Простить невозможно забыть

Ника Горина (2024)

Не в то время, не в том месте, не с теми людьми — вот все, что можно было сказать о судьбе 16-летней Катерины. Она росла избалованным ребенком в обеспеченной семье, училась в частной школе, брала от жизни все, что хотела, и почти ничего в ней не ценила… Пока эта жизнь не преподнесла ей злую шутку, отняв абсолютно все — друзей, семью, дом, беззаботную девичью юность… Став жертвой группового изнасилования, она вынуждена отрабатывать чужой долг, находясь в плену и выполняя поручения своих насильников — крупных мафиози, которые торгуют наркотиками и оружием. Но сможет ли она все забыть?

Глава 1 — Не в то время, не в том месте, не с теми людьми

Сентябрь 2013

Катерина сидела за столом в своей комнате и смотрела на часы. Стрелки показывали шесть вечера. До встречи с Кириллом оставалось четыре часа. Ее охватила сладкая дрожь предвкушения — ее любимый обещал ей особое свидание. Он был таким милым и заботливым!..

На столе лежали учебники по литературе и математике, но Катерина не могла заставить себя взяться за уроки. Ей хотелось поскорее убежать из дома.

Находиться здесь было невыносимо. Мама постоянно ругала ее, ставила в пример младшую сестру. Лиза была младше на два года, но считалась идеальной дочерью: очень хорошо училась, за что все учителя ее хвалили, помогала по дому, занималась рукоделием.

Шестнадцатилетняя Катерина была полной противоположностью. Уроки ее не интересовала, оценки были ужасными, преподаватели ее не любили, а одноклассники завидовали… Неудивительно: она была первой красавицей школы и старшей дочерью богатых родителей. Она первая в классе начала встречаться с мальчиком, первая поцеловалась… у нее всегда была самая модная одежда, телефон последней модели… Все у нее было лучшее — даже парень. Кирилл, студент экономического университета, был старше ее на пять лет.

Они познакомились пару месяцев назад на вечеринке в честь дня рождения ее лучшей подружки Марины…

Кате молодой человек сразу понравился. И ей не составило труда очаровать его. И в этот же вечер они уже целовались перед домой Катерины, когда он пошел ее провожать.

Маме Кати он не понравился сразу, отцу было все равно. Тот был, как всегда, поглощен своим бизнесом, и что творилось у него дома, его особо не волновало.

Мама называла Кирилла бездельником и наркоманом…

Да, Кирилл принимал кое-что, и даже давал Катерине, но это были всего лишь таблетки для повышения настроения и безобидная травка.

— Катя, ты делаешь уроки? — в комнату вошла Наталья Николаевна. — Или опять дурью маешься?

— Мама! Стучаться надо, — огрызнулась девушка.

— Это мой дом, — мама повысила голос. — Немедленно садись за уроки.

— Не смей мне указывать!

— Следи за языком, мерзкая девчонка!

— Это ты следи…

Катя не успела закончить фразу. Мать дала ей пощечину, и девушка упала на кровать.

— Мне надоели твои выходки, Катерина! Либо веди себя прилично в этом доме, либо убирайся ко всем чертям! Лиза вот…

— Лиза! Лиза! — закричала девушка, вскакивая. — Я не Лиза. Я не такая, как она!

— Верно! В отличие от тебя, она хорошая дочь!

— Тогда и оставайся с ней! — девушка подошла к шкафу, достала сумку и начала засовывать туда свою одежду. — Я ухожу!

— Вот и иди, — Наталья Николаевна попыталась выхватить у нее из рук сумку, — но вещи оставишь. Они не твои.

— Да и забирай! — Катя швырнула сумку под ноги матери. — Ничего мне не надо!

Катерина выскочила из комнаты.

— Куда ты пошла? Вернись немедленно! — мама побежала за ней.

Внизу Катя столкнулась с Лизой.

— Ненавижу тебя, — девушка оттолкнула от себя сестру, которая пыталась остановить ее.

— Если ты сейчас переступишь порог этого дома, — крикнула мама ей вдогонку, — обратно можешь не возвращаться!

— Я и не вернусь!

Катерина хлопнула дверью и выскочила на улицу. Быстрым шагом она пошла прочь от дома.

Как же они все ее достали: мать, которая постоянно лезет в ее дела, вечно отсутствующий отец, которому нет до нее никакого дела, приторная младшая сестра…

Только Кирилл ее понимает, только он может ей помочь…

Девушка оглянулась, за ней никто не шел.

Хорошо, что подруга жила недалеко. Дойдя до дома Марины, Катя позвонила ей. Нужно было где-то провести время до встречи с Кириллом.

Она увидела Марину в окне — шторы были задернуты не до конца. Девушка сидела на диване рядом со своей мамой, они о чем-то мирно беседовали.

— Привет, Марин, это я, — сказала Катерина, когда подруга взяла трубку. — Можно я зайду к тебе на пару часиков?

— Извини, Катя, я не дома. Мне сейчас неудобно говорить, — и Марина отключилась.

— Не дома? — усмехнулась Катя. И, подойдя к двери, нажала на звонок.

Дверь открыла Мария, мама Марины.

— Теть Маш, здравствуйте, а Марина дома? Я на минутку.

Но та не дала войти девушке, преградив ей дорогу.

— Марины нет, уходи, Катя.

Девушка удивленно посмотрела на женщину. Они с Мариной дружили с первого класса, и мама Марины всегда хорошо относилась с Катерине.

— Теть Маш, я…

— Уходи, Катя. Больше сюда не приходи. Я не хочу, чтобы ты общалась с моей дочерью.

И дверь перед ней закрылась.

Катерина отступила. Что происходит?.. Она решила не отчаиваться и позвонила Свете и Лене, еще двум приятельницам из класса.

Девушки даже не пожелали говорить с ней.

Но почему? Что случилось? Никто и ничего ей не объяснял.

— Да и пофиг! Пошли вы все!..

Она отправилась домой к Кириллу. Денег на дорогу у нее не было, и ей пришлось идти пешком.

Кирилл с однокурсником снимали маленькую однокомнатную квартиру в северной части города. Когда Катя оставалась у него ночевать, друг уходил из квартиры и возвращался лишь под утро.

Раньше она приезжала сюда со школы на автобусе, а родителям врала, что остается у Марины, Лены или Светы. И те всегда покрывали ее. А теперь не захотели даже разговаривать!..

— Да и пошли вы, тупые курицы! — выругалась Катя, поднимаясь по темным лестничным пролетам на пятый этаж. От долгой дороги ужасно ныли ноги.

Дверь открыл Миша, друг Кирилла.

— О, Катюха! А ты тут чего?

— Кирилл дома? — спросила девушка и, не дождавшись ответа, прошла в квартиру.

— Дома, — кинул ей вдогонку Миша.

В комнате царил дымный полумрак, окна были закрыты шторами.

— Катя! А ты чего здесь? — Кирилл сидел на полу в углу комнаты и протягивал ей руку. В другой руке он держал косяк.

— Поссорилась с мамой, — ответила девушка и взяла у него сигарету.

— Да пошла она! — хихикнул Кирилл.

Катя улыбнулась.

— Да, правильно, пошли они все! — подхватил Миша.

— Короче, Катюха, есть дело, — Кирилл усадил ее рядом с собой на грязный пол. — Мы хотели с Мишкой сами все провернуть, но раз ты пришла, давай с нами.

Девушка уже успела несколько раз затянуться, настроение заметно улучшилось.

— Ну и что за дело? — спросила она, расслабляясь и прижимаясь к Кириллу.

— Короче, есть один гараж, там дури, — Миша очертил рукой в воздухе большой круг, — валом.

— Марихуана? — спросила девушка.

— Бери выше, красотка, — усмехнулся Миша, откровенно разглядывая ее длинные ноги. На ней была короткая юбка, и от его взгляда Катерине стало не по себе. Она сильнее прижалась к Кириллу. — Кокс.

— Что? — Катя посмотрела на Кирилла. — Зачем вам кокаин?

— Катюха, — Кирилл приобнял ее за шею и многозначительно прищурился, глядя ей прямо в глаза. — Это чистый кайф. Такого ты еще не пробовала. Улетишь на седьмое небо.

Кате стало не до веселья. Она поежилась. Да, выкурить косяк она могла, но кокаин… это уже слишком.

— Да не бойся ты, — произнес Миша, затягиваясь и предлагая сигарету Кате, но она отказалась. — Гараж не охраняется. Быстренько взломаем замочек, заберем немного и круто оторвемся, — он снова посмотрел на ее ноги.

— Да, малыш, все будет пучком! — рассмеялся Кирилл. — Это недалеко. Как стемнеет, пойдем.

— Я в этом не участвую, — Катя хотела встать, но Кирилл ее удержал.

— Ты чего, малыш? — взгляд его затуманился. — Тебе и не надо ничего делать. Постоишь на стреме, пока мы… — он по-дурацки захихикал.

Катя едва заметно кивнула. Вся эта история ей уже сильно не нравилась. Кирилл продолжал ее держать, и что-то шептал ей на ухо, но она его не слушала. Она просто хотела уйти.

— На, дунь, — Кирилл протянул ей сигарету.

— Нет, мне хватит, — ответила Катя.

— Да чо ты так напряглась, малая? — расхохотался Миша. — Постоишь, посмотришь по сторонам, и все дела.

Парни курили и смеялись, а Катя сидела молча. Похоже, выбора у нее не было…

Когда стемнело, они вышли из квартиры. Кирилл слегка шатался и держался за Катю. Они прошли дворами к гаражам.

В голове у девушки уже окончательно прояснилось, и ей стало страшно и даже жутко. Вокруг никого не было. Они шли мимо гаражей. Свет фонарей с дороги сюда едва доставал. Катя на каблуках шла неуверенно и часто спотыкалась. У Миши был фонарик, он включил его. И вдруг из темноты навстречу им вышел мужчина. Он остановился, внимательно оглядывая подозрительного вида троицу. Катя снова споткнулась, и Кирилл удержал ее от падения.

— Молодые люди, вы заблудились? — спросил мужчина, остановив взгляд на Кате.

— Иди, куда шел, старпер, — Миша двинулся на него.

— Девушка, вам нужна помощь? — спросил незнакомец.

Миша направил свет фонаря прямо в лицо мужчине и подошел почти вплотную.

— Отвали, ясно! — Миша замахнулся, но не ударил.

А Кирилл провел Катю мимо.

— Кирилл, давай вернемся, мне здесь не нравится, — прошептала Катя, начиная дрожать. — Мне страшно.

— Не ссы, малыш, сделаем дело и уйдем.

Вскоре их догнал Миша.

— Что с тем человеком? — спросила Катя. — Он нас видел тут, давайте уйдем.

— Забей, малая, ничего он не видел. На улице темно, я светил ему фонарем в лицо, нас он не разглядел.

Катя была уже на грани паники. Она хотела поскорее вернуться домой. Она подумала, что пока парни будут вскрывать замок, она сможет незаметно скрыться, затеряться в темноте в гаражах. Вряд ли в таком состоянии они будут ее искать.

— Пришли, это здесь, — сказал Миша, указывая на металлическую дверь последнего гаража. Прямо за ним была небольшая лесополоса. «Смогу там спрятаться», — решила Катя.

— Стой тут и смотри по сторонам, — произнес Кирилл, доставая из-под куртки монтировку.

Миша достал большой молоток.

«Твою мать, вот влипла», — пронеслось в голове у девушки, и она отступила к деревьям. Но в темноте снова споткнулась и упала на Мишу, тот ее подхватил.

— Подожди, малая, еще упадешь в мои объятья, — усмехнулся он.

«Да я скорее умру», — подумала Катя. Стоять на каблуках было тяжело. Бежать между деревьев тем более не получится. Нужно снять туфли.

Пока она обдумывала пути бегства, Кирилл взломал замок.

— Ох, ни хрена себе! — воскликнул Миша, освещая фонариком содержимое гаража. — Вот это мы сегодня оторвемся!

Из любопытства Катя тоже заглянула в гараж.

— Твою мать, — прошептала она.

Вдоль стен гаража стояли металлические стеллажи, а на них огромное количество пакетов, наполненных каким-то белым содержимым.

— Давай уйдем, — она потянула Кирилла за рукав. — Сейчас же.

— Катюха, ты чего? — Кирилл посмотрел на нее как на обезумевшую. — Ты посмотри, сколько тут дури!..

— Да, и она не может не охраняться. Неужели это непонятно?.. Пошли отсюда, — она снова потянула его за руку.

— Да отвали ты, — он выдернул руку и вошел в гараж за Мишей, который уже набивал свою сумку пакетами.

Парни просто обалдели от привалившей вдруг добычи, а Катя настолько перепугалась, что не сразу услышала звук полицейской сирены.

— Менты! Валим! — закричал Миша, выбегая из гаража.

Кирилл бросился за ним. Катя поймала его за рукав.

— Да отвали ты, дура! — Кирилл грубо оттолкнул ее. Оступившись на камне, Катя потеряла равновесие и упала, больно ударившись головой о металлическую дверь.

И тут она почувствовала, как чьи-то руки подхватили ее и утащили в кусты, зажав рот за секунду до того, как фары полицейской машины осветили дверь гаража.

Катя попробовала вырваться, закричать, но ничего не получалось.

— Твою мать, — угрожающе прошептал мужской голос над ее ухом, когда полицейский вышел из машины и посветил фонариком в гараж. — Не рыпайся, дура, а то пристрелю.

Ее потащили вглубь, подальше от машины, где полицейские уже по рации вызывали подкрепление.

Вой сирены заглушил шум, который создавала Катя, цепляясь ногами за ветки. Мужчина все еще зажимал ей рот.

Изловчившись, Катя смогла укусить его за палец. На мгновенье он отдернул руку, но девушка не успела закричать — он ударил ее, и Катя отключилась.

Катя очнулась в большой светлой комнате. Она лежала на мягкой кровати.

«Я дома. Все это мне приснилось», — с облегчением подумала она. Но тут же ее накрыло волной страха: люстра под потолком была другая. Девушка подскочила на кровати, и стало совершенно ясно, что она находится не дома.

— Очнулась, наконец-то, — произнес мужской голос.

Катя оглянулась на звук и увидела в кресле у окна пожилого мужчину.

— Кто вы? Где я? — спросила девушка.

— Как тебя зовут? — спросил мужчина, оглядывая ее с головы до ног и не обращая внимания на ее вопросы.

Под тяжелым взглядом его холодных синих глаз Кате стало не по себе. Ее юбка была слишком короткой, колготки порваны.

— Катя, — прошептала девушка, натягивая на себя шелковое покрывало с кровати.

Мужчина словно не заметил этого ее жеста. И спокойно продолжал:

— Ах, Катерина, Катерина, тебя родители не учили не брать чужое?

— Я ничего не брала.

— Взяли твои друзья. И немало.

Сердце бешено забилось в груди девушки.

— Я хочу уйти, — прошептала Катя.

— Уйдешь, — так же спокойно произнес мужчина.

От его ровного голоса, его немигающего взгляда в ее жилах стыла кровь.

— Они вернут вам все, обещаю, я пойду к ним и попрошу все отдать. Я попрошу отца. У него своя фирма. Его зовут Роман Рогозин. Он отдаст вам все… Я могу идти? — голос Кати дрожал от страха.

— Чуть позже, — сказал мужчина и встал.

Катя еще сильнее натянула покрывало на себя.

— Сначала тебе стоит преподать урок. Чтобы ты знала, что брать чужое — нехорошо.

Он подошел к двери и открыл ее. В комнату вошло пятеро мужчин.

— Развлекитесь с ней, — произнес мужчина. — И объясните ей заодно, что брать чужие вещи нельзя.

Перепуганная девушка бросилась бежать, но один из мужчин схватил ее за талию и бросил на пол, на мягкий ковер.

— Нет, пожалуйста! — закричала Катя. — Пожалуйста! Не надо! Я все верну! Обещаю!

Кто-то наклонился над ней и разорвал ее футболку.

Мужчина, что с ней говорил, вышел, плотно закрыв за собой дверь, не реагируя на отчаянные крики девушки.

Глава 2 — Договор

Вернувшись через несколько часов, мужчина застал Катю сидевшей на краю смятой постели. Она прижимала к груди одеяло, по щекам ее катились слезы, на бедрах были следы спермы, ладони порезаны. На полу — осколки разбитой вазы, рядом изорванная в клочья одежда.

— Прибери тут, — приказал он вошедшей с ним высокой худощавой женщине в строгом темно-сером костюме с собранными в пучок волосами. — И присмотри за ней, чтоб глупостей не натворила.

Мужчина присел рядом с девушкой. Она сильно дрожала.

— Надеюсь, ты усвоила урок, девочка, — произнес он. — Сегодня ты останешься здесь. Не бойся, больше тебя никто не тронет. Иди, прими душ, помойся и ложись спать. Завтра мы поговорим. В шкафу полно одежды, подбери себе что-нибудь. Завтрак в девять. Не опаздывай, — похлопав ее по плечу, мужчина поднялся и вышел.

Женщина принялась собирать остатки ее одежды и осколки.

Катя продолжала сидеть на кровати и смотреть невидящим взглядом перед собой — на мягкий ковер.

— Иди в душ, — скомандовала женщина. — Мне надо сменить постель. Что у тебя с ладонями? — женщина хотела взять ее за руку, но Катя ее отдернула.

— Не трогайте меня, — прошептала она.

— Иди, помойся, я принесу бинты, — женщина попыталась ее поднять с кровати, Катя вырвалась. Но наступив на край покрывала, потеряла равновесие и упала. Плечи ее затряслись от рыданий.

— Ну что ты ревешь, будто мать родную похоронила? — проворчала женщина. — Сама виновата, так отвечай за свои поступки.

— Хватит, — прошептала Катя, сжимая в кулаке край покрывала.

— Иди мойся, а я тут приберу, — женщина подняла ее на ноги и довела до двери ванной комнаты. — Дверь не закрывай, чтоб я видела.

Но Кате было все равно. Уже все равно. Горячие струи воды обжигали ее тело, но она этого не замечала, не чувствовала. Она больше ничего не чувствовала. Ей ничего не хотелось. Она села на пол ванны и закрыла лицо руками.

Девушка не знала, сколько просидела вот так. Она очнулась лишь тогда, когда чьи-то руки коснулись ее волос. Катя отпрянула в сторону и увидела ту же женщину.

— Какая горячая! — воскликнула она. — Свариться хочешь? — женщина повернула кран с холодной водой.

— Оставьте меня, — Катя пыталась убрать ее руки от себя.

— Мне велено присматривать за тобой.

— И мыть меня? — зло усмехнулась девушка, когда та потянулась за шампунем.

— Если надо, то и помою, — ответила женщина и выдавила ей на волосы немного шампуня.

Катя закрыла глаза. Пусть делает, что хочет.

Женщина вымыла ее тело, лишь, когда коснулась бедер, девушка вздрогнула. Но та не обратила на это никакого внимания.

Отключив воду, она накинула на Катю мягкое полотенце и завела в спальню.

— Если хочешь одеться, вот пижама, — женщина указала на кровать, где были аккуратно сложены хлопковые штаны и рубашка.

— Не хочу, — ответила Катя, оглядывая прибранную спальню. Это снова была обычная комната. Чистая постель, мягкий ковер — будто и не было ничего. Будто не было тут ее и пятерых зверей, которые по очереди…

— Значит, спи голая, — бросила женщина.

— Нет! — Катя схватила пижаму и быстро надела ее.

Женщина протянула бинты.

— Давай перевяжу твои раны. Они не глубокие, быстро заживут.

Потом она дала ей таблетку и стакан воды.

— Вот и славно, а теперь ложись и спи. Время уже три ночи, — женщина откинула одеяло.

Катя посмотрела на кровать. Она вспомнила, что двое мужчин насиловали ее на полу, а следующий схватил за волосы, бросил на кровать и навалился сверху.

Она закрыла глаза, и слезы снова покатились по ее щекам.

— Я не могу здесь спать, — прошептала она.

— Господи! — воскликнула женщина. — Спи, где хочешь, хоть на полу! Мне все равно.

Она отошла и села в кресло, в котором сидел тот мужчина.

— Вы не уйдете? — спросила Катя.

— Нет.

Девушка ничего не ответила. Она продолжала стоять перед кроватью. И картины произошедшего снова мелькали в ее памяти. Один, второй, третий, четвертый, пятый… Снова и снова…

Катя упала на пол и зарыдала. Она ненавидела Кирилла и Мишу за то, что втянули ее в эту историю, ненавидела себя за то, что пошла с ними, заглянула в этот чертов гараж. Почему она не убежала? Парни были в таком состоянии, что не заметили бы ее побега. Почему Кирилл бросил ее? Катя помнила, как он ее оттолкнул. Она ненавидела свою маму за то, что та не удержала ее после ссоры. Ненавидела своих подруг, которые не пустили ее к себе. Ведь если бы хоть кто-то открыл перед ней дверь, этого ничего бы не было…

А теперь…

Катя свернулась клубочком прямо на полу около кровати. Женщина накинула на нее одеяло. И вернулась в свое кресло.

А Катерина плакала и не могла остановиться. Заснула она лишь, когда за окном начало светать. Но сон не принес облегчения. Даже во сне пятеро мужчин продолжали истязать ее.

Девушка проснулась от того, что кто-то тряс ее за плечо. Катя отмахнулась, не открывая глаз.

Наверное, мама пришла будить ее в школу.

— Еще пять минут, — Катя перевернулась на другой бок. И слегка уткнулась головой во что-то твердое.

Девушка открыла глаза. Ножка тумбочки? Она на полу? Упала ночью с кровати? Теперь понятно, почему все тело болит.

Ее снова потрясли за плечо. На этот раз сильнее. Катя оглянулась и увидела перед собой пожилую женщину в темно-сером костюме с пучком на голове.

— Кто… кто вы?

И тут страшные воспоминания обрушились на нее с новой силой. Те мужчины не приснились ей. Они были здесь. В этой комнате. С ней.

Глаза Катерины округлись от ужаса. И она отпрянула от женщины. И снова ударилась головой о тумбочку.

— Вставай. Скоро завтрак.

— Не хочу, — ответила Катя.

— Ты здесь не на курорте, девочка, — твердо произнесла женщина. — Вставай, умывайся и иди вниз. Завтрак в девять.

Катя поднялась на ноги. Бедра ужасно болели, ладони болели. Она вспомнила, как разбила вазу, схватила осколки, чтобы защититься. Но мужчина с татуировкой волка на груди вырвал их из ее рук, раня ее ладони еще больше. Он был четвертым.

Голова Кати закружилась. Она задрожала всем телом и присела на кровать.

— Выпей воды, — женщина поднесла к ее губам стакан.

Катерина послушно сделала несколько глотков.

Женщина проводила ее в ванную.

— Я хочу уйти, — тихо сказала Катя, поворачиваясь к ней. Взгляд ее оживился, стал умоляющим. — Помогите мне, пожалуйста, — она схватила ее за руки. — Мой папа богатый человек, он заплатит вам за помощь. Прошу, помогите!

— Сначала иди на завтрак и поговори с Петром Сергеевичем, — она вырвала свои руки из ладоней Кати. — Как он скажет, так и будет.

Кате не хотелось никуда идти. Хотелось спрятаться от всего мира и тихо умереть от боли. Она вошла в ванную и закрыла дверь, но женщина тут же открыла ее.

Около раковины стоял стакан с новой зубной щеткой и зубной пастой. Девушка открыла воду и выдавила пасту на щетку. Зеркало висело прямо перед ней, но она не могла, не хотела смотреть на свое отражение. Больше она не увидит в нем самой красивой девчонки в школе, за которой бегали толпы мальчишек… Почему она выбрала Кирилла?.. Этого…

От воспоминания о том, что он оттолкнул ее, бросил там, у гаража, ее как будто что-то обожгло внутри. Сам-то он наверняка убежал вместе с Мишей, и сейчас где-то ловит кайф…

А ведь мама говорила ей, что он наркоман и бездельник. Но Катя не верила. Она была влюблена и не замечала очевидных вещей. Он говорил, что студент, а сам целыми днями сидел в квартире, курил косяки или гулял с ней… И ему она подарила свою невинность!..

Злость на Кирилла немного привела Катю в чувство, она умылась и надела предложенные женщиной синие джинсы и легкий серый свитер, закрывающий горло. Даже белье нашлось нужного размера.

Интересно, сколько девушек тут было? Скольких девушек тут изнасиловали?

— Иди давай, — женщина открыла незапертую дверь и Катерина послушно пошла за ней по длинному узкому коридору, который заканчивался широкой лестницей вниз, на первый этаж. Катерина подошла к перилам и посмотрела вниз. Каменный пол. Интересно, если она прыгнет — умрет?

— Только ноги переломаешь, — произнесла женщина, проследив за ее взглядом. Она взяла девушку за руку и потащила за собой вниз.

— Заходи, — женщина открыла перед ней тяжелые двери в столовую.

В центре комнаты стоял длинный стол, во главе его сидел мужчина, которого она увидела в спальне первым. И те пятеро…

Они лишь окинули ее безразличным взглядом, не отрываясь от завтрака.

Сердце Кати замерло в груди, руки похолодели.

Женщина толкнула ее в спину и закрыла двери.

— А, Катерина, — произнес пожилой мужчина, вставая из-за стола.

— Нет, — девушка отступила, но уперлась спиной в запертые двери. — Только не снова, пожалуйста, — ее губы еле шевелились.

— Успокойся, девочка, тебя здесь больше никто не тронет. Проходи, садись, — он отодвинул для нее стул справа от себя. — Ну же, Катерина.

Девушка продолжала стоять, в ужасе переводя взгляд с одного насильника на другого.

— Катерина, — произнес мужчина уже тверже. — Присядь, прошу. Тебя никто не обидит.

Девушка медленно подошла и села.

— Вот и славно, — произнес мужчина, возвращаясь на свое место. — Чай? Кофе?

— Нет, спасибо, — прошептала она.

— Не отказывайся, Катерина. Ты моя гостья сегодня. Угощайся. Мария испекла вкусные булочки. Попробуй, — он протянул ей тарелку.

Дрожащей рукой Катя взяла одну и положила на блюдце перед собой. А мужчина поставил перед ней чашку ароматного чая.

— Я могу уйти? — спросила она чуть слышно, не поднимая глаз.

— Конечно, — ответил мужчина. — Но сначала позавтракай, а то ты же со вчерашнего вечера ничего не ела. И мой человек отвезет тебя домой.

— Правда? — Катя подняла на него глаза.

— Ты кушай, кушай, булочки просто волшебные, — подмигнул мужчина.

Катя откусила кусочек. Никто ничего не говорил. Все мужчины спокойно завтракали. А Кате кусок в горло не лез. Зачем он так нахваливает булочки? Они отравлены? В них наркотики?

Но она видела, как сам мужчина и тот человек, что сидел напротив нее, брали выпечку с той же тарелки.

И неужели ее так просто отпустят домой? После всего?

Когда с завтраком было покончено, вошли две служанки и убрали все со стола.

— Ах, Катерина, — произнес мужчина, — ты совсем ничего не ела. Заверните несколько булочек для милой леди, — обратился он к одной из служанок. — Она скоро уходит.

Девушка кивнула. И ушла с подносом грязной посуды. Но мужчины не расходились. Катя задрожала.

— Катерина, вижу, ты до чертиков напугана, но причин этому нет, — произнес мужчина. — Я уже тебе говорил, и еще раз повторю, в этом доме тебе больше никто не причинит вреда. Ты в безопасности.

Девушка ничего не ответила.

— Позволь представиться, — продолжал мужчина. — Петр Сергеевич. Хозяин этого дома. Эти мужчины — мои ближайшие помощники. Дмитрий, — он указал на мужчину, что сидел по левую сторону от него.

Катя на мгновение подняла на него глаза. Он смотрел на нее без всяких эмоций.

Он был третьим.

— Виктор, — продолжал Петр Сергеевич, указывая на мужчину рядом с Дмитрием.

На его лице, на правой щеке был заметный шрам. Он также окинул ее пустым взглядом. Будто и не он насиловал ее последним, когда у нее уже не было сил сопротивляться, не было сил кричать, и она просто лежала, захлебываясь слезами, смешанными с кровью от ран на ее руках…

— Вадим, — Петр Сергеевич указал на следующего сидящего за столом.

Мужчина с татуировкой волка на груди. Его она пыталась порезать осколками. А он вырвал их из ее слабых рук. Четвертый.

— Глеб, — продолжал мужчина.

Это тот, что сидел рядом с ней. Он слегка кивнул. И его взгляд безразлично скользнул по ее лицу.

Он первым овладел ею, когда…

— Олег, — представил Петр Сергеевич последнего мужчину рядом с Глебом.

Когда Олег разорвал на ней всю одежду… Она пыталась уползти после того, как Глеб закончил, и Олег взял ее сзади, прижав лицом к ковру.

От всех этих воспоминаний ей стало плохо, она побледнела, сильно кружилась голова, руки и ноги затряслись.

Петр Сергеевич, без сомнения, видел ее состояние, но, как ни в чем не бывало, продолжал:

— Эти господа будут помогать тебе, присматривать за тобой и учить тебя.

Катя подняла глаза на Петра Сергеевича.

— О, не удивляйся, дитя. Неужели ты думаешь, я забыл про твой проступок? Ты должна возместить мне весь ущерб.

— Ущерб? — едва слышно спросила девушка.

— Те наркотики, что украли твои друзья. И те, что забрала полиция. Это около десяти миллионов долларов.

— Сколько? — опешила Катя. — Но у меня нет таких денег…

— Знаю, — улыбнулся Петр Сергеевич. Его улыбка была холодной, даже зловещей. — Именно поэтому тебе придется отработать эту сумму.

Сердце бешено забилось в груди девушки.

— Как отработать? — спросила она. Кровь отхлынула от ее лица. И девушка инстинктивно прижала руки к груди, чтобы защититься. Неужели… неужели они все тут… для ЭТОГО?

«Только не снова», — пронеслось в ее голове.

— Ну, ну, Катерина, — произнес Петр Сергеевич. — Не надо так бояться. Будешь просто выполнять кое-какие поручения. Ничего такого, — он сделал особенное ударение на последнем слове.

— А если мои друзья все вернут? — прошептала девушка. — Они взяли немного…

— Боюсь, твои друзья уже ничего не вернут, — произнес Дмитрий.

Катя вздрогнула — этот голос… Его она слышала около гаража. Это он схватил ее там, тащил по кустам и привез потом в этот дом.

— Твои друзья мертвы, Катерина, — Петр Сергеевич положил перед ней две фотографии.

Дрожащими руками девушка взяла их. На первой был уже посиневший труп Кирилла, на второй Михаила. Оба лежали на столах в морге.

— Они… они… — шептала девушка.

— Нанюхались до смерти, — закончил Петр Сергеевич. — А полиция забрала все, что было в гараже. Так что вернуть у тебя ничего не получится.

Глаза Кати наполнились слезами. Эти ублюдки втянули ее в эту историю и сдохли. А ее из-за них изнасиловали какие-то бандиты, и она теперь должна выплачивать чужой долг!..

Катя дрожала все сильнее. Ее ладони стали мокрыми от страха. Она натягивала под столом рукава свитера до кончиков пальцев. И не заметила, как все мужчины, кроме Дмитрия и Петра Сергеевича вышли.

Дмитрий встал и подошел к столику в углу, налил стакан воды, принес его и поставил перед ней.

— Выпей.

Катя взяла стакан двумя руками и сделала глоток, но тут же отставила его, почувствовав сладкий привкус.

— Что здесь? — спросила она.

— Успокоительное, — ответил Дмитрий. — А то в обморок ненароком грохнешься.

— Ты пей, пей, — Петр Сергеевич подвинул ей стакан.

Девушка послушно сделала несколько глотков.

— Вот, — Петр Сергеевич положил перед ней два листа бумаги. — Прочитай и подпиши.

— Что это? — спросила Катя.

— Договор, по которому ты обязуешься возместить мне полный ущерб, причиненный тобой и твоими недоумками-друзьями.

— Читай внимательно, — произнес Дмитрий, он вернулся на свое место. Теперь он не спускал глаз с Кати.

Успокоительное быстро подействовало, дыхание девушки стало ровным, руки перестали дрожать.

Но под его взглядом девушке было неуютно. Всего на секунду она подняла на него глаза. Но его взгляд ничего не выражал. Он смотрел на нее так, будто видит впервые, будто не он со своими друзьями вчера ночью насиловал ее несколько часов…

Девушка начала читать. Куча пунктов, но все сводилось к одному: она должна десять миллионов долларов. И обязана выплатить их в полном размере.

Но негде не было сказано, как именно.

— Прочитала? — спросил Петр Сергеевич.

— Да, — кивнула девушка.

— Вопросы есть?

— Как я должна выплачивать эти деньги? — Катя снова задрожала.

— Не волнуйся, девочка, — произнес Петр Сергеевич. — Не через постель. Тебя никто не тронет. Дмитрий придумает для тебя что-нибудь. Будешь выполнять мелкую работу, за каждый вид работы будет своя оплата. Именно ее я и буду забирать в качестве уплаты долга.

— Еще вопросы?

Катя покачала головой.

— Тогда подписывай, — Дмитрий положил перед ней ручку.

Катя трясущейся рукой вывела свою фамилию внизу страницы.

— А теперь Дмитрий отвезет тебя домой, — проговорил Петр Сергеевич, убирая один экземпляр в папку, а второй оставляя ей. — Прошу меня извинить, дела.

Петр Сергеевич вышел из столовой.

— Идем, — Дмитрий тоже встал.

Но Катя не могла двинуться с места. Успокоительное действовало на ее тело, но ее мысли лихорадочно метались. Что теперь с ней будет? Что она только что подписала? Что она должна этим страшным людям? Сможет ли кто-то помочь ей?

— Катя, — Дмитрий коснулся ее плеча.

От его прикосновения девушка дернулась, как от раскаленного железа, и едва не упала со стула, ухватившись за край стола.

— Не трогай меня, — прошептала она.

— Ладно, — безразлично кивнул он. — Идем, я отвезу тебя домой. Идем же. У меня еще куча дел.

Девушка встала и пошла за ним.

Они молча покинули дом. Никто не пытался ее остановить, никто не встретился на их пути.

Дмитрий распахнул перед ней дверь черного джипа, припаркованного у дорожки.

Катя остановилась перед машиной и огляделась по сторонам. Огромный трехэтажный дом. Вокруг деревья, за которыми виднелся высокий белый каменный забор.

Ей не убежать. Бежать тут некуда.

— Катя, садись сейчас же, — произнес Дмитрий.

Он отступил от машины. Катерина послушно опустилась на переднее сиденье. Дмитрий захлопнул дверь. И от этого звука девушка вздрогнула.

Дмитрий пропал из ее поля зрения, но через пару минут сел на водительское сиденье и протянул ей бумажный пакет.

— Булочки, — произнес он.

— Я не хочу, — ответила девушка.

— Хорошо, тогда оставлю себе, — произнес он и положил пакет на заднее сиденье. Наклоняясь, он приблизился к Кате, и она почувствовала аромат его одеколона. К горлу подкатила тошнота.

— Пристегнись, — произнес он, щелкая своим ремнем безопасности. — Или тебе помочь?

— Не надо, — произнесла Катя.

Он дождался, пока девушка пристегнется, и завел мотор.

Обогнув лужайку, машина подъехала к массивным металлическим воротам, и они раскрылись, пропуская их.

Катя отвернулась к окну. Она видела деревья по обе стороны от прямой дороги, яркое синее небо, белые облака, нежное осеннее солнце.

— Куда ты везешь меня? — спросила девушка, словно очнувшись ото сна. Руки ее снова задрожали, и она спрятала их в рукава.

— К тебе домой.

— Ты не спросил моего адреса.

— Белинского, 48.

— Откуда ты знаешь? — Катя посмотрела на него, но не в глаза.

— Просто знаю. Вот, — он протянул ей телефон. — Возьми.

— Что это?

— Твой новый телефон. Мой номер уже забит в память. Не вздумай удалять или блокировать.

— Что я должна буду делать?

— Пока не знаю, — Дмитрий говорил с ней, не отрывая глаз от дороги. Они выехали на автостраду. — Придумаю потом что-нибудь. Сейчас у меня голова другим забита. Нужно попытаться вернуть то, что мы потеряли из-за тебя и твоих дружков-дебилов. И молись, чтобы все получилось. Потому что тогда твой долг сократится в разы.

Катя ничего не ответила. Они не были ей друзьями. Теперь она это отчетливо понимала. И не грустила об их смерти. Если бы они не умерли, она сама бы их убила за то, что с ней случилось.

— Ты, правда, везешь меня домой? — спросила девушка, когда машина выехала на ее улицу.

— Ну да.

— А ты не боишься?

— Чего?

— Того, что я пойду в полицию и все расскажу? — спросила Катя и тут же пожалела. Сейчас он передумает, отвезет ее в лес, убьет и закопает там.

— Нет, — ответил он. — Делай, что хочешь. Тебе никто ничего не запрещает. Вот только смысл?

Он припарковался перед домом Кати. И посмотрел ей прямо в глаза. Катя тут же отвела взгляд.

— Катюша, — мягко произнес он. — Мы не просто мелкие разбойники с большой дороги. У нас достаточно связей. Даже в полиции. Все, что ты получишь, это бесконечные допросы. Тебя, твою семью постоянно будут вызывать в полицейский участок, будут просить тебя рассказать все снова и снова, каждую деталь, каждую подробность, каждую мелочь, раз за разом. Ты вечно будешь прокручивать в голове эти моменты, тебе будут напоминать об этом постоянно…

Катя побледнела и снова задрожала. А Дмитрий продолжал:

— Потом об этом узнают журналисты, твое имя и фото появится во всех новостях, газетах, может, даже фильм снимут…

— Хватит, — прошептала девушка.

— Нам от этого не будет ни горячо, ни холодно. Так что мой тебе совет — забудь все к черту. И живи, как жила: ходи в школу, делай уроки, общайся с друзьями.

— А договор?

— Я не стану дергать тебя в дни учебы. Только в выходные и во время каникул. И буду заранее писать, чтобы ты была готова. До конца этого месяца можешь жить спокойно. У меня сейчас своих дел хватает. Не до тебя. А потом я что-нибудь придумаю. И позвоню, лады?

Девушка кивнула.

— Чудно, а теперь иди домой.

Он, и правда, привез ее домой. И не остановил, когда она расстегнула ремень и открыла дверь машины.

— Точно не хочешь булочки? — спросил он.

— Нет, — Катя вышла из машины.

Он тут же уехал. Она сжимала в руке новый телефон, стоя перед своим домом.

Казалось, ссора с матерью была так давно, так давно она ушла из дома, хлопнув дверью. А ведь это было вчера днем. И суток не прошло с тех пор. Но Катя за это время, казалось, прожила целую жизнь.

Глава 3 — Новый дом, новые правила

Ключей у Кати не было, и она позвонила. Дверь открыла ее мама.. Она оглядела девушку с ног до головы.

— Зачем явилась? — строго спросила она.

— Мама… — по щекам девушки катились слезы, она протянула руки к матери.

— Я же сказала тебе вчера, уйдешь, можешь не возвращаться.

— Мама.

Наталья Николаевна оттолкнула от себя руки девушки.

— Катись туда, где шлялась всю ночь, — она хотела закрыть дверь, но Катя ее удержала и вошла внутрь. — Убирайся, несносная девчонка!

— Мама, — Катя смотрела на мать. Ей было так больно, так страшно. Она дома, в безопасности. Она так хотела, чтобы мама обняла ее, утешила.

— Что на тебе за тряпки? Откуда они?

— Мама, пожалуйста…

— Хватит ныть! Вчера такая гордая и независимая ушла, хлопнув дверью, а сегодня, вляпавшись в неприятности, явилась, как побитая собачонка? Что, твой дружок изнасиловал тебя?

Волна воспоминаний снова накатила на девушку. Она отступила к стене и села на пол, закрывая лицо руками.

— Пошла вон, потаскуха! — Наталья Николаевна открыла входную дверь. — Таким, как ты в этом доме нет места!

— Каким таким? — Катя подняла на нее заплаканные глаза. — Что я сделала не так?

— Все. Ты все делала не так! — воскликнула женщина. — У тебя было все: дорогая одежда, дорогие игрушки, новые телефоны, ты учишься в дорогой частной школе! И что в ответ? Ты вечно создавала мне проблемы. Чего тебе не хватало?

— Тебя, мама, — воскликнула девушка, — мне не хватало тебя. Ты не была со мной рядом, вечно где-то ходила, отец был всегда занят, вы откупались дорогими вещами, но никогда не спрашивали, как я, как мои дела, вам не было дело до меня…

— И ты решила вот так мстить? — глаза Натальи Николаевны полыхали огнем. Она бросила взгляд на улицу — не хватало еще, чтобы соседи видели ее сцену с Катей. Но там никого не было. Женщина прикрыла дверь.

— Я не мстила, — тихо сказала дочь. — Я просто хотела, чтобы ты любила меня, как Лизу.

— Лиза не создает мне проблем.

— Почему ты любишь ее больше, чем меня?

— Потому что она — моя дочь! — выпалила Наталья Николаевна.

— А я? — закричала девушка, поднимаясь на ноги. — Разве я не твоя дочь?

— Нет, не моя, — выдохнула Наталья Николаевна, видимо, решившись на правду.

— Что? — Катю будто кипятком ошпарили.

— Ты — не моя дочь. Так что уходи отсюда. Иди к своему дружку и кувыркайся с ним и дальше. Такая же шлюха, как твоя мать!

Катя смотрела на маму широко раскрытыми глазами.

— Кто моя мама? — прошептала она.

— Откуда я знаю? — пожала плечами Наталья Николаевна. — Грязная оборванка, которая продала тебя за копейки. Я взяла тебя, приютила в своем доме, дала тебе все самое лучшее, а ты… — женщина с презрением посмотрела на девушку, которая столько лет считала себя ее дочерью. — оказалась такой же… Гены есть гены…

— Мама, — прошептала Катя.

— Пошла вон отсюда, мерзавка, — Наталья Николаевна вытолкала девушку на улицу. — И не смей сюда возвращаться, потаскуха!

Она захлопнула дверь прямо перед лицом Катерины.

Та осталась стояла на пороге, пребывая в каком-то шоковом состоянии…

Нет, этого не может быть… Ее мама не могла так с ней поступить… Это ведь все неправда… Это ее мама, ее!

Катя вытерла слезы рукавами свитера и пошла прочь. Она решила пойти в офис к отцу. Поговорить с ним.

Денег у нее не было, и ей опять пришлось идти пешком. В шкафу в спальне Петра Сергеевича нашлись кроссовки ее размера, свои туфли она потеряла около гаража… Гараж… Спальня… Пятеро мужчин…

Ком рыданий снова подкатился к горлу. Ничего, отец поможет ей, защитит, разберется с этим дурацким договором, что лежал в ее кармане. Он укроет ее от всех бед…

Катя была в офисе отца всего несколько раз, приезжала туда с ним и мамой. Дорогу она знала.

Охранник на входе ее остановил, оглядывая с ног до головы.

— Вы к кому? — спросил он.

— К Роману Петровичу, — ответила девушка.

— Его нет, он уехал на обед.

— Я подожду, — Катя прошла мимо охранника и села на диванчик около окна.

— Я не знаю, когда Роман Петрович вернется, — начал охранник, оглядывая ее заплаканное лицо, спутанные длинные волосы. — Может, его сегодня уже не будет.

— Он будет, я знаю, — ответила девушка. Ей не нравился назойливый взгляд мужчины. — Я его дочь.

Охранник кивнул и отошел. Катерина видела, как он достал телефон и кому-то позвонил. Наверняка, ее отцу, чтобы доложить о ней.

Через двадцать минут Роман Петрович вошел в офис. Увидев его, Катя бросилась ему на шею.

— Папа, папочка, — девушка крепко обнимала его.

— Не здесь, Катя, — произнес он, оглядываясь по сторонам и разжимая ее руки. — Идем в мой кабинет.

Он провел ее через металлоискатель мимо стола администратора, в узкий коридор к стеклянному лифту.

— Что с тобой? — спросил он, когда двери лифта закрылись. — Выглядишь ужасно.

— Папа, — Катя снова прижалась к нему.

— Что за телячьи нежности, Катерина. Ты взрослая девушка, веди себя подобающе, — он отстранил от себя дочь.

Они вышли из лифта, прошли мимо стола, за которым сидела молодая секретарша.

— У меня разговор с дочерью, — произнес Роман Петрович, — пока никого ко мне не пускай.

Секретарша кивнула. И они вошли в кабинет. Роман Петрович плотно закрыл дверь. Катя снова хотела обнять отца, но он опять ее отстранил.

— Что? Поругалась с матерью? Тебе нужны новые сапоги, мать не дала денег, и ты пришла ко мне?

— Нет, — Катя смотрела на отца.

— Что тогда? Новый телефон? Туфли? Шуба?

— Папа, — прошептала девушка, глаза ее были полны слез.

— Катя, прекрати, твои слезы на меня не действуют. Ты уже не маленькая, — Роман Петрович прошел мимо девушки и сел в свое кресло за столом из красного дерева. — Говори, что тебе надо и уходи, у меня через десять минут встреча.

— Почему ты так со мной? — закричала девушка.

— Катерина, прекрати истерику! — Роман Петрович громко хлопнул ладонью по столу.

От этого звука девушка вздрогнула и оцепенела. Ее начала бить дрожь. Картины прошлой ночи снова всплыли в ее памяти.

— О, Боже, Катерина, хватит, — устало произнес Роман Петрович. — Сколько тебе надо? Пять тысяч? Десять?

Мужчина достал бумажник из кармана и открыл его.

— Я дам тебе денег, только матери не говори. Купи, что тебе надо.

— Мама сказала… — начала Катерина тихо.

— Что? Не слышу? Пятнадцать тысяч? Это уже слишком!

— Мама сказала, — повторила Катерина уже громче, — что она не моя мама.

Девушка подняла глаза на отца.

Он не был удивлен. Роман Петрович положил бумажник на стол.

— Это правда? — Катя смотрела на отца. — Скажи, что нет, что она солгала, чтобы наказать меня, папа, — девушка бросилась к отцу, но он остановил ее движением руки. — Папа?

— Ну что ж… Раз мама уже сказала… Да, Катя, ты не наша дочь. Присядь, — он усадил девушку на стул около стола.

— Но… — Катя закрыла лицо руками.

— Твоя мать — Наталья — была влюблена в меня, хотела замуж. У нас был роман. Но я уехал учиться. А вскоре получил от нее письмо, что она беременна. Я был рад. Когда я вернулся через год, она встретила меня с ребенком на руках. Мы поженились, переехали в город, где я учился. Я любил тебя, но видел, что Наталья относится к тебе как-то странно, с некоторым холодом что ли. А через два года я случайно узнал от одной из ее подруг, что Наташа никогда не была беременна, что ребенка она купила у какой-то бездомной спившейся женщины. Я был зол на нее, хотел выгнать вас обеих из дома. Но ты была ни в чем не виновата. С Наташей мы помирились. И воспитывали тебя, как родную дочь.

— А Лиза? — спросила Катя, и голос ее дрогнул. — Ее вы тоже купили?

— Нет, Лиза наша дочь. Но я никогда не делал разницы между вами и любил вас одинаково.

— Одинаково? — Катя вскочила со стула. — Одинаково?

— А что не так? Мы обеспечиваем вас одинаково — у каждой из вас своя комната, вы обе имеете хорошую одежду, игрушки, телефоны…

— Одежда! Игрушки! Телефоны! — закричала Катя, переворачивая стул. — Не это было мне нужно!

— Прекрати истерику! — прикрикнул на нее Роман Петрович. — Сейчас мне неудобно это обсуждать. Возвращайся домой. Поговорим вечером.

— Ма… Наталья Николаевна выгнала меня из дома, — ответила Катя.

— Да, я слышал о вашей ссоре вчера, — проговорил он. — Иди, извинись, и она тебя пустит.

— Она сказала, чтобы ноги моей не было в вашем доме.

— Ясно, — Роман Петрович открыл бумажник, достал из него несколько купюр и протянул девушке. — Поезжай на вокзал, купи билет до деревни Митино, поедешь к своей бабушке, моей маме. Поживешь у нее.

Катя смотрела на отца, не веря, что он говорит ей это. Она шла к нему за защитой, а он дает ей деньги и отсылает прочь.

— Она не моя бабушка, — прошептала девушка.

— Она ничего не знает, — Роман Петрович, видя, что Катя не берет у него деньги, подошел к ней и сам вложил ей их в руку. — Я позвоню, она встретит тебя. Поживешь у нее, она определит тебя в школу.

— Ты хочешь, чтобы я осталась там навсегда?

— Ну, как минимум, до своего совершеннолетия. А дальше — делай, что хочешь.

— Папа, не поступай так со мной… прошу…

— Уходи, Катя, пожалуйста, у меня важная встреча. Поспеши на вокзал, я не знаю, когда уезжает последний автобус, — он небрежно махнул рукой в сторону выхода.

Катя на ватных ногах вышла из кабинета.

— До свидания, Катерина Романовна, — произнесла секретарша и противно улыбнулась.

Катя медленно вышла из офиса, глядя прямо перед собой. В руке она все еще сжимала деньги, что дал отец. Две тысячи рублей. Папа сказал, этого хватит на билет до бабушки. Но она не может уехать в деревню. Дмитрий наверняка сочтет это побегом. Он без труда найдет ее. И снова изнасилует ее со своими друзьями…

Катя медленно разжала пальцы, и деньги выпали из ее ладони. Ветер подхватил их и понес прочь.

Куда ей теперь идти? У нее никого нет, ничего нет… Ей никто не поможет, никто не приютит…

Ее подруги отказались от дружбы с ней, Кирилл мертв, Миша тоже, родители — не ее родители, и они выгнали ее…

Почему сейчас? Почему это все свалилось на нее сейчас и сразу?

Может, мама была права? Может, она была слишком неблагодарной? Она жила в огромном доме с прислугой, покупала себе все, что хотела, делала все, что хотела, она училась в самой лучшей школе города, отец оплатил бы ей любой университет, взял бы к себе в компанию, подарил бы машину на восемнадцатилетние… Но она все испортила… Сама все испортила. Связалась не с тем парнем, ввязалась в эту историю с наркотиками… Зачем все это? Ведь все же было хорошо…

Катя в каком-то оцепенении бродила по городу до темноты. Весь день она ничего не ела, все ее тело болело, болели порезанные ладони… Болела ее душа и ее сердце.

Девушка очнулась только, когда перед ней засияли фонари Крымского моста.

В детстве Катя любила гулять по нему с папой. Перегибаясь через перила, маленькая Катя смотрела на быстрые волны реки, на проходившие под мостом катера и яхты, а папа придерживал ее, чтобы она не упала.

На этот раз папа ее не держит, ее никто больше не держит. Может, так будет лучше? Лучше для нее, лучше для всех…

Твердым шагом Катерина пошла к мосту. Она видела лишь перила перед собой, те самые перила, за которые держалась в детстве. Сейчас она держаться не будет.

Через несколько минут девушка уже стояла на середине моста. Она посмотрела вниз. Фонари вдоль моста освещали реку. Катя видела сильные волны. Поднялся ветер. Если она прыгнет сейчас, ее тело унесет далеко отсюда. Девушка оглянулась по сторонам. На мосту никого не было.

Ее била дрожь. Но страшно не было. Катя перелезла через перила. Один шаг. Всего один шаг. И все закончится. Боль уйдет.

Катерина закрыла глаза и убрала одну ногу с парапета. Ей нужно разжать пальцы. И все закончится… Наступит конец.

Катя отпустила перила и…

Почувствовала, как чьи-то сильные руки поймали ее и грубо втащили на мост.

Катя подняла глаза и увидела Дмитрия.

— Идиотка! — он с размаху ударил ее по лицу. Она упала бы, но крепко держал ее за руку. — Дура!

Дмитрий потащил ее с моста к машине.

— Отпусти! Пусти! — Катя начала вырываться.

— Рот закрой! — прошипел он.

Мужчина подтащил ее к машине, открыл дверь и швырнул на сиденье. Катя ударилась головой о переключатель скоростей.

Дмитрий быстро обошел машину, сел за руль и завел мотор.

— Какого хрена, Катя? — прошипел он.

Дмитрий был в бешенстве, руки его дрожали на руле, а дыхание было тяжелым.

— Я отвез тебя домой, оставил у дверей. Какого хрена, идиотка малолетняя, тебя понесло к мосту?

Катя ничего не ответила. Она вжалась в кресло.

— Умереть вздумала? Твоя жизнь принадлежит мне. Мне решать, жить тебе или умереть. А если умереть, то только я решаю, как и где, ты поняла?

Катя молчала.

— Ты поняла меня, стерва мелкая? — закричал он.

Перепуганная девушка кивнула.

Они ехали в полной тишине. Катя отвернулась к окну. Но в отражении на стекле видела вздувшиеся вены на руках Дмитрия. Она слышала его тяжелое дыхание. Куда он везет ее? Снова в тот дом? Снова будет бить ее? Насиловать?

Ей было уже все равно.

Но Дмитрий не выезжал из города. Он вез ее по освещенным улицам.

Наконец, он припарковал машину во дворе пятиэтажного серого дома и потушил фары.

— Идем, — он открыл перед ней дверь машины, но Катя не шелохнулась. Тогда он схватил ее за руку и вытащил на улицу.

— Я закричу.

— Только попробуй, ведьма! — процедил он ей на ухо. — Только попробуй открыть свой рот, и ты пожалеешь об этом. И будешь жалеть весь остаток своей жалкой никчемной жизни!

Он поволок ее к подъезду. Над входом горела тусклая лампочка. Дмитрий открыл дверь, втолкнул девушку.

Он не отпускал ее, тащил ее за собой на третий этаж. Катя спотыкалась, но он не давал ей упасть — его рука сильно сжимала ее предплечье.

Открыв квартиру, он втолкнул девушку внутрь, захлопнул дверь и зажег свет. Катя лежала на полу в просторном коридоре.

Дмитрий подошел к ней, резким движением поднял на ноги, прижал спиной к двери и замахнулся.

Катя съежилась и закрыла лицо руками. Но он ударил не ее, а стену рядом с ней.

— Какого дьявола, Катя? — прошипел он. — Я оставил тебя дома. Ты сейчас должна была сидеть в своей комнате и делать уроки. Что в таком простом, четко продуманном плане могло пойти не так?

Девушка сильно дрожала. Дмитрий ее не отпускал. Его пальцы больно впились в ее запястье.

— Меня выгнали из дома, — еле слышно проговорила она, не убирая от лица руки. — Сказали, чтобы я больше не появлялась на пороге.

— Неудивительно, — усмехнулся он, отпуская ее и отступая на пару шагов. — Терпеть такую несносную дочь невозможно.

Катя разрыдалась.

— Хватит плакать, это раздражает. У меня и без твоего нытья голова раскалывается. Разувайся.

Катя стянула кроссовки. Дмитрий взял ее за руку и привел в просторную гостиную. Щелкнул выключатель.

Прямо перед девушкой стоял большой серый диван. Напротив него тумба с телевизором. За диваном располагался обеденный стол, а за ним кухонный гарнитур.

— Где мы? — дрожащим голосом спросила Катя.

— В моем доме. Сегодня останешься здесь. А завтра я придумаю, что с тобой делать, — произнес он уже спокойным голосом. — Спать будешь здесь.

— Я…

— Рот закрой, — он слегка повысил голос. — Мне не до твоих капризов, девочка.

Он ушел из гостиной, а через минуту вернулся с подушкой и одеялом. Также он принес ей футболку, штаны и полотенце.

— Одежда будет тебе великовата, но какая к черту разница. Ванная — вторая дверь в коридоре. Спи, — сказав это, он вышел.

Катя продолжала стоять перед диваном. Он ничего с ней не сделал. Просто ушел. Просто оставил ее одну. Или он еще вернется?

Катя села на край дивана и обняла себя руками. Она дрожала, хотя в комнате было тепло. Но ее знобило. Зубы ее начали стучать. Дрожь была все сильнее. Девушка натянула на себя одеяло, но не могла согреться.

Взгляд Кати упал на часы, которые стояли на тумбе перед ней, — час ночи. Девушка закрыла глаза. Через мгновение открыла их: часы на тумбе показывали уже пятнадцать минут второго. Она еще раз закрыла глаза. А когда открыла их тут же, часы убежали еще на десять минут вперед. Сознание ее начало путаться. Она закрывала и открывала глаза, а минутная стрелка все спешила. Что с ней? Где она?

Она все еще сидела на краю дивана, укутанная в одеяло. Откуда она взяла его? Кто-то дал его ей… Она что-то видела, что-то очень важное в этой комнате. Но что?..

Катерина обвела взглядом комнату. Кухня за ее спиной. Девушка медленно повернула голову и увидела на кухонном столе подставку с ножами.

Скинув с плеч одеяло, Катя подошла к столу и взяла самый большой нож.

Дмитрий, человек, поймавший ее у гаража и изнасиловавший ее. Он совсем один. И спит.

Девушка на цыпочках вышла из гостиной. Глаза ее горели ядовито-изумрудным пламенем, а рука крепко сжимала рукоять холодного ножа.

Вторая дверь — это дверь в ванную. Значит, первая — в его комнату.

Катя осторожно повернула ручку. Дверь неслышно отворилась.

В свете горевшего ночника она увидела Дмитрия на широкой кровати — он спал, обнаженный по пояс.

Девушка подошла ближе — к самой кровати. Его грудь поднималась в такт ровному дыханию. Катерина занесла над ним нож. И с силой опустила прямо в центр его груди…

Но его крепкие пальцы остановили ее руку в нескольких миллиметрах от тела.

Они смотрели друг на друга. Огонь в ее глазах разгорался все сильнее. Как и в его. На мгновение ей показалось, что в них страх. Она сжала рукоять ножа второй рукой и навалилась на него всем телом. Дмитрий едва удерживал ее над собой. Кончик ножа коснулся его груди.

Катя уперлась коленями в кровать. Она давила на нож как могла, Дмитрий крепко сжимал ее запястья. Резким движением он оттолкнул от себя руки девушки, нож выпал, а Дмитрий схватил ее за горло и сжал его.

— Я предполагал, что ты выкинешь что-то подобное, чертова стерва!

Катя начала задыхаться. Она жадно ловила ртом воздух, пытаясь убрать его руки от своего горла. Оцепенение прошло. Ей было очень больно.

Дмитрий разжал пальцы и отшвырнул от себя девушку с такой силой, что она отлетела, ударившись о стену.

Дмитрий встал с кровати, поднял нож с пола, подошел и присел прямо перед ней.

Катя вжалась в стену и поджала под себя ноги.

Грудь его вздымалась от тяжелого дыхания.

— Хватит, Катя, — произнес он. Голос его звучал спокойно, но в нем слышался металл. — Думаешь, моё убийство что-то решит? Или тебе станет легче? Так вот, открою тебе секрет, не хрена не станет. Этим уже ничего не исправишь.

Катя посмотрела ему прямо в глаза.

— Ты изнасиловал меня, — прошипела она.

— Да, — ответил он, не спуская с нее глаз. — И не я один.

Девушка моргнула.

— Чего ты хочешь, Катя? Извинений? Что ж, извини. Жаль ли мне? Да, жаль. Сделал бы я это снова? Сделал бы. А теперь иди спать. И верни нож на место, — он положил нож рядом с ней и встал.

Но Катерина все еще сидела на полу.

— Катя, пожалуйста, уйди. Я чертовски устал и хочу спать.

— Мне было так страшно и больно.

— Знаю.

— Что мне теперь делать? — спросила она, опять готовая расплакаться.

— Забудь об этом. Забудь и живи дальше, — ответил он.

— А ты забыл? — она подняла на него глаза.

Дмитрий снова присел около нее.

— Да, Катя, забыл. Мало чести в том, чтобы изнасиловать беззащитную девушку.

— Тогда почему ты это сделал?!

— Иногда приходится совершать чудовищные поступки. Хватит, Катя, — он коснулся ее щек, вытирая слезы, и заглянул в ее глаза. Сколько же они плакали за последние два дня? Сколько еще слез в ее сердце? — Иди спать.

Он помог ей подняться на ноги.

Девушка вышла из его комнаты, держа в руках нож. Почему он не убил ее? Он же мог обратить этот нож против нее. С легкостью перерезать ей горло или вонзить ей в сердце.

Катя положила нож на стол и вернулась на диван. Ее снова начало знобить. Она укуталась в одеяло и легла на мягкую подушку. И почти сразу провалилась в тяжелый сон.

— Катя, — мужской голос вырвал ее из объятий сна.

Казалось, она только закрыла глаза, забылась на мгновение, и вот ее снова возвращают в ужасную реальность.

Дмитрий стоял рядом с ней.

— Вставай.

— Зачем? Что тебе надо?

— Тебе пора в школу. Я отвезу тебя, а потом поеду по своим делам. Давай живее.

— Нет, — девушка уткнулась лицом в подушку. Школа — это последнее, о чем она теперь думала.

— Катя, не спорь со мной, — глаза Дмитрия сверкнули. — Сейчас же иди умываться, — он столкнул ее с дивана.

Девушка поплелась в ванную комнату. И впервые за долгое время посмотрела на себя в зеркало. Она выглядела ужасно: красные опухшие глаза, под ними жуткие синяки, потрескавшиеся губы, бледная кожа, спутанные волосы. Она открыла кран с холодной водой, умылась. Но это не помогло.

Девушка вышла из ванной комнаты. Дмитрий стоял на кухне и пил кофе. Аромат — как будто из другой жизни, в животе у нее заурчало. Она не ела два дня.

— Ты готова? — спросил он, поворачиваясь к девушке.

— Я не могу идти в школу в таком виде.

Он оглядел ее с головы до ног и понял, что она права.

— Ладно, хрен с тобой, оставайся сегодня дома. Выспись, как следует, сходи в душ, приведи себя в порядок. Я буду поздно. Прибери здесь и приготовь ужин.

— Я не твоя служанка, — произнесла девушка.

— Нет, — Дмитрий остановился прямо перед ней. — Но ты в моем доме. Тебе некуда пойти, и я позволил тебе остаться. Это мой дом. А мой дом — мои правила. Не нравится, вали к чертовой матери. Где дверь, ты знаешь. Я тебя не держу.

Катя смотрела в его глаза. Да, она могла бы уйти. Снова хлопнуть дверью, как в прошлый раз, в доме своих родителей. Но куда это ее привело?

— Чудно, — произнес Дмитрий, выдержав паузу. — Вот, — он протянул ей банковскую карту. — Код 5327. Сходи в магазин, купи себе что-нибудь.

— Что?

— Катя, я не знаю, — с раздражением проговорил он, — зубную щетку, расчёску, одежду, тетради, тапочки, наконец… Все, что тебе нужно.

— Эти деньги ты тоже причислишь к моему долгу?

— Нет. Не забудь про ужин.

— Не боишься, что я отравлю тебя? — спросила она, когда Дмитрий уже взялся за ручку двери.

— И что ты от этого выиграешь? Ну, отравишь, я умру. Приедет полиция, заберет мой труп. Тебя отвезут к родителям, но учитывая, что они выгнали тебя и обратно не примут, тебя отправят в детдом, поскольку ты несовершеннолетняя. Либо я, если не умру после твоего отравления, сам лично сдам тебя в детдом.

Но это было неправдой. Он солгал ей. Если она и правда его отравит, его друзья не спустят ей этого с рук. Ее снова пустят по кругу разок, другой, а потом она в лучшем случае попадет в бордель, или ее убьют. И еще неизвестно, что в ее ситуации будет лучше.

Катя тоже это понимала. Он видел ужас в ее глазах.

— Я не умею готовить, — прошептала она.

— Катя, твою мать, не надо изощряться, просто пожарь яйца. Это-то ты сможешь сделать? — произнес он сквозь зубы и вышел за дверь.

Глава 4 — Начало больших-больших проблем

Дмитрий сел в машину и со злостью ударил ладонями по рулю.

Что он наделал!.. Как допустил такую ужасную ошибку! Как он мог притащить эту девчонку в свой дом? Какого черта его вообще понесло к этому мосту?! Зачем было ее спасать?.. Пусть бы прыгала к чертовой матери! Не велика потеря…

У него есть шанс вернуть почти все наркотики. В течение следующей недели это дело решится. От ее долга останутся копейки. Если бы она утонула, погоды бы это не сделало.

Однако ошибся не только он, но и их шеф Петр Сергеевич. Он отпустил девушку. А ведь проще было отправить ее в бордель. Она несовершеннолетняя, ее цена была бы высока. Плюс она достаточно красива. Да, сейчас она выглядит просто ужасно, но скоро успокоится, слезы высохнут, синяки под глазами исчезнут…

Петр Сергеевич приказал ему и его друзьям ее изнасиловать, а потом отдал им в услужение, запретив касаться. Что за странная игра?..

Дмитрий устало потер виски. Из-за этой мелкой стервы он не спал всю ночь.

Когда он оставил ее в гостиной и вошел в свою комнату, он вспомнил о ножах. Он знал, что она непременно попробует воспользоваться ими. И ждал ее. Но время шло, она не приходила. И он начал засыпать. Дмитрий не слышал, как она вошла в комнату. Он открыл глаза за мгновение до того, как нож вонзился бы в его сердце.

Столько ярости было в ее глазах, столько силы в ее хрупком теле…

А она ведь и правда могла его убить: давила на нож изо всех сил. И ни капли жалости, ни один мускул не дрогнул на ее лице. И глаза… Они горели странным флуоресцентным огнем. Он остался жив каким-то чудом!..

А потом она просто упала на пол. И снова стала беззащитной девочкой, которую он увидел в той спальне…

Дмитрий опустил голову на руль. События последних дней сильно вымотали его. Больше всего на свете он хотел спать. Послать все к черту и остаться дома? Просто вернутся в постель и уснуть?

Но спать рядом с маленькой ведьмой было опасно. Мало ли что она опять выкинет. Теперь он даже в собственном доме не может чувствовать себя в безопасности. Ну, вот зачем, зачем он привез ее к себе?..

Дмитрий завел мотор и направился в дом Петра Сергеевича.

Вадим, Виктор, Глеб и Олег уже были там.

— Выглядишь ужасно, — улыбнулся Виктор, когда Дмитрий вошел в кабинет.

Тот ничего не ответил и занял свое место около окна. Голова раскалывалась, хотелось спать.

Вошел Петр Сергеевич.

— Доброе утро, господа, — произнес он. — Есть хорошие новости?

— Да, — ответил Дмитрий. — Мы можем вернуть свой товар.

Петр Сергеевич улыбнулся.

— А что с Катериной? Она дома?

Дмитрий молчал. Все посмотрели на него.

— Не совсем, — произнес он после короткой паузы.

— Только не говори, что в морге, — усмехнулся Олег.

— Она у меня дома. По крайней мере, была там, когда я уходил.

— Что это значит? — взгляд Петра Сергеевича стал холодным. — Я ясно выразился — девчонку не трогать. Та ночь была единственной.

— Да не трогал я ее, — Дмитрий потер виски. — Я встретил ее на улице ночью. Ее выгнали из дома еще утром. И она весь день бродила по городу.

— И ты притащил ее к себе? — рассмеялся Вадим. — Она так просто пошла к тебе?

— И почему ты еще жив? — усмехнулся Виктор.

Дмитрий скривился. Он не хотел говорить о том, что она пыталась убить и себя, и его.

— Разве ей некуда пойти? — удивился шеф. — И что это за родители, которые выгоняют несовершеннолетнюю дочь на улицу?

— У нее нет родных в этом городе, — пожал плечами Дмитрий.

— И ты теперь будешь ей за папочку? — съязвил Глеб.

— Может, так и лучше, — проговорил Петр Сергеевич. — Присматривай за ней.

— Так она сейчас у тебя дома? — спросил Виктор.

— Да.

— Она вполне может разнести тебе всю квартиру, — предположил Олег.

— Или поджечь ее, — продолжил Виктор.

— Или покончить с собой на твоей кровати, предварительно написав своей кровью на стене «Гори в аду, мерзавец», — закончил Вадим вариации на тему.

«И это была бы меньшая из моих проблем, — подумал Дмитрий. — Я бы просто избавился от трупа».

— Ты просто сказочный долбодятел, — Олег от души рассмеялся.

— Знаю, — Дмитрий опустил голову.

— А почему нельзя было избавиться от этой девчонки? — спросил Вадим. — Зачем с ней столько хлопот? Давайте отправим ее к Жанне в ее клуб удовольствий.

— Нет, — твердо произнес Петр Сергеевич. — Из-за одной маленькой ошибки не стоит ломать девушке всю жизнь.

— А разве она уже не поломана?.. — Виктор усмехнулся.

— Она была девственницей? — спросил начальник.

— Нет, — ответил Глеб.

— Тогда не страшно, — Петр Сергеевич пожал плечами. — Она молодая, здоровая, забудет все постепенно.

— Едва ли, — прошептал Дмитрий.

— В любом случае, присматривайте за ней. И начинайте привлекать ее к работе, обучайте.

— Обучать? — удивился Вадим. — Чему?

— Всему. Я хочу, чтобы она работала в моей команде, пока не вернет долг.

Дмитрий внимательно посмотрел на шефа, но ничего не сказал.

— Какой долг? — спросил Вадим. — Наркотики мы вернем. Там останутся сущие гроши за то, что ее дружки потратили.

— Вот это пускай и возвращает. А ты, — Петр Сергеевич обратился к Дмитрию, — пока ничего не говори ей об уменьшении долга. Расскажешь, когда мы все вернем. Можете идти.

— Вот скажи, чем ты думал, когда вел ее к себе? — спросил Виктор, когда они вышли из кабинета.

— Ты никогда не был жалостливым, — заметил Вадим.

— Да понятия не имею, — отмахнулся Дмитрий. — Знаю, что ошибся.

— Смотри, как бы твоя ошибка не вышла нам всем боком, — произнес Олег и открыл дверь на улицу.

— Слушай, — Виктор хлопнул Дмитрия по плечу, — отдай мне девчонку на следующих выходных. У меня есть к ней дело.

— Забирай хоть сейчас.

— Нет, — рассмеялся Виктор. — Сейчас она мне не нужна. Я заберу ее в следующую пятницу. На пару дней.

— Только в воскресенье верни до вечера.

— Верну, верну, — улыбнулся Виктор и вышел.

Дмитрий отправился в свой клуб в центре города — днем, пока клуб закрыт, он сможет хоть немного поспать в своем кабинете.

Едва он добрался до дивана, сразу отключился. Но сон не принес желаемого отдыха — перед глазами стояла Катя с ножом в руках. И ее бешено горящий взгляд. Потом нож исчез, она сама исчезла, и только глаза, нереально яркие изумрудные глаза, светящиеся в полной темноте…

Дмитрий проснулся. В кабинете было темно. Жутко болела голова.

— Твою же… — он медленно встал, дошел на ощупь до стола, включил лампу и посмотрел на часы. Девять вечера.

Клуб давно открыт. Но он не слышал музыки. Его кабинет был звуконепроницаемым, и в нем не было окон.

Он прошел в ванную комнату, умылся и принял таблетку обезболивающего. Спускаться вниз не хотелось.

Дмитрий проверил телефон. Сообщений из банка не было. Значит, Катя не воспользовалась его картой. Никуда не выходила? Или все же покончила с собой?

«Надеюсь, она повесилась», — подумал Дмитрий. Не очень-то хотелось тратить время на то, чтобы отмывать ее кровь…. От одной мысли, что придется всю ночь возиться с ее трупом, ему стало еще хуже.

Дмитрий опустился в кресло и закрыл глаза. Может, отправить кого-нибудь к себе домой? Пусть проверят. Но он отогнал эту мысль. Об истории с Катей никому не известно. И не стоит посвящать лишних людей в это дело. Он разберется сам.

Таблетка начала действовать, головная боль утихла. Посидев еще немного, он встал и открыл дверь.

Яркий зеленый луч прожектора ослепил его. Дмитрий зажмурился. Этот цвет… такой же, как глаза Кати прошлой ночью.

«Да твою мать! Почему я не могу выкинуть из головы эти чертовы глаза?»

В ту ночь они светились. Может, это просто была игра света? Или ему померещилось?

Децибелы оглушительной музыки, скользящие лучи прожекторов, хохот и крики людей… Дмитрий снова схватился за голову.

Он кое-как прошел к бару.

— Что с тобой? — Глеб хлопнул его по плечу. — Вечеринка что надо…

— У меня голова раскалывается, — пожаловался Дмитрий. И попросил бармена налить ему виски.

— Ты уже был дома? — спросил Глеб.

— Нет еще.

— Не звонил?

— Нет.

— Интересно, что она там делает, — Глеб подмигнул другу.

— Я даже знать этого не хочу, — поморщился Дмитрий.

— Но тебе придется туда поехать рано или поздно.

— Не доставай меня хотя бы ты.

— Намучаешься ты с ней.

— Если она еще жива, — Дмитрий залпом выпил виски из бокала.

Он оставался в клубе до часа ночи. Потом все же решил ехать домой.

Припарковав машину у подъезда, он обошел дом, оглядывая окна. Свет нигде не горел. Он медленно поднялся на третий этаж. Дверь цела, следов пожара вроде нет. Принюхался — газом тоже не пахло.

Хотя… если что-то случилось бы, соседи вызвали бы пожарных и позвонили ему.

Он осторожно повернул ключ в замке и толкнул дверь. С ножом никто не бросился.

«Черт, я схожу с ума», — подумал он и перешагнул порог.

Дмитрий включил свет, снял туфли и прошел в гостиную. Катя лежала на диване, почти полностью накрытая одеялом, лишь длинные темно-русые волосы разметались по подушке. Дмитрий решил ее не трогать. Он прошел мимо дивана на кухню и зажег светильник над кухонным столом. На плите стояла сковородка с чуть пригоревшей яичницей. Он взял сковороду и повернулся к обеденному столу.

— Твою ж! — воскликнул он.

Катя стояла перед ним.

— Напугала до чертиков, — он поставил сковородку на стол. — Почему не спишь?

— Я ждала тебя, — тихо сказала она и опустила голову, руки ее были за спиной.

Дмитрий оглядел девушку. Волосы вымыты и расчесаны, на ней была его одежда, которую он дал ей вчера.

— Зачем? — он бросил быстрый взгляд на подставку для ножей. Все ножи были на месте. Что она держит за спиной? Ножницы?

— Меня выгнали из дома, мне некуда идти, — произнесла она, как будто забыла, что уже рассказывала ему все это.

— Я знаю. Поэтому можешь остаться здесь. Но на определенных условиях. Во-первых, ты не творишь глупостей. Во-вторых, не создаешь мне проблем. И в-третьих, делаешь все, что я скажу. Тебе ясно? — он включил чайник.

Девушка подняла на него испуганные глаза.

— Ты… ты хочешь… снова…

Она побледнела и отступила на шаг.

— Нет, Катя, нет, — он устало опустился на стул. — Я не трону тебя. Тебя никто не тронет.

— Тогда зачем тебе это? Почему ты привел меня сюда?

— Ты под моей ответственностью. Пока не выплатишь долг. Поэтому можешь жить здесь. Спать будешь на диване. Следи за домом, поддерживай порядок, но сильно не напрягайся. Раз в неделю сюда приходит женщина и убирается. Для нее и всех соседей ты — моя племянница, договорились?

Катя кивнула.

— Завтра с утра поедешь в школу.

— Нет, — прошептала Катя. — Я не могу…

— Катя, не спорь со мной. Правило номер три: ты делаешь все, что я скажу.

— Я не могу… после всего…

— После чего? — спросил он, заглядывая в ее глаза. Они были обычного зеленого цвета. Без какого-либо свечения. Просто большие глаза, наполненные слезами. — Ты пропустила пару дней, уверен, быстро догонишь программу. Катя, пожалуйста, я чертовски устал, у меня болит голова. Не устраивай истерик, ладно?

Она ничего не ответила. Чайник вскипел и отключился.

— Выпьешь со мной чаю? — спросил он.

Катя кивнула и села за стол.

Дмитрий налил чай себе и ей. А потом принялся за холодную яичницу.

— Ты сама-то хоть ела?

Она кивнула.

— Неплохо для первого раза, — улыбнулся он.

— Она пригорела.

— Неважно. Спасибо.

Дмитрий смотрел на девушку. Она медленно пила горячий чай, не поднимая глаз. Выглядела она уже немного лучше. Веки не были такими отекшими, значит, больше не плакала, к щекам вернулся едва заметный румянец, значит, хорошо поспала.

— Ты не выходила сегодня? — спросил он.

— Нет.

— У меня есть пара тетрадей и ручек, я одолжу тебе. А потом купишь свои.

— Я…

— Катя, не спорь. Ты вернешься в школу. Разговор на эту тему закончен. Ты учишься в субботу?

— Нет.

— Хорошо, тогда поможешь мне в баре в выходные, — произнес Дмитрий. Он решил, что ей полезно будет развеяться. Да и чем быстрее займется работой, тем быстрее выплатит долг. — Одна из моих официанток уволилась. Заменишь ее в выходные.

— И сколько я буду работать официанткой, чтобы выплатить десять миллионов?

— Не только официанткой. Будешь выполнять и другую работу.

— Какую?

— Разную. Виктор придумал для тебя что-то на следующих выходных. Он заберет тебя в пятницу вечером.

Виктор. Человек со шрамом.

Катя в ужасе уставилась на Дмитрия. Лицо ее побледнело, а сама она задрожала.

— Катя, не бойся, — Дмитрий накрыл ее руку ладонью, но девушка ее отдернула. — Он тебя не обидит. Тебя больше никто не обидит, я обещаю. Не думай об этом. Никто не причинит тебе вреда.

— Что ему тогда надо?

— Я не знаю, — Дмитрий откинулся на спинку стула. — Но, если хочешь, я спрошу.

Катя кивнула.

— А теперь иди спать, — произнес он.

— Я помою посуду.

— Оставь, я сам. Отдыхай. Спасибо за ужин.

Девушка снова легла на диван. Дмитрий сполоснул чашки и сковороду. Яичница была вкусной. Хоть и пригоревшая, и пересоленая.

— Спокойной ночи, Катя, — произнес он, проходя мимо нее.

— Спокойной ночи, — ответила она из-под одеяла.

Дмитрий вошел в спальню и закрыл дверь. Похоже, контакт с девушкой налажен. И она не придет сегодня с ножом в его комнату. И ножниц за спиной у нее не было. Сегодня она была просто напуганным ребенком, который волею судьбы попал в ужасный переплет. И остался совсем один.

Дмитрий разделся и лег в кровать, но сон не шел. Голова уже почти не болела. Он думал о ее родителях. Он знал, кто они, где работают. Они люди не бедные, у ее отца свой бизнес — сеть магазинов автозапчастей по всей стране, а мать — владелица самого дорогого в городе салона красоты. Почему же они так безразлично отнеслись к старшей дочери? Они не искали девушку, когда он похитил ее; не заявили в полицию, когда она не пришла ночевать домой; а на следующий день, видя ее состояние, по которому нетрудно догадаться, что с ней произошло, выгнали ее из дома. Им плевать, где она, что с ней, ела ли она…

Ее старый телефон до сих пор был у него. Он нашел его в кустах около гаража на следующий день. Он не выключал его. Но ни одного сообщения от родителей, младшей сестры, друзей, учителей. Ее не было в школе как минимум два дня, но всем было плевать.

И несчастная девочка должна жить в доме своего насильника… видеть его каждый день, вздрагивать от его случайных прикосновений, садиться с ним за стол, спать в соседней комнате, постоянно бояться, что он снова надругается над ней…

Глава 5 — Возвращение к старой жизни

Утром Дмитрий застал Катю сидящей за кухонным столом. Волосы ее были заплетены в косу, которую она перекинула на грудь. На ней были джинсы и свитер, что дал ей Петр Сергеевич. Другой одежды у нее не было.

— Выспалась? — спросил он.

Катя кивнула.

— Выглядишь получше. Завтракала?

— Чайник только закипел.

— Нальешь чай? Я пока умоюсь.

Когда Дмитрий вернулся, Катя сидела на прежнем месте, а на столе стояли две чашки и ваза с конфетами между ними.

Дмитрий сел за стол.

— Я вот о чем подумал вчера, — произнес он, не глядя на девушку. — Тебе стоит переехать в мою спальню.

Катя напряглась, а чашка задрожала в ее руках.

— Мы просто поменяемся местами. Тебе будет удобнее в спальне. У меня студия, кухня совмещена с гостиной. Я возвращаюсь поздно, поздно ужинаю. Не хочу тревожить тебя звоном посуды по ночам. И в спальне стоит стол — удобно будет делать уроки. Плюс там есть дверь. Она закрывается за замок. В общем, тебе там будет комфортнее.

Дмитрий заметил, какое она испытала облегчение, когда он упомянул о двери с замком.

— Но я не хочу стеснять тебя…

— Ты меня не стеснишь, Катя. Мне все равно, где спать. Единственное только — моя одежда в шкафу. Но я не буду входить в комнату без твоего разрешения, договорились?

— Спасибо, — кивнула она в ответ.

Вдруг щелкнул дверной замок. Дмитрий резко потянулся за ножом. Катя в ужасе вжалась в спинку стула.

— Любимый, это я, — прозвучал голос из коридора. — Ты не приходил несколько дней, я беспокоилась, и пришла сама. Ты дома, малыш?

— Черт! — чуть слышно выругался Дмитрий, возвращая нож на место.

В гостиную вошла высокая красивая брюнетка в шикарной шубе.

— Малыш, я…, — начала она, но, увидев Катю, осеклась.

— Дима, кто это? — она подняла в сторону Кати пальчик со свежим модным маникюром. — С этой шлюхой ты развлекался последние дни? Поэтому мне не звонил? — ее голос сорвался на визг.

— Лика, успокойся, — Дмитрий двинулся к ней, закрывая собой Катю.

— Объясни мне, кто эта девка…

— Довольно, — крикнул Дима.

Он грубо схватил ее за руку и вывел в коридор.

— Дима, пусти, мне больно! — кричала девушка.

— Сбавь на полтона, — жестко произнес он. — Эта девушка — моя племянница. И она живет со мной.

— Племянница, вот как, — сменила тон Лика. — А я уже думала, ты изменяешь мне… Ты не говорил, что у тебя есть племянница…

— Сейчас говорю. Как ты вошла? Откуда у тебя ключи от моего дома?

— Ну, малыш.. разве это важно?…

— Откуда. У тебя. Ключи. От моего. Дома? — выделяя каждое слово, снова спросил Дмитрий.

— Сделала слепок, пока ты спал, когда оставался у меня — девица жеманно хлопала ресницами.

— Отдай сейчас же.

— Ну Дима… так нечестно… у тебя же есть ключи от моей квартиры…

— Потому что твоя квартира принадлежит мне. Отдай ключи, Лика, и уходи.

— Почему уходить? Мы можем немного побыть вместе? Я так скучала по тебе, любимый, — Лика коснулась его небритого подбородка, провела пальчиком по шее, коснулась груди. — Твоей племяннице не пора в школу?

— Пора. И мне нужно отвезти ее.

— Отвези, а я подожду тебя тут, — промурлыкала она, скидывая шубку с обнаженных плеч…. — У меня под шубой ничего нет.

— Лика, уходи сейчас же. Мне не до тебя.

— Хорошо, — она обиженно надула полные губы. — Но ты придешь вечером?

— Вечером у меня дела.

— Тогда приходи завтра.

— Я приду тогда, когда посчитаю нужным. А сейчас проваливай. И отдай ключи, — он протянул ладонь. Девушка вложила в нее ключи. — И никогда так больше не делай.

— А то что? Накажешь меня? — лукаво улыбнулась девушка. — Разорвешь на мне одежду, бросишь на кровать и грубо войдешь…

— Заткнись сейчас же, — Дмитрий открыл дверь, вытолкал девушку на лестничную клетку и захлопнул ее.

— Да что б тебя, — прошептал он.

Катя все слышала. Про одежду, кровать…

Дмитрий вошел в гостиную. Катя также сидела на стуле. Ее опять трясло, и по щекам катились слезы.

— Катя, прости, — произнес он.

Он хотел подойти к ней, обнять ее. Но знал, что это испугает ее еще больше.

— Я не знал, что она придет.

Она быстро вытерла слезы рукавом свитера и встала.

— Я пойду, — тихо сказала она.

— Я отвезу тебя.

— Не надо, я…

— Я отвезу тебя, — произнес он тверже, пытаясь поймать ее взгляд.

Дмитрий вел машину медленно, давая Кате время успокоиться. Частная школа, в которой она училась, находилась недалеко от парка Горького.

Наконец, он остановился перед воротами школы. Катя уже не плакала.

— Тебя забрать после уроков?

— Не надо, я сама.

— Хорошо. Возьми, — он протянул ей карту, которую дал вчера. Она так и осталась лежать на столе. — Код 5327. Зайди в магазин по пути, купи, что тебе нужно.

Девушка молча кивнула и взяла карту.

— Сколько денег я могу потратить?

— Столько, сколько будет нужно. Там приличная сумма.

— Ты припишешь их к моему долгу? — снова спросила она.

— Я же сказал, что нет.

Девушка вышла из машины и смешалась с толпой школьников, бегущих на уроки.

Дмитрий не спускал с нее глаз, пока она не скрылась за дверью.

Может, не стоило отправлять ее сюда? Девушка выглядела подавленной. Слова Лики снова всколыхнули в ней ужасные воспоминания. И какой черт привел эту суку в его квартиру с утра пораньше?

Нет. Пусть все-таки ходит в школу. Сидеть дома в четырех стенах еще хуже. Здесь она хоть отвлечется.

Дмитрий отправился в клуб. Глеб уже ждал его в кабинете с толстой папкой бумаг.

— Ну, как там твоя подопечная? Дай догадаюсь — она повесилась…

Дмитрий покачал головой.

— Утопилась?

— Нет.

— Перерезала себе вены?

— Нет, она жива. И хватит об этом.

— На тебе лица нет, что случилось?

— Лика приходила с утра, увидела у меня Катю, устроила истерику, — Дмитрий подошел к мини-бару и налил виски в два стакана. Один протянул Глебу.

— Пить с утра — плохая идея, — проговорил Глеб, но стакан взял. — А откуда у Лики ключи от твоего дома? Откуда она знает, где ты живешь? Ты же не даешь своим любовницам такой информации.

— Сделала дубликат ключей, пока я спал, а потом просто проследила за мной.

— Какая женщина!…

— Дура! — выругался Дмитрий.

— А что ты сказал ей про Катю?

— Что она моя племянница.

— Умно.

— Так и будет для всех. Она живет в моем доме. Все соседи будут ее видеть.

— Так… ты оставишь ее у себя?

— Ей некуда идти. Да и потом — так мне будет легче приглядывать за ней.

— Как она вообще себя чувствует?

— А как себя может чувствовать юная девушка, которую накануне изнасиловали пятеро тридцатипятилетних мужиков?

— Представляю…

— Нет, не представляешь, — Дмитрий опустился в кресло. — Она постоянно плачет, не поднимает глаз, дрожит от одной только мысли, что кто-то снова ее обидит. Она сильно напугана.

— Не стоит винить себя. Мы сделали то, что нам приказали. Нам за это платят. Чтобы мы делали грязную работу.

— Я знаю, — ответил Дмитрий.

— И ты хочешь оставить ее у себя? Не лучше ли будет отослать ее?

— Куда? — Дмитрий протянул ему телефон Кати. — Посмотри сообщения. Она у нас с вечера понедельника. Сегодня четверг. Ни одного звонка, ни одного сообщения!.. И что-то я не слышал новостей о пропавшей 16-летней девочке.

— Что у нее за семья? Ее родители же вроде серьезные бизнесмены…

— Да, мне тоже кажется это странным.

— Может, лучше снять ей квартиру? Пусть живет отдельно?

— Я думал об этом. Но не хочу оставлять ее одну. Это будет еще хуже.

Глеб ничего не ответил. Вся эта история с девушкой ему не нравилась. Надо было избавиться от нее на следующее же утро.

— Думаешь, я ошибся, взяв ее к себе? — спросил Дмитрий.

— Однозначно. Слушай, я не знаю, что там затеял Петр Сергеевич, зачем ему сдалась девчонка…. Товар мы вернем на днях. Мы потеряли около пяти килограммов. Если боссу принципиально нужны все деньги, скинемся, вернем. А девчонку сдай в детдом, раз у нее никого нет. И забудем эту историю к чертовой матери.

Дмитрий ничего не ответил. Но понимал, что Глеб предложил самое разумное решение.

— Я чувствую, что, если мы этого не сделаем, аукнется нам это изнасилование по полной программе, — произнес Глеб и осушил бокал.

Дмитрий тоже выпил.

— Ладно, давай посмотрим, что там у тебя, — Дмитрий потянулся к папке.

— Как всегда, — проговорил Глеб. — Счета, накладные, заявки на закуп алкоголя….

Они работали до обеда. Звонок телефона Дмитрия отвлек их. Дмитрий разгреб бумаги на столе. На дисплее был номер Кати.

— Да, Катя.

— Ты… ты можешь приехать? — раздался ее дрожащий голос.

— Где ты?

— В школе. Пожалуйста… Директор хочет видеть моих родных.

— Хорошо, сейчас приеду.

Катя отключилась.

— Зачем она звонила? — спросил Глеб.

— Просила приехать срочно. Что-то случилось в школе, — Дмитрий встал и снял пиджак со спинки кресла.

— И ты вот так помчишься по первому ее зову? Уже забыл, о чем мы говорили утром? Наверняка, какой-то пустяк.

— Если девушка звонит своему насильнику и просит помощи, там полная жопа, — проговорил Дмитрий, открывая дверь.

— Если хочешь, я поеду с тобой.

— Не надо, я сам разберусь.

Дмитрий приехал в школу через пятнадцать минут. Кабинет директора располагался в конце коридора. Он вошел без стука.

Посреди комнаты стоял большой стол в форме буквы Т. Во главе стола сидела директор школы — женщина лет сорока в темно-бордовом костюме с короткой стрижкой и в очках. «Полина Григорьевна», — прочитал Дмитрий на табличке на столе ее имя. Сбоку, спиной к двери, сидела Катя. Напротив нее — молодая девушка с большими голубыми глазами, распущенными светлыми волосами, губа ее была разбита. Рядом с девушкой, вероятно, сидела ее мать — ярко накрашенная брюнетка в черном деловом костюме — и гладила ее по плечу. На столе стояла сумка, из которой выглядывала маленькая лохматая собачка.

— Вы.. вы кто? И почему так врываетесь? — спросила директриса.

— Дядя Кати, — ответил Дмитрий. — Зачем вы вызывали ее родных?

Директриса поправила очки.

— По поводу поведения вашей племянницы Катерины, — произнесла Полина Григорьевна. — Присядьте.

— Я постою. А что с поведением Кати?

— Вот, — директриса показала рукой на разбитую губу девушки. — Катя ударила ее по лицу.

— И? — Дмитрий перевел взгляд с девушки на директрису. — Вы только за этим меня позвали?

— Простите, как ваше имя?

— Дмитрий Николаевич.

— Дмитрий Николаевич, ваша племянница, Катя, ударила свою одноклассницу.

— Я это слышал. Если ударила, было за что. Это все?

— Послушайте, вы… — в разговор решила вмешаться возмущенная мама девушки.

— Это вы послушайте, — Дмитрий облокотился руками на стол и навис над девушкой и ее матерью. — Ваша дочь сама виновата.

— Такое поведение недопустимо в нашей школе, — Полина Григорьевна гневно сверкала глазами.

— А оскорбления допустимы? — Дмитрий повернулся к директрисе.

Катя сидела, опустив голову.

— О чем вы говорите, Дмитрий Николаевич? Такого нет в нашей школе…

— Но, если Катя ударила ученицу, значит, причина была.

— Да какая причина? — мать девушки вскочила со стула. — Катерина — сумасбродная девчонка, которая…

— Рот закрой, — Дмитрий повысил голос.

— Как ты смеешь мне тыкать? Ты хоть знаешь, кто мой муж? — выпалила женщина.

— Да мне плевать, — произнес он. Фраза этой мамаши вывела его из себя. — Мне плевать, кто ты, твой муж и твоя собака.

Вены на его руках вздулись.

— Я думаю, нам всем надо успокоиться, — проговорила Полина Григорьевна. — Дмитрий Николаевич, присядьте.

Но он продолжал стоять. Только убрал руки со стола.

— Я думаю, мы можем решить дело мирным путем, — проговорила директор школы после недолгой паузы. — Если Катя извинится…

— Катя не будет извиняться, — произнес Дмитрий. — С чего бы?

— Катя инициировала драку.

— Вы присутствовали при этом? — Дмитрий посмотрел прямо в глаза Полине Григорьевне.

— Нет, но…

— Тогда откуда вам знать, кто инициировал эту драку?

— Дмитрий Николаевич…

— Довольно.

— Ваша племянница вылетит из этой школы, — снова произнесла мать блондинки. — Я сделаю для этого все возможное — я вам обещаю!

— Тогда все вылетят из этой школы, — проговорил Дмитрий. — Потому что я пришлю сюда проверку из министерства образования. Уверен, они найдут много интересного. А потом я снесу эту школу. И построю тут стриптиз-клуб.

Полина Григорьевна покраснела.

— Как вы можете говорить такое при детях?

— Теперь понятно, в кого Катя такая грубая, — процедила мама девочки.

— Еще слово, и вы с вашей дочерью сильно пожалеете об этом. Ясно?

Дмитрий смерил всех жестким взглядом, не терпящим возражений. Все сидели молча.

— Я думаю, конфликт исчерпан? Я могу забрать племянницу и уйти?

— Дмитрий Николаевич, есть еще несколько моментов, — более миролюбиво произнесла Полина Григорьевна.

Дмитрий тяжело перевел дыхание.

— Я не смогла дозвониться до родителей Кати…

— Они сейчас недоступны.

— Так вот, вы, должно быть, не знаете, но обучение в нашей школе платное… А у Кати не оплачен этот месяц…

Дмитрий молча достал бумажник, вытащил несколько крупных купюр и бросил на стол перед директором.

— Этого хватит?

— Да… А еще Катя потеряла все свои учебники…

— Ну так выдайте ей новые, — Дмитрий бросил на стол еще несколько купюр. — И с этого дня все счета за обучение Катерины присылайте мне.

Он взял со стола директора листок бумаги и ручку и написал адрес своей электронной почты и номер телефона.

— И посещаемость Кати — она в последнее время пропускала учебу…

— Она больше не будет.

— И оценки ее сильно хромают почти по всем предметам…

— Она их исправит. Что-то еще?

— Нет, нет, — произнесла директриса.

— Замечательно. Тогда мы уходим. Было приятно познакомиться. Идем, — он сделал шаг назад и помог Кате выйти из-за стола.

— Да, и еще, — уже на пороге обернулся Дмитрий. — Если я узнаю, а я обязательно узнаю, что оценки Катерины зависят от ее поведения, или от каких-то там других факторов, не связанных с учебой, я разнесу эту школу ко всем чертям.

Он вышел в коридор вслед за девушкой.

— Как ты? — спросил он, когда они шли по коридору к выходу.

— Нормально, — девушка выглядела растерянной. — Спасибо.

Дмитрий кивнул.

— Идем домой.

Катя послушно пошла за ним.

— Посмотрите на нее, нашла себе нового папика, — услышали они за спиной насмешливый женский голос.

Дмитрий обернулся и увидел ту девушку-блондинку с разбитой губой. Он заметил, как Катя задрожала.

Девушка самоуверенной походкой подошла к ним.

— Думаешь, я поверю, что это твой дядя? У тебя нет дяди, это все знают.

К ней подошли еще две девочки и смерили Катю презрительным взглядом.

— Иди к своей матери, — произнес Дмитрий.

— Или что? Что ты мне сделаешь? — усмехнулась девчонка и вновь повернулась к Кате. — Кирилл сдох от передоза, и ты тут же бросилась в койку к этому старперу? Может, еще и перед его друзьями ноги раздвигаешь?

Дмитрий схватил девушку за горло и припечатал к стене.

— Еще слово, мелкая дрянь, и ты сама будешь раздвигать ноги перед моими друзьями. И не только перед ними. Поняла?

Девушка задыхалась.

— Ты поняла меня? — процедил он сквозь зубы.

— Да, да, — выдавила блондинка.

Дмитрий отпустил ее, и она упала к его ногам.

Две ее подружки стояли в стороне и в ужасе смотрели на него.

— Еще раз подойдешь к Катерине, я тебя в порошок сотру, ясно?

Девушка испуганно закивала.

— Вас это тоже касается, — он повернулся к ее подружкам.

Потом Дмитрий взял Катю за руку и вывел из школы.

— Садись, — он открыл перед ней дверь машины.

— Спасибо тебе, что вступился за меня, — обернулась к нему Катя.

— Кто эта мелкая стерва?

— Марина, мы дружили раньше.

— А ты умеешь выбирать себе друзей, — усмехнулся Дмитрий, заводя мотор.

— Я была такой же…

— Охотно верю.

— Спасибо, что защитил.

— Я всегда буду тебя защищать, Катя, и никому не позволю причинить тебе вред.

План, предложенный Глебом, рухнул ко всем чертям. Он не отпустит Катю от себя. Она — ребенок, которому очень страшно. И он может, должен ее защитить. Потому что больше некому. И потому что сама она не справится. Особенно сейчас, когда практически сломлена. А все вокруг только и делают, что напоминают ей о самом страшном кошмаре в ее жизни, в котором он тоже участвовал.

— Если эта Марина опять будет к тебе приставать, обижать тебя, скажи мне. Рассказывай мне обо всем, что происходит в твоей школе.

— Зачем ты оплатил мою учебу? — спросила она через несколько минут. — Меня бы отчислили и все.

— Катя, ну ты же умная девчонка, — ответил Дмитрий, перестраиваясь в левый ряд. — Должна понимать, что частные школы на особом контроле в министерстве образования. И твое исключение стало бы проблемой. Чиновникам пришлось бы связаться с твоей семьей.

Дмитрий заметил, что при упоминании семьи, девушка опустила глаза.

— Я не знаю, что там произошло с твоими родителями, но уверен, что они бы и пальцем не пошевелили, чтобы решить проблему. А так все улажено. Учеба оплачена. Уверен, твоей директрисе и дела нет до подробностей. И вопросов она задавать не будет. Просто учись.

— Я могла бы пойти в другую школу.

— Не могла. Ты несовершеннолетняя, Катя. Твои родители отправили тебя в эту школу. И только они, как твои законные опекуны, могут забрать твои документы и перевести тебя в другую школу. Не думай ни о чем, Катя. Сконцентрируйся на учебе. Тем более, у тебя что-то не то с оценками.

— Зачем мне это теперь? — прошептала она, и снова расплакалась.

Дмитрий припарковал машину и повернулся к девушке.

— Затем, чтобы поступить в университет, получить хорошее образование, найти хорошую работу. И жить счастливо.

— Я не могу жить счастливо после…

— Катя, Бога ради, хватит, — воскликнул Дмитрий. — Забудь ты уже об этом. Что было, то было — и прошло.

— Думаешь, так просто забыть? — она бросила на него быстрый взгляд и снова опустила глаза.

— Не просто, но ты хоть попытайся.

— Тебе-то зачем это?

— Я не позволю тебе ломать свою жизнь из-за… всякого, — произнес он, с нежностью глядя на девушку. — Все мы совершаем ошибки, Катя. И все мы платим за них. И иногда цена бывает слишком высока. И, кажется, что мир рухнул. Но посмотри вокруг, он не рухнул. Солнце также встает по утрам, люди идут по своим делам…. Рухнула ты. Но ты встанешь. Пройдет время, и ты встанешь.

— А если я не хочу?

— Тебе просто нужно время. Чтобы пережить боль. Потом все изменится.

Дмитрий откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Они сидели в полном молчании несколько минут.

— Где мы? — наконец, спросила Катя, выглядывая из окна машины.

— Около торгового центра. Тебе нужно купить одежду, обувь, ну и еще всякого.

Катя сняла ремень безопасности, и хотела уже открыть дверь.

— Подожди, — произнес Дмитрий. — Посмотри на меня. Посмотри на меня, Катя.

Девушка взглянула на него, но тут же снова, как пристыженная, опустила голову.

Дмитрий коснулся ее подбородка и приподнял его. От его прикосновения Катерина вздрогнула, но не отдернулась. Она посмотрела в его глаза. Он продолжал держать ее за подбородок.

— Никогда, ни перед кем не смей опускать голову, Катя. Ты ни в чем не виновата. И не сделала ничего плохого. Ты поняла меня? Никогда.

Глаза девушки снова наполнились слезами, она заморгала. Но он не отпускал ее.

— Ты поняла, Катя?

Она слегка кивнула.

— Идем, — Дмитрий открыл дверь.

Они ходили по торговому центру, заходили в разные бутики, Катерина без особого интереса смотрела на вещи, которые Дмитрий предлагал ей. Ей как будто было все равно.

— Чем могу вам помочь? — к ним подошла девушка-консультант, когда они вошли в очередной бутик.

— Моей племяннице нужна одежда в школу, подберите что-то классическое, — произнес Дмитрий.

Консультант, молодая девушка окинула Дмитрия восхищенным взглядом, а потом перевела взгляд на Катю, на ее простые джинсы, свитер с уже растянутыми рукавами. Две другие продавщицы тоже посмотрели на нее у стойки кассы и улыбнулись, перемигиваясь. От их взглядов Кате захотелось убежать. Она сделала шаг назад и встала за спину Дмитрия, который заслонял ее от них.

— Посмотрите на эту модель, — одна из девушек, что стояла у кассы, принесла вешалку с ярко-розовым костюмом: короткая юбка и пиджак с глубоким вырезом.

— Вы издеваетесь? — Дмитрий смерил ее холодным взглядом. — Как она в ЭТОМ пойдет в школу?

— Ну… молодежь сейчас предпочитает смелые образы, — начала девушка.

— Мне плевать, что предпочитает молодежь. Найдите что-то более приличное.

— Тогда посмотрите на эту модель, — другая девушка показала ему белый брючный костюм.

— Вы сейчас шутите, да? Я же сказал, ей нужен костюм для школы. Это значит, черный или темно-серый цвет, закрытые блузки, строгие пиджаки, брюки или юбки не выше колена. Так сложно понять?

Девушки разошлись по отделу в поисках подходящих вещей.

Дмитрий повернулся к Кате.

— Посмотри сама, может, тебе что-то понравится.

Но Катя покачала головой.

Вскоре консультанты вернулись с вешалками.

— Вот, взгляните, — они показали модели Дмитрию.

— Вполне сойдет, — кивнул он. — Иди, примерь.

Катя скрылась в примерочной.

А Дмитрий позвонил Глебу.

— Есть для меня что-то срочное? — спросил он.

— Нет, ничего. Что там с твоей Катей? Что там у нее приключилась?

— Ничего такого, что нельзя было решить.

— Ты сейчас где?

— С ней. Ходим по магазинам.

— С Ликой ты по магазинам не ходил, да и с остальными тоже…

— Здесь другое.

Глеб рассмеялся.

— Я приеду вечером, — произнес Дмитрий и отключился.

Он оглянулся. Все три девушки стояли у кассы и улыбались ему.

Вскоре появилась Катя.

— Тебе все подошло? — спросил Дмитрий.

— Да, — кивнула девушка.

— Хорошо, тогда мы возьмем все. Упакуйте.

Дмитрий отвел Катю к выходу из бутика и указал на соседний. Это был отдел нижнего белья.

— Зайди туда и выбери то, что понравится. А я расплачусь здесь.

Девушка кивнула и ушла.

— Ваша племянница выглядит расстроенной, — сочувственно проговорила одна из девушек, складывая вещи в пакет.

— Рассталась с парнем. Первая любовь и все такое, — пожал плечами Дмитрий. — Решил развеять ее покупками.

— Как это необычно! Девушки чаще ходят по магазинам с мамами…

— Ее мать в отъезде.

— Вот ваш чек, спасибо за покупку, — лучезарно улыбнулась девушка. — Чек она не положила в пакет с одеждой, а протянула ему. На нем был номер телефона. — Я работаю до восьми.

— Я учту, — Дмитрий подмигнул девушке и вышел, пряча чек в карман пиджака.

Кати долго не было, и он от скуки разглядывал витрины соседних бутиков, среди которых оказался ювелирный отдел. Его внимание привлек один кулон. Продавец-консультант проследил за его взглядом.

— Прекрасный кулон, сочетание белого и желтого золота. И цепочка к нему необычного плетения.

— Хорошо, я возьму его, — проговорил Дмитрий.

Дмитрий положил коробочку в карман и вышел. Катя уже ждала его у бутика.

— Все купила?

— Да, все на кассе, нужно расплатиться.

— Подожди здесь.

Он вошел в отдел. Продавец протянула ему пакет с покупками Кати. Взгляд его упал на откровенный красный полупрозрачный пеньюар.

— Его тоже.

Но когда продавец хотела положить пеньюар к покупкам Кати, Дмитрий покачал головой.

— Упакуйте это в отдельную коробку, вложите эту записку, — он взял со стола листок для заметок, ручку и написал несколько слов, — а потом отправьте в отдел напротив для консультанта Ольги, хорошо?

Продавец понимающе кивнула.

Они еще несколько часов гуляли по магазинам. Катя немного оживилась и уже сама выбирала обувь и повседневную одежду. Она также купила немного косметики, крема, шампуни, тетради и ручки для школы. Дмитрий три раза ходил к машине, чтоб отнести пакеты с ее вещами.

Возвращаясь в очередной раз, он увидел, что Катя стояла около лифта, разглядывая витрину с сувенирами. Дмитрий улыбнулся. Она выглядела намного лучше, чем когда вошла в этот магазин. Глаза ее заблестели, на щеках появился румянец.

— Понравилось что-то? — спросил он, подходя к девушке.

— Нет, нет, — произнесла Катя.

— Хочешь мороженое? Хотя я бы съел что-то более существенное.

Катерина кивнула. Она тоже порядком проголодалась.

Они поднялись на пятый этаж, где была зона кафе и ресторанов.

— Что ты хочешь поесть? — спросил Дмитрий, перешагивая порог небольшого уютного ресторанчика. Катя оглядела столики и людей, сидящих за ними.

— Давай уйдем отсюда, — изменившимся голосом проговорила девушка и вышла.

Катя шла так быстро, что Дмитрий едва догнал ее.

— В чем дело, Катя? — спросил он, разворачивая ее лицом к себе.

— Давай поедим в другом месте, — прошептала девушка.

Дмитрий увидел, что она вот-вот опять расплачется.

— Катя…

— Пожалуйста, давай выберем другое место, — она крепко сжала его руку.

— Выбирай сама.

Катя направилась к самому дальнему от лифта ресторану и выбрала столик в самом углу.

— Что случилось, Катя? — спросил Дмитрий, когда им принесли заказ. — Кого ты там увидела?

— Свою сестру.

— Что произошло с твоими родителями?

Катя покачала головой.

— Не могут же они игнорировать свою дочь из-за глупой ссоры.

— Пожалуйста, не надо, — попросила Катя.

Дмитрий кивнул. Вчера он отправил несколько людей к Катиному дому, чтобы все выяснить. Но пока не получал от них вестей.

— Спасибо тебе за все, — произнесла Катя, когда они сели в машину, и слегка улыбнулась.

— Тебе лучше?

— Да. Спасибо.

Дмитрий завел мотор.

— Почему ты так заботишься обо мне? — вдруг спросила девушка. — Почему принял в свой дом, купил все эти вещи?

Дмитрий повернулся к ней.

— Я уже говорил тебе.

Катя кивнула и отвернулась к окну.

До дома они доехали в полной тишине.

Дмитрий занес все покупки в квартиру. Пакетов оказалось слишком много. Он бросил все на кровать в своей комнате.

— Мне нужно уехать, — произнес он, доставая из шкафа чистую рубашку и костюм. — Буду поздно вечером. Располагайся в спальне. Мои вещи в шкафу можешь сдвинуть и разложить свои. Не жди меня. Делай уроки и ложись спать.

Катя стояла на пороге комнаты и смотрела на него.

— Только постельное белье нужно будет сменить. В шкафу найдешь другое. Это брось в стирку. И будь добра, постирай мои вещи, — он снял пиджак и бросил его на кровать.

Девушка кивнула. Дмитрий ненадолго скрылся в ванной комнате.

— Ничего нет в карманах?

— Вроде нет, — проговорил он и вышел из спальни.

Катя встряхнула пиджак. И из кармана выпал чек и небольшая зеленая бархатная коробочка. Девушка подняла их. И увидела на чеке имя и телефон. Дмитрий стоял в коридоре. Он увидел это.

— Извини, ты сказал, что там ничего нет, — она протянула ему чек и коробочку.

Чек он забрал.

— Это для тебя.

— Не нужно, — покачала головой девушка. Ей стало неловко. — Ты купил это для нее, — она кивнула на чек.

— Это для тебя. Открой.

Катя неуверенно подняла крышку. На белом шелке лежала красивая золотая цепочка с небольшим изящным кулоном. Пальмовая ветвь желтого золота, а на ней — из белого — буква К.

— Я выбрал его для тебя, — произнес Дмитрий.

— Я не могу это принять, — девушка протянула ему коробочку.

— Можешь. И примешь.

— Я…

— Позволь я помогу? — Дмитрий вытащил кулон, подошел к ней почти вплотную, расстегнул цепочку и завел руки ей за шею.

Он был так близко. У Кати закружилась голова, а сердце застучало… Он.. так близко… как в тот раз, когда он… Ее бросило в жар…

Девушка отшатнулась от него. Цепочка выпала из его рук, и кулон упал на пол.

Катерина тяжело дышала. Голова ее кружилась. Она оперлась рукой на стол, чтобы не упасть.

— Надень его сама, — сказал он, отступая.

Он понял, что с ней. Да, она уже не отдергивалась, когда он брал ее за руку, но каждый раз чувствовал, как она сжимается в этот момент.

Дмитрий поднял кулон и положил на стол, бросив взгляд на Катю. Она была бледна и держала руку на груди.

Он принес ей стакан воды. Но не отдал ей в руки, чтобы не касаться ее, а поставил на стол.

Катя дрожащими руками взяла стакан и сделала несколько глотков.

— У меня дела, — произнес он и вышел. Через мгновение хлопнула входная дверь.

Катя опустилась на край кровати и закрыла лицо руками. Плечи ее затряслись от рыданий.

Глава 6 — VIP-зона

В эту ночь она плохо спала, ей снился Дмитрий. И в ее снах он снова поднимал ее за волосы с пола, швырял на кровать, наваливался всем телом, и она не могла освободиться. Она кричала, вырывалась, царапалась…. Но он не отпускал ее.

Проснулась Катя с трудом. Не хотелось никуда идти. Все ее тело болело, как в то утро после изнасилования.

Но Дмитрий не позволит ей остаться дома. Он заставит ее идти в школу.

Катя пошла в ванную. Дмитрий еще спал. Девушка встала под прохладный душ, смывая с себя остатки ночного кошмара.

Может, Дмитрий прав? И ей стоит забыть обо всем? Все равно ничего уже не изменить и не исправить. Ее изнасиловали. Пятеро взрослых мужчин. Они били ее, причиняли боль. Ее крики и мольбы не волновали ни одного из них. Но как это забыть?

Она села на дно ванны и зарыдала.

Она не сможет это забыть. Снова и снова воспоминания будут приходить к ней во снах.

И Дмитрий. Зачем он приютил ее? Он раскаивается в том, что сделал, и теперь заботится о ней, чтобы хоть как-то загладить свою вину? Но он только мучает ее еще больше.

Каждый раз, когда он приближается, каждый раз, когда берет за руку, сердце девушки сжимается до боли в груди.

Почему они не убили ее тогда? Почему Дмитрий остановил ее на мосту? Зачем она осталась в его доме? Почему все еще остается тут? Почему она все еще жива?..

Пятница прошла относительно спокойно. В школе Катю никто не доставал. Только Марина, Лена и Светлана, ее бывшие подружки, постоянно перешептывались, показывая на нее пальцем. Но ей было все равно.

С утра ей выдали новый комплект учебников. Вопросов директор не задавала. Лишь пожелала успехов в учебе, выразив надежду, что к концу года оценки Кати улучшатся.

А между тем на уроках Кате было тяжело. Она много прогуливала раньше, и сейчас ей сложно было понять хоть что-то.

Прозвенел звонок — урок литературы закончился. Оставался еще один — химия. А потом можно было пойти домой. В дом своего насильника.

У Кати закружилась голова, и она схватилась за перила лестницы, чтобы не упасть.

— Тебе плохо? — к ней подошла Настя, ее одноклассница.

Катя никогда с ней не дружила, даже не общалась прежде.

— Все хорошо, — ответила Катя, удивляясь такому вниманию. С самого утра с ней никто не разговаривал. Весь класс будто объявил ей бойкот. На нее только бросали косые взгляды. Она сидела одна за последней партой.

Девушки вошли в класс химии.

— Разбейтесь на пары, — проговорила Елена Степановна, пожилая учительница химии, после звонка. — Сегодня у нас лабораторная работа. Надеюсь, все выучили заданный материал?

Катерина понятия не имела, что задавали.

Все ученики разбились на пары.

— Давай со мной, — к ней подсела Настя. — Ты же не знаешь ничего, верно? Я подскажу.

Катя пристально посмотрела на нее.

— Зачем тебе это? Мы же не друзья.

— Прекратите разговоры, — произнесла учительница. — Возьмите в шкафу реагенты. Вот задания, — она раздала всем по листку бумаги. — В конце урока жду ваши ответы на столе.

Настя поставила перед Катей несколько колбочек с разноцветными жидкостями.

Катерина посмотрела на лист заданий. Какие-то формулы, названия… Она действительно не знала ничего. Девушка тяжело вздохнула.

Настя начала смешивать жидкости. И они меняли свой цвет. Девушка объясняла Кате каждую реакцию, называя кислоты.

Понемногу Катерина втянулась в процесс и даже записывала за Настей ее действия. Ей вдруг стало интересно, нравилось наблюдать за превращениями жидкостей.

— А тот мужчина, что вчера приходил, правда, твой дядя? — вдруг спросила Настя.

Карандаш застыл в руках Кати. Так вот зачем она села с ней… Голова девушки закружилась.

— Говорят, он офигенный красавчик, — улыбнулась Настя.

Катя ничего не ответила. Она этого не знала. Она бросала на него лишь короткие беглые взгляды. Вроде у него щетина. Да, щетина. Она так колола ее в ту ночь. Катю бросило в жар. Его глаза. Карие? Зеленые? Синие? Вроде карие… или зеленовато-карие? Она не помнила… Он высокий, да. Выше, чем она. Намного выше. А еще он тяжелый…

Катя тряхнула головой, отгоняя страшные образы.

— Вся школа только и говорит о нем, — не унималась Настя.

— Почему? — тихо спросила Катя.

Настя взяла две колбочки. В одной была желтая жидкость. Как покрывало на кровати… Вторая красная…. Как ее кровь на руках… Она налила немного красной жидкости в желтую. И эта жидкость медленно разводами начала оседать на дно, не смешиваясь с желтой. Как разводы ее крови на желтом покрывале… В нос ударил резкий запах. Такой же резкий, как аромат одеколона одного из мужчин.

Кате стало трудно дышать, она начала задыхаться, ее бросило в жар, но руки ее похолодели… Катя встала из-за стола. Голова жутко кружилась.

— Катерина, почему ты встала? Урок еще не закончен, — строго произнесла учительница.

— Мне.. надо… надо… выйти, — прошептала бледная, как полотно Катя.

Она сделала шаг, но споткнулась о свою сумку и упала. Ее вырвало.

— Катя!.. — Елена Степановна бросилась к ней.

— Фу! — загудел весь класс.

— Тихо! — прикрикнула учительница. — Возвращайтесь к работе. Я кого-нибудь позову убрать. Катя, идем, я отведу тебя к врачу.

Катя медленно встала на ноги.

Елена Степановна вывела ее из класса. Девушка едва передвигала ноги. Ей было очень плохо. И едва она добралась до кушетки в кабинете медсестры, как рухнула без сил.

Ее словно бы окутала какая-то пелена. И сквозь нее она видела, как ей мерили давление, сделали укол, вроде бы позвали директора, накрыли чем-то мягким.

Понемногу девушка начала приходить в себя. Сознание к ней возвращалось, а комната начала принимать четкие очертания. Катерина лежала на кушетке, ее знобило. Вокруг нее стояли обеспокоенные Елена Степановна, школьный врач и директриса.

— Катенька, тебе лучше? — Елена Степановна присела рядом с ней и коснулась ее лба. Он был холодный и липкий.

— Мы позвонили твоему дяде, — проговорила Полина Григорьевна. — Он сейчас приедет.

При упоминании Дмитрия волна отвращения и тошноты снова накатила на девушку.

— Дайте тазик, — скомандовала Елена Степановна.

Врач подставил тазик, и Катю снова вырвало.

Она была бледна. Врач снова померил ее давление.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел Дмитрий.

Катя закрыла глаза и отвернулась. Она не хотела даже смотреть на него.

— Что произошло? — спросил он, не спуская глаз с Кати. Он остановился в нескольких шагах от кушетки.

— Ей стало плохо на уроке, — ответила врач. — Ее стошнило. Давление очень низкое. Я сделала ей укол. Через несколько минут ей станет лучше.

— Это из-за запаха реагента, — проговорила Катя. — Со мной все хорошо, правда.

— Ей обязательно нужно сдать анализы, — продолжала врач.

— Да, конечно, — рассеянно кивнул Дмитрий.

Катя медленно поднялась с кушетки.

Елена Степановна помогла ей встать на ноги. Она заметила, что Катя избегала смотреть на Дмитрия, а он даже руки не протянул, чтобы помочь девушке, продолжая стоять в стороне. Но не спускал с нее обеспокоенного взгляда.

— Я в порядке, — слабо улыбнулась девушка.

Елена Степановна отпустила Катю. Дмитрий сделал шаг в сторону, пропуская ее.

Они вышли из кабинета врача. Дмитрий прошел немного вперед, чтобы открыть для нее двери холла.

— Катя, — Елена Степановна окрикнула девушку.

Катерина остановилась. Учительница медленно подошла к девушке, давая Дмитрию отойти подальше. Она протянул ей сумку с учебниками.

— Катя, этот человек — правда, твой дядя? Если тебе нужна помощь, — зашептала Елена Степановна. — Если не хочешь идти с ним, только скажи.

— Все хорошо, — кивнула девушка. — Он — мой дядя. Простите за сорванный урок. Я пересдам эту работу.

И Катя пошла вслед за Дмитрием.

— Что случилось? — спросил он, когда они сели в машину.

— Съела что-то не то, а потом на химии мы мешали всякие жидкости, и резкий запах ударил в нос. Меня стошнило, — ответила Катя. — Сейчас мне лучше.

— Завтра с утра отвезу тебя к врачу.

— Нет, не нужно, мне лучше, — поспешно ответила Катя, не глядя на него.

— Не спорь.

Когда они приехали домой, Катя, отказавшись от еды, закрылась в своей комнате. Она легла на кровать и укуталась в одеяло. Ее знобило.

Девушка словно проваливалась в пучину, она то погружалась в сон, то просыпалась. Родители, Дмитрий, учителя проходили перед ее внутренним взором, ее сестра Лиза, такая милая Лиза…

Вот она сидит со своими подружками в кафе в торговом центре, рядом пакеты с покупками. Что они ели? Мороженое? Или салат? Катя помнила, что на столе была большая бутылка колы. Или нет? А Катя стоит у дверей и смотрит на нее. За спиной — ее насильник. Он берет ее за волосы, бросает на кровать, жестоко насилует, а потом швыряет к ногам следующего…. А тот, позабавившись, толкает ее к матери, которая кричит на нее, пытаясь вытолкать за дверь, в кабинет отца, где он сует ей в руки мелкие купюры, отталкивает ее, Катя падает на мягкий ковер. На ней рвут одежду, грубо раздвигают ноги…

Казалось, из этого кошмара нет выхода. Но Катя открыла глаза. В комнате было темно. Лишь горел фонарь за окном, заполняя спальню мягким светом. Катя перевернулась на другой бок. И увидела Дмитрия. Он лежал рядом. Без одежды.

Внезапно он схватил ее одной рукой за горло, а другой сбросил с нее одеяло.

— Нет, нет, — хрипела девушка, пытаясь оттолкнуть его.

Он начал рвать на ней одежду.

— Не надо! — девушка упиралась ему в грудь. — Пусти!

Но он не слушал ее. Резким движением он раздвинул ее ноги и вошел в нее. Катя почувствовала его член внутри. А потом его резкие толчки. Он навалился на нее всем телом.

— Нет, нет, — рыдала девушка. — Хватит…

Катя закричала. Из последних сил.

Она подскочила на кровати. Свет фонаря все также светил в окно. Она была одна.

Катя слетела с кровати и бросилась к выключателю. Яркий свет озарил спальню. Дмитрия не было. Девушка проверила дверь, она заперта.

Катерина опустилась на край кровати и закрыла лицо руками. Сколько еще это будет продолжаться? Сколько они еще будут мучить ее во сне?

Конец ознакомительного фрагмента.