Ты снова моя

Ната Радуга (2024)

— Тебе ведь плевать, отпусти нас, — прошу в который раз, не зная уже на что надеяться.– К мужу вернуться хочешь? — ухмылка на его лице словно лезвие по сердцу. — Валяй, но сына я тебе не отдам.– Денис, прошу, мы явно тебе не нужны…– Закройся! — рявкает, нависая надо мной. — Либо остаёшься со мной и сыном, либо сваливай, но одна.

Глава 3

Денис

Сижу на диване в одном полотенце после душа и думаю о сегодняшнем дне. Уж всего этого говна я точно не ожидал, когда приехал отмыть деньги на этом ремонте школы. Не ожидал столько всего из-за одного развода, но хорошо, что приехал и спас Катю от этого урода. Сына обрёл, взрослого, умного и храброго. Гены ничем не скроешь, вряд ли его так воспитал Попов. Сомневаюсь, что он вообще приложил руку к его воспитанию. Да и слава богу, вырос бы ещё один тиран.

— Не холодно? — раздаётся мелодичный голос, и Катя усаживается рядом.

— Нет, — мотаю головой. — Тебе, вижу, да, — обнимаю дрожащее тело и прижимаю к своей груди.

— Это, скорее, от переживаний, — проговаривает и укладывает голову на моё плечо.

— Нечего переживать, — успокаиваю, погладив по волосам.

— Что с тобой сделали? — спрашивает, проводя холодными пальцами по моим рёбрам, где красуется огромный синяк.

— Они заплатят, не переживай, — уверяю её, сам не сомневаясь ни на секунду.

— Прости, — шепчет и почти невесомо касается губами багрового пятна на коже.

— Не начинай опять, тебе незачем извиняться, — проговариваю в который раз. — Я взрослый мужик, и сам принял решение.

— Но явно не на такое ты рассчитывал, — судя по тому, что на мой живот капает, она снова плачет.

— Кать, если ты не прекратишь лить слёзы по любому поводу, у нас будет другой разговор, — серьёзным тоном проговариваю и приподнимаю её лицо за подбородок.

— Прости…

— И извиняться тоже прекрати, у меня уже аллергия на твое «прости», — добавляю.

— Не буду, всё, — выпрямляется, вытирает щёки и вымученно улыбается. — Так что было в участке?

— Да ничего, врезали пару раз, тюрьмой угрожали и несуществующими обвинениями, Саша быстро разобрался, — коротко отвечаю, не посвящая в детали.

— Как? Он что-то взял из твоей машины.

— Видеорегистратор, — киваю. — Я удачно припарковался, и всё, что было во дворе твоих родителей, записалось, так что если уж и выдвигать обвинения, то против Сафонова, — говорю, а на деле думаю, как бы его в асфальт закатать.

— Скажешь тоже, — фыркает Катя. — Кто пойдёт против Валеры…

— Я и мои юристы, а если не получится, то я подключу других людей, — раздражённо бросаю.

— Каких? — выпучивает глаза на меня.

— Тебе лучше не знать, — отмахиваюсь и, схватив её за талию, усаживаю к себе на колени. — Егор спит? — спрашиваю, прижимаясь губами к её шее.

— Спит, разозлился на меня, — с придыханием отвечает.

— За что? — задаю вопрос между поцелуями.

— За то, что укладывать его пошла. «Ты мне ещё сказку прочитай, мама», — изображает голос сына и смеётся.

Сына! Моего сына! У меня есть сын! Чёрт, как же это приятно произнести.

— Ну правильно, взрослый пацан, — говорю и спускаю лямку платья.

— Мне нужно домой, — припечатывает этой фразой, и я отстраняюсь.

— Не понял, — хмурюсь. — Твой дом теперь там, где я…

— Мне нужно вещи забрать, я в этом платье третий день уже хожу, — поясняет, и я успокаиваюсь.

— Я дам тебе карту, пойдёшь завтра и купишь всё, что нужно тебе и Егору, — возвращаюсь к своему приятному занятию.

Кажется, у меня зависимость от её тела, запаха, нежной кожи.

— Не могу взять у тебя деньги, ты и так много для нас делаешь, — хрень какую-то несёт. — У меня есть немного, я копила, чтобы сбежать.

— Господи, — откидываюсь на спинку дивана. — Какая ты упрямая.

— Ну Денис…

— Ты хочешь, чтобы Гриша тебя убил там или что? — уже начинаю злиться.

— Я буду ждать, когда он уйдёт из дома, быстро соберу всё необходимое и вернусь…

— Так, всё! — прерываю её бред. — Завтра, карта, магазины, и разговор окончен. Поняла?

— Угу, — поджимает губы, скрывая улыбку.

— Что? — спрашиваю, смотря в затуманенные глаза.

— Ты такой сексуальный, когда злишься, — проговаривает и проводит пальчиками по моему животу, проникая под полотенце.

— Да ты у нас шалунья, — произношу, впиваясь руками в её бёдра.

— Не здесь, — останавливает, когда я поднимаю подол платья.

— Как скажешь, — подхватываю её на руки и несу в ванную.

Надо завтра другой номер снять, этот на троих мал будет.

— Только тихо, — шепчет, когда я закрываю за собой дверь.

— Не обещаю, — усаживаю её на тумбу и срываю с себя полотенце. — А, кстати, — начинаю, вспомнив кое-что и избавляя её от этой тряпки. — Купи в аптеке таблетки эти, чтобы ребёнка не заделать.

— Не надо таблетки, — отвечает, помогая мне её раздеть. — Детей не будет.

— В смысле? — застываю.

Я так-то молодой, и одним сыном отделаться не хочу. К тому же, я пропустил десять лет его жизни, хотелось бы почувствовать все прелести отцовства с самого начала.

— Я не хотела забеременеть от Гриши и сделала… — я задерживаю дыхание, готовясь к худшему.

Катя держит паузу, словно специально маринует меня. Выпускаю её из объятий и отхожу на шаг назад, внимательно смотря на эту женщину.

— Кать? — обращаюсь к ней в ожидании ответа, уже готовый услышать худшее.

— Уколы делаю, четыре раза в год, — ровным голосом, а я всё ещё стою, потому что мало что в этом понимаю.

— Что ещё за уколы? Детей вообще иметь не можешь? — уточняю, стараясь держать себя в руках.

— Могу, конечно, ты чего, — улыбается, а меня что-то пока не тянет на веселье. — Последний сделала недавно, так что пару месяцев получается не могу…

— А если не делать эти уколы? — прищуриваюсь я.

— То можно забеременеть, — проговаривает, и я выдыхаю с облегчением.

— Зачем так пугать? — качаю головой и возвращаюсь к её телу.

— Ты хочешь ещё детей? — дрогнувшим голосом спрашивает, пока я целую её шею.

— Конечно, уж больно процесс их зачатия мне нравится, — отвечаю в перерывах между поцелуями, спускаясь к груди.

— Сумасшедший, — хихикает над головой, выгибаясь мне навстречу.

Яйца скоро взорвутся от напряжения, и я решаю оставить долгую прелюдию на потом. Раздвигаю ноги Катьки максимально широко, отодвигаю трусики и рывком заполняю её собой, едва удерживаясь на ногах от свалившегося на меня кайфа. С губ Кати срывается рваный стон, который я тут же заглушаю поцелуем, и, прижав её к себе, начинаю двигаться, постепенно ускоряя темп.

— Тише, — шепчу, когда Катя стонет слишком громко. — Прикуси губу, — говорю, и она подчиняется, заглушая свои крики.

Заставляю её лечь на спину и, впившись пальцами в её талию, особо рвано, резкими толчками насаживаю её на свой член всё глубже и глубже.

Неописуемые ощущения испытываю только с ней одной. Каждый раз как первый, как познавать снова и снова, что такое секс. Столько баб перетрахал за это время, но только от неё у меня крышу рвёт. Хочу её всегда, везде, вот такую красивую, потную, с закатанными глазами от удовольствия, которое я ей дарю.

Когда тело подо мной напрягается, а член сжимают нежные стенки её лона, словно железными тисками, у меня зубы сводит. По позвоночнику ток пробегает каждый раз, когда она так вкусно кончает. И стоит ей содрогнуться в оргазме, как меня тоже накрывает. Словно огромная морская волна, которая заглатывает сёрфера.

Пару минут мы не двигаемся, я перевожу дыхание, упав лбом на влажную грудь, слышу громкий стук своего сердца в ушах и рваные вздохи Кати.

— Мне нужно в душ, — проговаривает она, и я с неохотой выпрямляюсь, поднимая её за собой.

Быстро сполоснувшись, я наматываю полотенце обратно на бёдра и оставляю Катю принять душ. Если останусь, трахну её ещё раз, но она и так вымоталась за сегодня.

— Что ты маме сделал? — раздаётся детский голос, и я застываю на месте.

— Что? — непонимающе смотрю на Егора в полутьме гостиной.

— Ты маму обидел? — повторяет свой вопрос, сжимая кулачки.

Начинаю понимать, в чём дело, и, бросив мимолётный взгляд на дверь ванной комнаты, едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.

— Нет, конечно, я ведь обещал, — прокашлявшись, начинаю, но что говорить дальше, я понятия не имею.

«Сынок, я просто трахнул твою мать на тумбе, ничего плохого»

— Егор… — начинаю, но тут же замолкаю. Ну вот что ему сказать, он взрослый, но не настолько. — Мама просто поскользнулась, встать не могла, а я помог, — выговариваю и выдыхаю.

— Точно? — хмурится ребёнок.

— Конечно, — киваю я. — Вот выйдет из душа, и сам спросишь, — говорю больше для того, чтобы он убедился.

— Хорошо, — вместо «ладно, верю», он прыгает на диван и принимается ждать.

М-да уж, анекдотичная ситуация.

Катя не торопится, а ситуация нагнетается. С одной стороны, смешно — сидят двое с разницей в двадцать лет и ждут любимую женщину. Мне даже интересно, что в таких случаях говорят ребёнку, а у Кати сто процентов есть нормальный ответ. Надо учиться общаться с сыном и не выглядеть, как архитектор, который не может с бригадой договориться. Книжку что ли почитать ему или погуглить, чем заняться с собственным сыном, а лучше у Кати спросить.

— Как дела в школе? — решаю разрушить эту тишину.

— У нас каникулы, — сухо отвечает Егор.

Ну точно, Денис, скоро конец июня уже, какая школа.

— А так хорошо, у меня только две четвёрки, — добавляет сын, и я улыбаюсь.

Я в школе не особо хорошо учился. Ну как, до седьмого класса ещё нормально, а потом член требовал горячее лоно, а не “Мёртвых душ”.

— Молодец, тебя с радостью примут в новой школе, — проговариваю я, потрепав его по макушке.

— В новой школе? — поворачивается и прищуривается. — Это которую вы построите?

— Нет, новая школа в Москве, — отвечаю, всё ещё улыбаясь как придурок.

Как я не понял сразу, что они с Поповым не имеют ничего общего? Егор ведь вылитый я: те же черты лица, форма носа, даже губы мои, от Кати ничего. Ну точно, надо девочку заделать, чтобы на неё была похожа.

— Мы поедем в Москву? — ещё больше хмурится Егор.

— Да, у меня большой дом с бассейном, ты ведь любишь плавать? — спрашиваю, но улавливаю совсем не радостное настроение.

— Люблю, — неохотно кивает. — Но у меня здесь друзья, — поднимает глаза на меня.

— Заведёшь новых…

— Заводят собак, — перебивает, и я захлопываю рот.

— Хорошо, познакомишься с новыми, — соглашаюсь.

— А если не получится? Я могу им не понравится, — проговаривает и сжимает губы. А вот и сходство с Катей, она всегда так делала, когда нервничала.

— Это невозможно, ты всем понравишься, а девочки хвостом будут за тобой ходить…

— Не рано начал его этому учить? — раздаётся голос нашей мамы.

— А я что? Я ничего, — качаю головой, подняв руки в сдающемся жесте.

— Егор, почему ты не спишь? — спрашивает, суша полотенцем волосы.

— Я услышал, что тебе плохо, — отвечает ребёнок, и я, поджав губы, смотрю на Катю, которая сделалась цвета спелого помидора.

— Я объяснил, что ты упала, а я помог, — опережаю ответ Кати, чтобы она не выдумала другое.

— Да, там пол мокрый, и мама упала, — спешно подхватывает.

Ну точно, нужен другой номер, каждый вечер выдумать сказки мне фантазии не хватит.

— Ты с папой тоже так говорила, — не унимается Егор, а мне зубы сводит от его «папа» в сторону этого урода.

— Егор, — влезаю я. — Мы с тобой говорили сегодня о том, что Гриша не твой папа, так? — ребёнок кивает. — А кто твой папа?

— Ты? — неуверенно спрашивает.

— Правильно, я, так что Гришу не стоит папой звать, — проговариваю раздражённым тоном.

— Денис, он был его отцом десять лет…

— Был, не был, — бросаю. — Я его отец, а Попов… — замолкаю, потому что на языке одни маты.

— Егору нужно время, — милым голосом произносит и, подойдя к дивану, садится рядом с сыном. — Дай возможность ему привыкнуть, — просит, и я вздыхаю.

Понимаю я всё, но вырвалось, и знаю — сам виноват в том, что мой сын зовёт другого мужика отцом, но жуть как неприятно скребёт.

— Хорошо, извините, — сдаюсь и опускаю голову, сжимая кулаки.

— Не плачь, — внезапно проговаривает мальчик и кладёт свою ручку на моё колено. — Вы мне больше нравитесь, папа на меня только кричал и пугал, — признаётся, а мне только за это хочется свернуть шею Попову.

— Теперь на тебя никто не будет кричать, и у тебя будет всё, что только ты захочешь, — смотрю на сына, сжимая его руку на своем колене.

— Всё? — вопросительно выгибает брови.

— В разумных пределах, ты всё же ещё маленький, — исправляюсь.

— А компьютер в разумных пределах? — спрашивает и нервно губы сжимает.

— Конечно, хоть целая комната компьютеров, — с улыбкой отвечаю.

— Целую комнату не надо, только один, — мотает головой, ну скромность у него тоже от Кати.

— По рукам, — протягиваю ему ладонь, и он сжимает её по-мужски.

— Буду папой тебя звать, если будешь хорошо себя вести, — припечатывает этой фразой и, спрыгнув с дивана, уходит в сторону спальни.

— Ну точно мой, — с гордостью бурчу под нос, смотря ему вслед.

— Я раньше только сходства во внешности замечала, — раздаётся голос Кати. — И не подкупай его, пожалуйста.

— Да его и не подкупишь, — усмехаюсь я.

— Баловать тоже не надо…

— Имею право, как минимум десять дней рождений пропустил…

— Девять, — поправляет Катька.

— А само рождение? — с улыбкой смотрю на неё.

— Ну он и в год ничего не понимал, а когда родился, ему только молоко нужно было…

— Любовь к сиськам у него тоже от меня, — проговариваю и, вытянув руки, хватаю её за талию и притягиваю к себе.

— Фу, Денис, это пошло, — кривится она.

— Да ладно, — хмыкаю и целую пухлые губы.

— Давай спать, — отрывается от меня. — Поздно уже, — добавляет, смотря на часы на тумбе.

— Пол второго ночи? — удивлённо вскидываю брови.

— А я о чём, — встаёт на ноги. — Этот диван хоть раскладывается? — смотрит на предмет мебели.

— Нет, — бросаю и ложусь. — Я не против, если ты поспишь прямо на мне, — хватаю её за руку и под судорожный вдох заставляю упасть на меня.

К счастью, мы поместились вдвоём, и отрубился я, едва глаза закрыл. Завтра начну превращать жизнь Попова и его двоюродного братца в ад. А Катька решила ослушаться меня и рискнуть собой ради каких-то тряпок.

А следующее утро у меня максимально непривычное и необычное. Когда я выхожу из душа, в гостиной на столе уже накрыт завтрак. Катя в одном халате что-то крутится, а Егорка сидит за столом и с интересом наблюдает за матерью.

— Нет, Егор, — говорит она, когда сын тянется к корзине с булочками. — Папу ждём, забыл? — укоризненно смотрит на ребёнка.

— Кать, ты чего? Пусть ребёнок поест, — проговариваю, заодно обозначая своё присутствие.

— Ой, ты уже всё, — расплывается в улыбке. — Мы тебя ждали.

— Не надо меня ждать, я не король, а вы не мои подданные, — восклицаю и присаживаюсь за стол.

— Ты потом ругаться будешь, — говорит Егор.

— Что за глупости? — вопросительно вскидываю брови.

— Папа ругался, говорил, что мы семья и должны делать всё вместе, — отвечает ребёнок.

Чем дальше, тем хуже. Что я ещё узнаю? Нет, не так, точнее: от чего я ещё охренею?

— А если папы целый день нет, ты голодный? — смотрю на этого пацана, и представить сложно, какое у него детство.

— Нет, просто не говорим ему, — это пиздец, товарищи.

— Кать? — перевожу взгляд на опустившую голову женщину.

— Что? Давай тему сменим, — сухо, резко и не подняв головы.

— Понятно, — вздыхаю я. — Значит так, чтобы я этого больше не слышал, это… твою же мать, ну что за хрень вообще! — не договариваю мысль и встаю из-за стола.

— Денис? — окликает Катя.

— Аппетит пропал, — бросаю и иду в сторону спальни, спешно переодеваюсь, попутно набирая Сашу.

— Денис? — раздаётся вопросительно по ту сторону.

— Пора работать, Саша, — говорю без приветствия.

— Я всегда готов, — ровным тоном отвечает мужчина.

— Через пять минут в ресторане, — бросаю и отключаюсь.

Переодевшись, я выхожу из комнаты, и на меня смотрят две пары глаз.

— Денис, прости, я не хотела…

— Я найду психолога, у тебя какое-то нездоровое чувство вины, — перебиваю, посмотрев на неё предупредительным взглядом.

— Но я правда…

— Ты ни в чём не виновата! Извиняться не надо каждые пять минут, есть не стал, потому что не терпится шею свернуть этому… — замолкаю и перевожу взгляд на сына. — В общем, у меня встреча с юристом, — меняю тему. — Вот карточка, — достаю из кошелька одну из карт и кладу на комод. — Идите по магазинам прогуляйтесь, я скажу Юре, чтобы он отвёз, куда скажете, — после этих слов выхожу из номера и спускаюсь на первый этаж.

— Доброе утро, — протягивает руку уже ожидающий меня Саша.

— Доброе, — киваю, пожав его ладонь, и направляюсь в сторону ресторанного зала. — Чёрт, — торможу и делаю пару шагов назад, останавливаясь у стойки регистрации. — Мне нужен другой номер, с двумя спальнями, — говорю девушке с ярко накрашенными губами.

— Остался только президентский, — с улыбкой сообщает.

— Вот как, — хмыкаю я. — Даже интересно, — протягиваю ей карту, оплачиваю и сказав, чтобы дальше без меня, продолжаю путь к ресторану.

— Что ты хочешь, Денис? — скрестив руки на груди, Саша смотрит внимательно на меня, когда мы усаживаемся за свободный столик.

— Размазать этих двоих по стенке, а лучше в асфальт закатать, — сквозь зубы отвечаю.

Этот урод, мало того, что превратил Катю в послушную собачонку, так и сына почти приучил к такому же поведению. Может, прикончить его? И развода не потребуется.

— Всё, как мне нравится, — с блестящими от предвкушения глазами проговаривает Саша. — С Поповым всё просто, там даже заморачиваться не надо. А вот Сафонов… тут придётся попотеть.

— Потей, Саша, так, чтобы водопадом с тебя лилось, — без сомнения говорю я.

— В таком случае, я вызову свою команду из столицы, подключу связи в генпрокуратуре, чтобы прижали Сафонова. Проверки устрою, чтобы ему некогда было за вами следить…

— Делай всё, что потребуется, на этот раз у тебя картбланш, можешь использовать абсолютно всё. А если возникнут проблемы, скажи мне, я решу их по-другому.

— В обход закона? — щурится мужчина.

— Не важно, — отмахиваюсь от него.

— Важно, Денис, — поучительным тоном начинает. — Я уверен на сто процентов, что Сафонов полон грехов, Попову тоже найдётся, что предъявить, в суде мы выиграем, даже половину имущества отберём…

— Нахрен мне его имущество, пусть бомжей там поселят, — нервно перебиваю.

— Как тебе угодно, только не предпринимай ничего за моей спиной, иначе я умываю руки прямо сейчас, — серьёзным голосом предупреждает.

— Ладно, но учти, если не выйдет, я использую свои методы, — тем же тоном отвечаю я.

— Посмотрим, — сухо бросает и тут же цепляет на лицо свою привычную хитрую улыбку.

— Тебя не поймать, — раздаётся сверху знакомый голос.

— Вика? Ты до сих пор здесь? — удивлённо смотрю на девушку, о которой я совершенно забыл.

— А где мне быть, если ты здесь, а? — закатывает глаза и кривит свои утиные губы. — Не хочешь объясниться?

— Мне пора, — усмехается Саша и встаёт из-за стола.

— Если что… — пытаюсь сказать, но мужчина поднимает руку, останавливая меня.

— Буду держать в курсе, — бросает через плечо и удаляется, а на его место тут же садится Вика.

— Я жду, — барабанит длинными когтями по столу.

— Чего? Денег дать на обратный билет? Или новый телефон? Для второго ты не дососала… — не успеваю договорить, как мою щёку обжигает пощёчина.

— Ты совсем охренел? — возмущается девица.

— Рот закрой и не привлекай внимания…

— А то что? Твоя доярка прибежит? — фыркает, а я даже не сразу понимаю, о чём речь.

— Ещё раз, — хватаю её за волосы, как только до меня доходит, — назовёшь хоть каким-то оскорбительным словом мать моего ребёнка, окажешься в дорожном борделе и сосать будешь не на айфоны, а на буханку хлеба. Тебе всё ясно? — шиплю ей в лицо, и она со слезами на глазах кивает. — Свободна, — отталкиваю от себя, и она, встав, уходит гордо виляя бёдрами.

Жопа у неё хорошая, и сосёт как первоклассная шлюха, но Катя — это как подснежник посреди зимы, и никто не смеет её оскорблять. Выхожу из ресторана и в холле встречаю Юру за руку с Егором.

— Не понял? — смотрю на этих двоих. — Катя где?

— Мама сказала, что кое-что заберёт и быстро вернётся, — отвечает сын.

— Юра? — перевожу испепеляющий взгляд на мужчину.

— Её в номере не было, когда я поднялся, — пожимает плечами этот идиот.

— Ты дебил, Юра? Тревогу бить надо было сразу, — цежу сквозь зубы и набираю номер этой неугомонной, но на том конце робот говорит, что абонент вне зоны доступа.