Штирлиц, рептилоиды, ЖКХ и все – все – все

Не-Талия Реприза (2024)

Какова жизнь знаменитого разведчика Штирлица на пенсии? Сопротивление ЖКХ, борьба с рептилоидами и другие приключения — ведь, как известно, на пенсии жизнь только начинается. Эти и другие рассказы искромётного сатирика в новом издании — «Штирлиц, ЖКХ, рептилоиды и все — все — все»!

Подайте риелтору на пропитание!

В кухне с чёрным потолком было не так уж и плохо, поскольку она не ограничивалась стенами, а имела продолжение в виде балкона. Начиналась прямо в прихожей, и это было высшим этикетом гостеприимства, когда в квартиру можно попасть только через кухню.

–Позвольте представить вашему вниманию грибок, — риелтор Василий указал на угол, истекающий зловонной жидкостью.

–Мне этот грибной уголок не нравится.

–Зря! Вы же здесь можете делать бизнес: выращивать шампиньоны и даже есть их, только что срезанные, прямо на кухне.

–Как же я их буду продавать, если санэпидстанция не разрешит выращивать в квартире на продажу грибы?

— Ну, вы и смешная, Наталия! Как будто за границей всю жизнь прожили. Это же Россия-мать, кормушка коррумпированных семейных кланов. У меня брат в СЭС работает, напишет вам кучу справок.

Он достал из сумки громадную связку ключей и закрыл дверь. Мы двинулись в сторону центральной площади. Тротуары и дороги разбиты. Словно от стыда за своё состояние асфальт съёжился, а там, где он разорвался, осталась куча ям. Ежегодно ведущей городской расходной строкой бюджета была статья о ремонте дорог. Ежегодно глава покупал себе в Нью-Йорке квартиру. Нравился ему этот город, и ничего он не мог с собой поделать. Ежегодно асфальт стыдился своего состояния и снова съёживался. На вопросы жителей: «А где же капитальный ремонт?» глава города нехотя отвечал, что средств в бюджете недостаточно, но сухой ямочный ремонт сделан. И это было правдой: каждую ямку на асфальте коммунальщики заваливали щебёнкой, перемешанной с пылью.

Город на границе с Владимирской областью привлёк меня не дорогами, а своим дешёвым жилым фондом. Цена на квартиры была такой низкой, словно не Московская это область, а глубокая провинция.

Стоимость однушек была написана на листочке и хаотично подпрыгивала в такт моей пружинистой походке. Хотя какой уж там пружинистой? Скорее косолапой, поскольку одно колено еле сгибалось. По нервной ткани импульс рикошетом динамитил в плечо, а из плеча надвигалась прямая отдача в шею, и голова нервно поддёргивалась. Василий был тоже из бывших спортсменов. Ростом он вышел под два метра и занятия боксом тоже не прошли у него напрасно, позвоночник выгнулся в одну сторону и скособочил фигуру. Так и шли мы с ним криво-косой походкой, перепрыгивая через ямки.

— Странного содержания объявление: «Продаю квартиру в живописном месте Подмосковья. В квартире одно пластиковое окно». Что хотел сказать этим продавец? Что больше ничего нет: ни стен, ни потолка, ни дверей, ни пола?

–Квартира после сдачи в наём.

–Какой же вы умный!

–Конечно, я же риелтор.

–Непонятно, почему на вас оформлено много квартир? Может, вы ухаживали за всеми этими стариками?

–Ухаживал, водку им побольше наливал. Они на меня квартиры и переписали. Старики, что дети малые, доверчивые.

–А потом они так разом и умерли?

–Раз за разом. А разве ж жизнь у них была на одну-то пенсию?

–Неужели вскрытие ничего не показало?

–В морге сестра моей напарницы работает, покажет, что хочешь.

Мы приблизились к новому дому. В квартире никто не жил, но она похожа на конуру крота с общей площадью двенадцать квадратных метров. В этой квартире только одна комната-кухня, совмещённый санузел и маленький коридорчик. В комнате-кухне можно разместить плиту, мойку, маленький угловой диванчик и ничего более! Даже столику примоститься негде. Даже больше скажу. Если вдруг в обед вы в своей квартире нечаянно пукнете, то непременно в борщ попадёте.

Конец ознакомительного фрагмента.