Отбор для дракона

Наталья Шнейдер, 2023

Как отвязаться от престарелого жениха когда перспектива стать молодой богатой вдовой вовсе не привлекает? Сбежать на императорский отбор. Замуж за дракона я тоже не хочу, но пока тянется отбор, глядишь, и сумею придумать, как выкрутиться.Вот только один из придворных постоянно оказывается рядом, а мое глупое сердце рядом с ним бьется все чаще. Но тот ли он, за кого себя выдает?

Глава 8

Дверь открылась с помощью магии, потому что герцог продолжал сидеть в том же кресле, где недавно устраивалась я, угощаясь чаем. Господин Гримани уже тоже был здесь, стоял напротив герцога. Возможно, что-то рассказывал, трудно было судить: завидев меня с ребенком, он вытянулся так, словно шест проглотил, и процедил:

— Что вам угодно?

Я сглотнула комок в горле — под взглядом императорского дознавателя, казалось, кровь разом застыла в жилах, а в голову начали приходить формулировки в стиле «нарушение общественного порядка» или «покушение путем создания невыносимого шума и доведения до сумасшествия», а заодно — видения подвалов и виселицы, хотя мне как дворянке полагалась плаха. Даже неугомонный ребенок затих.

— Прошу прощения, господа, — выдавила я.

— Где вы взяли… это? И зачем притащили сюда? — холодно поинтересовался господин Гримани.

Мне снова захотелось провалиться сквозь землю. Пришлось прокашляться прежде, чем открыть рот.

— Еще раз прошу прощения, господа, но я подумала, что люди, занимающиеся охраной дворца, должны знать, как найти…

А кого, собственно, найти? Дворцовым хозяйством должен заниматься гофмаршал, но дворянин на этой должности едва ли сам общается с прислугой и знает, кто мать этого сопливого сокровища. Камер-фурьера? Или стоило брать ниже?

–…гоф-фурьера, — решилась я. — Или кого-то рангом ниже, кто мог бы знать мать этого ребенка и вернуть его ей.

— Да что вы себе поз… — зашипел дознаватель и осекся, когда герцог поднялся с кресла.

— Зайдите и сядьте. — Он указал мне на кресло. — Сейчас найдем, кого позвать.

Возмущению господина Гримани, казалось, не было предела, и я решила не злить его дополнительно.

— Не переживайте, ваше сиятельство, и вы, господин дознаватель. Мы подождем в коридоре, чтобы вам не мешать.

Я попятилась, волоча за собой ребенка. Встала у стены. Мальчишка снова захныкал. Я опять опустилась напротив него, вынула из рук порядком измочаленный кораблик.

— Хочешь, расскажу сказку? Про зайчика, медведя и жучка с золотыми крылышками?

— Про зайчика! — снова запрыгал мальчишка. — Хочу!

Мимо нас прошел человек в ливрее, скрылся за дверью.

— Когда пришла весна, маленький зайчик прыгал…

— Прыгал! — Он поскакал вокруг меня, на втором круге я перестала следить за ребенком взглядом, чтобы не замутило. Дождавшись, когда он успокоится, продолжила:

–…и радовался солнцу. Жучок с золотыми крылышками тоже радовался солнышку. Он вылез на травинку погреться и увидел зайчика. «Давай дружить, зайчик!» — сказал он.

Человек в ливрее снова вышел в коридор и быстрым шагом устремился прочь.

— «Давай!» — ответил зайчик, и они стали играть вместе…

Я как раз дошла до места, где зайчика схватил за уши голодный и злой медведь, когда человек в ливрее вернулся, ведя за собой… распорядителя императорского отбора, графа Боула. Я осеклась на полуслове. Выпрямилась. Мальчишка тоже замер, и лицо его стало неожиданно серьезным.

— Как ваше имя? — поинтересовался распорядитель.

— Мелани, баронесса Асторга, — склонила я голову.

— Поздравляю вас, баронесса. Вы прошли на следующий этап.

Я подобрала отвисшую челюсть.

— Благодарю вас, граф Боул. Могу я попросить объяснений?

Мальчишка вдруг очень взросло усмехнулся, закопошился за воротом и извлек из складок незаметную снаружи булавку. Лицо его мгновенно преобразилось: нежные розовые щеки втянулись, вокруг глаз появились морщины. Рост, правда, почти не увеличился. Карлик! Уже немолодой карлик. И очень хороший лицедей.

— Позвольте представить вам господина Кеплера, шута его императорского величества, — сказал распорядитель.

Я присела в реверансе, проглотив рвущиеся наружу слова. Вот чуяло мое сердце, надо было попытаться развеять иллюзию! Впрочем, на зачарованный артефакт моя магия могла и не подействовать, ведь наверняка тот, кто его зачаровывал, был намного сильнее и опытнее меня. Великолепная иллюзия, не просто перекрывающая то, что под ней, а взаимодействующая с тем, что должна была спрятать. На лице карлика до сих пор кое-где оставались следы сажи, стертой моим платком. Потрясающее мастерство!

— Императрица должна быть сострадательна и терпелива. Та, что способна молча пройти мимо плачущего ребенка, или та, кто, потеряв терпение, может снова бросить его одного, недостойна стать супругой его императорского величества, — торжественно провозгласил граф Боул. — К великому нашему сожалению, таких нашлось немало.

— Полагаю, я должна молчать о случившемся? — поинтересовалась я.

— Уже нет. Мы испытывали дам весь день, правда группами, на которые они сами разделились, разбредясь по саду. Вы оказались последней и с честью прошли испытание. Что особенно похвально — в полном одиночестве. Значит, вы проявили участие к ребенку не потому, что вам хотелось хорошо выглядеть в чьих-то глазах.

— Благодарю вас, — поклонилась я.

Кажется, мне срочно нужно ведро спиртовой настойки пустырника. Или кандалы, чтобы справиться с соблазном пристукнуть распорядителя вместе с императорским шутом. Это же… Форменное издевательство! Сострадательна и терпелива! Это я-то — сострадательна и терпелива?

— Император узнает об этом.

Час от часу не легче! Но все, что мне оставалось, — лишь снова поклониться. Не спрашивать же, в самом ли деле император следит за отбором? Нам-то он на глаза пока не показывался. Наверняка опасался, что толпа восторженных дев разорвет его на части не хуже стаи изначальных тварей.

— Могу я забрать себе эту вещицу? — поинтересовался господин Кеплер, показывая мне бумажный кораблик.

— Конечно, я же подарила его… гм, вам. Но зачем? Это же просто безделица.

— Его императорскому величеству будет крайне любопытно узнать, как проходило испытание.

— В самом деле? — не выдержала я. — К его услугам все развлечения мира, неужели женские бои в грязи могут с ними сравниться?

— Можно без конца смотреть, как течет вода, горит огонь… — Господин Кеплер многозначительно замолчал.

— И как дамы рвут друг другу глотки из-за мужчины, — невесело усмехнулась я.

И я сама в это влезла, поставив себя на одну доску с герцогиней Абето и ей подобными. Что ж, значит, и осуждать их я не имею права. Остается только постараться сохранить остатки достоинства.

— Конечно, вы можете забрать кораблик, если считаете, будто он развлечет его императорское величество.

— Он дополнит «волшебный» камень, зайца, свернутого из носового платка, светящуюся веточку и оборванную ромашку, на которой меня учили гадать. — Шут усмехнулся. — И хворостину, которой меня пытались заставить заткнуться.

— Кто-то посмел ударить такого малыша? — Я смутилась. — Простите, я имела в виду малыша, которого вы изображали.

— Такие нашлись. Вы не обидели меня. — Господин Кеплер поклонился. — Знакомство с вами доставило мне истинное удовольствие, баронесса. Желаю удачи.

Я проводила их взглядом — распорядителя и императорского шута, который не доставал и до пояса своему спутнику, но шел спокойно и с достоинством, а распорядитель подлаживал шаги под его. Господин Кеплер… Вспомнила! Дядя как-то упоминал это имя. Человек, чьей благосклонности добивались многие, потому что он был одним из тех, с кем считался прежний император. И сын его, похоже, держит карлика при себе вовсе не ради забавы.

Интересно, не этот ли человек придумывает задания для отбора? Едва ли император станет сам забивать себе голову… Не додумав, я вздрогнула от звука отворяемой двери.

— Чем закончилась сказка? — поинтересовался герцог.

— Вы знали? — не удержалась я, имея в виду вовсе не сказку.

— Конечно. Примите мои поздравления.

От его слов что-то внутри противно сжалось. Словно он своими руками отдал меня другому мужчине и отошел в сторону. Я мысленно выругалась. Да даже если и так? Мы знакомы полдня. Я — не его круга, это очевидно. Потому хватит выдумывать себе страдания по тому, чего не было и не могло бы быть. Полюбовалась? Даже потрогала немного, вот и достаточно.

— Благодарю.

А вздумает присниться — начну с выражением читать ему учебник, сам сбежит.

— Так все же удалось ли зайчику улизнуть? — с улыбкой спросил герцог.

— Конечно, разве я стала бы рассказывать малышу сказку с плохим концом? Увидев, что зайчик попал в беду, жучок с золотыми крылышками сел на нос медведя и укусил его. Потом перелетел на ухо. Разъяренный медведь изо всех сил ударил себя по голове, да так, что сам не устоял на ногах. Выронил зайчика, и тот со всех лап устремился прочь. Когда медведь опомнился, зайчик с жучком были уже далеко.

— Значит, добро, как всегда, восторжествовало?

— Я бы сказала — дружба и разум.

— Тогда мне остается только пожелать вам, чтобы разум и дальше был на вашей стороне. Что до дружбы — кажется, вы сумеете ее завоевать и без моей помощи.

— Спасибо за добрые пожелания, — снова поклонилась я.

Не успела выпрямиться, как усиленный магией голос распорядителя велел всем участницам отбора собраться в общей гостиной. Я подпрыгнула, проглотив ругательства.

— Как вы это выносите? — не удержалась я от вопроса. — В смысле постоянные обитатели дворца?

— Пока это даже забавно. К тому же многим ли довелось стать свидетелем события, которое происходит раз в тридцать, а то и в сто лет?

Надо было бежать, но теплый карий взгляд словно пригвоздил меня к месту.

— Еще скажите, что будете внукам рассказывать.

— Вполне возможно. А вы? — Прежде чем я успела что-то ответить, он перебил сам себя: — Впрочем, я совсем забыл: вам же все это неинтересно. Непонятно только, что вы здесь делаете в таком случае.

— В данный момент — спешу занять свое место среди остальных, — вежливо улыбнулась я. — Всего доброго.

Его взгляд, кажется, прожигал мне спину, пока не закрылась дверь.

Я думала, что на месте окажусь последней, но, когда я появилась, гостиная была полупуста. Баронесса Рейнер, заметив меня, с улыбкой поправила юбки, и оказалось, что рядом с ней на банкетке есть свободное место, куда я и устремилась.

— Не стоит благодарности, — перебила она меня. — И, может быть, перейдем на «ты». Я Аделаида, для друзей — Делия.

— Мелани, — улыбнулась я в ответ и тут же пихнула ее в бок, призывая обратить внимание на распорядителя, который достал из жилетного кармана часы.

— С момента объявления прошло пять минут, — сообщил он. — Ждем еще пять минут, и все, кто не успеет явиться к тому времени, отправятся домой.

— Интересно, — протянула себе под нос Делия. — Я читала про предыдущие отборы. Там были конкурсы, к которым можно было подготовиться хотя бы морально. Тут же никогда не знаешь, чего ждать. Этот ужасный ребенок чего стоил! Грязный и дурно воспитанный!

— Но судя по тому, что ты здесь…

— У моих родителей девять детей. — Я охнула, а она хихикнула. — Я старшая, так что было не привыкать.

— Могу только посочувствовать. Быть старшей, наверное, очень утомительно.

— Что ты, малыши такие славные! Хотя, конечно, иногда они способны довести до белого каления… — Она осеклась под пристальным взглядом распорядителя.

— Пунктуальность — крайне важная черта, — торжественно начал тот. — Уважение к своему и чужому времени…

Он продолжал заливаться соловьем, кажется, не замечая, как стекленеют взгляды присутствующих дам. Зато пришедшие позже остальных, удостоившись персональной нотации, отходили от двери едва ли не на цыпочках, потупив взоры.

— Время вышло! — наконец объявил распорядитель. — Все, кто не удосужился поторопиться, лишились права на дальнейшее участие и, что куда важнее, возможности личного знакомства с императором.