В горах ближе к небу

Наталья Солнцева, 2012

Бывший сотрудник сыскного агентства «Барс» Марат Калитин отправляется на Памир, чтобы на месте разобраться в загадочных событиях в районе Язгулемского хребта. Он расследует взрыв в туннеле, где снимался фильм, и последовавшее за взрывом исчезновение людей. Марат надеется отыскать работавшую в съемочной группе Ларису по просьбе ее мужа, но Лариса обнаружена мертвой. Кто убийца? И не связана ли смерть молодой женщины с найденным ею золотым самородком? Постепенно становится ясным, что корни странных событий уходят в глубокую древность и связаны не только с исчезнувшими земными цивилизациями, но и с жизнью других планет. Видео о книге «В горах ближе к небу»

Глава 3

Галактика Эол. Далекое прошлое

Долгие часы ожидания утомили Тэлла Элакриэна. Тяжесть навалилась на плечи. Утратив связь с Хелионом, он почувствовал себя забытым всеми. Впрочем, это скоро пройдет. Его одиночество закончится. «Этлон» — звездолет Тэлла — достигнет зоны, где станет возможной связь со станцией координации полетов Хелиона. Операторы станции всегда в курсе последних новостей, они владеют самой полной информацией обо всем, что может потребоваться пилотам.

Глядя в простирающиеся перед ним безмолвные дали Вселенной, Тэлл пытался уловить смысл ее молчания. Голографическое изображение точно воспроизводило картину ближнего космоса за бортом «Этлона» — гигантскую карусель звезд, словно между пилотом и космосом не было прочной, непроницаемой для излучений оболочки корабля.

Если бы кто-нибудь сейчас увидел Тэлла, то решил бы, что перед ним юный Бог, сидящий в облаке солнечного света и придирчиво оглядывающий свои творения. Его величественная фигура имела внушительные размеры. Лицо отличалось безупречным совершенством: высокий лоб, изысканная форма носа, красивые губы и особый разрез глаз. Сверкающий взгляд Тэлла завораживал. Гладкая, как зеркало, кожа с оттенком золота переливалась; короткие блестящие волосы ложились витыми прядями, оставляя лоб открытым. Пышное одеяние из яркой «атласной» материи, богато украшенное золотым орнаментом, напоминало «платье короля». Кто бы мог подумать, что перед ним простой пилот!

— Элакриэн, это Ари. Ты меня слышишь? Прервавшаяся связь возобновилась. Голос оператора казался взволнованным.

— Слышу, — без промедления ответил Тэлл.

— «Эрбор» обнаружен. Наши предположения оправдались, и скоро ты сможешь осмотреть его. Неизвестно, что там произошло. Будь осторожен.

— Я понял.

Речь шла о корабле, на котором Манфи в последний раз покинула Хелион и… пропала. Множество запросов, отправленных со станции на «Эрбор», оставались без ответа, долгие поиски не давали результатов. Время шло, а Манфи как в воду канула. И все же космические службы Хелиона упорно продолжали искать корабль. Их волновала судьба пилота.

«Эрбор» оказался совсем не в той части галактики, где ему следовало быть, согласно заданию, полученному Манфи.

На связь с Ари вышли ацтланы, загадочные для жителей Хелиона существа, люди-птицы. Они заметили в своей солнечной системе покинутый звездолет, похожий на корабли Хелиона. По описанию Ари узнал «Эрбор». Оператор получил от ацтланов изображение корабля, и последние сомнения рассеялись.

Завершая в космосе свою работу, Тэлл не раз задумывался о возвращении на Хелион. О том, что не увидит Манфи, не дождется ее из полета. Это повергало его в уныние. Теперь, когда он получил сообщение об «Эрборе», о возвращении на Хелион можно на время забыть.

«Наконец-то!» — мысленно воскликнул Элакриэн и занялся расшифровкой полученных данных. Он отключил голографический экран. Как по волшебству, картина космоса исчезла, и обстановка вокруг Тэлла мгновенно изменилась. Теперь его окружал роскошный интерьер, характерный для космических кораблей Хелиона.

Внутреннее убранство помещений «Этлона» поражало обилием предметов и богатством отделки. Нескольких круглых рабочих кабинетов, расположенных в центре корабля один над другим, видеобиблиотеки, кабина управления и зоны отдыха больше напоминали палаты дворца, нежели отсеки космического корабля. Задрапированные сверкающей тканью стены, ярко-красная мебель, хрустальные лифты. Их прозрачные кабины мгновенно и бесшумно доставляли пилота куда следует.

Корабли Хелиона напоминали огромные драгоценные дворцы, на сооружении которых не экономили. Космические суда должны обеспечивать максимальный комфорт и отвечать самым взыскательным требованиям пилотов и пассажиров.

На «Этлоне» пассажиров не было. Тэлл Элакриэн являлся единственным его обитателем.

В излюбленном им верхнем кабинете стояла скульптура большой черепахи, выполненная из золота в натуральную величину. Ее массивный рельефный панцирь был покрыт множеством замысловатых символов, изрезан концентрическими линиями разной толщины. Выпуклые янтарные глаза черепахи светились изнутри, словно живые. Тэллу никогда не надоедало любоваться ею. Черепаха напоминала ему Хелион, родной дом… и Манфи. Манфи любила забираться на черепаху верхом, делая вид, что едет. Как давно это было…

Большую часть времени Тэлл проводил в кабине управления, за компьютером. Расшифровав данные об «Эрборе», он попытался установить связь с кораблем. Запросы, отправленные им на бортовой компьютер «Эрбора», по — прежнему оставались без ответа.

Тэлл знал, что Манфи умерла.

Жители Хелиона не теряли связь с теми, кто по той или иной причине ушел из жизни. Существовал еще второй, незримый Хелион — астральный двойник их планеты, где среди красоты и роскоши пребывали души умерших. Когда они вновь вступали в жизнь, получая власть над телом, то не забывали о тонком мире, приютившем их на время. Увы, теперь многим приходилось слишком долго ждать своего часа. Некоторые успели потерять надежду обрести иную жизнь, привыкли к своим тонким телам и постепенно стали забывать мир твердых форм. Мысли беспрепятственно проникали туда и обратно, чтобы живые могли общаться с «мертвыми», и наоборот.

Тэлл знал — разлученные смертью влюбленные видятся в снах и могут обмениваться телепатическими потоками. Почему же с ним все иначе?

Множество раз Тэлл звал Манфи, умоляя ответить ему. Но все его усилия оказывались тщетными. Манфи безвозвратно канула, исчезла…

«Манфи, где же ты? — с горечью вопрошал он. — Почему ты не отвечаешь?! Почему покинула меня?»

В последнее время Элакриэн часто вспоминал огромный и величественный храм «Хели», где он и Манфи в знак любви обменялись золотыми браслетами. Как будто невысказанная мудрость, живущая в старых стенах храма, могла помочь ему вернуть утраченное счастье… Иногда Тэлл полностью погружался в прошлое. Он грезил и видел радостные глаза Манфи, ее чудесный наряд, ослепительные искры свадебных фейерверков. Полуденное солнце озаряло око гигантской золотой рыбы, украшавшей верхушку храма. Тэлл едва не таял в его лучах, ощущая, как их с Манфи чувства сплетаются, словно звуки одной мелодии.

Как много всего произошло с тех пор. Как много изменилось! Обитатели Хелиона переживали не лучшие времена. Их великолепные тела в значительной мере состояли из золота, которое по неизвестной причине начало истощаться. Цивилизацию ожидала гибель.

Элакриэну, как и другим пилотам, часто приходилось покидать свою планету в поисках золота. Оказалось, что этот благородный металл обладает разными свойствами в зависимости от того, под каким солнцем он родился. Не всякое золото могло спасти обитателей Хелиона.

Тэлл стал одним из лучших «космических странников» и приобрел ценный опыт, который считался достоянием всех хелионцев. Они умели почитать и хранить обретенные знания. Их блистательная культура, несмотря на угрозу полного исчезновения, стала одной из самых великих в галактике Эол.

Манфи не нравилось подолгу ждать Тэлла из полетов. Она увлеклась той же страстью к открытиям и далеким звездам и стала пилотом. Тэлл и Манфи встречались все реже и реже, отчего их чувства особенно обострились. Как бы далеко друг от друга они ни находились, оба могли видеть на своих браслетах «звезду влюбленных» — лучистую зеленую точку, которая пульсировала в такт биению их сердец.

Элакриэн не мог даже предположить, что однажды традиционный свадебный подарок причинит ему такую боль. В сознании Тэлла накрепко запечатлелись минуты, когда он считал слабеющие удары сердца своей возлюбленной и знал, что ничем не может помочь ей. Он видел, как замер последний импульс, и «звезда влюбленных» на его браслете угасла…

Его сковала тяжелая, жуткая неподвижность. Тэлл не чувствовал, как катились слезы по его застывшему лицу.

Не верилось, что кто-то мог причинить вред Манфи, посмел разрушить ее тело, красота которого была достойна поклонения. Что теперь нигде во всей Вселенной больше не сияют ее чудные, дерзкие и нежные глаза…

Элакриэн ощущал себя пустым и холодным, как заброшенная планета, на которой нет ничего, кроме злого смертельного ветра. Жизнь померкла, подобно светилу, вся энергия которого растрачена напрасно. «Час судьбы…» — именно тогда впервые ему на ум пришла эта странная неоконченная мысль.

Воспоминания разбудили притаившуюся боль. Тэлл никак не мог сосредоточиться.

Чтобы добраться до указанного Ари участка галактики, ему понадобится преодолеть огромное расстояние. Именно ему, Тэллу, предстоит разобраться, что произошло с того момента, как исчезли «Эрбор» и Манфи.

Он не думал о том, что может увидеть на обнаруженном корабле, который столько времени «висел» в космосе, не подавая сигналов. Не гадал, кто или что погубило Манфи и теперь подстерегает там его? «Час судьбы» снова настал для Элакриэна.

— Именно я оказался ближе всех к «Эрбору»! — ли — ковал он. — Манфи! Манфи! Если бы ты могла меня услышать!

Тэлл готовился к долгим часам сна. Пока «Этлон» доставит своего пилота в нужное место, пройдет немало времени. Он выполнил все расчеты, установил режим работы бортового компьютера. Маленький таймер, встроенный в золотой перстень на его руке, начал отсчет минут, в бесконечном течении которых «Этлон» наберет нужную скорость и помчится куда следует. Оставалось занять место в камере пассивного присутствия и позволить сну завладеть умом и телом.

Никто из пилотов Хелиона не любил эту вынужденную меру. Лежа на мягкой поверхности внутри камеры, Тэлл чувствовал, как забытье медленно заволакивает его сознание… и вот он уже парит внутри большого светящегося шара, одинокий и ничем не владеющий. За порогом сознания раскрывал свои объятия океан безмолвия, окунувшись в который можно забыть все…

— Тэ-э-эл-л! Тэ-э-эл-л-л!

Голос Манфи встревожил и удивил его.

— Манфи? Ты здесь?

— Нет…

— Ради небес, где ты? Что с тобой?

— Не знаю… я ничего… не знаю…

— Манфи, где ты? — настойчиво повторял Тэлл. — Отзовись… откликнись… подай мне знак!

Он напряженно ожидал ее ответа. Его окружала все та же белая молочная пустота, которая иногда становилась прозрачной.

— Манфи, скажи мне хоть что-нибудь! — просил он.

— Я сама… я сама остановила свое сердце. Мне показалось… нет другого выхода. Но я ошиблась. Я ужасно ошиблась, Тэлл!..

Он почувствовал, что она плачет…

Планета Земля. Памир. Наше время

Инженер-геодезист Дрозд вполне оправдывал свою фамилию. Крупный, выдающийся вперед нос делал его похожим на птицу. За ним специально посылали военный вертолет, чтобы получить пояснения относительно взрыва.

Батыркулов не понимал, зачем это нужно.

— Вы понимаете, что такое геодезия, господин Багров? — раздраженно спрашивал он Марата.

Калитин, то бишь «эксперт Багров», толком не понимал. Но признаваться в своей некомпетентности не собирался. И задал встречный вопрос.

— Место для строительства туннеля выбирал он?

— Место для туннеля определяют геологические изыскания, — с трудом сдерживаясь, ответил Батыркулов. — Прикажете и геологов сюда вызвать?

— Не мешало бы…

— Ну, знаете ли! — взвился председатель комиссии. — Это уж слишком! При чем тут геологи и геодезисты? Какое они имеют отношение к взрыву? Вот если бы туннель просто обвалился, тогда конечно…

Марата забавляла его злость.

— Геологи были здешние? — как ни в чем не бывало поинтересовался он.

Батыркулов с шумом надул щеки. Однако посмотрел-таки по документам. Настырность Багрова и глупые вопросы, которые тот задавал, возмущали главу комиссии. Но… делать нечего: он получил строгое распоряжение оказывать москвичу всяческое содействие.

— Геологи приезжали из Москвы! — с изрядной долей ехидства сообщил он «эксперту». — Прикажете послать за ними?

«Багров» махнул рукой.

— Ладно, не стоит.

Ему вдруг пришла в голову мысль, что московские геологи тоже могут быть связаны с Ревиным. Наверняка это он посодействовал. Значит, место для туннеля выбрано не случайно. Над этим фактом придется подумать. Потом.

В любом деле Марат прислушивался к своей интуиции вместо того, чтобы слепо исполнять инструкции. Вот и сейчас у него возникло убеждение: не все так просто. Разгадка кроется не в конце, а в начале. Чтобы выяснить, кто и зачем устроил взрыв, надо понять, кто и зачем решил строить туннель именно здесь.

Беседуя с Дроздом, Марат пытался установить сей факт.

— Как вы думаете, по какой причине произошел взрыв? Может быть, террористический акт? Все же афганская граница рядом.

— Фигня все, — сердился геодезист. — Тут боевики сроду не появлялись. Потому как на этом участке вдоль границы непроходимые горы. Возьмите карту и посмотрите. Можно пограничников спросить, они вам то же самое скажут.

Марат уже изучил карту прилегающей местности и был полностью согласен с Дроздом. Просто он решил так построить беседу. Зайти издалека.

— С этим туннелем сразу возникли проблемы! — выпалил Дрозд. — Дохлое место…

— Что вы имеете в виду?

— Видите ли, каждый геодезист имеет свою ошибку глаза… но таких просчетов, как здесь, я давно не помню. Чертовщина какая-то! Этот туннель решили строить с двух сторон. Понимаете? Значит, должен быть стык…

— То есть?

— Ну, в определенном месте две проходческие бригады должны встретиться. А не вышло. Не встретились. Пришлось вносить поправки, то да се… Крику было! Паршин, начальник строительства, чуть меня не сожрал. Матерился, как последний грузчик! Но я делал все точно, голову даю на отсечение. Дрозд в геодезии не новичок. Меня вся страна знает.

— И все-таки ошиблись?

— Не знаю, как это объяснить. Длина проходки небольшая. Плевая длина. Для ориентирования подземной основы — оси туннеля — я использовал гирокомпас.^[2] Он дает максимальную точность. Можно, конечно, отклониться, но не настолько же?!

— Вы полагаете, на гирокомпас что-то повлияло?

Дрозд долго молчал, смотрел мимо Марата вдаль, где в облачной дымке терялись очертания горной гряды. Потом тяжело вздохнул.

— Не знаю… Если скажу то, что думаю, вы меня за идиота примете. А врать не хочется. Не люблю я этого.

— Рискните, — улыбнулся Марат. — Вдруг встретите в моем лице единомышленника?

Инженер окинул «эксперта» недоверчивым взглядом.

— Меня и так считают алкашом и бабником. Не хватало еще заработать репутацию чокнутого.

— Вы правда бабник?

— Что мне остается делать, по-вашему? — усмехнулся Дрозд. — Вся моя жизнь проходит в командировках. Какая женщина станет терпеть такого мужика в доме? Я, между прочим, третий раз женат. И думаю, не последний.

— Курите?

Марат вытащил пачку сигарет, протянул геодезисту. Тот взял две штуки.

— Давно не баловался такими… Эх, житие мое бестолковое! Питаюсь всухомятку, сплю где попало, о горячем душе приходится только мечтать. Как тут без водки обойдешься?

Он зло пускал дым из ноздрей, молчал.

— Вы говорили что-то о гирокомпасе… — напомнил Марат.

— Да… Странное это место, — Дрозд повел рукой в воздухе. — Горы, туннель… и все прочее. Жутко мне здесь было. Я даже напился, когда уезжал.

— Почему жуткое?

— Чувствуется что — то этакое… худое. Как будто за то — бой постоянно наблюдают. Гирокомпас опять же… дал офигенную погрешность. Но ведь такого не бывает! Одним словом, я когда под землю спускался, не чаял выбраться поскорее. Вернее, даже не под землю, а внутрь горы… там сразу ледяная дрожь пробирала. Аж зубы стучали. Водка и та не помогала. Только вы не подумайте, будто я напивался на работе. Это потом, в вагончике… выпить и отрубиться, чтобы кошмары не мучили.

— Что вас пугало? — спросил Марат. — Может, видели что-то? Или слышали?

Дрозд покачал головой.

— Если конкретно, то ничего… Не могу я этого объяснить! Вот, например, идешь вдоль высоковольтной линии, и вокруг тебя воздух гудит, потрескивает. А ничего не видно. Поле… понимаете? Так и в туннеле. Сейчас, конечно, все по-другому: внутри горы полно народу, техники, свет проведен, вентиляция. И все же… многим там становится не по себе. Почему? Кто знает?

Марат понял, что инженер рассказал все. Дальнейшие расспросы ни к чему не приведут.

— Спасибо вам, — сказал он, вставая. — Вы мне очень помогли.

— Надеюсь, — усмехнулся Дрозд. — Из-за чего взрыв произошел, я понятия не имею. Только геодезия тут ни при чем.

После беседы с геодезистом Марат отправился в ки — шлак, где жили киношники. Надо было поговорить с Бахметом, но он решил сделать это завтра. Тем более что режиссер оставался в медпункте. Господин «Багров» заручился обещанием двух милиционеров, что Бахмет будет под строжайшим присмотром, завел мотоцикл и пустился в путь.

Горная дорога была ему не в новинку, а крутые повороты доставляли настоящее удовольствие. Солдаты из оцепления дважды проверяли у него документы, из чего Марат заключил, что подходы к туннелю под надежной охраной.

Кишлак лепился к горам, как птичьи гнезда. Стены домов в грязных потеках. Белить их будут позже, к лету. У дороги притулился к корявому дереву автобус. Видимо, транспортное средство съемочной группы. Один остался возле туннеля, а второй здесь.

Марат соскочил с мотоцикла и осмотрелся. Пожилая таджичка, переваливаясь, несла ведро с водой.

— Где тут живут приезжие из Москвы? — спросил Марат.

Она долго жевала губами, качала головой.

«Не понимает по-русски. Или глухая», — рассудил Кали тин и показал рукой на автобус. Женщина обрадованно кивнула, жестом показала, чтобы шел за ней. У большого забора она остановилась, переминаясь с ноги на ногу.

— Понял, — сказал Марат, улыбаясь как можно приветливее. — Спасибо.

Таджичка пошла дальше, а он толкнул калитку на ржавых петлях. На пороге дома стояла дородная тетка с платком на высокой прическе. Платок был яркий, в красных и желтых разводах. По двору лениво бродили овцы.

— Здравствуйте, — вежливо произнес Марат. — Я к вам. Из Москвы.

Женщина продолжала смотреть на него непонимающим взглядом. Он заметил, что ее глаза мокры от слез.

— Что-то случилось?

— Вы кто? — вместо ответа спросила она.

— Я к Ларисе Мельниковой, привез письмо от мужа. Могу я с ней поговорить?

— К Ларисе? — женщина чуть посторонилась, пропуская его в дом. — Меня зовут Глафира, — представилась она. — Мы живем вместе.

— Очень приятно, — слегка поклонился Марат. — Алексей Багров, знакомый Мельникова.

Он решил пока не представляться «экспертом». Люди будут чувствовать себя свободнее, глядишь, и расскажут что-то интересное.

Глафира повела его в комнату, забитую ящиками и одеждой.

— Это наша с Ларисой комната, — сказала она. — Садитесь на ящик, больше некуда. Здесь все инвентарь. Тесно, не повернешься. Я администратор, а Лариса — моя помощница.

Она замолчала и только шмыгала носом.

— Могу я…

— Чаю хотите? — перебила его Глафира.

— Не откажусь.

— Вам какой? Мы с Ларисой зеленый пьем.

— Давайте зеленый, — кивнул Марат.

Глафира шумно вздохнула, от чего ее пышная грудь соблазнительно всколыхнулась.

— Я сейчас…

— А где Лариса?

Из глаз администраторши хлынул такой поток слез, будто прорвало шлюзы.

— Нет ее., не-е-ет… — захлебываясь, рыдала Глафира. — Пропа-а-а-ла Лари-и-са… сгинула-а-а…

— Простите? — не понял Калитин. — То есть, как сгинула?

— И-исчезла она… Вчера еще была, а нынче… я проснулась… Ларисы не-е-ет…

Примечания

2

Гирокомпас — гироскопический прибор для определения курса судна.