Неразрешимая загадка

Наталья Никольская

«– Будьте добры, Загорского Георгия Венеаминовича. – Я Вас слушаю. – Гоша, привет, это Малышев. – О, сколько лет, сколько зим! – расплылось в улыбке лицо главного врача областной клинической больницы. – Как не стыдно забывать старых друзей! Ты когда последний раз мне звонил? – Извини, Гош, совсем замотался, – пробормотал голос в телефонной трубке. – Я и сейчас по делу…»

ГЛАВА 2

ПЕРВЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ

— Ну, здравствуй-здравствуй, — сухо встретила Малышева старушка. — Зачем пожаловал?

— Что-то вы не в духе сегодня, Евдокия Тимофеевна. Я ожидал более теплого приема, — натянуто улыбнулся майор.

— Да уж как есть, милок, — не поддалась на провокацию Бабуся. — Чего на этот раз Горяшке повесишь?

— Ничего я ему вешать не собираюсь. Приехал поговорить.

Из кабинета показался Игорь:

— Евдокия Тимофеевна, мы сами как-нибудь разберемся. Вы лучше чай поставьте, — твердо сказал он, приглашая Малышева за собой.

— Так нет его, чаю-то. Как раз последний выпили, — без зазрения совести слукавила Бабуся, которой давно Олег не нравился, поэтому и угощать его на своей любимой кухне она не собиралась.

И не без причины: старушка сразу заметила, что слишком часто этот молодой человек на Иришку заглядывается и, вообще, неровно дышит, как только о ней разговор заходит. Конечно, баба Дуся и сама не прочь была на нее поворчать или внуку мозги на место вправить, объясняя, что без штампа в паспорте грешно вместе жить.

«Но это ж я право имею, потому как я ближайшая родственница, — размышляла она сама с собой. — А он-то чего в чужую семью нос сует? Пусть и не думает даже, что я ему Иришку позволю от мово Горяшки увести!»

Игорь тоже давно понял Бабусины умозаключения, но разубеждать ее не собирался. Во-первых, дело это безнадежное и заведомо бесполезное. А во-вторых, хотя ему с Ириной и в гражданском браке неплохо жилось, но зарегистрироваться с ней «когда-нибудь» он хотел. И очень нежелательно было бы, если у нее на глазах в это время постоянно маячил какой-нибудь влюбленный Малышев.

Поэтому Игорь скрыл усмешку в своей аккуратной бородке и еще раз мысленно поблагодарил бабу Дусю: «Может, она и права. Если ему чай не предлагать, быстрее уйдет».

— А Ирина дома? — не удержался от вопроса Олег Павлович.

— У меня только что был Гоша. Рассказал, что ты и его подозреваешь, — проигнорировав вопрос, сказал Игорь. — Я тебе совершенно определенно зявляю, что он с семи до одиннадцати вечера находился в нашей квартире и никуда не уходил.

— Кто еще может это подтвердить? — сухо спросил Малышев, по-видимому, снова желая перевести разговор на Ирину.

— А я и подтвердю, — появилась в дверях Евдокия Тимофеевна. — Я тут табачок свой оставила, — с невинным видом объяснила она свое внезапное появление в кабинете, — сейчас возьму, а заодно хобби подтвердю.

— Не хобби, а алиби, — поправил Игорь, вспоминая, как вчера Ирина целый вечер объясняла ей различия между этими двумя словами.

— Вот я и говорю, что алиби. Вчера у нас Гоша был, помогал мне пельмени лепить, пока внучок Иришку в парикмахерскую возил.

Бабуся намеренно произнесла это имя, явно наступая на больную мозоль. Малышев едва заметно поморщился и продолжил:

— Мне надо, чтобы вы его алиби с девяти до десяти часов вечера подтвердили. Но если Загорский все время был в вашей квартире, то у меня больше вопросов нет… Кстати, — обернулся он уже в дверях, — ты действительно этим делом заняться решил?

— Действительно, решил, — подтвердил Игорь.

— Зря стараешься. Убийцу я уже нашел.

— Как нашел? — всплеснула руками Бабуся.

— Очень просто, — ответил Малышев, насладившись произведенным эффектом. — Приехал к нему домой и арестовал.

— И кто же это? — не выпуская трубки изо рта, спросил Костиков.

— Да, так, парень один. Похоже, они с Павловой собирались пожениться. А потом он взял ее и грохнул.

— Так может, нечаянно он? — жалостливо спросила Евдокия Тимофеевна, мгновенно проникнувшись нежностью к неизвестному парню.

— Нет, намеренно, — твердо сказал Олег Павлович. — Мы осмотрели место происшествия. Ясно видны отпечатки шин. Сначала траектория прямая, а потом тормозной след резко уходит влево.

— А0 почему ты решил, что убийца именно этот парень? — все так же спокойно продолжал спрашивать Игорь.

— Свидетели видели вдалеке светлую машину. А у него как раз «Жигули» десятой модели, белые.

— А свидетели кто?

— Как кто? Ваша родственница. Она же сегодня с Загорским об этом говорила. А он мне сказал про светлую машину, вот я и вычислил убийцу. Кстати, эта… — Малышев внимательно посмотрел в записную книжку, — Диана Викторовна не у вас? Я бы поговорить с ней хотел заодно.

Не успел Игорь раскрыть рот, как баба Дуся протараторила:

— У нас, у нас. Только спит она. Уж очень девка переволновалась, вот я и дала ей димедрольчику. Пусть выспится спокойно, а то завтра опять на работу.

Игорь отвернулся, чтобы не выдать Малышеву своего изумления: Диана ушла домой полчаса назад. «Для чего Бабусе понадобилось скрывать это?» — думал он, закрывая дверь за Олегом.

— Евдокия Тимофеевна, зайдите ко мне, пожалуйста, на минутку, — попросил он, скрываясь в кабинете. — Это что за самодеятельность? — строго спросил он.

Старушка появилась на пороге уже в обуви.

— А ничего ему супротив тебя идти, — гордо сказала она. — Ишь, схватил невиновного человека, да еще бахвалится.

Игорь не знал, как и реагировать на такой выпад:

— П-почему невиновного? Откуда такая уверенность? Может, этот парень действительно Елену сбил намеренно?

— Может, и сбил, — согласилась Бабуся, — только не он.

— А кто? — снова удивился Игорь, а про себя подумал: «Вот и первые неприятности уже нагрянули. Полная неизвестность».

— Не знаю кто. Ты у нас сыщик, вот и ищи, а мне некогда. Я к Ден… к Див… тьфу ты! К Дарье схожу, — выговорила наконец старушка и выскользнула в коридор.

Игорь закрыл дверь и улегся на диван в кабинете. Ему надо было серьезно подумать: о предложении Загорского, о поведении Мылышева и туманных намеках Бабуси. Впрочем, пристального внимания заслуживало только последнее. За свою практику Игорь уже не раз убеждался, что чутье бабу Дусю обманывало очень редко. Поэтому он просто решил дождаться ее возвращения и поговорить начистоту.

Но задремал он гораздо раньше. Часов в двенадцать услышал, как старушка тихо вернулась и тут же закрылась в своей комнате. Игорь решил, что поговорка «Утро вечера мудренее» выдумана народом не зря. Поэтому он сначала отправился в ванную, а потом — к своей Ирине.

–… По-моему, хорошая девушка, — сказала Ирина, выключая телевизор и свет в комнате. — Мне ее жаль, такое несчастье.

— Ты про мою деревенскую сестру? — переспросил Игорь, целуя влажную прядку волос возле нежной шеи жены.

— А про кого же? — удивилась девушка. — Неужели у тебя есть кто-то еще?

— Конечно, есть…

Но не успела Ирина выразить свое возмущение, как Игорь рассмеялся и закрыл ей рот долгим поцелуем.

… Утром Костиков тихо выскользнул из теплой постели, осторожно поцеловал свою жену и прошел в кабинет. День предстоял напряженный: заехать за школьным другом Гошей, поговорить с Дианой…

Конечно, сами по себе эти встречи не предвещали негативных эмоций. Вот только столбик термометра с утра уже стоял на отметке «двадцать один» выше нуля. И этот факт совсем Игоря не радовал. Костиков достал трубку, прилег на диван и размечтался о том, как вернется с жаркой улицы снова в свою прохладную квартиру.

— Опять валяешься, как пельмень на сковородке? — нарушила приятное уединение Бабуся. — А Диванка ждет уже, я ей с утра позвонила, велела собираться.

— Не Диванка, а Дианка, — поправил Игорь непонятливую старушку. — И про пельмени мы с вами, по-моему, уже все выяснили… — с безысходностью выдохнул он.

Действительно, уже раз сто внук спорил с бабой Дусей, пытаясь доказать, что пельмени из ее поговорки лучше будут себя чувствовать в кастрюльке, а не на сковородке. Спорил, как видно, бесполезно.

— А зачем меня Диана ждет? — вскочил вдруг Игорь.

— А ты вставай, я сейчас расскажу, — примирительно сказала Бабуся и ушла на кухню.

«Странно, я же ей не говорил, что хочу с Дианой встретиться… А оказывается, она меня уже ждет. Ничего не понимаю», — подумал адвокат и направился вслед за бабой Дусей требовать от нее объяснений.

–… Вот я и решила сначала тебе сказать, а потом уж этому Олегу, — через тридцать минут закончила свой рассказ она.

Игорь Анатольевич медленно прокрутил в уме все изложенные факты: Диана весь воскресный вечер провела с убитой Еленой Павловой и рассталась с ней примерно в половине десятого вечера на троллейбусной остановке. Она успела заметить вдалеке светлую машину с выключенными фарами — на этом факте и строилось теперь обвинение против какого-то парня, знакомого Елены. Кроме того, Бабуся сообщила, что деревенская внучка успела по уши влюбиться в какого-то Андрея.

— А кто он такой?

— Как кто? — застыла со сковородкой в руках Евдокия Тимофеевна. — Я ж тебе битый час твержу, что это тот самый, в которого Диванка влюбилась.

— Это я понял, — поморщился Игорь, — а нам он каким боком нужен?

— Как это каким боком? Он же и есть тот самый, кого Олег вчера сцапал.

— Главный подозреваемый? — изумился Костиков, забывая донести ложку с кашей до места назначения.

Баба Дуся только покачала головой:

— Глухой. Как есть глухой. И бестолковый еще.

Этого оскорбления Игорь вынести просто не смог. Он встал из-за стола, сухо поблагодарил родственницу за завтрак и вышел из квартиры. «Сначала к Диане, пусть сама расскажет», — подумал он, перепрыгивая через ступеньки.

Возле подъезда его ждала очень взволнованная девушка:

— Здравствуйте, Игорь… Ан…

— Привет, — оборвал Костиков на полуслове, — давай по порядку. Особенно про Андрея.

Диана вздохнула:

— Нас с ним Лена познакомила. Мы все время вместе с работы выходили, так что Андрей несколько раз меня до дома подвозил…

— На белой машине?

— Да. Они пожениться собирались. Хотя она не любила его, по-моему… Просто. Ленка тоже из деревни приехала. На квартире жила у какой-то алкоголички. А у Андрея — родители богатые, машина, квартира в центре города… Но, Вы не думайте, я ничего такого не хотела. Просто в последнее время я стала замечать, что он на меня как-то по-другому смотрит… Ну, не как на подругу, — засмущалась девушка.

— Вы начали встречаться? — спросил Игорь.

— Нет, — испугалась она. — Только разговаривали иногда в коридоре, когда у Лены было много больных на процедурах. Или когда ждали ее возле магазина какого-нибудь. Андрей вообще их не любит, а мне в дорогих магазинах тоже делать нечего, — грустно усмехнулась она.

— А у Елены были деньги на дорогие магазины? — удивился Игорь. — Ты сама сказала, что она тоже из деревни приехала и мечтала за богатого мальчика замуж выйти. Значит, он ей давал?

— Вроде бы давал, но немного, — неуверено сказала Диана. — Он и сам иногда удивлялся, откуда она такие деньги берет. Но она не рассказывала ничего. А я не спрашивала.

— Значит, иногда деньги у нее все-таки были… — как бы про себя отметил Игорь. — А что у тебя все-таки с этим Андреем было?

— Да ничего… почти. Только один раз он меня поцеловал.

— Понятно.

— Да ничего Вам не понятно! — вспылила Диана. — Вы думаете, я его нарочно прикрываю, а я его люблю! — и она разрыдалась. — Он сейчас сидит там, а ни в чем не виноват!

— Ты только не плачь, — Костиков протянул девушке платок. — Поезжай на работу, а я в милицию заеду и все выясню. Если невиновен, его уже, наверное, отпустили.

— А если не отпустили? — все еще всхлипывала девушка.

— Тогда попробуем его вытащить.

Кое-как успокоив Диану, он усадил ее в свою машину и отвез на работу. Скорее всего, чувство гражданского долга имело над девушкой гораздо большую власть, чем все доводы Игоря. Как только она вспомнила, что в терапевтическом кабинете осталась только одна медсестра и масса больных, она начала перечислять свои удвоившиеся обязанности и попросила поторопиться.

«Похоже, Диана знает больше, чем рассказала. Но что именно?» — думал Игорь по дороге в милицию.

Малышев встретил его довольно холодно: на своей территории он чувствовал себя героем.

— По-моему, мы все решили вчера.

— А по-моему, не все. Я хотел спросить про задержанного вчера Андрея Макарова. Его отпустили?

— Шутишь? — усмехнулся Малышев. — Он подозревается в убийстве, а у нас не принято таких отпускать.

— А задерживать невиновных у вас принято? — парировал Игорь.

— Слушай, тебе-то какое дело до всего этого? — начал злиться майор.

— Самое прямое. Я — его адвокат и требую немедленной встречи с моим подзащитным, — на ходу сочинил Игорь и подумал: «Кто меня об этом просил? И так неприятностей не оберешься. Во что еще я хочу вляпаться?»

Но отступать было уже поздно. Малышев удивился, но препятствовать встрече Макарова с адвокатом не стал. Через несколько минут перед Костиковым предстал молодой человек. Невооруженным глазом было видно, что мальчик не привык выносить тяготы тюремного быта — одет он был хорошо, но выглядел осунувшимся и слишком серьезным.

— Вы не выспались? — поинтересовался Игорь Анатольевич, представившись своему подзащитному.

— Да, уж, обстановочка не располагает, — устало улыбнулся тот.

«Хорошо, что оптимизма пока не потерял», — отметил Костиков про себя.

Получасовая беседа с Макаровым для дальнейшего расследования мало что дала.

— Я на выходных в командировке был. А ночью с воскресенья на понедельник у меня машина сломалась, и я почти до утра карбюратор чинил.

Молодой человек настаивал, что никого не убивал и вообще в это время в городе отсутствовал. Но объяснить толком, где был и с кем не смог. Или не захотел? И адрес станции техобслуживания «забыл». Только спросил, как себя чувствует Диана и можно ли ее увидеть.

— Как Вы не понимаете! — кипятился Игорь. — Если не расскажете мне все честно, запросто можете просидеть здесь еще лет десять за преднамеренное убийство!

Макаров только вздыхал и продолжал упорно молчать. Он, конечно, знал, что адвокаты обычно желают только освобождения своим подопечным. Но этого-то в данный момент Андрей и не хотел. В его голове крутились совершенно другие мысли: «Только бы они не нашли… Иначе все будет напрасно… Если бы можно было как-то предупредить…»

Костиков сел за руль и выругался — день выдался на редкость жарким и неплодотворным: «Сразу видно, парень честный, жизнью не испорченный. Это даже дилетанту в глаза бросается. Но все-таки он что-то скрывает. Зачем? Да, на одних чувствах защиту не построишь. Надо искать доказательства. Но где?»

Дома было подозрительно тихо. То, что Ирина на работе — понятно. Но отсутствие Бабуси наводило на мысль: а не решила ли она самостоятельно заняться расследованием? Обычно Игорь в таких случаях злился и выходил из себя. Но жара вымотала его окончательно: он решил спокойно дождаться старушку и расспросить обо всем. Тем более, частный детектив не раз убеждался в том, что собранные «кустарным» способом сведения бабы Дуси бывают иногда чрезвычайно полезны в ходе следствия.

— А-а-апчхи! — через несколько минут раздалось из Бабусиной комнаты.

Игорь открыл дверь кабинета и громко окликнул:

— Евдокия Тимофеевна! Вы уже дома?

Бабуся появилась на горизонте с кисетом в руках:

— Ужель и ты дома? — удивилась она. — Спал, небось? А я табачок нюхаю.

— Я уже слышу. И вижу, — Игорь красноречиво посмотрел на родственницу: из полотняного мешочка табак тонкой струйкой сыпался на пол.

— Ой! Уберу сейчас, — испугалась старушка и помчалась за веником.

Игорь улыбнулся, вспоминая, что с начала совместного проживания в одной квартире баба Дуся и слушать не хотела про вредность своей деревенской привычки нюхать табак. Она и сейчас в этом деле авторитетов не признавала и продолжала носить его в кисете и нюхать при каждом удобном случае.

Вот только с тех пор, как она узнала про Иринину аллергию, Бабуся стала заметно аккуратнее и старалась табак по квартире не рассыпать. Поэтому, чтобы лишний раз ссоры из-за этого не разжигать, старушка нюхала табак только в случаях исключительных, и подальше от чувствительной Ирины.

— Где же Вы были? — спросил Игорь, как только Бабуся прошла в кабинет и осторожно устроилась на диване со своим кисетом.

— Гуляла я, — невозмутимо ответила старушка и снова чихнула.

— И в каком же районе? — прищурился Игорь.

— Да, так, куда ноги принесли, — спокойно ответила старушка, явно испытывая терпение внука.

— И куда же они Вас принесли? — продолжал методично допрашивать ее Костиков.

— Замучил совсем, — выдохнула старушка. — Когда же о главном спрашивать будешь?

— Спрашиваю о главном: что Вы сегодня выяснили?

— Очень много, — довольно улыбнулась старушка и расслабилась, увидев, что ругать ее на этот раз Горяшка не собирается. — Я ить дома была, у парня ентого. Ну, который в тюрьме.

— А зачем Вы туда ездили? И как к нему в квартиру попали? — удивился адвокат.

— А я ни в какую квартиру не попадала. Я просто во дворе посидела, с соседями покалякала.

«Странно, Малышев мне уже говорил, что всех соседей милиция опросила. Ни один из них алиби Макарова не подтвердил, потому что попросту никто не видел, когда именно Андрей вернулся», — задумался Игорь, но перебивать старушку не стал.

–… Там старичок один есть, слепой, — продолжала Евдокия Тимофеевна, — вот он-то мне и сказал, что ентот твой Андрей аккурат в пять утра к дому подрулил.

— По-моему, Вы что-то путаете, — улыбнулся Игорь. — Как же это слепой человек смог не только Андрея в пять утра на улице увидеть, да еще и точное время определить?

— Тьфу, ты! Непонятливый какой! — рассердилась старушка и снова потянулась к кисету. — У них, у слепых, знаешь слух какой! Да окромя глаз память-то есть.

— При чем здесь память? — снова не понял Костиков.

— При том, что если человек изо дня в день одно и то же слышит, запоминает на всю жизнь. А тут машина каждый день под его окнами останавливается… Да он ее из тыщи узнает, если потребуется!.. А часы у него говорящие, — немного успокоившись, продолжила баба Дуся. — Он мне даже показывал: нажимаешь на кнопку, а они тебе человеческим голосом время говорят. Надо тоже такие приобресть.

«Честное слово, вот у кого врожденный талант к сыску! — подумал Игорь, но говорить вслух это не стал, чтобы Бабуся не зазналась ненароком. — Как же я сам до этого не додумался! Ведь обязательно же есть кто-то в целом доме, кто знает и видел… Эх, надо бы Бабусе зарплату повысить. Пусть купит себе такие же говорящие часы».

Прежде, чем ехать в милицию, Игорь решил разобраться в ситуации и хорошо проанализировать информацию. «Значит, Андрей все-таки правду говорит, и домой он только в пять часов приехал. Но где он все остальное время был? Вполне мог кататься по городу… Нет, это только предположения, так Малышев думает. А я должен быть уверен в невиновности Макарова».

Поняв, что концы с концами не сходятся, он решил обратиться к помощи всезнающей бабы Дуси.

— Как же мне теперь вытащить Андрея? Ведь сведения Ваши, Евдокия Тимофеевна, вовсе не доказывают, что он во время преступления не в городе находился. Значит, просто так Малышев его не выпустит.

— А теперь твоя работа начинается, — невозмутимая Бабуся завязала кисет, давая понять окончание своей миссии. — Ты теперь поговори с ним по душам. Глядишь, он тебе и откроется… — хитро подмигнула она.

— А Диана мне не может в этом помочь? Может, ее попросить, — предложил Игорь.

— Она как галчонок перепуганный, — напомнила баба Дуся, — где уж ей…

Игорь вздохнул, поблагодарил старушку за помощь и шагнул из прохладной квартиры прямо в душный подъезд. «Выходить из дома в такую жару равносильно убийству», — тоскливо подумал он, жмурясь от яркого света на улице. Даже в четыре часа солнце не спешило сдавать свои позиции. Костиков сел за руль, включил кондиционер и мягко тронулся с места…

…Похоже, все жители города просто сговорились и решили заболеть именно на этой неделе. Очередь в терапевтический кабинет не убавилась даже во второй половине дня. Диана весь день провела на ногах: бегала за результатами анализов, проводила процедуры…

Екатерина Васильевна тоже устала за этот день и не находила себе места, беспокоясь за подругу:

— Диан, Георгий Вениаминович когда обещал вторую медсестру мне дать?

— Даже не знаю, — устало отозвалась девушка. — Он говорит, сейчас пора отпусков, так что людей не хватает. Пока одна поработаю, а там посмотрим.

В кабинет заглянул высокий молодой человек в белой хирургической маске:

— Как дела? Почему такие хмурые?

Алексей Валерьевич был безнадежным оптимистом, поэтому даже известия о смерти кого-либо воспринимал философски. «Жить вообще вредно. От этого умирают», — сказал он, когда узнал о несчастном случае с медсестрой Павловой.

За некоторый цинизм и прямолинейность кое-кто побаивался его острого языка, а многие — откровенно недолюбливали. Катрин и Диана были в числе многих.

— У нас все в порядке, — бодро отозвалась Екатерина Васильевна. — А Вас, по-моему, Георгий Вениаминович вызывал к себе.

— Да, я знаю, — отозвался хирург и немного погрустнел. — Опять устроит взбучку за то, что я больному одному, как только он от наркоза очухался, сообщил, что он в морге… Кстати, его после этого еще полчаса откачивали! — усмехнулся врач.

Диана испуганно уставилась на него, а Дашкова иронично сказала:

— Я на его месте, как только смогла бы двигаться, зажала бы тебя в темном переулке и показала, как людей пугать!

— Я бы с удовольствием оказался с тобой в темном переулке! — расплылся в улыбке Алексей Валерьевич. — Это можно устроить сегодня вечером, желаешь?

— Я тебя и сейчас-то с трудом выношу, — не осталась в долгу Катрин.

Хирург пожал плечами и удалился с ехидной улыбочкой на лице.

— Терпеть его не могу, — передернулась Диана.

— А кто может? Ты такого человека в нашей больнице знаешь? Он же никому прохода не дает. А меня еще с института своим вниманием «балует». Кстати, что-то к тебе он сегодня не приставал.

— Наверное, плохо выгляжу, — усмехнулась Диана.

— Ты и правда, как выжатый лимон, — покачала головой Екатерина Васильевна. — Устала, наверное? Когда же теперь будешь к экзаменам готовиться?

— Вечером, — отозвалась Диана и задумалась: через две недели в медицинском институте начинались вступительные экзамены, и девушка очень хотела поступить на факультет педиатрии. «Поскорее бы поступить и отучиться, — замечталась медсестра. — Может, к тому времени у Ирины с Игорем родится кто-нибудь, мальчик или девочка. Я бы их ребенка лечила…»

— Слушай, я только в этом году учиться закончила. Хочешь, я тебе лекции принесу по анатомии? — предложила Катрин, разом прервав радужные Дианины мечты.

— Ой, если не жалко, принеси… те… — улыбнулась медсестра.

— Я же тебе сто раз говорила, что разница в четыре года — просто ерунда. Давай на «ты»!

— Хорошо, — снова улыбнулась Диана.

После трудного дня напряжение немного спало. Конечно, большое количество больных не утомляло девушек так, как весть о смерти Елены. Катрин, хотя особой скорби и не почувствовала, но все-таки за полгода совместной работы к медсестре привыкла. Поэтому Диана находила вполне естественным, что доктор тоже переживает.

У Екатерины Васильевны с раннего утра все валилось из рук. Но даже отпуск за свой счет она была не вправе взять — работать было просто некому. Поэтому она только немного чаще курила, но старалась держаться спокойно и доброжелательно по отношению даже к самым зловредным больным.

— Да… Здравствуйте… Дарья? Но у нас такой нет… Ах, вот оно что, — рассмеялась в трубку Катрин, — конечно… Диана, это тебя… Бабушка, похоже.

Диана удивилась и насторожилась: раньше Евдокия Тимофеевна ей на работу не звонила. «Значит, случилось что-то важное… — обреченно подумала девушка. — Только бы не с ним!»

Но причина у Бабуси была пустяковая:

— Ты, Горяшка, никуда одна не ездий! А то не ровен час под машину попадешь. Чего я тогда родителям скажу? Я Гоше позвонила, он тебя привезет домой. А вечером к нам приходи, — тараторила баба Дуся, боясь сопротивления.

— Евдокия Тимофеевна, это я, Диана, — еле смогла вставить девушка, — Горяшки вашего здесь нет.

— Да это я тебе и говорю!

— Баба Дуся, а почему «Горяшка»? Вы же так только Игоря Анатольевича зовете! — удивилась внучка. — Это от слова «горе» или почти «Игорешка»? — поинтересовалась она, задумываясь над умственным здоровьем старушки.

— Не-е-ет, — протянула Бабуся. — Просто он всегда такой взрывной, горячий, значит, был. Вот я его с детства так и привыкла звать, — объяснила она. — А ты тоже такая, сломя голову летишь. Не ровен час, и тебя задавит какой-нибудь лихач… Лучше с Гошей приезжай, а Игорь Натолич наш занят очень… Потом расскажу.

— Конечно-конечно, — поспешно согласилась девушка. — Я Георгия Вениаминовича дождусь, а вечером к вам зайду.

Попрощавшись с Бабусей, Диана с благодарностью подумала: «Если бы не она, не видать мне ни работы, ни института… Что ж, придется послушаться, чтобы лишний раз не беспокоилась».

* * *

Олегу Малышеву это определенно не нравилось. Мало того, что Костиков был причиной полного обвала его личной жизни, так еще и мешал в работе! Конечно, блестящей карьере майора милиции доморощенный частный детектив не угрожал, но крови обещал попортить много. «Как его убедить, чтобы он в покое оставил этого Макарова? Подумаешь, мальчик из хорошей семьи!.. Да как раз такие чаще всего на преступления и идут. Просто с жиру бесятся! А Игорек размяк, слюни распустил…»

Дальше пофантазировать на такую хорошую тему Малышеву не дал настойчивый стук в дверь.

— Да, войдите, — громко отозвался он, мгновенно приняв суровое выражение лица.

— Добрый день.

Майор что-то недовольно буркнул в ответ: собственной персоной на пороге его кабинета уже второй раз за этот день стоял Игорь Костиков.

— Чем обязан?

— Устрой мне еще одну встречу с моим подзащитным.

— Зачем? — устало спросил Малышев, не одобряя напрасную трату времени, но все-таки вызвал дежурного и отдал соответствующие распоряжения.

Через несколько минут Макарова привели в отдельный кабинет. Игорь без всякого подхода приступил к делу:

— Я выяснил, что Вы действительно появились дома только в пять утра. Где же Вы находились до этого? Если в Покровске, до него всего двадцать километров. Значит, должен быть адрес, по которому подтвердят Ваше алиби. Правильно?

Андрей смотрел на адвоката широко раскрытыми глазами:

— Откуда Вам про Покровск известно? Я этого не говорил.

— Диана сказала. Но это не важно. Главное, что Вы этого преступления не совершали. Значит, я должен освободить Вас отсюда как можно скорее. Давайте договоримся — Вы мне полностью доверяете и рассказываете все начистоту. Иначе все еще больше запутается.

— Я не могу, — произнес Андрей, опустив голову. — Не могу сказать правду. А лгать не хочу.

— Почему? — удивился Игорь. — Я просто уверен, что алиби у Вас действительно есть. Но почему Вы о нем не говорите?

— Если меня выпустят, подозрение упадет на кого-нибудь другого, — продолжил Андрей, не поднимая взгляда. — Я не могу этого допустить.

— Послушайте, я Вам обещаю, что этого «кого-то», если он тоже невиновен, я обещаю вытащить. Но пока что я твердо пообещал Диане Ваше, слышите, Ваше освобождение. Давайте найдем способ сделать это вместе.

Похоже, имя римской богини возымело на молодого человека просто магическое действие. Он внезапно повеселел и сказал:

— Да я машину ремонтировал всю ночь. На станции техобслуживания в Покровске. Мы с ребятами всю ночь с карбюратором мучились: в диффузоре какое-то раздражение было, так что пришлось распылитель регулировать. Можете у них сами спросить, что мы только к утру закончили.

— Где эта станция находится? — детектив достал блокнот.

— Точно не помню… Где-то на магистрали, по дороге в Тарасов.

— Ладно, разберемся. Только надо было раньше эти сведения сообщить милиции.

Игорь, как ураган, ворвался в кабинет Малышева:

— Слушай, твоя версия рушится, как карточный домик! У него полное алиби. Если хочешь, проверь сам — позвони на станцию техобслуживания, задействуй своих ребят. В общем, сам знаешь. Но моего подзащитного придется выпустить.

За час Олег Павлович действительно смог отыскать и пресловутую станцию, и рабочих, которые всю ночь занимались карбюратором сломанной «десятки». Андрей не поверил, когда вечером его не только выпустили на свободу, но даже вернули ключи от машины.

— Переоденусь и заеду к Вам вечером. Можно, Игорь Анатольевич? — робко спросил Андрей на стоянке. Видимо, он хотел добавить что-то еще, но как-то замялся.

— Конечно, — отозвался Костиков. — Диана как раз у нас будет, — заметил он мимоходом, и сел в машину.