Семь бед – один адепт. Книга 1

Наталья Мазуркевич, 2021

Терпение и труд до добра не доведут. Особенно если работа сопряжена отнюдь не с добром. Вот и головная боль начала проявляться (в ее-то возрасте!), и вкус к жизни куда-то исчез, а толпы страждущих жаждут ее внимания. И никуда от них не деться, от страждущих-то. Разве что… к людям?

Беда 1. Скука

Ани зевнула. Отчаяние и безысходность накатывали на нее с каждым падающим на дорожку пожелтевшим листом. Вот и сейчас очередной летун бесшумно соскочил с развесистого клена под аккомпанемент протяжного воя. Выли те, кому, по-хорошему, следовало бы уже смириться с неизбежностью бытия и отбыть почивать, но их отчего-то перспектива вечного отдыха не прельщала.

Дела у них, дескать, остались. Вопросы нерешенные, завещание ненаписанное, родственники непроклятые и состояние не пожертвованное. Кому? Разумеется, Ее Темнейшеству. Кому же еще можно деньги жертвовать на пороге смерти.

Ани зевнула, махнула рукой, и очередной лист не упал. Попросту не смог, скованный чужой, более весомой волей. Потянувшись, девушка скинула со стола чернильницу и, не обращая внимания на растекающуюся лужу, вышла из-за стола.

Открывавшийся из окна вид не радовал совершенно. Лабиринт, тянувшийся от самой ограды, за ночь так и не исчез. Его обитатели и не думали добровольно уходить, а сил на беседы с ними у нее не было. Кончились, иссякли, хоть рушь до основания эти вечнозеленые изгороди, только толку с этого… Сейчас под окнами самые стойкие горланят, а так будут — все.

— Госпожа? — Дверь распахнулась, являя невысокую очень бледную девушку в черном одеянии со множеством кружев и оборок. — Я могу вас оставить? На время. Он, — девушка сделала паузу, будто обе собеседницы и без уточнений понимали о ком идет речь, — должен был вас просить.

— Иди, — позволила Ани, рухнула на одинокий стул у окна и без сил откинулась на его спинку. Еще и мигрень, вновь накатившая на нее. Что опять происходит в этом дурацком мире, если у нее голова болит? — Стой! — Просительница послушно замерла, ожидая продолжения. — Что ты делала, чтобы стало легче?

— Прогуляйтесь. Выйдите к людям, — предложила девушка и, заметив, каким осуждающим взглядом ее наградила госпожа, уточнила: — Не здесь, там.

— Там, — повторила Ани задумчиво. Жестом отпустила замершую в ожидании решения Маргариту и поморщилась. — Там шумно, пахнет и люди! — В памяти всплыла картинка последнего видимого ею города. Как его там? Иертан? Кажется, именно оттуда был родом ее последний слуга, и он любил туда возвращаться. — Хм… А почему бы и нет, хуже все равно не будет, — вслух сказала девушка и поднялась.

Поморщилась от победного визга, раздавшегося из-под окон, и быстро, пока никто не видит, ушла. Работа подождет. В конце концов должен же и у нее быть отпуск. Хотя бы раз в столетие.

* * *

Иертан ей не понравился. Шумный, сбивающий с ног сотнями запахов, будоражащий творимыми чарами, он не давал ни секунды на промедление и раздумья.

Стоило Ани выйти на мокрые плиты мостовой, как тотчас пришлось уклоняться от несшегося на всех парах мальчишки. Тонкие пальцы коснулись пояса, но ничего, что можно было сорвать, там не имелось. Пацан недовольно выдохнул и юркнул в подворотню. А Ани почувствовала, как искажается пространство, послушное чьей-то воле.

— Держи вора! — На мостовую из-за угла выскочил всклокоченный господин. Это был уже не молодой, но еще не в летах загорелый мужчина. В руках он сжимал порезанную сумку, но, судя по бледным следам на пальцах, содержимое сумки было не единственной потерей пострадавшего. Лишь одно кольцо, которое, казалось, уже вовсе срослось с владельцем, осталось на привычном месте.

Ани посмотрела вслед ускользнувшему мальчишке и уважительно кивнула. Каким бы юным ни был вор, но свое дело он знал. А всякое мастерство должно быть отмечено. Медалью или петлей — тут уж как повезет. Мальчишке пока определенно везло — награда не находила своего владельца.

— Ты! — Пострадавший ткнул толстым пальцем в Ани, заставив ее удивленно приподнять брови. — Почему не задержала этого!.. — Мужчина оборвал себя по полуслове, заметив, что кроме зевак на мостовой появились и иные гости. — Господин. — Тон пострадавшего изменился. В нем явственно послышались льстивые нотки. Впрочем, и высунувшиеся было из окон люди поспешили ретироваться. Ани же с интересом воззрилась на трех облаченных в черное мужчин. Стража? — Господин, меня обворовали, — сунулся было к одному из них толстяк. — Какой-то проходимец… Он сюда побежал… И никто не остановил… Эта стояла, глазами хлопала…

— Этран, — окликнул коллегу один из новоприбывших. Судя по тону, с каким было сказано, он с трудом удерживался от недовольной гримасы и общаться с потерпевшими не собирался. Еще бы… от пострадавшего разило далеко не розами. — Разберись с ним. Ты, — незнакомец смерил Ани внимательным взглядом, — подойди.

Отчего-то на его лице проступило удивление, когда девушка, пожав плечами, выполнила распоряжение. А чего он ожидал? Побега? Криков? Ани было любопытно, что собирается предпринять страж, и терять возможность удовлетворить свое любопытство она не собиралась. Угрозу лично для нее страж не представлял, хотя не видеть, обладателем какого дара он являлся Ани не могла.

Третий страж тем временем, оставшись без указаний, поспешил скрыться в подворотне. Вероятно, рассчитывал встать на след беглеца. Тщетно. Пространство уже затянуло свои раны.

— Ваше имя, госпожа? — уточнил старший в группе, пожелавший с ней говорить.

— Ани, — хмыкнула девушка, не собираясь вдаваться в подробности.

— Что ж, Ани, — не дождавшись продолжения, начал мужчина. Взгляд карих глаз похолодел, но девушку подобные изменения оставили равнодушной. — Господин Кранч утверждает, что вы видели вора и не предприняли никаких действий для его задержания.

— У меня он ничего не украл. — Ани пожала плечами. — А этот смерт… господин, — поправилась девушка, но по тому, как нахмурился страж, стало ясно, что оговорку он заметил, — выбежал с криками уже после того, как мальчишка скрылся. Вон туда. — Она кивнула, куда именно юркнул парнишка. — Можете попробовать его найти.

Мужчина перевел взгляд в указанном направлении, но уйти, оставляя Ани в одиночестве, не успел.

— Ушел, — отчитался третий, выходя на свет. Ани сочувственно улыбнулась, дескать, с кем не бывает.

— Мальчишка?

— Едва ли он мог самостоятельно закрыть тропу, — отрицательно качнул головой страж. И его взгляд остановился на Ани. Она усмехнулась про себя: вот так выйдешь прогуляться — обязательно попадешь в какую-то темную историю. Последняя мысль так ее развеселила, что она не удержала смешок. Отчего все присутствующие не преминули недобро покоситься в ее сторону.

— Девушку я допрошу сам, — принял решение главный и распорядился: — Соберите показания и возвращайтесь. А вас, госпожа, я вынужден пригласить на небольшую прогулку. Идемте.

Ани не возражала. Любопытство прекрасно прогоняло скуку, а сейчас ей было очень любопытно, куда же поведет ее темноволосый маг и что он рассчитывает узнать от простой горожанки.

Впрочем, свой просчет девушка осознала достаточно быстро. Ее наряд пусть и был достаточно потерт, мало походил на одежду честной девушки. Хотя бы потому, что такого важного элемента, как юбка, не включал вовсе. А дома она предпочитала ходить удобно, то есть обходясь просторной рубашкой, брюками и туникой, чтоб поясницу не продуло. С этих свободных духов сталось бы подстроить ее любимому телу внеплановый радикулит. Да и мягкие туфли без каблуков по моде Пары были не слишком уместны на мокрых улицах Иертана.

Уводя ее подальше от места происшествия, страж и не думал заговаривать первым. Они прошли не меньше квартала, прежде чем он остановился и открыл перед ней неприметную дверь.

— Нам наверх, — предупредил мужчина, кивая сидевшему у дверей невысокому юноше в форме. Правда, форма была надета лишь на верхнюю половину стража, за конторкой же, куда посетители не могли заглянуть, форменные брюки заправлялись в высокие вязаные носки с веселым цветочным узором. Ани не сдержала завистливого вздоха. — Есть письма? Тринадцатая форма? — осведомился сопровождающий, останавливаясь на середине лестницы. Юноша отрицательно покачал головой. — Меня не беспокоить. Вернется Этран — пусть подождет с докладом.

Ани хмыкнула. Ситуация становилась все интереснее.

— Прошу.

Страж открыл перед девушкой дверь и замер, напряженно чего-то ожидая. Ани лишь плечами пожала и вошла. Что бы ни находилось за дверью, впору было посочувствовать этому чему-то, ибо встреча с Ани редко сулила приятное будущее.

Ничего не случилось: потолок остался на своем месте, видавший многое половичок не превратился в зыбучие пески, а в лицо нежданной гостьи не полетели смертельные чары. Даже у стула не подломилась ножка, когда девушка, не дожидаясь приглашения, заняла его. Не оказалось в кабинете и посторонних.

— Вы или наивны, или чересчур уверены в себе, — заметил страж, присаживаясь за свой стол.

— Вам решать, — спокойно ответила девушка и напомнила: — Вы хотели поговорить. О чем? — Ани подалась вперед, рассматривая сидевшего перед ней человека. Не без следов темного дара — собственную стихию она чувствовала под любыми щитами, но тьма не была главной в доставшемся магу наследстве. Огонь или земля, а может, и все вместе… Как же Ани не любила потомков стихийных духов: их дар слишком легко передавался и не исчезал тысячелетиями.

— О вас, — не стал увиливать от темы мужчина. — Меня зовут Кириан Анстелир, — представился страж, но никакой реакции так и не дождался. — Полагаю, вы в Иертане недавно.

— Можно и так сказать, — усмехнулась девушка.

— Пару дней? — предположил Кириан. Он хотел казаться благодушным, но от девушки не ускользнули ни сжатые губы, ни сведенные треугольником пальцы, а уж глаза — в них не было ни капли добродушия.

— Не больше часа, — призналась Ани, заставив собеседника поперхнуться.

— И уже попали в историю, — притворно посочувствовал мужчина.

— Я из нее и не уходила, — кокетливо откликнулась Ани, внутри прямо расцветая. Скука? Да с чего вы взяли! Кто это на допросе скучать изволит?

— Даже так? — лукаво усмехнулся Кириан, меняя маску, а Ани не удержалась и кивнула. Внимание льстило, заставляло стать откровеннее… Как давно ей не удавалось просто с кем-то поболтать. — В таком случае, Ани, не были бы вы столь любезны заполнить вот эту форму. — На стол перед девушкой легли четыре листа, а голос Кириана обрел властные нотки: — Все маги и полукровки, прибывающие в город, должны зарегистрироваться в течение двадцати четырех часов с момента пересечения городской черты. Можете приступать.

Он пододвинул к ней листы и лично подал металлическое перо. Чернильница на столе имелась, но Ани и не думала вновь садиться за заполнение бумаг. Не для того она из дома уходила, чтобы всякие бумажки писать.

— Не хочу, — честно сказала девушка, поднимаясь. Беседа, так интересно начавшаяся, ее разочаровала.

— Почему?

— Скучно.

— Необходимо, — поправил ее Кириан, тоже поднимаясь. — Присаживайтесь. Я не могу вас отпустить, пока вы не заполните бланки. Все полукровки обязаны регистрироваться при пересечении границ города, но документов на вас нет. Значит, вы это правило нарушили. И во избежание наказания… сделайте это сейчас, — мягко закончил мужчина. В его глазах играли отблески света, а голос стал столь сладок, что Ани поморщилась. Мороки она не любила. Особенно когда их пытались использовать против нее.

— Не стоит играть с силами, вам не подвластными, — отрезала девушка и бросила быстрый взгляд на несчастные листы, ставшие камнем преткновения и испортившими ей такое прекрасное настроение. Они, словно устыдившись, подернулись темным пламенем, а после и вовсе рассыпались прахом. — И да, — ее глаза угрожающе сверкнули, — еще раз попробуете применить ко мне свои низшие штучки, пожалеете, — спокойно предупредила девушка и шагнула назад, исчезая прямо из окутанного всеми, доступными людям, видами магии кабинета. Ни одно из охранных заклинаний не было потревожено.

Кириан выругался.

* * *

Ани вышла там же, на мостовой, но в этот раз поспешила уйти, не желая привлекать внимание наводнивших тротуар смертных. Вот так, прошло меньше часа, а тишина сменилась гулом возвращавшихся домой людей. Поспешили найти своих клиентов и уличные торговцы, с удвоенным рвением предлагая свой товар и норовя схватить зевак за руки. Ани перспектива ощутить на себе прикосновение не самой чистой ладони торговца приводила в ярость и, дабы коллега в будущем не интересовался преждевременными карами своих подопечных, девушка предпочла исчезнуть из человеческого поля зрения. Благо для этого ей не приходилось прилагать больших усилий. Напротив, оставаться человеком — вот что требовало от нее наибольших затрат.

— Моя госпожа? — Знакомый голос вырвал ее из раздумий. Ани обернулась, не замечая, как сквозь нее проходят люди, и не сдержала улыбку. Отчего-то именно Мор из всех ее слуг вызывал в девушке больше всего чувств. Возможно, из-за того, что был самым молодым из их числа и разгадать его до конца у нее никак не выходило.

— Как быстро распространяются слухи. Маргарита?

— Нет, что вы. — Мужчина подошел ближе, склонился, касаясь губами пальцев госпожи, и выпрямился, не отводя от хозяйки взгляда лукавых серых глаз. Впрочем, вся фигура пришельца не отличалась яркими красками. Он словно был выцветшей копией: светлые волосы, бледная кожа истинного некроманта, болезненная худоба, которую лишь подчеркивал широкий, будто бы не по размеру, выгоревший плащ.

— Мне не нравится твой внешний вид, — отметила Ани, хмурясь. Ее собеседник вздрогнул, прикусил губу в попытке удержать болезненный стон, но на ногах устоял, чего нельзя было сказать о его внешнем виде.

— Благодарю.

— Так лучше, — кивнула Ани, рассматривая слугу. Теперь он больше походил на человека. И не самого бедного. Судя по текстурам ткани, качеству отделки, ее слуга не отличался недостатком средств. — Кем же ты был? — задумчиво протянула девушка.

— Магом, — неопределенно пожал плечами Мор. — Всего лишь магом.

— И, верно, учился где-то здесь? — усмехнулась Ани.

— Где-то здесь, — подтвердил собеседник.

— Покажи, — требовательно сказала девушка, подавая руку слуге. Тот лишь виновато усмехнулся.

— Не сегодня, если позволите. Я прибыл сюда не совсем за вами…

— Они подождут, — поморщилась Ани. — В Лабиринте и так слишком много обитателей. Парочку можно и придержать. Я желаю осмотреть этот город, и раз уж ты здесь оказался — составишь мне компанию, — приказала девушка. А смертные… пусть пока поживут: рано или поздно все равно окажутся в ее владениях.

— Как будет угодно госпоже, — с поклоном ответил Мор и предложил спутнице локоть. Ани, фыркнув, не преминула за него ухватиться. Пожалуй, если бы не подчеркнутая дистанция, нарушать которую мужчина не спешил, они выглядели бы обычной парой, выбравшейся на вечернюю прогулку по городу. С той лишь разницей, что их никто не видел, а они видели всех.

Мор сбился с шага лишь единожды. Замер прямо посреди оживленной улицы и поспешил отойти, увлекая спутницу под козырек какого-то заведения. Ани хотела было поинтересоваться, что заставило слугу так поступить, но Мор облегченно выдохнул.

— Показалось, — извиняющимся тоном проговорил мужчина, бросая быстрый взгляд на улицу. А там, торопливо, словно от скорости что-то зависело, пробирался через толпу высокий темноволосый мужчина. Лица Ани не видела, но сомневаться в принадлежности незнакомца к темным магам не приходилось.

— Много их развелось, — недовольно посетовала девушка, вытягивая своего спутника из-под козырька. Тот шел неохотно, словно был и вовсе не здесь. — Желаешь поужинать? — хмыкнула Ани, кивая на вывеску заведения, крыльцо которого они только что покинули.

— Если вы позволите, — согласился Мор.

Они проявились прямо там же, на крыльце, отчего гости, покидавшие заведение, едва успели отскочить, а после, оказавшись на улице, процедили: «Маги» — и растворились в толпе. Ани спорить не стала: маги так маги.

— Рады приветствовать в нашем заведении, милорд. — Подлетевший официант, пожилой господин в отглаженных брюках и белоснежной рубашке, поклонился и осведомился: — Желаете столик у окна, в центре или отдельный кабинет?

— У окна, — приняла решение Ани и почувствовала, с каким неодобрением смотрит на нее официант.

— У окна, — подтвердил выбор спутницы мужчина и положил руку ей на талию. Практически не касаясь. Лишь для того, чтобы в случае необходимости успеть перевести гнев госпожи на себя. Но ей это было неинтересно: доказывать обычному смертному, как он ошибся, давно уже перестало быть любимым развлечением Ани.

— Как будет угодно милорду. — Официант поклонился и неторопливо, подстраиваясь под шаг пары, повел их к уже сервированному столику. Дождался, пока гости усядутся, и выложил меню… перед Мором. Ани закатила глаза, словно бы смиряясь с царившими в заведении традициями, и отмахнулась, когда слуга попытался передать папку ей.

— Избавь меня от этого, — распорядилась девушка, и все ее внимание обратилось на улицу. Там, в свете магических огней, сновали туда-сюда яркие фигуры, шумно рукоплескавшие друг другу, будто не виделись целую вечность и наконец этот долгожданный миг наступил. Стража, появлявшаяся где-то на подступах, при виде воссоединявшихся компаний, вздрагивала и торопилась пробежать квартал, пока ничего не случилось и им не нужно разнимать разгоряченных магов.

— Напитки. — Голос официанта вклинился в происходящее, заставляя девушку на мгновение отвлечься.

Перед ней поставили высокий бокал с чем-то алым и… безалкогольным, судя по вкусу. Перехватив недоуменный взгляд Ани, служащий пояснил: — Указом мэра со вчерашнего дня и до окончания приема в учебных заведениях Иертана подача крепких напитков во всех заведениях города запрещена. Приносим свои…

— Излишне, — оборвала его Ани, отпивая из бокала. Напиток был вкусный. Намного вкуснее, чем любое вино. Да и атмосфера в ресторане располагала. Ни навязчивой музыки, ни ослепительно-яркого света, ни предложений купить розочку для леди… А официант… После заказа Мора он появился пока лишь для того, чтобы наполнить бокалы.

— Госпожа? — позвал мужчина, отвлекая девушку от созерцания уличных огней. На миг его очертания дрогнули.

— Работа подождет, — хмыкнула Ани, в задумчивости подняла с салфетки нож, изучая острие.

— Как вам будет угодно, — смиряясь с неизбежным, согласился Мор.

— Мне угодно отвлечься. — Она отложила нож и, уперев локти в стол, опустила подбородок на переплетенные пальцы рук. — Как угодно, лишь бы это развеяло скуку. — Собеседник молчал, то ли не желая помогать, то ли боясь подсказать нечто, что могло кончиться разрушением города. — Ты совсем мне не помогаешь, — пожаловалась девушка и, прищурившись, предположила: — Так много людей в городе. Верно, катастроф здесь давно не случалось?

— Верно, не случалось, — спокойно подтвердил Мор, не поддаваясь на провокацию и не глядя на свою госпожу. — Но, если она случится, у вас станет больше работы, — позволил себе усмешку мужчина. — И головной боли. Пресветлый не упустит возможности стребовать с вас услугу.

— Я отправила ему Маргариту, — поморщившись от упоминания любимого коллеги и справедливости слов слуги, сказала Ани. — Он и так мне должен за своего принца.

— А так должны будете вы. Вы ничего не выиграете, госпожа, если с этим городом что-то случится. Ведь что бы ни произошло, разбираться с последствиями придется именно вам.

— Оно и так случается. — Ани откинулась на стуле, запрокидывая голову и пережидая мигрень. Официант тем временем шустро расставлял тарелки, пытаясь не привлекать к себе внимания странной парочки, заглянувшей в один из самых дорогих ресторанов города и явно об этом не осведомленной.

— Вам дурно? — Мор поднялся из-за стола, но был остановлен отрицательным жестом.

— Сиди, — приказала она, закрывая глаза и прислушиваясь к ощущениям, но, кроме отголоска уже стихшей боли, ничего необычного не ощутила. — Последнее время неспокойно. Что-то уже происходит, а я вынуждена разбираться с обнаглевшими духами.

— Должен ли я найти кандидатов в ваши помощники? — без капли сочувствия, которого она так не любила, уточнил Мор.

— Составь список, — недовольно бросила Ани и принялась за еду. Острый нож легко разрезал наполовину прожаренный бифштекс, выпуская на свободу ручейки мясного сока с кровавым оттенком. — Неплохо. На твой вкус все еще можно положиться, — отметила девушка и приняла решение: — Я останусь здесь на какое-то время. Предупреди остальных, чтобы справлялись по возможности сами, но, если поймут, что мое вмешательство необходимо, звать немедленно.

— Я передам.

Больше никто не проронил ни слова, отдавая дань еде. Мор ушел первым, оставляя дежурившего у дверей официанта в замешательстве. Последний не привык, чтобы в подобных парах по счетам платила гостья. Холодный пот выступил на лбу бедняги, когда он нес счет, но девушка и не думала мстить. Напротив, ее словно забавляла ситуация и тревоги попавшего впросак работника.

— Я еще вернусь, — пообещала Ани и подбросила вверх взявшуюся из ниоткуда черную монетку. Официант побелел от посетившей его догадки. Все же Иертан был не окраинным городишком, чтобы не знать о монетках Ани-Арли, дарующих право пройти Лабиринты Аскольда напрямик. — Держи этот стол для меня. И никому ни слова.

— Как прикажет госпожа, — сорвался шепот с губ официанта.

— Как прикажу, — довольно повторила гостья и, рассмеявшись, выскользнула в объятья городского шума и суеты.

Официант же, спрятавшись в подсобке, плакал, целуя доставшееся ему сокровище.

* * *

Кириан Анстелир все еще был в управлении, когда разом взвыли все сигнальные артефакты. Он только-только закончил ругаться — иначе и не скажешь — с жреческим советом города и планировал наконец-то отправиться спать, когда в его кабинет влетел перепуганный помощник. Тот то ли из солидарности, то ли из желания выслужиться никогда не уходил раньше начальника, что положительно сказывалось как на его жалованье, так и на скорости работы управления.

— Там… Это… Вы должны сами посмотреть, — только и смог выдохнуть Роберт, сгибаясь поперек и пытаясь восстановить дыхание.

Кириан мысленно выругался. Этот день стремительно набирал баллы в рейтинге паршивейших дней года. Утром — едва не попрощался с работой, разругавшись с высоким начальством, днем — упустил полукровку (а может, и духа в полной силе), а ныне — ночью — придется искать источник, заставивший взвыть всю систему оповещения, в итоге сгоревшую от перенапряжения.

Кириан спустился этажом ниже, миновал распахнутые настежь двери отдела по регистрации магических импульсов и других проявлений силы и устало уточнил:

— Откуда пришел сигнал?

— Пересечение Золотого с Пляшущими Огнями, — бодро отозвался один из магов. Молодой, горячий, только с месяц заступивший на службу, он еще радовался возможности проявить себя на ночь глядя.

— Маги? — Кириан с трудом подавил внутри надежду.

— Нет, сэр, — «обрадовал» шефа парень. — Спектр силы, который удалось снять до уничтожения артефактов, указывает на вмешательство сущности высшего порядка. Созывать жреческий совет? — с готовностью предложил энтузиаст.

— Бесполезно, — поморщился Кириан и пояснил, отвечая на недоуменный взгляд подчиненного: — Если дело касается сущностей высшего порядка, жрецы промолчат: не смогут пойти против своих хозяев, а дела высшего круга решают внутри высшего круга. — Он хмыкнул. — В наших силах лишь выяснить, кто решил посетить город, и попытаться минимизировать ущерб. Направление силы удалось определить?

— Тьма, — сверившись с показаниями артефакта, отчитался дежурный. И Кириан не выдержал: выругался в голос.

— Вызывай всех. Отпуска отменены на неопределенный срок. К моему возвращению в управлении должны быть все команды.

— А вы?..

— Доложу в столицу и вернусь. Роберт? — Предупредительный помощник подал шефу один из перегоревших артефактов. — Отправляешься на место. Контролируй стражу. Я к Анвентару.

Проигнорировав удивленный возглас подчиненного, Кириан выстроил портал лично к герцогу, ориентируясь на собственную вассальную метку. В душе мужчины зарождалась робкая надежда отомстить высокому начальству за испорченное утро, но тщетно.

Герцог Далиар Анвентар, совсем как и его незадачливый подчиненный, пребывал не дома, а в управлении. Судя по звукам, доносившимся из кабинета, вечер в столице выдался не лучше.

— Пять минут, — бросил Кириану герцог, отрываясь от карты, где поминутно было отмечено чье-то перемещение.

— В Иертане зафиксирован выброс сил, характерный для сущностей высшего порядка.

— Светлый? — уточнил Далиар, прищурившись и делая пометку в лежавшем перед ним блокноте.

— Темный, — покачал головой подчиненный и протянул герцогу умерший артефакт. Тот не замедлил считать с него последние данные.

— Как не вовремя. — Герцог поднялся со своего места, оставляя артефакт на столе, резко захлопнул папку, скрывая от подчиненного подробности чьей-то прогулки, и распорядился: — За обнаружение и контроль сущности отвечаешь лично. Приказ о расширении твоих полномочий я подпишу сейчас, его величество — к утру, но работать начинаешь немедленно. Первый отчет жду через четыре часа.

— Вы не собираетесь отдыхать? — на всякий случай уточнил Кириан, но герцог лишь головой покачал.

— Младшего принца прокляли. Обстоятельства устанавливаются, нам очень повезет, если к утру все прояснится. До тех пор я не могу позволить себе сон. Отправляйся. Чем меньше пройдет времени между происшествием и вашим появлением на месте, тем быстрее вы установите сущность.

* * *

Храм она нашла без труда. Стоило выйти на улицу и, прикрыв глаза, обратиться к силе, как ее тут же потянуло в сторону. Невысокий, в три этажа, не больше, дом встретил девушку умиротворенным спокойствием и закономерным приливом силы.

Зевак рядом не было. Ни на улице, ни в самом доме, хотя калитка была приветливо распахнута и даже не скрипела, когда Ани в нарушение всех правил ее закрыла, не желая видеть поздних прихожан.

Гладкие мраморные плиты не скрадывали шаги. Более того, намекали на близость Лабиринта, как ничто иное. Выпавшая с приходом ночи влага заставляла думать над каждым шагом, и Ани, хмыкнув, просто пошла по воздуху, не желая позориться перед собственными слугами разбитым носом. Не для того она так тщательно создавала это тело, чтобы бездарно поломать его в собственном же храме.

Простая, без изысков, темная дверь легко поддалась, бесшумно открывая путь в логово местного жреца. Встречаться с ним лично Ани не доводилось. Она вообще редко навещала своих ставленников, передавая полномочия, так сказать, по факту требования.

Аккуратно прикрыла за собой дверь и присмотрелась. Внутри храм больше напоминал особняк, коим и являлся, судя по обстановке. Походило на то, что горожанин, наделенный определенной властью, устроил на первом этаже приемную, а на последующих — собственное жилище. Оттого первым, что бросилось девушке в глаза, были стулья. Мягкие, что не могло не вызвать у Ани прилив гордости за своих подчиненных.

В храмах Кардалиса, где ей доводилось бывать, царствовали деревянные скамейки, на которых, в ожидании мессы ли, исповеди, можно было легко отсидеть костлявый зад, а к жрецу так и не попасть. Здесь же забота чувствовалась с первого шага. В первую очередь — забота о хозяине этого места, коим числился некто Болериан Годарли, юрист, семейный поверенный, городской нотариус и по совместительству, так сказать, жрец Темнейшей. Неплохое и крайне денежное сочетание, если верить повешенным перед дверью расценкам.

Витиеватые черные буквы на позолоченном металле смотрелись красиво, и Ани зажгла свет, желая оценить обстановку в ее естественном виде. Вспыхнули осветительные шары под потолком, из-за одной из боковых дверей полилась тихая музыка, деревянный лакированный корпус мягких стульев призывно блеснул.

До появления внизу хозяина Ани успела посидеть на всех стульях «зала ожидания» и в полной мере насладилась пасторальными пейзажами, кои с любовью были распределены по стенам и давали гостям пищу для глаз в ожидании приема.

За разглядыванием одного из пейзажей — темного ночного кладбища со свежей могилкой и подбиравшимся копателем — ее и застал условный хозяин дома. Господин приятной наружности, уже немолодой, но все еще темноволосый, без седины, с наметившимся крючком носа и внимательными ярко-синими глазами.

— Чем могу быть полезен юной леди? — учтиво, несмотря на ночное вторжение в его дом, поинтересовался мужчина, оставляя между собой и гостьей расстояние в три стула. Видимо, он уже не раз опытным путем проверял, сколько секунд потребуется на активацию защитных чар.

— Кому? — удивилась Ани, а после — неловко рассмеялась. — Это вы, видимо, обо мне.

— О вас, — подтвердил хозяин дома, и Ани почувствовала его взгляд. Тот самый, особенный, отмеряющий оставшийся срок, которым были наделены все ее жрецы. — Интересно…

— Не поделитесь? — предложила девушка, поднимаясь со стула и останавливаясь в шаге от мужчины. Он не дрогнул, не отшатнулся, напротив — протянул ей руку.

— Разумеется, — то ли согласился, то ли отказался собеседник. — Но обсудим детали в моем кабинете. Держать дорогих гостей на пороге — противно моему воспитанию.

— Идемте, — согласилась Ани, принимая предложение хозяина дома и укладывая ладонь ему на сгиб локтя. — Сожалею, что нанесла столь поздний визит, — повинилась девушка, внутренне усмехаясь.

— Пустое, — отмахнулся собеседник, свободной рукой размыкая защитные чары, окутывавшие, видимо, кабинет. — Проходите. Воды? Вина? Бренди? Заварить отвар?

— Я ела. — Ани качнула головой, то ли отказываясь от предложения, то ли желая лучше осмотреться.

Просторное восьмиугольное помещение вызвало у нее смешок. Она чувствовала, как под ее ногами, скрытая невысоким ворсом ковра, активируется пентаграмма, центр которой приходился ровно на глубокое мягкое кресло для посетителей. В такое раз сядешь — и уходить не захочется.

Она остановилась, желая проверить, станет ли мужчина настаивать, но жрец промолчал, отпуская ее руку и давая время осмотреться. А на стенах было чему уделить внимание. Одна только карта континента, занявшая всю стену, заставляла смиренно опуститься на пол в попытке изучить империю поближе.

— Чем могу быть полезен юной леди? — доброжелательно осведомился в сущности делец.

— Пока не знаю, — честно ответила Ани, с неохотой поднимаясь и проводя кончиками пальцев по карте. — Скажите, у кого вы ее заказывали?

— У мастера Шарлана. Но с прискорбием должен сообщить, что мастер отбыл в Лабиринты пару лет назад. Потому — это единственный экземпляр. Само собой, он не продается.

— Так даже лучше. — Ани легкомысленно пожала плечами. И, желая проверить выдержку собеседника, поинтересовалась: — Во сколько вы оцениваете свою жизнь?

— Не приходилось назначать ей цену, — не меняя тона, ответил мужчина. А вот взгляд его изменился, стал хищным, словно он сам решил оценить жизнь поздней гостьи.

— Вы врете, — рассмеялась Ани и плюхнулась в кресло. Попытки пентаграммы вытянуть из нее пару лет жизни ощущались легкой щекоткой.

— Отчего же?

— Все, кто служит богам, давно оценили свои жизни, — подавшись вперед, напомнила девушка, еще и пальцем погрозила, как нерадивому ученику, не выучившему урок.

— Вот вы о чем, — усмехнулся собеседник. — В таком случае цена моей жизни вам известна, моя госпожа.

Улыбка Ани мгновенно померкла.

— Верно, известна, — холодно откликнулась она, заставляя истлеть ковер, обнажая пентаграмму. — Интересный подход.

— Благодарен за вашу высокую оценку. — Голос собеседника не дрогнул. Более того, в нем не появилось ни заискивающих ноток, ни отголоска страха. — Но мой вопрос остается тем же: что привело госпожу в мой скромный храм?

— Любопытство?

— Допустим, — легко принял правила игры мужчина и представился: — Болериан Годарли к вашим услугам.

— Я читала табличку, — поморщилась Ани.

— Не все посетители следуют вашему примеру. — Болериан примирительно поднял ладони. — Порой случаются казусы. Но вы, верно, не расположены слушать о рутине городского служащего.

— Отчего же? — хмыкнула Ани, откидываясь на спинку кресла. — Вдруг я за этим и пришла.

— Какая честь! — Мужчина прижал одну руку к сердцу, выражая шутовское почтение, но тут же согнулся пополам, скованный приступом. — Прошу… прощения…

— На первый раз — прощаю, — хмыкнула Ани, разжимая ладонь. Болериан перевел дыхание и вытер батистовым платочком выступившие на лбу капельки пота. Он даже постарел внешне, хотя прошла всего пара секунд. — Я не люблю подобострастия, но наглости не прощаю.

— Я запомню, — пообещал собеседник. — Как я могу загладить свою вину?

— У вас есть что-то, чего нет у меня? — Девушка притворно удивилась, хотя и сама могла назвать с дюжину таких предметов.

— Полагаю, что есть, — согласился Болериан. — Иначе вы не стали бы приходить ко мне. Что ж, располагайте мною, как посчитаете нужным, госпожа. Ваш слуга внемлет.

— Я хочу остаться, — решив проигнорировать мнимое превосходство, сквозившее в словах подчиненного, сказала Ани.

— Дом в вашем полном распоряжении. Мне потребуется пара часов на сборы, чтобы освободить его полностью. Вы проявите снисходительность?..

— Твой дом мне без надобности, — скривилась девушка. — Я хочу остаться…

Договорить она не успела. Весь дом, казалось, взвыл, о чем-то оповещая. Мужчина прикрыл глаза и, поморщившись, отчитался:

— Службе безопасности неймется. Весь день у них что-то… — Он замялся, будто наконец что-то понял, и быстро осведомился: — Многих вы призвали?

— Никого сверх меры, — усмехнулась Ани. — Иди, я послушаю, о чем вы будете говорить.

— Могу я?..

— Нет. Твоя госпожа в городе не появлялась.

— Мою ложь могут почувствовать.

— Тогда это не должно быть ложью.

Девушка поднялась и в мгновение ока оказалась рядом со слугой. Привстала на цыпочки, чтобы дотянуться до его лба, и коснулась губами наметившихся морщинок. Взгляд мужчины остекленел, а когда он вновь моргнул, гостьи в кабинете уже не было, как и любых воспоминаний о ней.

* * *

Кириан Анстелир стоял на пороге дома одного из самых известных юристов города и мысленно подсчитывал, во сколько обойдется его визит казначейству. Даже несмотря на расширенные полномочия, он не был уверен, что господин Годарли станет сотрудничать с управлением, а уж возможностей отказаться у жреца может быть хоть отбавляй, начиная от секретов храма и заканчивая клятвой о неразглашении, которую так любили использовать стряпчие для прикрытия опасных знаний о клиенте.

— Вам так понравилась моя компания, ваша светлость? — с порога осведомился юрист, не торопясь пропускать ни Кириана, ни его людей в дом. — Должен отметить, что жалоба на ваше самоуправство будет подана в управление уже к девяти часам.

— Ни минуты в этом не сомневаюсь, — огрызнулся Кириан.

— В таком случае, что заставило вас явиться среди ночи? Еще чуть-чуть, и вы разбудите соседей. — Хозяин дома блаженно прикрыл глаза и, смакуя, выдал: — Коллективные иски, как это прекрасно!

— Не в этот раз, — хмыкнул страж. — Мне нужно с вами поговорить. Немедленно.

— Ночные консультации оплачиваются по тройному тарифу, — предупредил Болериан, отступая на шаг. — Но я готов принять лишь вас. Остальные пусть ждут за оградой.

— Идет. — Кириан сделал жест сопровождающим отступить. Те с облегчением выполнили его приказ: желающих связываться, да и просто попадать в поле зрения юриста, было мало. — У нас есть…

— Не здесь. — Болериан приложил палец к губам, призывая к молчанию. — В моем кабинете.

Кириан с неохотой повиновался. В кабинете так в кабинете. Едва ли юрист рискнет работать сразу по двум специальностям, собирая с него дань жизненными силами. О мелком грешке поверенного в управлении знали, но запретить подобное самоуправство не могли. Гости добровольно входили в кабинет и так же добровольно подписывали согласие на донорство. А уж тот факт, что делали это после, а не до вхождения в пентаграмму, доказать не удавалось.

— Итак, что же привело доблестного служителя правосудия в мою скромную обитель?

— Решили не таиться? — вопросом на вопрос ответил Кириан, изучая открытую ныне всеобщему вниманию пентаграмму. Болериан хмыкнул и неопределенно пожал плечами. Щелкнул пальцами, деактивируя чары, но прикрывать пол иллюзией не стал.

— Чему обязан вашему вниманию? — поинтересовался хозяин дома, возвращая беседу к исходной точке. — Я не ждал вас этой ночью. — Он не стал занимать свое место, вместо этого остановился у скромного шкафчика у противоположной от карты стены. Содержимое, правда, у шкафчика было совсем нескромным: любая бутылка, из хранящихся там вин, стоила, как годовая аренда не самого плохого дома в Иертане.

— Будете? — Болериан извлек из недр шкафчика два бокала. Наполнил один, отпил, мечтательно закатив глаза и прислушиваясь к аромату.

— Не пью на службе, — отрезал Кириан и перешел к делу: — Кто из свиты сейчас в городе?

— Мне казалось, мы обсудили это на совете, — напомнил Болериан, удивленно приподнимая правую бровь. — Вы успели забыть?

— Не успел, — процедил сквозь зубы гость. — Но с тех пор в городе произошел выброс силы. Мы установили место и нашли человека, напрямую контактировавшего с сущностью. Он божится, что ничего не делал и лишь получил подарок от госпожи, посетившей их заведение.

— Что за подарок? — нахмурился жрец, с прискорбием понимая, что выставить гостя не выйдет. В делах религиозных он обязан был содействовать городским властям бесплатно.

— Официант утверждает, что получил монетку. Ту самую, что получают жрецы в обмен на свою службу.

— Вот как, — помедлив, протянул Болериан, отпивая из бокала. — Многое потеряли, — прокомментировал недовольный взгляд собеседника хозяин дома.

— Предпочитаю белые вина, — отмахнулся Кириан и уже другим тоном, не терпящим шуток, приказал: — У вас четверть часа на то, чтобы составить для нас список всех известных вам темных сущностей.

— Я управлюсь и за минуту, — хмыкнул жрец, подходя к окну. — Ани-Арли — единственная, в чьем существовании я не сомневаюсь. Ее тени появляются столь же часто, сколь и исчезают. А потому никто из живущих не даст вам ответа подробнее, чем дал я. Но, если госпожа посетила город, — Болериан усмехнулся, — не стоит ее искать. Если вы ей понадобитесь — она вас навестит. Выход найдете сами. За консультацию, так и быть, денег брать не стану.

— То есть сотрудничать вы отказываетесь? — нехорошо прищурился Кириан.

— Вы плохо слушали, юноша. — Хозяин дома усмехнулся, отставляя бокал и опираясь рукой о подоконник. — Я ответил на ваш вопрос. А уж в том, что вы не умеете их формулировать, не моя вина. Но мой вам добрый совет, если Темнейшая посетила город, не ищите с ней встреч. Любой, кто хоть раз обращался к ее силе, носит на себе ее метку. И ничто не помешает ей забрать вас в Лабиринты раньше срока. Теперь уходите. Я должен подумать.

Он отвернулся, и Кириану не оставалось ничего другого, кроме как, развернувшись на каблуках, покинуть дом. Он не верил ни единому слову жреца, но припереть того к стенке не представлялось возможным, а потому пришлось отступить.

— Следите за домом. Обо всех посетителях докладывать немедленно, — распорядился мужчина и ушел порталом в управление.

* * *

Тихие шаги, которых не должно было быть, прервали размышления жреца. Он вскинул голову, оценивая угрозу, и рассмеялся. Девушка, замершая на пороге, улыбнулась в ответ. Нет, они не были знакомы лично, но после столь решительного визита лорда Анстелира вариантов было не столь много.

— С кем имею честь? — Болериан учтиво поклонился.

— Обойдемся без имен, — хмыкнула девушка. — Иначе вам будет сложнее врать этому надоедливому типу.

— Когда он успел вам досадить? — с кропотливо отмеренной долей участия уточнил жрец. — Вы желаете, чтобы я?..

— Излишне, — отрезала девушка, переступая порог. — Приношу свои извинения. За ваш ковер, — пояснила она.

— То есть я уже имел честь заслужить ваше негодование, госпожа?

— Отчасти. Но вы прощены. В счет будущих заслуг.

— Чем могу быть вам полезен? — охотно поинтересовался мужчина и не преминул уточнить: — Смею ли я надеяться, что за мою помощь мне также будет дарована монета?

— Сколько их у тебя? — хитро прищурившись, уточнила девушка.

— Ни одной, — развел руками наглец.

Ани, успевшая оценить обстановку в доме и заглянувшая в сейф слуги, понимающе фыркнула.

— Я не забываю тех, кто служит верно.

— Я вас понял. — Мужчина склонился в очередном поклоне. — Готов умереть ради вас.

Гостью ощутимо перекосило. Она торопливо взмахнула рукой, запрещая последователю всякие глупости, и пояснила:

— Нет уж. Живи пока. И без внеочередных смертников работы хватает, чтоб еще тебя устраивать на постой. Послужишь мне иначе.

* * *

Они завтракали вместе. Болериан с интересом читал утреннюю газету, Ани выбирала из семи видов варенья самое вкусное. Дворецкий, вернувшийся с первыми петухами в дом, терпеливо ждал вердикт, чтобы пополнить хозяйские запасы.

— Дорогая племянница, — не сдержал иронии господин Болериан, отвлекаясь от чтения. — Вы уже решили, что хотите посетить сегодня?

— Дорогой дядюшка, — Ани расплылась в улыбке, не выдержала и фыркнула в кулачок, — отдаю составление планов на день вам на откуп. Матушка, — девушка усмехнулась, — отзывалась о вас как о человеке достойном и весьма уважаемом, и, верно, я могу на вас положиться в любом вопросе.

— Истинно так, — подтвердил жрец и распорядился: — Ричард, передайте Дорни — сегодня приема не будет. Ко мне приехала любимая племянница.

— Будет исполнено, господин. — Дворецкий поклонился.

— Это. — Ани ткнула ложкой в темно-фиолетовое пятно, оставшееся от варенья. — И если осталось — принесите, будьте добры, еще.

— Одну минуту, госпожа. — Слуга с почтением удалился. Он ни секунды не сомневался, что их гостья, молодая особа лет восемнадцати-девятнадцати на вид, не связана с хозяином кровными узами. Достаточно было взглянуть на ее темно-русую макушку и миловидные черты лица. Но сказано — племянница, кто он такой, чтобы спорить с работодателем.

— Он вам не поверил, — качаясь на стуле, сообщила Ани, облизывая ложку. Варенье ей неожиданно понравилось, хотя раньше она не питала такой слабости к человеческой еде. Да и необходимости в ней не испытывала.

— Это не важно. — Болериан свернул газету, так чтобы на видном месте оказалась заметка о ночном происшествии, и с некоторым укором поинтересовался: — Зачем было дарить монету официанту?

— Захотелось. — Девушка пожала плечами. — Это было смешно.

— Что ж. Но из-за этого «смешно» вас теперь ищут.

— Пусть. — Она отмахнулась от замечания собеседника, как от чего-то незначительного. — Все равно не найдут, как бы ни старались. Но ты ведешь себя, как Морьен, — пожаловалась девушка, переходя на «ты».

— Приму как комплимент, — усмехнулся жрец. — Мне позволено будет узнать, кто это?

— Один нудный приспешник, — фыркнула Ани, не желая вдаваться в подробности. — Ты с ним еще познакомишься, если рискнешь навлечь на себя мой гнев, — предупредила она и, почувствовав приближение дворецкого, чинно уселась на стуле, стерла со щеки след от варенья и положила руки на коленки в ожидании добавки.

Повар не подвел. Вместе с полной креманкой варенья перед Ани опустилась тарелка с ароматными, еще горячими сырниками.

— А кто приходил ночью? — прожевав, уточнила девушка и добавила в расчете на третьего слушателя: — Только глаза сомкнула, как в дверь забарабанили. Как теперь от кругов под глазами избавиться?.. — посетовала Ани с неподдельной мукой.

— Салон Леди Анальер прекрасно решит эту проблему, — хмыкнул хозяин дома. — Обязательно навестим его после завтрака, — пообещал мужчина. А Ани перехватила сочувственный взгляд слуги, которым тот наградил работодателя. — Маменька же выделила вам некоторую сумму на булавки, да, моя дорогая?

— Разумеется, — согласилась Ани, размышляя, то ли наказать слугу за дерзость, то ли похвалить за хватку.

Варенье, обиженное ее пренебрежением, скатилось с сырника и капнуло прямо в чашку.

— Ричард, ваши услуги здесь больше не нужны. Займитесь домом, — отослал слугу Болериан, отпивая из своей чашки. Отвар в ней успел остыть, и мужчине не понадобилось много времени, чтобы показалось донышко. — Поясните еще раз, дорогая племянница, правильно ли я вас понял: вы не хотите, чтобы посторонние знали о вашем истинном статусе?

— Верно. — Ани согласно кивнула и отставила блюдечко с недоеденным сырником подальше.

— И вы готовы забыть о полагающихся вам почестях?

— Скорее криках, — поморщилась собеседница. Ложечка громко звякнула, встретившись с фарфоровым бортиком чашки. — Люди отчего-то становятся такими шумными, стоит им понять, что их собеседник обладает хоть какой-то властью.

— Не могу с вами не согласиться, — хмыкнул Болериан, отодвигая и чашку, и блюдце, и выжидающе взглянул на собеседницу. — Варенье пришлось вам по вкусу?

— Определенно — да, — презрев условности, призналась в слабости Ани. Поднялась, в последний раз бросив взгляд на грязную от разводов варенья тарелку, и приказала: — За мной. Будут тебе деньги, раз уж вера твоя так слаба.

— Одна монета — и я ваш.

— Ты и так мой, — фыркнула девушка. — И должен лучше других это понимать.

Она ничего не сделала, но резерв жреца опустел наполовину. Мгновение — и сила хлынула обратно, заставляя своего будущего хозяина содрогнуться, неуверенно переступить с ноги на ногу, но устоять.

* * *

Ани шла, не обращая внимания ни на крики, ни на ругань, ни на размякшую, после прошедшего дождя, глину под ногами. Грязь к ней не цеплялась, а крики — будь то сторож кладбища, недовольный вторжением, или отставший Болериан — не находили в ней отклика. Она шла к цели. К древнему покосившемуся склепу на окраине погоста.

Здесь, как она знала, покоилось проклятое золото одного из основателей города. Правда, проклятое оно было лишь для смертных, поскольку давно и надежно было проиграно бывшим владельцем ей, Ани, в карты. Отчего-то шулер, сколотивший своей ловкостью и удачным браком целое состояние, решил, что и ее сможет обыграть. Он ставил на кон все, что имел, а Ани… Она ничего не ставила: ничего плохого для ожидавшего перерождения обманщика. Увы, выиграть у хозяйки Лабиринта без ее на то желания невозможно, каким бы искусным игроком смертный ни был при жизни.

— Здесь. — Девушка остановилась перед покосившимся склепом. Ничто не выдавало в окружавших его невысоких изваяниях цепных псов Лабиринта, но стоило Ани подойти ближе, как каменные морды дрогнули, по ним пробежала черная рябь, уничтожая оставленные временем метки, и стражи ожили, скидывая каменную корку. — Хороший мальчик, — похвалила Ани, почесывая одного из псов. Его напарник недовольно залаял и боднул товарища в попытке занять его место. — И ты хороший!

— Это?..

— Стражи моего богатства, — пояснила девушка, опускаясь на корточки. Обе ее руки тут же были заняты почесыванием между ушами. — Сохранили все, сберегли.

Стоически выдержав облизывание от низших, Ани поднялась на ноги. Одного взгляда хватило, чтобы утихомирить собак и заставить их усесться на прежние места.

— Без моего разрешения можете даже не пытаться приходить сюда, — предупредила девушка. — Чужака, посмевшего прикоснуться к моему золоту, они разорвут. Для перерождения ничего не останется.

— А случайного прохожего? — уточнил Болериан, припоминая о предупреждении сторожа не ходить в старую часть погоста.

— Напугают и уведут. — Ани пожала плечами и скрылась в склепе.

Болериан сделал было шаг вперед, но вынужден был отступить. Псы угрожающе зарычали, напоминая, что приглашения следовать за хозяйкой мужчина не получал.

Ани вернулась быстро. В темно-русых волосах девушки запуталась паутина, а на черном платье, какие любила носить Маргарита, выделялась осевшая пыль. Но главное — в руках Ани был зажат новенький, без следов какого-либо воздействия, туго набитый кошель.

— Держи. — Ани запустила добычей в слугу, и тот не стал ерничать — перехватил кошель в полете, чуть подбросил, отмечая немалый вес, раскрыл и присвистнул. В мешочке были не монеты — драгоценные камни, за любой из которых можно было безбедно жить в городе пару лет. — Обменяешь на монеты. Десять процентов — твои. Обманешь — умрешь, — предупредила девушка и, почесав на прощание собак, зашагала к выходу. Псы, стоило хозяйке отдалиться, вновь обратились в камень. Правда, теперь никто бы не подумал, что изваяниям больше пары дней.

Болериан нагнал Ани у выхода, где девушка внимательно слушала наставления одетого в рясу достаточно молодого мужчины. Судя по подвеске со знаком Кардалиса, служитель Пресветлого решил или расширить ряды паствы своего хозяина, или продать бедной девушке, покидавшей кладбище, какую-нибудь безделушку. В конце концов черное платье Ани можно было принять и за траурные одежды, а убитые горем люди — лучшая публика для шарлатанов.

— Дорогая, прошу прощения, что заставил вас ждать.

— Все хорошо. — В голосе девушки не было и капли жизни, словно она выцвела, становясь одной из своих теней. Чего нельзя было сказать о ее собеседнике. Тот вздрогнул и ощутимо напрягся, заслышав голос одного из лучших юристов города. Глазки служителя забегали, словно он хаотично припоминал, какое же важное дело требует его незамедлительного присутствия. — Алер Троквальд пригласил меня поговорить о боге и тщете всего сущего. И ведь верно, дорогой дядюшка, к чему все это? — Ани указала на свое кружевное платье с тонкой вышивкой, расстегнула неброское, но очевидно дорогое ожерелье, и, подняв его так, чтобы солнце отражалось от россыпи мелких камней, продолжила: — Мы все умрем и не сможем унести ничего на тот свет. — Широким жестом девушка отправила ожерелье в полет. Алер Троквальд чуть не полетел следом, но Ани повисла на его руке. — Спасибо, светлейший, что открыли мне истину. Я обязательно посещу вашу службу. — Жрец вымученно улыбнулся. — И дядюшку с собой возьму, — пообещала Ани, прикрывая рот ладошкой. И Болериан был готов поставить свои десять процентов на то, что девушка смеется.

— Буду рад видеть вас обоих на вечерней службе. — Улыбка Троквальда стала какой-то вымученной. — Увы, меня ждут другие нуждающиеся в обращении к истинной вере. Вынужден вас покинуть, — торопливо проговорил жрец и со всех ног бросился на погост, пока его не опередили. А конкуренты у него имелись: по ту сторону забора послышались приближающиеся шаги.

Дождавшись, пока алер скроется из виду, Ани щелкнула пальцами, возвращая себе украшение.

— Развлекаетесь? — хмыкнул Болериан.

— Отчасти, — согласилась девушка. — Но что прикажете делать, если мой спутник задерживается, а это платье привлекает столько желающих поговорить по душам и пригласить в свой приход.

— То есть он был не первым? — кивнув в сторону входа, где скрылся Троквальд, вскинул брови Болериан.

— Что вы. За те несчастные пять минут, что я тут стояла, мне успели предложить свои услуги четверо. Алера Троквальда вы видели, плакальщицу уже не застали. Еще был плохонький убийца и профессиональный брачный аферист. Всех их до глубины души тронуло мое горе, и каждый выразил желание помочь.

— Вы отказались?

— С чего вы взяли? Приняла все предложения, только честно предупредила, что обсуждать подробности они будут с вами. Но тут уж их всех отвлекли неотложные дела.

— Какие занятые люди, — посетовал Болериан.

— Да уж. Но я обязательно найду для них время, когда они меня навестят, — пообещала девушка и усмехнулась. К счастью, желающих прогуливаться у кладбища больше не нашлось и целителям не пришлось оказывать срочную помощь пострадавшим.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул жрец и предложил спутнице локоть. — Идемте, дорогая племянница, вам пора приобщиться к любимым женским развлечениям.

— Поеданию вашего мозга? — предположила Ани и с готовностью продемонстрировала утащенную со стола серебряную ложечку.

— В этом деле вам и ложечка не нужна, — хмыкнул Болериан. — Но я имел в виду магазины и салоны красоты. Чтобы не терять время, я оставлю вас у леди Анальер, если позволите, и займусь камнями. После посетим ателье, лавку готового платья и ювелирный магазин.

— И ресторан, — внесла коррективы Ани. — Я приказала держать для меня местечко.

— И ресторан, — согласился жрец, страдальчески вздыхая. Его спутница едва заметно усмехнулась, прекрасно ощущая его состояние. Могла бы и подпитаться заодно, но предпочитала не смешивать работу и личную жизнь. Напротив, обеспечила жрецу прилив сил, заставив последнего удивленно вздернуть брови. Ведь такими темпами ему и пентаграмма не понадобится: вливания божественной силы продлевали его жизнь на долгие годы.

— Аванс. За службу, — пояснила девушка и выжидающе посмотрела на спутника. — Кто из нас ловит экипаж?

— Полагаю, безопаснее это сделать мне, — правильно понял намек мужчина. Ани великодушно кивнула.

— Действуйте.

* * *

Путь до Золотого квартала не занял много времени, хоть извозчик и не гнал своих холеных лошадок. Болериан вышел из экипажа первым, обошел его и подал Ани руку, помогая спуститься. Девушка благосклонно кивнула, принимая заботу. Поморщилась, почувствовав россыпь дождевых капель в воздухе, но к ним уже спешили.

Молодой человек в новенькой, будто бы только сшитой форме, на манер той, что носили слуги в респектабельных домах, сияя улыбкой, выскочил из-за дверей и бросился к ним, на ходу раскрывая большой зонт.

— Рады приветствовать вас в салоне леди Анальер, лучшем месте для проведения досуга леди в городе. Позвольте предложить вам проследовать в холл. Наши специалисты сделают все для вашего удовольствия, — ни разу не сбившись, отрапортовал юноша, открывая перед Ани дверь и пропуская ее вперед. — Господин Годарли, сожалею, но дальше холла вход только для леди, — предупредил сопровождающий. В его голосе прорезалось столько ненапускного сожаления, что не поверить в его искренность было невозможно. — Никому из мужчин не позволено нарушать покой наших посетительниц. — И уже другим тоном: — Леди, мы предлагаем внести депозит, чтобы ничто не омрачало ваш отдых.

— Дядюшка? — Ани лукаво улыбнулась. — Вы же будете столь любезны?

— Разумеется, — хмыкнул жрец и уточнил: — Вы принимаете чеки?

— Только императорского банка.

— Подойдет, — кивнул Болериан. — Дорогая, ни в чем себе не отказывай, — напутствовал мужчина и отошел вместе с юношей к стойке. Решать, так сказать, формальности.

Ани фыркнула, но не успела она как следует осмотреться в просторном светлом холле, присесть на мягкие, обитые бархатом, бежевые кресла, взять со стеклянного столика тисненное золотыми буквами послание для посетителей, как за ней уже пришли.

Миловидная девушка в темном платье с белыми кружевными манжетами, фартуке со множеством кармашков и старомодном чепце склонилась перед Ани в поклоне и, не разгибая спины, показала, куда идти. Ани бросила быстрый взгляд на Болериана, но тот только кивнул, давая понять, что все происходит правильно.

Покидая холл, девушки миновали двустворчатые двери, поднялись по лестнице на второй этаж. Мягкий бордовый ковер, устилавший и ступеньки, и плиты коридора, скрадывал шаги. Спутница Ани шла неторопливо, давая девушке оценить выставленные вдоль стен статуи — все до единой женские, разной степени одетости. Здесь были и упакованные по самые глаза девы Пары, и обнаженные жрицы Каалисы, и воительницы в мужских костюмах, не скрывавших всех изгибов тренированного тела. И ни одной мужской статуи.

— Кабинет леди Анальер. — Служанка кивнула на резную дверь, единственную в коридоре, и отчего-то уточнила: — Некоторые клиенты предпочитают ждать своих дам в обществе хозяйки. Для них и составлена эта коллекция.

— Конечно, — отозвалась Ани. Они завернули за угол, оказываясь в тупике, и остановились. Ее спутница сунула руку в фартук и извлекла из кармашка витой ключик.

— Этот проход только для гостий, — пояснила девушка, на ощупь находя замочную скважину и отпирая дверь. Одновременно с этим пошла рябью и скрывавшая проход иллюзия. — Прошу.

Миновав дверь, они оказались на антресоли. Здесь, наслаждаясь пением запертых в клетке птиц, предавались чтению две почтенные леди. Правда, книги в их руках были скорее для вида, ибо обе почтенные дамы просто спали.

— Картена, Эмма, — прошипела ее сопровождающая, будя несчастных. Обе дамы вздрогнули, поправили чепцы и принялись листать страницы. — Стражи благопристойности нашего салона, — пояснили Ани. — Некоторые мужчины крайне подозрительны и цепляют на своих дам разного рода артефакты.

— Думаете, на мне их нет? — хмыкнула девушка.

— Вас привел господин Годарли, — тонко улыбнулась служанка. — Они с хозяйкой давние знакомые, и он прекрасно осведомлен, что происходит в этих местах. Потому, раз уж он привел вас сюда, нет причин устраивать представление для ревнивого мужа.

— Пока здесь и не за что ревновать, — фыркнула Ани.

— Пока — да, — согласилась девушка. Они спустились вниз, оказываясь в залитом светом помещении с окнами во всю стену, выходящими во внутренний дворик. Ани бросила быстрый взгляд в ту сторону и усмехнулась. Внутри дворика определенно что-то было. Слишком уж высокими были кусты, доступные ее взгляду.

— Итак, миледи, — польстила Ани сопровождающая, — вы вольны выбрать, остаться здесь и предаваться чтению и беседам, — Ани оглядела пустующие столики, бросила быстрый взгляд наверх, где чинно листали страницы другие сотрудницы салона, и вновь посмотрела на ожидавшую ее внимания девушку, — или вы соглашаетесь с правилами нашего салона, даете клятву беречь его секреты и секреты других наших гостий и проходите в купальню.

— И какую клятву вы от меня хотите? — усмехнулась Ани.

— Самую простую. — Из еще одного кармашка был извлечен узкий свиток и чехол с иголкой. — Прочтите и, если согласны, подпишите. — Служанка протянула гостье оба предмета. Ани хмыкнула и развернула предложенный свиток. Фыркнула, увидев собственное имя в гарантах исполнения клятвы, прочла текст отсроченного проклятия, условием срабатывания которого и было нарушение зарока, и, проколов подушечку пальца, поставила свою «подпись».

— Благодарим за сотрудничество. Проходите, миледи, и пусть посещение нашего салона исполнит все ваши тайные желания.

— Звучит как одна из заповедей Каалисы, — не удержалась от замечания Ани, за что была награждена снисходительной улыбкой от… служанки?

— Помните, несмотря на разный статус наших гостий по эту сторону дверей, по ту сторону — вы все равны. Правильно называть ваших будущих подруг леди. Впрочем, девушки более низкого происхождения, как правило, нас не посещают. — Ани решила не принимать шпильку на свой счет. — Прошу.

Девушка открыла перед Ани очередную дверь и… ничего такого, что вызвало бы удивление у неподготовленного зрителя, не произошло. По ту сторону дверей стояла другая служанка. Правда, на сей раз ее платье заканчивалось выше коленок, а декольте — присутствовало. Впрочем, и температура данного помещения заметно отличалась от «читального зала». В остальном все тот же мраморный пол, но уже с насечками, чтобы избежать падений, и ряд кабинок, как в лавке готового платья. Очень популярной лавке, судя по количеству мест для переодевания.

— Проходите, одежда для переодевания уже готова. Оставьте в кабинке всю вашу одежду.

Ани хмыкнула и, отыскав свободную кабинку, зашла. Потянула шторку, отгораживаясь от служанки, и усмехнулась, обнаружив прямо напротив другую шторку. То есть кабинки были не чем иным, как проходом в следующее помещение, вот только кроме шторки от соседней комнаты гостью отделяла еще и череда защитных чар, преодолеть которые можно было очень легко, если имеешь пропуск, и очень сложно, если такового нет. А пропуском внутрь являлся… халатик. Тонкий, батистовый, нежно-розового цвета. Именно он и висел в одиночестве в кабинке.

— Леди, вам нужна помощь со шнуровкой? — Голос служанки вырвал Ани из раздумий.

— Нет, — коротко отрезала Ани. Повинуясь ее желанию, платье соскользнуло со стройного тела. Халатик так халатик. Шокировать публику своими выдающимися способностями по преодолению любых преград, в том числе магических, девушке претило.

Платье послушно скользнуло на вешалку, Ани завязала на талии пояс халата и, рассматривая, как гаснут один за другим слои защитных плетений, приоткрыла шторку.

Яркий свет ударил в глаза. Окон в просторном, не меньше банкетного зала, помещении было в избытке. Казалось, стен здесь и вовсе нет — одни застекленные оконные проемы. Дорогое удовольствие, но Ани не сомневалась, что это отражено в цене за посещение.

— Леди, у нас новенькая. — Низкий бархатный голос выдал ее присутствие. Из бассейна, ей навстречу, вынырнула совершенно обнаженная ярко-рыжая женщина, лет тридцати — тридцати пяти, и, не смущаясь собственной наготы, подошла к замершей у шторки девушки. — Не смущайся, дорогая. — Она протянула Ани руку. — Здесь все свои.

Ани хмыкнула. Таких, как эта дама, здесь точно больше не было. Уж кого-кого, а чужих жрецов Ани видела с первого взгляда. Особенно таких, как эта дамочка.

— Определенно свои, — хмыкнула девушка, кладя свою ладонь в чужие пальцы. Улыбка собеседницы на мгновение дрогнула, но никто, кроме Ани, этого не заметил. Веселый, заливистый смех еще двух гостий скрыл повисшее было в воздухе напряжение.

— Ты кто? — поинтересовалась одна из подошедших девушек. Ее белокурые волосы пышными кольцами обрамляли кукольное личико. — Я Хлоя. Это, — кивок в сторону смуглой южанки с иссиня-черными прямыми волосами, — Малира, а это, — она покосилась на алери Каалисы, — леди Таяна Анальер. Хозяйка этого места, но, — Хлоя прижала палец к губам, — это тайна.

Леди Анальер наградила болтушку усталым взглядом. Протянула в сторону руку и, дождавшись, пока в нее вложат халатик, позвала Ани:

— Идемте. Я покажу вам все.

Хлоя недовольно поджала губки, намекая, что и сама не прочь провести для новенькой экскурсию, но леди Анальер проигнорировала желание гостьи. Впрочем, обида блондинки не продлилась долго, стоило ей заметить чье-то приближение.

Ани хмыкнула, обернувшись и найдя взглядом предмет явного вожделения Хлои.

— Идемте, — позвала леди Анальер, чуть сжимая пальцы Ани. Девушка кивнула и позволила себя увести. Здесь, как и в читальном зале, тоже имелась антресоль, а на ней — место, где можно уединиться. Ани не удивилась, когда они миновали несколько уютных альковов и остановились на врезавшемся в помещение балконе, откуда смотрела на развлекавшихся внизу гостий статуя Каалисы. Ани фыркнула и статую укрыл плотный чехол.

Леди Анальер промолчала, верно истолковав свои ощущения.

— Мне позволено будет говорить?

— Разумеется, — хмыкнула Ани, опускаясь на пол, и, свесив в проемы между столбиками перил ноги, кивнула на соседнее место. Камень был теплым, а потому сидеть можно было где угодно, и не только сидеть, судя по долетавшим до Ани звукам.

— Не ожидала увидеть Темнейшую в своем скромном храме.

Ани фыркнула, демонстративно обвела взглядом плескавшихся в бассейне обнаженных гостий, приложила ладонь к уху, намекая на невидимые действа, и вздернула бровь. Дескать, скромностью в вашем милом местечке и не пахнет.

— Не ожидала, что слугам Каалисы будет до этого какое-то дело, — хмыкнула девушка и повернулась к собеседнице. Та не стала присаживаться, напротив, замерла почтительно и внимала каждому ее слову.

— Господин также готов оказать вам всякое содействие, — сообщила леди Анальер, прислушавшись к чему-то доступному лишь ей.

— Избавь меня от этого, — поморщилась Ани. Поднялась, на ходу изменяя халатик на длинную тунику, сдернула со статуи собственноручно наброшенную ткань и фыркнула, обойдя ее. По ту сторону, обращая свой лик к внутреннему дворику, возвышался Каалис — мужское отражение божества, отвечавшего за Любовь. И если с Каалисой у Ани были сдержанно-прохладные отношения, то ее близнец порой заставлял жалеть о невозможности встретить подобных себе в Лабиринтах и отомстить за все.

— Любовь многогранна, — уклончиво ответила алери самого противного божества, но от советов, подобных тем, что давали при официальном храме, отказалась, правильно истолковав мрачный, внимательный, словно мерку снимает, взгляд гостьи.

— Смерть тоже, — хмыкнула Ани. Это не была угроза — простая констатация факта, но отчего-то напрочь отбивала у смертных желание вдаваться в подробности и разговаривать на отвлеченные темы. Вот и хозяйка салона предпочла свернуть разговор:

— Чем могу быть вам полезна? Внизу можно поплавать. Любая дверь внизу напротив лестницы — уход за лицом и телом, за лестницей — иные телесные удовольствия.

— В городе нет борделя? — недоуменно уточнила Ани.

— Есть, — поморщилась леди.

Ани с интересом наблюдала, как исчезает в одной из дверей под лестницей парочка. Та самая болтушка Хлоя и смуглый молодой человек, одна рука которого скрывалась в вырезе халатика гостьи, а вторая придавала мотивации и ускоряла кровоток, не иначе похлопывая блондинку чуть пониже спины.

— Тогда к чему эти услуги?

— Леди не пристало посещать бордели. Даже знать об их расположении — недопустимая порочность, — чопорно сообщила леди Анальер. — В то время как мужчины посещают их не скрываясь, получая весь спектр телесных удовольствий.

— И ваш бог тоже имеет с этого свой процент, — хмыкнула Ани, прекрасно зная, кто кроме людей заинтересован в подобных заведениях.

— Каждый выживает как может. В городе магов процветают бордели, но ветшают храмы. Это худшее место для поиска паствы, и лучшее — для заработка.

— Учту, если решу открыть здесь храм.

— Он есть. На Храмовой площади. Там же вы найдете все храмы Великих.

— Она в городской черте? — уточнила Ани не без удивления. Люди не любили строить храмы Темнейшей в черте города, предпочитая выносить их за пределы городских стен, и чаще всего возводили их в преддверии кладбищ.

— Да. Единственный плюс от недостатка религиозности у здешних обитателей.

Леди хотела добавить что-то еще, но со стороны лестницы раздались торопливые шаги. Еще один смуглый юноша показался перед ними и, опустившись на одно колено перед леди Анальер, торопливо доложил:

— Вас вызывают в столицу.

— Только меня? — спокойно уточнила женщина, но Ани почувствовала ее тревогу.

— Всех жрецов. Представители культа Пресветлого уже отбыли, следующие мы, после ожидают слуг Темнейшей и Яростного. До нас дошли слухи, что в столицу вызывали всех, даже служителей мелких духов.

— Занятно. — В задумчивости Таяна провела пальцами по перилам, бросила быстрый взгляд на Ани и приказала замершему в ожидании слуге: — Подожди у подножия. В мое отсутствие эта леди не должна ни в чем знать отказа, проследи за этим.

— Будет исполнено. — Юноша поднялся с колен и быстро скрылся из виду, выполняя приказ.

— Это как-то связано с вами, Темн…

— Без имен, — оборвала ее Ани и добавила: — Возможно — да, возможно — нет. Далис попросил у меня Маргариту, вероятно, это как-то связано. Сама я не смотрела, что снова стряслось с его любимыми наследничками. — Ани коснулась руки собеседницы, разворачивая ее к себе, и приказала, глядя той прямо в глаза: — Кто бы из смертных ни задал тебе вопрос обо мне, ты ни о чем не знаешь.

— Как прикажете. — Голос жрицы утратил всякие эмоции.

— Иди, — отпустила ее Ани, на мгновение морщась от внезапной головной боли и размышляя, была ли это ответная гадость от Каалисы за вмешательство в сознание ее слуги.

Хозяйка салона встрепенулась и, сохраняя безмятежное выражение на лице, не забывая попрощаться с каждой из окликнувших ее гостий, ускользнула из общего зала. И тут же Ани заметила, как ей машет оставшаяся без компании Малира.

Ани кивнула, принимая своеобразное приглашение, и, копируя походку леди Анальер, направилась к бассейну, на бортике которого, погрузив ноги в воду, сидела Малира, перебрасываясь фразами с плавающими.

— Ани, — представилась девушка, подходя ближе и отмечая, что слуга, получивший приказ обеспечить ее досуг, не сводит с нее взгляда.

— Доминика. — Одна из девушек, желая покрасоваться, вынырнула прямо у бортика, подтянулась, забираясь, и с наслаждением откинулась назад, позволяя воде стекать с ее молодого ухоженного тела.

— Анжелика. — Вторая торопливо ухватилась за руку Малиры, с трудом выбираясь из воды.

— Сестры Вермош, — добавила Малира, объясняя сходство сероглазых шатенок, и уже девушкам: — Леди Таяна была очень заинтересована в Ани. Лично увела ее, — она хихикнула, — просвещаться.

— Вот как. — Доминика смерила Ани изучающим взглядом.

— Значит, вы либо богаты, либо пришлись по душе нашей хозяйке, — хохотнула Анжелика, принимая из рук слуги полотенце и заворачиваясь в него. Доминика жестом отказалась. Ее, казалось, нагота вовсе не смущает. — Еще и одежду вам позволили сменить, — с завистью добавила девушка. — Признайся, ты с ней спишь?

Ани хмыкнула. Впрочем, чего-то такого можно было ожидать от алери Каалисы.

— Нет. Просто мой дорогой дядюшка друг леди Анальер. Болериан Годарли, — уточнила Ани.

— Тогда понятно, — разочарованно выдала Анжелика. — Раз уж племянница Годарли.

— Дядя так известен?

— В узких кругах, — вмешалась в разговор вторая сестра. — Но о знакомстве с ним предпочитают помалкивать. Спроси у него сама почему.

— Обязательно, — хмыкнула Ани, следя за тем, как Анжелика пытается строить глазки ее слуге. — Пытаешься приманить мальчика? — Анжелика зарделась. Казалось, она еще не привыкла к царящим здесь порядкам.

— Нет, я… — Анжелика замялась, а вот ее сестра хмыкнула неодобрительно и, покачивая бедрами, направилась в сторону избранника сестры. — Ну вот, сейчас его уведет, — приуныла девушка. В отличие от сестры, ее лицо еще не утратило трогательной пухлости щечек, отчего девушку хотелось утешить и пожалеть, как ребенка.

— Не уведет, — уверенно заявила Ани, из-под ресниц глядя, как на точеном лице Доминики проступает злость. Но безрезультатная: юноша продолжает стоять на своем месте и поглядывать на Ани. — Леди Анальер закрепила его за мной. И если мальчишка не хочет потерять работу, он останется на своем месте.

Малира рассмеялась.

— Мальчишка? Да он старше тебя! — вознегодовала Анжелика. — Сама едва-едва порог совершеннолетия прошла, а так рассуждаешь.

— А сколько мне, по-твоему? — заинтересовалась Ани. Она свое тело с такой точки зрения не оценивала. Никто из теней никогда не позволял себе проявлять неуважение.

— Шестнадцать-семнадцать. — Анжелика пожала плечами. — Раньше шестнадцати в этот зал не пускают. Так что, я угадала?

— Угадала, — согласилась Ани, заглядывая в воду и по-новому оценивая себя. Значит, шестнадцать-семнадцать. — А порог совершеннолетия у вас когда?

— У нас, скажешь тоже, — хихикнула Анжелика и притихла. Рассерженная Доминика прыгнула в бассейн, расплескивая воду. Один из брызг ударил в Малиру, второй атаковал Анжелику, а Ани… вода не посмела испортить ее настроение. — Да ты маг! — восторженно вскрикнула младшая из сестер и уже тише, не без зависти, добавила: — Повезло…

— Наверное, — хмыкнула Ани и напомнила: — Порог совершеннолетия.

— Ах это. От шестнадцати лет.

— То есть от шестнадцати? — переспросила Ани.

— То и есть, — фыркнула Анжелика. — Доминике девятнадцать, и она только год назад его переступила, а мне семнадцать — но я уже совершеннолетняя, потому что замужем.

— И как муж смотрит на то, что ты сюда ходишь? — лукаво поинтересовалась Малира, до сих пор слушавшая беседу молча.

— Он сам меня и привел, — покраснев, призналась Анжелика. — Он же не знает, что здесь… не только девушки. И оплатил мне один курс. — Девушка стала совсем помидорного цвета. — Простите, мне пора.

Она поднялась и, как показалось Ани, неохотно отправилась к одной из комнат, дверь которой совсем недавно открывалась и оттуда выходила смущенная донельзя немолодая леди.

— Наконец-то она ушла, — зло выдохнула Доминика, возвращаясь к компании.

— Она еще не выросла, — успокаивающе похлопала девушку по плечу Малира. — Пройдет пара лет — и будет тебе завидовать. Муж — не самое лучшее в жизни, особенно когда больше у тебя ничего нет.

Доминика благодарно улыбнулась.

— Тебе я верю, — хмыкнула старшая, и Малира пояснила для Ани:

— Я вышла замуж всего год назад. Мне двадцать восемь, и больше десяти лет моя семья считала, что я ни на что не годна, раз уж до сих пор не вышла замуж.

— Но ты вышла замуж, — заметила Ани.

— Да, — кивнула темноволосая. — Тогда, когда встретила достойного человека. Того, кто устроил меня, а не семью, и не ради того, чтобы семья от меня отстала, а потому, что не захотела его отпускать. А он меня.

— Семья была недовольна? — предположила Ани.

— Нет. — Доминика рассмеялась. Первый раз — действительно от веселья. — Если не принимать во внимание магов, барон был самой завидной партией в городе, пока не встретил Малиру. Но тут уж сама Каалиса вмешалась, не иначе.

— Не иначе. — Малира бросила быстрый взгляд на антресоль, где стояла, ныне прикрытая, статуя Великих.

— А почему про магов вы говорите отдельно?

— Они подчиняются другим законам, — с грустью заметила Доминика. — Если у тебя есть сила, то есть и будущее. До шестнадцати лет родители не могут выдать замуж никого, но после, пока тебе нет восемнадцати — легко устроят твою судьбу и без согласия, но только если ты не маг. Маг с шестнадцати лет имеет право сам решать, куда ему идти и чем заниматься.

— Как куда идти? — Малира усмехнулась, жестом подозвала слугу и приказала: — Принеси с улицы листовку Академии. — И уже ожидавшей продолжения Ани: — Учиться и регистрироваться. И если первое можно обойти, то второе — нет. Иначе самостоятельным не признают. А там либо ускоренные курсы, если дар невелик, либо подготовительные, если происхождение подкачало, либо академия, если и дар подходящий, и знания. И тут уже от шести до восьми лет незабываемых ощущений.

— Я бы за них все отдала, — тоскливо проговорила Доминика.

— Так уж и все? — подалась вперед Ани.

— Почти, — от столь явного интереса Доминика слегка опешила.

— А там так уж интересно?

— Не скучно — точно, — вмешалась в разговор Малира, забирая у шустрого юноши слегка помятый лист, и, протянув его Ани, чтобы та взглянула, добавила: — Просто времени скучать не останется. Зато будет что вспомнить, на всю оставшуюся жизнь, сколько бы она ни длилась.

— Даже так… — задумчиво пробормотала Ани, прочла обещания на листовке, а после протянула руку Доминике: — Идем, покажешь мне, где здесь можно провести приятно время. Малира, я запомню, что это был твой совет, — заверила девушку Ани и нетерпеливо потянула Доминику вперед. — Пожалуй, я знаю, как тебе помочь. Раз уж цена значения не имеет. Почти, — хмыкнула она, вспомнив оговорку будущей слуги.

Доминика шла неохотно. Она не понимала, куда ее тянет новая знакомая и зачем так жестоко шутит. Способ получить силу она знала. Да и кто его не знал, но вместе с этой силой страждущий получал и объявления по всему городу на доске «Их разыскивает стража» за особо тяжкие преступления, коими жертвоприношения были уже более тысячи лет. Другим способом было служение, но жрецы не учились магии, они учились взывать и молить. И Доминика думала об этом, когда мечтала вырваться из дома, но, помедлив, понимала, что поменяет одну тюрьму на другую, где бы она ни находилась. Послушники же, прежде чем стать настоящими жрецами, постигают таинство под руководством старших коллег, а по правде — просто обеспечивают их быт. Так стоит ли уходить из дома, чтобы стирать чьи-то панталоны?

— Ани, благодарю за предложение, но…

Ее спутница развернулась на пятках и коснулась пальцем губ незадачливой просительницы.

— Молчи. Иначе все испортишь.

— Испорчу — что?

— Чудо, — хмыкнула девушка и втянула Доминику в одну из комнат. Пустую, к вящей радости девушки, поскольку могло оказаться иначе, а подглядывать она не любила. — Ты хочешь силу, верно?

— Да, но…

— А знаний хватит на эту твою академию?

— У меня хорошее образование, — вспыхнула Доминика. — И я готовилась. Пусть это и бесполезно, но…

— Отлично, — хищно усмехнулась Ани. — И ты готова пойти на некоторые жертвы, чтобы эту силу получить?

— Если это будет касаться только меня и никто другой не пострадает. — Доминика сглотнула. С каждым словом Ани она все меньше понимала происходящее, но все больше в ней становилось предвкушения. — Но, Ани…

Девушка приложила палец к своим губам. В комнате царил полумрак, но Доминике показалось, что она видит, как глаза Ани из серых становятся абсолютно черными, как бледнеет ее кожа, а прикосновение губ, которыми она касается ее, Доминики, лба, холоднее льда.

От прошившей ее боли Доминика упала на колени, обхватила себя руками, пытаясь хоть так облегчить свои страдания, но все тщетно. Болела, казалось, каждая клеточка ее тела, и даже когда боль стихла, девушка не рискнула подниматься с пола, хотя здесь, в отличие от помещения с бассейном, он был холодным.

— Как ты? — Ани с исследовательским интересом оглядела развалившуюся на полу теперь уже слугу и протянула той руку. — Хватайся, больно только в первый момент.

— В первый момент? — выдохнула Доминика.

— И пока организм привыкает, — добавила Ани, пожимая плечами, и попеняла: — И не нужно было так стонать. О нас могли не то подумать.

Доминика промолчала. Пустота внутри, с которой она уже успела смириться, больше не тревожила. Ее попросту не было, зато вместо нее там, где раньше были лишь холод и тоска, появилось что-то теплое и родное, словно бы давно знакомое, но отчего-то утраченное.

— У меня для тебя две новости, — хмыкнула Ани, наблюдая за терзаниями собеседницы.

— Хорошая и плохая? — Доминика слабо улыбнулась и ухватилась за предложенную руку. Ноги подкашивались, но девушка сумела устоять.

— Возможно. Мне сложно судить, что для людей хорошо, а что плохо.

— А ты?.. Вы?..

— Ты, — отмахнулась Ани. — У меня на тебя большие планы, так что привыкай. Меня зовут Ани, и звать меня иначе у тебя нет права. — Она говорила тихо, но каждое слово отдавалось каким-то трепетом внутри слушательницы. И Доминика понимала, что да, она не сможет ослушаться свою… кого? — Но люди порой зовут и полным именем, хотя и не любят его вспоминать, пока время не придет.

Ани склонила голову, лукаво глядя на Доминику. А та ошарашенно замерла. В ее взгляде сменялись недоверие, потрясение, удивление и облегчение.

— Т-темнейшая? — рискнула озвучить свою догадку девушка, и Ани благосклонно кивнула. — Это одна из новостей?

— Отчасти. — Ани щелкнула пальцами, зажигая свет. И Доминика только сейчас поняла, что прекрасно видела и в темноте, не нуждаясь в освещении. — Теперь ты моя слуга. Как следует из заключенного между нами договора, ты не платишь за мое покровительство чужими жизнями, но права отказаться исполнять другой мой приказ — не имеешь.

— Я понимаю, — выдохнула Доминика.

— Вторая новость. — Ани с интересом покосилась на низкий столик, уставленный разнообразными предметами. Доминика при одном взгляде на них покраснела. — Вторая новость — ты родилась магом.

— Сейчас? — не поняла Доминика.

— Девятнадцать лет назад, или сколько тебе? — Ани нахмурилась, вспоминания. — При рождении дар у тебя был, но очень быстро исчез. Дальше думай сама, отчего с тобой так поступили и кто бы стал это делать. И последнее, — Ани поднялась на ноги, — куда ты собиралась поступать? Пожалуй, я присоединюсь. Раз уж слуга для обеспечения комфорта у меня уже имеется. Вечером зайдешь к Годарли, дам денег на первое время.

Доминика сглотнула, пытаясь отогнать непрошеные мысли. Что о ней подумают, если вечером она пойдет к мужчине? Девушка сжала зубы и напомнила себе, что магам можно не заботиться так о репутации. Магам… Она до сих пор не могла в полной мере осознать то, что теперь она одна из них.

— Далее, я вернула тебе твое по праву. Не удивляйся, сила твоя темная от рождения. Так что… ты всегда была моей. Мы просто восстановили справедливость. — Ани рассмеялась, будто ей удалось утереть кому-то нос, не иначе. — И еще, я запрещаю говорить кому-то обо мне как о Темнейшей. Для всех непосвященных я — Ани, племянница Болериана Годарли. Ослушаешься — умрешь, — предупредила девушка и, словно бы сменив маску, выпорхнула из комнаты. Довольная и улыбчивая, словно бы здесь произошло что-то очень приятное.