Романтика из кино

Никелла Рифф (2024)

Что ты чувствуешь, когда ты снимаешься с коллегой, который тебе симпатичен по духу, в романтической комедии, в которой можно испытать бурю различных эмоций? Добродушная и романтичная Хейли любит романтические драмы, а немного забавный, но умный и умеющий находить общий язык с людьми Бен не раз снимается в фильмах, где присутствует романтика. Между молодыми людьми налаживается довольно теплый контакт, особенно когда они делали дубли в сценах с поцелуем. Так они еще больше прониклись эмоциональной связью. Бен и Хейли нравятся друг другу, чисто как люди, между которыми зародились чистые чувства. Прямо как в фильме, в котором они снимались, и без пафоса. Однако Хейли скоро нужно уезжать домой, в Америку, но она не хочет расставаться со своим коллегой, который успел стать для нее близким другом и родственной душой. Бен этого не отрицает, и если он ей не признается перед ее отъездом, то считает, что никогда больше не испытает такой поворот судьбы, как эта встреча с ней.

1

— Блин, я буду скучать по Лондону… — С голосом ностальгии произносит Хейли, понимая, что ей осталось совсем недолго находиться там.

Ее плеча касается рука Бена, и он говорит:

— Я тоже буду скучать по временам, когда нам было весело вместе… Зато наша с тобой дружба будет непоколебима, — и Хейли улыбается ему.

Они уже покидают съемочную площадку, и Бен по чистой случайности касается нежными движениями кончиков ее пальцев. Хейли не стала одёргивать руку, ей было приятно. Приятно аж до мурашек, которые мало-помалу пробегаются по ее руке.

— Может пойдем перекусим? — предлагает ей Бен, а у Хейли округляются глаза, спрашивая его:

— Где? На съемочной площадке тут не наедишься до отвала.

— Есть закусочная недалеко от Биг-Бена. Обещаю, там есть, что можно перекусить.

— Ты уверен? — спрашивает она.

— На сто процентов.

Хейли кивает головой в знак согласия, и они проходят пешком от съемочной площадки до самого Биг-Бена, путь которого занимает где-то несколько километров.

Пока они проходят, ребята с ностальгией вспоминают моменты, которые они оба пережили в фильме. Трогательные пересказы Бена о моментах прощания на поминках, выступление с речью прямо на поминках, вызывали слезы не только у него самого, но и у самой миссис Филлипс, которая играла еще не умершую Тессу, мать Оливера, которого играл сам Бен. Со смехом еще вспоминали некоторые смешные моменты, от которых с трудом у Хейли получается сдержать смех. Так она захохотала во все горло, когда Бен, сам смеясь, рассказывал эпизоды в самолете, когда они немного подшучивали друг над другом. Это были искренние шутки.

Перед глазами у них промелькает что-то красное. Похоже, это подсветка вывески самой закусочной, до которой Хейли и Бен доходят до конца. Заходя внутрь, у них уже урчит в животе, а Хейли, похоже, скоро с ума сойдет, когда голод достигнет «пика», да и ему не помешало бы хорошо поесть.

Они занимают столик, что стоит возле окна и ждут появления официанта. Хейли смотрит на него с искренней улыбкой и желанием быть рядом с ним. Как только Бен уже приготовился произнести что-то, вдруг появляется официант в форме и с фартуком, с блокнотиком заказов в руке.

— Добрый вечер, — произносит голосом он, как истинный английский джентльмен. — Что желаете из нашего меню?

— Мне ванильный чизкейк и чашку латте, пожалуйста, — просит Хейли нежным голосом.

Бен поворачивает голову к нему и говорит:

— Мне тоже ванильный чизкейк. Только мне зеленый чай.

— Отличный выбор, джентльмены, — чуть пытливым взглядом отвечает мужчина лет тридцати с чуть светлыми усами и искренними дружелюбными карими глазами. Он записывает заказ в блокнотик и произносит, собираясь уходить: — Ждите заказ ровно через десять минут, — и улыбнувшись им, принимает уверенную походку, разворачивается и покидает зал.

Хейли задумчиво смотрит в окно, сидя за столом, наблюдая, что приближаются сумерки по всему городу. Понимая, что она больше не приедет в Лондон, она с умоляюще смотрит Бену в глаза, пытаясь найти в его задумчивом выражении лица хоть какой-то свет. Он, убирая свои чуть лохматые волосы назад, направляет свой взгляд, оснащенный зелеными малахитовыми глазами, кладет сомкнутые руки на стол и спрашивает у нее:

— Все в порядке, Хейли?

Не сумея оторваться от его взгляда, Хейли теплым шепотом произносит:

— Я без понятия. Такое ощущение, что я сейчас заплачу…

— Все хорошо. У тебя еще несколько дней для того, чтобы уехать. У нас еще есть время, чтобы мы могли видеться.

— Но каждый день, когда мы с тобой снимались, кажутся для меня самыми лучшими в моей жизни. Быть в другой стране, находить таких же умных и заботливых людей здесь, — сама того не понимая, признается Хейли, а глаза Бена опускаются до беспомощности, не зная что сказать.

— Признаюсь, я никогда не чувствовал себя так, как в те годы, что мы снимались с тобой. Ты стала для меня близкой подругой, о которой я мог только мечтать.

От его слов сердце Хейли начинает давать движение, а после бьется об ее грудь, словно камень ударяется об стену, а щеки потихоньку наливаются краской. Еле-еле она пытается собрать речь, чтобы произнести ему в ответ, а тот продолжает:

— Тогда я чуть ли не поддался эмоциям, когда мы всей командой пересматривали нашу с тобой сцену с поцелуем, где был момент свадебного приема.

— Знаешь, Бен, я…

Не успевает она произнести, как вдруг вновь появляется официант с подносом в одной руке. Второй рукой он кладет заказ на стол: два чизкейка и две чашки, где в одной был налит латте, а вторая налита зеленым чаем.

Они, глядя ему в глаза и улыбаясь, благодарят и вновь смотрят друг другу в глаза. Официант желает им приятного аппетита, а сам покидает зал.

Пока Хейли нервно брала вилкой кусочек чизкейка и клала его в рот, парень смотрел на нее с сочувствием, якобы чтобы она не подавилась. Он берет в руку чашку и попивает из нее свой любимый чай, а Хейли уже успевает подавиться кусочком чизкейка, и отчаянно кашляет. Будто сумасшедшая она берет чашку с латте и делает глоток, надеясь, что все пройдет.

— О боже, Хейли, нужно аккуратно, — спокойно подмечает Бен, смотря на нее. — Не хватало еще, чтобы мы вызвали скорую от того, что ты задыхаешься.

Откашлявшись, она смеется от очередной шутки, но Бен говорит, что шутки с ним плохи и говорит о серьезных вещах.

— Не надо на это намекать.

А он, продолжая смотреть ей в глаза, отвечает ей:

— Тогда будь аккуратней, — и сам еле слышно хихикает.

Теперь Хейли начинает хихикать, прикрывая рот рукой, потом еще одна шутка Бена привела ее теперь к громкому смеху.

Доев свой перекус, Бен и Хейли берут грязные тарелки в руки, держа две чашки на весу и идут в комнату, где посудомойщики моют их. Они ставят посуду на железный стол и уходят.

Путь до остановки занимает не больше пяти минут, и заметив последний автобус до Гринвича, сразу бегут со всех ног, чтобы не опоздать. Двери еще были открыты, и проверив карманы своих сумок, чтобы убедиться, что все мелкие вещицы на месте, они входят внутрь. Они оплачивают проезд кредитной карточкой и проходят дальше в поисках мест.

Они решают подняться на второй этаж автобуса по лестнице, чтобы наблюдать за красотами с высоты «птичьего полета». Два свободных кресла были свободны, и Бен садится первым на кресло, что было близко к окну, а рядом садится Хейли.

Они принимаются смотреть на виды, а Хейли кладет голову на плечо Бена и немного прикрывает глаза. Чувствуя чуть тяжелое прикосновение, ему становится неловко, но было приятно, когда кончики волос немного щекочут его шею.

Автобус трогается с места, а панорамы Лондона проносятся через стекло. Хейли успевает за несколько секунд задремать, и Бен немного наклоняется в сторону ее головы и утыкается носом и губами в ее каштановые волосы.

Панорамы города проносятся перед глазами, словно время ускоряется, что не уследишь. Сквозь дрему Хейли что-то бормочет себе под нос, но при этом сладко храпит на плече своего коллеги и друга. Он напевает про себя песню, что был в фильме с их участием. Уши Хейли хорошо уловили мелодию, и открыв глаза, одновременно поднимая на Бена, напевает ему. Она убирает голову с плеча и смотрит на виды из окна. Бен встречает ее глазами, и она хихикает.

— Как отдохнула? — интересуется Бен.

— Вроде хорошо, но все равно спать хочется после длительных съемок.

— Хорошо, что сегодня был последний день съемок, когда целых пять часов репетировали сцену с поцелуем, — чуть жалобным, но твёрдым басом отвечает он, выдыхая от тяжелого сегодняшнего дня. — Но эта мелодрама меня впечатлила.

— И меня тоже, — говорит Хейли, крутя кольцо на указательном пальце и опуская взгляд. — Я люблю мелодрамы. Особенно те, где можно посмеяться и поплакать одновременно.

— Согласен, — отвечает Бен, не убирая глаза от нее.

Осторожными движениями пальцев он касается ее щеки, заставляя тело Хейли покрыться мурашками, а сердце — биться, как бешеное.

— Просто хотел убрать волосы со лба, — смещая пряди, шепчет Бен, искренне улыбаясь ей в глаза.

— Это очень мило.

Хейли и Бен не убирают друг от друга свои глаза, пристально изучая каждое очертание лица, где у каждого из них было прекрасно. Их лица были опасно ближе друг к другу, и кажется, что Бен сейчас поцелует ее. Сердце его бьется в унисон с сердцебиением Хейли, и прикрыв глаза, их губы слегка соприкасаются, а время, кажется, останавливается.

Они не замечают никого вокруг, будто они совсем одни в автобусе. Но услышав остановку, прервав такой замечательный момент, Бен и Хейли открывают глаза и смотрят друг на друга с небольшим смущением, но им было до жути приятно чувствовать теплую кожу лиц друг друга.

Они встают с кресел, придерживая сумки на плечах, и спускаются по лестнице. Проходят по коридору автобуса, а дверь открыта. Пока она не закрылась, ребята выходят из автобуса, вдыхая свежий осенний воздух. Хейли становится лучше в открытом пространстве, ведь в автобусе было немного тесно и жарко. Бен аккуратно переплел свои пальцы с ее пальцами и вновь посмотрел ей в глаза. Немного смущенная, Хейли встретила его взгляд, заставляя щеки залиться краской, еще и искренне улыбнуться.

Они проходят по улицам и кварталам Гринвича, ища квартиру, где Хейли сняла на два года пребывания здесь. Они шагают в тишине, не роняя ни слова друг другу. Однако Бен решает осторожно намекнуть на беседу.

— Извини.

— За что? — озадаченно спрашивает Хейли, поднимая взгляд на него.

— Я чуть не поцеловал тебя, пока не объявили нашу остановку, — начинает тараторить он, теряясь в словах, но мысленно сохранял спокойствие.

— Слушай, если бы я не захотела, то давно бы убрала твою руку с моего лица.

— Чёрт…

— Так что все нормально. Я не обижаюсь, — успокаивающе шепчет Хейли.

От ее слов Бену становится легче, и весь груз с сердца снимается, и отодвигается куда-то на второй план.

Дойдя уже до конца, перед глазами прорисовывается старинный, но красивый квартал, находящийся подальше от людской суеты. Хейли и Бен никак не могут оторваться друг от друга, ведь держась за руки, она чувствовала себя защищенной, а Бен становился мягким и добрым.

— Ну что ж. Мне пора, — бросает она, расплетая пальцы.

— Подожди, — останавливает ее он, чувствуя, как сердце отдает каждый удар с такой сумасшедшей силой, что готово просто выскочить из груди. — Может, повторим, что было в фильме? Ну, что репетировали с тобой в последние дни съемок и сегодня.

— Ты серьезно? — озадаченно спрашивает Хейли, чувствуя ответное сердцебиение, что производится в унисон с его же сердцебиением.

— Серьезно, — твердо отвечает Бен, но осторожно добавляет, будто спрашивая: — Если ты хочешь этого.

Хейли в ответ кивает ему в знак согласия, а он вплотную приближается к ней.

Они чувствуют, что их тянет друг к другу, как магнит, поэтому они не могут никак отлипнуть. Хейли смотрит на него снизу вверх, немного нервничая, но нежное прикосновение пальцев Бена ее щеки вмиг заставляют ее притянуть к себе, положив ладони на его чуть горящие щёки. Бен чувствует то же самое, и его ладонь теперь лежит на ее горящей щеке.

Последний взгляд в глаза и их губы соприкасаются.

Они стоят, словно они здесь одни. Так и было. Вокруг них никого не было, так что они с полным трепетом и заботой обмениваются романтичным и глубоким поцелуем, что останется в их памяти навечно.

Они чувствуют дыхание друг друга. Теплую кожу лиц, и просто слышат сердцебиение друг друга. Губы Бена очень мягкие и чуть обветренные, что только манят Хейли и заставляют ее чувствовать их сладкий привкус.

Отцепившись, Бен и Хейли вновь смотрят друг другу в глаза. Голова кружилась от этой близости, а чуть бьющий по глазам свет оснащал улицу. Они не могут сдержать улыбки, а сердце продолжало давать такт.

— Я думала, что девушки первые целуют парней, — усмехается Хейли, шутя над ним. — Оказывается, ты более романтичный.

— Я — парень, который хочет поддержки и просто стабильных отношений, Хейли, — говорит он, смотря на нее сверху вниз, держа ее за талию.

Они отцепляются от объятий, и девушка уже входит внутрь в роскошную лестничную площадку, в то время как Бен смотрит на время в телефоне и возмущается:

— Вот чёрт побери!

— Бен? В чем дело? — обеспокоенно спрашивает она, и тот отвечает:

— Автобусы в это время уже не ходят! Блин, как я так облажался… — И неспешно убирает телефон в карман сумки.

Хейли достает из сумки телефон и тоже смотрит на время. Бен был прав: на часах стоят десять часов вечера, а в это время автобусы в нужные города все реже приезжают.

От недоумения она складывает руки на груди и качает головой. Но в голове у нее возникает одна идея, и предлагает ему:

— Оставайся тогда у меня. И завтра уедешь в Лондон.

— Ты серьезно, Хейли? — с недоумевающим взглядом спрашивает парень, и она размыкает руки, подходит к нему и говорит:

— Ну, а что еще остается делать? Я вижу только этот вариант.

— Ладно, — сдавшись, соглашается Бен и добавляет: — Зато квартиру покажешь. Просто ради интереса.

— Без проблем, — спокойно бросает Хейли, и они вместе проходят на лестничную площадку, пол которой рисовался черно-белыми клетками, как на шахматной доске.

Осматриваясь вокруг, Бен был поражен, с какой красотой проработали и отделали эту площадку. Везде белая отделка, фризы в виде герба Великобритании и колонны под перилами лестницы напоминали те, что были в Букингемском дворце. Словно Хейли живет в замке, а не в роскошной квартире. Когда они зайдут во временную квартирку Хейли, там еще красивее атмосфера.

Поднявшись на третий этаж по лестнице, она открывает дверь, а перед глазами вырисовывается очень уютное помещение под прихожую.

Конец ознакомительного фрагмента.