Щясте. Роман-лего

Ника Январёва

Роман является заключительной частью трилогии. Он легко распадается на фрагменты, потому – лего. Читайте, как вам вкуснее: сплошь или отдельными повестями: о Кэтрин, Маришке, Лёне, Серёге, Ольге и Юле. Хронология намеренно сбита: время у каждого своё. И пространство. Действие происходит в разных странах, куда наших героев забросила фортуна. Развязка неожиданная, ванили больше не будет, ищите её в первых книгах: «И пели ей райские птицы», «Слепая любовь».

Глава 12. Светлана и Серёга. Рынок

Светлана, работавшая медсестрой в детской поликлинике, вынуждена была уйти оттуда, когда стали задерживать и без того небольшую зарплату. Очень кстати Кэтрин тогда организовала ателье, где и они с Олей, и учительница труда на пенсии, и две знакомые-однокурсницы дочери нашли для себя занятие по душе, которое приносило стабильный заработок. Конечно, первое время пришлось нелегко, и больше одолевали боязливые мысли: а вдруг всё провалится? Вдруг не придут к ним люди? И как не страшно Кэтрин затевать это новое дело, вкладывать средства, которые, может случиться, и не окупятся. Кэтрин такие разговоры не поддерживала, вовлекая сотрудниц в обсуждение новых моделей, словно у них уже гора заказов и можно предаться безудержным фантазиям. Конечно, была какая-то реклама: и в газетах, и мальчишки по ящикам раскидывали «купоны со скидками». И хорошо, что Кэтрин не поддерживала волнений в коллективе, а просто шёл размеренный трудовой процесс.

Было неудобно, когда первую зарплату владелица выдавала им из своего кошелька, а она ещё и двух новеньких привела. Одна села за вышивальную машину, вторая за вязальную. А клиенты потихоньку пошли…

Но после нескольких успешных лет ателье пришлось продать. Светлана кусала локти, когда выяснилось, что жертва эта оказалась напрасной: адвокат не оправдал гонорар, Серёня всё равно сел, а они лишились работы. Светлана ушла сразу же после продажи, стыдно было смотреть в глаза девочкам-коллегам. Она подалась на рынок, где не раз встречала знакомых, в том числе и из их поликлиники. Стала возить из Москвы носки и перчатки, обзавелась местом на рынке и складным столиком.

Ателье после продажи

После того, как Кэтрин вынужденно продала ателье, оно постепенно приходило в упадок. Новые хозяева — крепкие пустоголовые парни — задрали цены, свернули всю «отсебятину», в прейскурант включили стандартные виды работ. Ни о каком свободном графике и поощрениях речи теперь не шло. Постоянные клиенты, привыкшие к индивидуальному подходу, скоро забыли сюда дорогу. Раньше выслушивались все их самые причудливые просьбы. Была гибкая система скидок и бонусов. Поступали самые модные журналы, делались распечатки из интернета свежих моделей.

Теперь «пустая болтовня» с посетителями не поощрялась. Были жёстко введены шаблонные фразы, отход от которых карался рублём. На обед выделялось пятнадцать минут в порядке очереди. Отпроситься к врачу или уйти по другой уважительной причине стало немыслимо. Работницы со вздохами поминали прежнее «разгульное» время: работа горела в руках, новые идеи возникали буквально из воздуха и тут же воплощались, а общение с заказчиками было взаимоприятным и непосредственным.

Ольга ушла одной из первых, недолго после Светланы проработала. Сердце рвалось от вида того, как новые хозяева рушат традиции и знакомые, давние клиенты качают головами и хмурятся от новых порядков.

Потом она сменила ещё четыре ателье, поработала на швейной фабрике. Огонёк угас. Вытаскивать себя из дома по утрам становилось всё тяжелее. Работа была не в радость. Мучиться в ожидании выходных, считать дни до отпуска и часы до окончания смены? Однажды решила: хватит! Занялась шитьём на дому.

Если просто шить какие-то одёжки и сдавать их в магазин и Светлане на рынок было ещё возможно, то выполнять частные заказы, как намеревалась, вскоре стало немыслимо: чужих людей её дочь совсем не выносила. И если вдруг для кого-то всё-таки Ольга делала исключение, наскоро снимала мерку и старалась по телефону выяснить все нюансы, то Юля после устраивала ей скандал. Чужие люди отвлекают её от уроков и вообще, могут что-то украсть! Зачем они нужны здесь? Пусть покупают на рынке.

После суда

За хорошее поведение срок Серёге сократили, а потом по указу амнистировали. С его копеечного заработка — они резали по дереву и выполняли прочие плотницкие работы — шли крошечные отчисления за машину. Зная о перспективе ещё долго делиться зарплатой с предателем, Серёга не торопился определяться на работу. Благодаря прежним связям, Светлане удалось его устроить фиктивно, дворником при их поликлинике.

Переборов, наконец, свою дрожь в руках, что возникала у него после аварии всякий раз, как приближался к машине, Сергей определился торговым представителем одной именитой компании по производству бытовой химии. Белые «газели» с ярким логотипом по всей области развозили хорошо разрекламированную продукцию. И зарабатывали неплохо. Серёга — ровно до того момента, как попался однажды на глаза Михиной матери. Она тут же поставила на уши судебных приставов, и Серёга, начавший было вольготно жить и трудиться, тут же уволился, не желая делиться львиной долей заработка с этой ушлой мадам и её сыночком-предателем. Машина давно была отремонтирована, Миха продолжал свою разгульную жизнь, только дружки у него были новые, не знавшие истории с Серёгой.

Возврат долга

Сергей, когда оказался не у дел, вынужденно покинув место торгового представителя, устроился на рынке же грузчиком. Собрать-разобрать палатки, привезти-увезти баулы с товаром. Без оформления, и основная часть дня свободна. Конечно, больших денег это не приносило… Однажды ушлая мадам, Михина маман, узрела Серёгу восседающим в одной из палаток, где он завёл шуры-муры с молоденькой продавщицей одежды. Судебные приставы были вновь поставлены на уши. И Серёге настоятельно порекомендовали в ближайшем времени рассчитаться, наконец, с долгом.

Он узнал точную сумму, которая оставалась, и пообещал в течение месяца решить вопрос. Так как официально он по-прежнему числился дворником в поликлинике, квартира приватизирована не была, следовательно, имущества за ним не числилось никакого, то его обещание было для приставов мёдом в уши.

А Серёга решил устроить для назойливой и наглой мадам, по чьей милости его осудили на реальный срок, финальный фейерверк. Став реализатором мужских курток, он знал, что требуемую сумму заработает быстро, расчёт был ежедневный. По рынку курсировало несколько «чайников» — самозанятых граждан с самодельными тележками, на которых развозили чай, кофе, сладости. Сергей со всеми свёл быстрое знакомство и посвятил в свою идею…

Когда приблизился срок уплаты, Сергей позвонил в службу приставов, чтобы договориться о точном времени передачи остатка денег. Ему сказали, что можно просто перечислить безналично на такой-то счёт.

— Нет, передача денег состоится при свидетелях, из рук в руки, в кабинете пристава, наличными! И с получением расписки, что долг погашен.

Серёга явился с большой тяжёлой сумкой. А дальше было вот что. В помещении, где сидели четыре тётеньки-пристава, раздался истошный крик. На него устремились сотрудники из других кабинетов. На полу между столами была постелена газета. На ней возвышалась гора мелочи, которую Сергей высыпал из своей сумки. Кричала не своим голосом разгневанная Михина маман.

Приставы старались сохранить строгий вид, но это получалось неважно, так что некоторые выскакивали из кабинета и неслись подальше, чтобы вволю поржать. У «чайников» Серёга наменял много монет. Среди них преобладали рублёвые и пятидесятикопеечные.

— Будете пересчитывать или так подпишете акт о получении? — спросила ответственный пристав, под чьим патронажем и проходило это дело. Ей было явно не до смеха…

— Буду пересчитывать! — грозно взревела одураченная мадам. Она явно намеревалась уличить должника в недостаче. Кто-то заикнулся было о весах, но мадам так зыркнула на советчика, что пришлось прикусить язык.

Серёга уселся на стул. Входили и выходили клиенты, которым было назначено, аккуратно обходили деньги на полу, над которыми на корточках ползала пунцоволицая дама, выстраивая монетки столбиками, чтобы не сбиться, и отмечая что-то на листочке.

Серёга положил нарочно лишних монеток, чтобы посмотреть, сойдётся ли у его врагини сумма. У неё всё сошлось! Несколько часов продолжалось это действо, о котором после ходили байки. В заключение, когда акт передачи был подписан, дама спохватилась:

— А как же я всё это понесу? Пусть отдаст вместе с сумкой!

Тут уж и приставы возмутились: с какой стати? В постановлении суда была указана сумма, но без подробностей — какими именно деньгами надлежало выплатить долг. И уж совсем ничего не говорилось о том, как она будет забирать свои деньги. Мадам позеленела и стала звонить Михе, чтобы он привёз ей сумки, на его вопросы зло шипела, что всё расскажет потом. Серёга в это время распрощался с приставами, которые украдкой выказывали ему своё одобрение — кивком, большим пальцем, подмигиванием. У бывшего должника не было желания сталкиваться в дверях с бывшим дружком. За которого мама ходила выколачивать неправедные долги.

Личная жизнь

В скором времени Серёга устроился работать в автомагазин, по льготному кредиту приобрёл себе «тачку», а потом и женился.

Правда, прожили они недолго и разбежались с жутким скандалом. Серёге надоели вечные придирки и стенания о том, как мало он приносит денег. И разборки жены с его матерью. Его благоверная сидела дома, в окружении бессчётного количества баночек, тюбиков, шкатулочек с косметикой. Батарея бытовой химии конкурировала с небольшим хозяйственным магазином.

Обеих с Татьянкой приходилось одевать не однажды за сезон, и в самое лучшее. При этом его встречали с работы с недовольной миной: суп ещё не доварился, Татьянка вымотала все нервы, требуя прогулки, а хлеб, молоко и майонез закончились, как и памперсы. Лёгкий на подъём Серёга летел в магазин и аптеку (а позвонить нельзя было, чтобы забежал с работы?), потом одевал ребёнка и с бурчащим животом катал по району в коляске или на санках. О подходящей подстилке и штанах на вате родители не побеспокоились, и ребёнок простудил почки. Гулять пешком считалось слишком зазорным: упадёт, схватит грязь, убежит…

Деньги на обед и сигареты Серёге выдавались. Всё свободное время он таксовал на недавно купленной в кредит машинке. Однажды в нервном из-за очередного скандала состоянии ему пришлось сесть за руль. Хотел отдохнуть, но ненаглядной шлея под хвост попала. Плюнул да поехал. На светофоре чуть замедлился и в зад получил от горячего джигита. Подлянка была ещё и в том, что жена выгребла все мани, а страховка на днях буквально закончилась. Собственно, из-за этого он и поехал подзаработать… Ремонт с просроченной страховкой влетел в копеечку и тянулся бесконечно.

Последней каплей стало празднование в кафе дня рождения чьего-то малознакомого родственника. Отвыкшая от тусовок мадам отрывалась вовсю. Выпив со всеми, добавляла себе потом сама, беззастенчиво клеилась к дядькам, смачно целуя распухшими фиолетовыми губами, тащила танцевать, бесстыдно сверкая декольтированной блузкой. На Серёгины сердитые реплики — а он тоже изрядно выпил — отмахивалась и пьяно гримасничала. С большим трудом удалось усадить её в такси.

Дорогой они продолжали ругаться и вернулись домой заклятыми врагами. Серёга закатил ей сцену ревности, оскорбления сыпались бессчётно с обеих сторон. Когда была в нелестном контексте задета его мать, Светлана, Серёга рассвирепел. Татьянка рыдала на руках у бабушки в другой комнате, соседи стучали в стены, Серёга кидал зарвавшейся дряни её шмотки.

Примерно через час приехало такси и увезло Татьянку и её мать к дедушке. Бабушка и дедушка давно жили врозь. Спихнув взрослую дочь её отцу, Татьянкина бабушка кинулась менять мужиков. Похоже, яблочко недалеко укатилось.

Вместе Серёга с женой больше не жил, вскоре они развелись…