах, я отказалась, выбрав прогулку с фотоаппаратом.

10 лет назад здесь прошёл поток лавы, сметя весь туристический комплекс. Дороги, парковки, отели, магазины, подъёмники — всё восстановлено. Лава чёрными гребнями выпирала из-под снега, обгоревшие деревья и небольшие пропасти привлекали любителей селфи. Я не отставала — когда ещё здесь доведётся побывать?!

Около трёх зазвонил телефон: «Наташа, ты где? Мы собираемся домой!» — «Иду вниз, фотографирую всё подряд, поедете мимо, подхватите!»

В машине друзья включили печку и смотрели на меня изумлённо: «Ты не замёрзла? Вот что значит — русская горячая кровь!» Я скромно промолчала. Для этой прогулки пришлось потратить остатки перцового пластыря. На самом деле, я — мерзлячка. Причём, жуткая. Это ещё с вагонов. Едва наступает осень, начинаю дико мёрзнуть. И постоянно обклеиваюсь перцовым пластырем. Зимой в России много лет выживаю именно так: полоски пластыря на следах, на икрах, на лытках, на плечах, на пояснице, на лопатках. Кстати, рекомендую всем, кто плохо переносит морозы.

Меня пригласили на домашний ужин. Отказываться не стала. Притормозили возле частной лавочки: «Ты ешь свинину? Здесь мясо собственного хозяйства, но у них не осталось курицы» — «Я ем свинину. Мне свинина нравится больше, чем курица» — «А ещё какое мясо тебе нравится?» — «Медвежатина» — «Медвежатина?!» — «Да. Когда в России наступает зима, мы все едим медвежатину». (Хи-хи, притихли что-то).

Я приехала не с пустыми руками, привезла в подарок силуэтную картинку в рамке — дед Мороз на коне, с мешком подарков.

За ужином предложила тост за Сицилию: «У вас прекрасный остров! Здесь есть всё: море, солнце, фрукты, снег! Вы — счастливчики!» Мне рассказали анекдот: «Создал Господь Сицилию. Посмотрел и подумал: «Это — хорошо». Ещё раз посмотрел и подумал: «Да, это — очень хорошо!» Ещё раз посмотрел и подумал: «Нет, это — слишком уж хорошо…» И создал Господь сицилианцев…

Домой меня доставили к 7 часам. Старушка Пина в одиночестве смотрела телевизор и радостно засмеялась, увидев меня в дверях. Она всегда переживает, когда я ухожу на улицу, даже если это на час или два. А когда возвращаюсь, восклицает: «Ты вернулась!!!» и начинает петь молитвы.

Переодевшись, я присоединилась к просмотру какой-то передачи. В девятом часу Пина меня разбудила: «Наташа, ты устала. Не надо спать на диване, это неудобно. Иди в постель. Спокойной ночи!» — «Спокойной ночи…»

6 января комментатор погоды объявил телезрителям, что на Сицилии началась весна.

Весна приходит каждое утро, с ярким солнцем, порханием колибри, тёплым ветром. Но каждый вечер температура понижается до десяти градусов, а бывает и ниже. Дома и квартиры здесь не отапливаются. Я люблю спать в тепле. Моя комнатка небольшая, метров 10, и кровать стоит у окна, вдоль стены коридора, упираясь в наружную стену. В комнате много мебели, передвинуть её невозможно. Кроме кровати: длинный шкаф, во всю стену, противоположную двери, письменный стол, тумбочка, два стула и вентилятор.

Я наливаю в бутылки горячую воду и выкладываю их на постель вдоль стены. Сверху оборачиваю простынёй, чтобы не обжечься. По дому хожу в тёплых шароварах (Марта подарила) и пушистой кофте (купила в Катании). Шаровары с начёсом, кофта — 100% хлопок. Так тепло.

Марта — полячка, приходит убирать в квартирах и на лестнице, два раза в неделю. Она живёт здесь уже 13 лет, из которых 11 знакома с семьёй моих синьоров. Мы с ней болтаем подолгу, и поздравляем друг друга с праздниками. Сначала Марта попросила показать, как делать ёжиков и вырезать снежинки. За это принесла мне большую упаковку шоколадных конфет. Конфеты я радостно схомячила, а на католическое Рождество подарила Марте картинку в рамке: вырезала из бумаги Деда Мороза, держащего подарок с надписью «Marta». Марта принесла мне две упаковки шоколадных конфет. На Новый год я сплела для Марты небольшую салфеточку. Марта ответила тремя шоколадинами. На нашенское Рождество я вырезала для Марты из мыла золотую рыбку. Потому что Марта видела мои поделки в квартире у синьоров, и думала, что они купили где-то такие скульптурки. За мыльную рыбку я получила шаровары.

Марта понимает русский язык лучше, чем я — польский. В школе она учила русский, как и все дети бывших республик соцлагеря. Мы говорим на странной смеси русского, итальянского и польского. Благодаря её визитам я запомнила, что вторник по-итальянски — мартеди — день, когда приходит Марта.