Армия жжот. Дневник офицера Советской армии

Николай Бодан

Очень интересная книга от автора о Советской армии, повествующая о буднях и праздниках советских офицеров веселым и доступным языком.

Любовь и сникерс

Кесарево кесарю, а Божие Богу.

(св. п. от Марка 12:17)

Рождение человека это рождение нового поколения. Смена поколений каждые 40—45 лет. Ученые до сих пор не сошлись во мнениях, как земля образовалась во Вселенной.

Сунул, вынул, это понятно. Две клеточки воссоединились, но душа; вот это загадка. Рождение ребенка это всегда таинство. Душа неразрывно связана с Богом. А неизведанное всегда вызывало у людей страх и поклонение. Так что родить ребенка — это великое чудо.

Мы с женой ждали рождения ребенка месяца четыре. Нет — нет, ребенок родился нормальный, выношенный как положено девять месяцев в утробе матери.

Просто пять месяцев никаких изменений у жены не было. Ни живота, ни токсикоза. А раз ничего не беспокоит, то все мысли сводились не к сохранению плода, а к гулянкам и мирским утехам, которые может себе позволить человек, имея 20 лет от роду.

Но вот к началу 6-ого месяца вырос огромный живот.

Как это здорово, когда жена рядом беременная, с огромным животом. Сначала все смотрят естественно на жену, потом ищут глазами автора, скульптора, который слепил, изваял такое. И тебя распирает от гордости. Ты зародил новую жизнь, от тебя пойдет новая ветвь генеалогического древа, прямо как в Новом Завете, прости Господи.

«Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова…»

А ты идешь тут рядышком и все понимают, что у тебя все хорошо: — стоит и «впрыск» нормальный.

Но тут, как у медали, как у Луны, есть обратная сторона и она, как водится, темная.

***

Жена стала плакать по поводу и без повода. Все домашние дела, требующие хоть каких — то физических затрат, плавно перетекли в мои обязанности. Все бы ничего, но жена ходила за мной как старшина и придиралась.

То я пол плохо вымыл, то диван не отодвинул, пыль осталась, то ковер выбил некачественно. Да, все не так. И плакала, плакала, плакала…

Все это можно было пережить.

Я молодой лейтенант, 3 месяца в войсках после училища. За время обучения к придиркам командиров всех мастей привык. Но самое страшное было то, что я был отлучен от тела. Любое мое прикосновение вызывало раздражение,

— Ой, не надо! — звучала дежурная фраза. И слезы, слезы, слезы… Это я не говорю об интиме, он был полностью исключен.

Спали мы отдельно. Жене стал тесен наш диван и я, как любящий муж, как настоящий мужчина, как «Каштанка», спал на полу.

Я, молодой лейтенант, как уже говорил, но главное не в этом, мне 21 год и я переполнен бурлящими гормонами, я познал сладость соития с женщиной.

Мы просыпались утром с женой (до «живота») и занимались любовью, и я каждый день опаздывал на развод. В обед прибегал домой и мы сразу же предавались любовным ласкам, потом наскоро обедали и опять ласки и опять я опаздывал на развод после обеда. И так каждый день, каждую ночь.

Уходя в наряд и сутки не видя жену-любимую, я страдал, мучился. Но, зато после наряда мы предавались любви с удвоенной силой.

И вдруг стоп. Стоп машина, поезд дальше не пойдет. А когда пойдет, завтра? Через три дня? Через неделю? Но ответа нет!

Армейский анекдот.

«Прапорщик спрашивает бойца:

— О чем ты думаешь, глядя на кучу кирпича?

— О пиз… е, тов прапорщик

— Почему?

— А я постоянно о ней думаю..»

Может кто-то и улыбнется над этой шуткой, но мне было не до смеха. Потому что для меня это был не анекдот, а суровая, правда, жизни.

С каждым днем состояние мое ухудшалось, я стал нервным и раздражительным. Офицеры постарше, кто пережил уже такое, смотрели на меня с сочувствием и пониманием. Кто-нибудь скажет вот проблема, вышел из дома, повернул «налево», а там их…

Не все лейтенанты после окончания училища получают распределение в Москву или областной центр. Почему? Потому что не у всех отцы генералы, а Родина, которую надо защищать, не из одной Москвы состоит. Точнее совсем не из Москвы состоит.

Представьте себе отдельно взятый дивизион в степях Самары. Солдаты, офицеры, их жены и дети, всего примерно 80 человек. Все это за колючей проволокой в три ряда. В пяти бараках:

Четыре ДОС (Дома офицерского состава). Один барак-казарма.

Выход за «колючку» для офицерского состава с письменного разрешения командира по выходным дням. Рапорт подается заранее, в рапорте указывается цель выхода.

Офицеры-холостяки бегали в деревню тайком, прикрывая друг друга, придумывая всяческие мыслимые и немыслимые легенды. Но им было проще, им надо было обмануть одного командира, а он, вспоминая свое холостяцкое прошлое, любил обманываться.

Но мне — же пришлось бы обманывать еще и жену.

А тут без вариантов. Она стала подозрительной и недоверчивой.

— Где был?

— Куда ходил?

Как собака на сене. Сама не дает и от себя не отпускает.

***

Прошло почти два месяца моего воздержания. Я смотрел на жену и вместо той веселой, жизнерадостной со спортивной фигуркой девчонки, ради которой я готов был на всякие глупости — ходить по перилам моста, залезать в окно по водосточной трубе на четвертый этаж, она превратилась в сварливую толстую тетку, с утиной походкой и как «Измаил», неприступной со всех сторон.

Я уже стал тихо ненавидеть еще не родившегося ребенка, который перекрыл мне вход в «страну удовольствий».

Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы… если бы не сникерс.

***

Итак, все по порядку.

Каждый день, кроме выходных, из дивизиона отправлялась машина в город.

«Школьница» — так называли машину. Но не подумайте, что это большой комфортабельный автобус желтого цвета как у них там, где негры живут. Это обычный ЗИЛ — 157 (именуемый в народе «колун») с деревянной будкой, с деревянными скамейками внутри и приставной лестницей к кузову. Машина отвозила детей в деревенский детский сад, в городскую школу. Водитель выполнял ряд несложных заданий командира, затем забирали детей после уроков и домой. К машине придавался «старший».

Водитель был бессменный его знали и дети и воспитатели в детском саду и учителя в школе. Он знал все базы в городе, хлебозавод и так далее. «Старшие» машин назначались из офицеров, не занятых в боевой подготовке, ездили они редко и ничего не знали в городе, из машины почти не выходили и были действительно-« старшими машины».

Но зато можно было посмотреть на цивилизацию, эдакое увольнение в город, точнее экскурсия по городу на машине.

И вот вечером, после планерки, комбат вышел и объявил мне, что я завтра «старший машины „школьницы“».

Радости моей не было предела. Ровно 20-го августа моя нога перешагнула «границу» дивизиона, а уже октябрь заканчивается, а я еще ни разу за «колючку» не выходил.

И вот экскурсия в город, какое счастье. Как говорил Кутузов, а может и не говорил, « Хоть одним глазком на Париж взглянуть». Конечно, не Париж, а самый обычный захолустный город российской глубинки, но хоть какая-то цивилизация.

Придя домой, я естественно, рассказал жене. А она, в свою очередь, попросила купить ей сникерс.

***

Нет, нет, вы не подумайте, армия на заре перестройки не голодала, ее еще любили. Это потом, когда она порубит саперными лопатами демократию в Грузии, расстреляет Белый дом из танков, с помощью «Града» превратит города Чечни в руины, распродаст новейшую технику налево и направо во время вывода Советских войск из стран Варшавского Договора. А тогда еще воен. торги работали в обычном режиме

Сгущенка — 55 коп. за банку.

Говядина — 1руб.80коп за кг

Свинина — 1руб.90 коп за кг.

И, конечно же, шоколад фабрик: «Рот — Фронт», «Бабаевский», «Россия», — наш отечественный.. Вот только «сникерсов» не было.

Берегли армию, не кормили ее говном заморским.

Я до сих пор не понимаю, как можно жрать все заморское, а своих родных отечественных производителей «гнобить». Но, видимо, политика такая, они же ведь там наверху избранники народа, о народе заботятся.

***

Ровно в 7.30 машина повезла детей в детский сад, в школу, затем на хлебозавод.

Я «старший машины». Еду и в окно таращусь: кругом бабы молодые, и все в чулочках, в джинсах тоже конечно попадаются, но жопами виляют все, просто загляденье.

Я как в кино попал, на эротический сеанс.

Офицерские жены собираются на лавочке, кто в шинели мужниной, кто в «стартовке». Проходишь мимо: « здрасте, здрасте,» форма и форма.

А тут просто порнуха.

Проезжая мимо продуктового магазина, я вспомнил про сникерс, обещанный жене. Попросил водителя подождать.

Забежал в магазин. Покупателей нет, за прилавком скучающая продавщица лет двадцати пяти.

Я стал разглядывать ассортимент, выискивая заветный сникерс, но глаза мои съехали и уставились на продавщицу, я опять направил свой взгляд на полки с товаром, но глаза отказывались искать «заморское чудо», они хотели видеть продавщицу.

Вдруг ангельским голоском она произнесла:

— Мешок сахара не поможете принести со склада?

Я, дикий лесной человек, «йети», только в форме, кивнул головой. Это означало «да».

Она пошла по направлению к двери в глубине прилавка. Я обошел прилавок, и мы очутились в тускло освещенной комнате, заставленной мешками.

Продавщица прикрыла за нами дверь, прошла вперед, наклонилась и стала очень внимательно изучать ярлык на мешке. Голые ляжки и показавшиеся белые трусы из-под халата, повергли меня сначала в шок, потом все мое нутро затряслось. Я резкими движениями расстегнул шинель, китель, скинул все это и шапку прямо на пол, подскочил к ней сзади, схватил за талию, резко развернул, бросил на мешки, навалился на нее и двумя руками залез под халат, стал стягивать эти белые трусы, совершенно не отдавая себе отчета в происходящем.

Любой человек скажет — это изнасилование, а юрист добавит статья 117, часть первая.

Но продавщица взглянула на этот неприкрытый криминал иначе.

Она уперлась мне одной рукой в грудь, ладонью другой руки зачем-то закрыла мне рот и громко прошептала:

«-Тише ты, дурак, трусы порвешь, дай я сама».

Как только я увидел мохнатый треугольничек, сознание помутилось, это был выстрел в висок, голова перестала понимать реальную действительность, тогда командование на себя взял мой «маленький друг».

И тут же движения стали резкие, ловкие, отточенные.

Раз — Расстегнулся ремень

Два — брюки с трусами ниже колена

Три — точное попадание в падение.

Как-будто и не было этих двух с половиной месяцев воздержания. Будто бы я целыми днями только и тренировал эту технику. «Моя жертва» обхватила меня за шею руками, ноги скрестила у меня на спине и стала делать поступательные движения

О-о-о-о-о

Я уткнулся губами в ее ухо и стал нести полный бред:

«Ты моя милая, ты моя любимая, самая лучшая, и так далее, и т. п. и еще, еще и еще.

Темп все нарастал. Спроси меня она в тот момент любой секрет, я бы рассказал все, не раздумывая. Но к моему счастью, она была не шпионка, а настоящая советская женщина, патриотка, можно сказать.

Да, ради этого мига блаженства хочется жить.

И тут А-А-А-А-А.!

Продавщица как ящерица выскользнула из объятий и рывком отодвинулась от меня.

И тут — же на мешке образовалась огромная лужа матово — прозрачной как клейстер, жидкости.

***

Во, блин, у нас все ямы какие-то демографические, все банк спермы не могут наполнить. А у самих армия почти 1 млн. здоровых, крепких, проверенных военными комиссиями защитников, у которых за три месяца вон, целая лужа накопилась. Тут пробирок на 20—30 хватит, так и Китай переплюнуть можно.

***

Продавщица поджала губу и с явной обидой спросила:

«-Ты что, все что — ли?».

Да я и сам не ожидал, что так быстро получится. Блин, так долго ждал этого момента и так быстро.

Она надела трусы, спрыгнула с мешков, направилась к двери.

— Ладно, пошли. Мешок неси и штаны надеть не забудь, — хихикнула она, закрывая за собой дверь.

Я стоял посередине склада со спущенными ниже колен брюками и по всему телу моему растекалось блаженство, райское наслаждение. Слабость, усталость и ощущение радости сковывало меня, не спеша я стал одеваться, силы прибывали, меня словно мячик накачивали насосом. О депрессии не могло быть и речи. Поправив шапку, я словно пушинку подхватил 50-ти килограммовый мешок сахара и вышел со склада.

Возле прилавка уже стояли трое покупателей.

«-Вот сюда вниз поставь мешок,» — грациозно показала пальцем продавщица.

Нет, нет какая продавщица — мисс грация, мисс вселенная, богиня, спасительница.

Я наклонился, положил мешок. «Богиня» присела рядом со мной на корточки, чмокнула меня в щеку и шепнула на ухо:

«-А ты заходи».

Не помня себя от радости, я выбежал из магазина. Я летел, я парил и плевал на эти дурацкие проблемы, которые буквально полчаса назад я считал неразрешимыми.

А эти две здоровенные пудовые гири, которые висели у меня между ног, превратились в маленькие невесомые шарики. И весь я был невесомым, но наполнен нечеловеческой силой, аж трещал по швам от переполнявшей меня радости и огромного счастья.

***

Заметки на полях: все бабы дуры, есть конечно умные но тоже дуры они даже не представляют какой силой обладают. В тот момент я был готов на любой подвиг, на дерзкое преступление. Готов ко всему. Бабы, неужели это только мое открытие, неужели это плохо когда рядом — счастливый раб.

***

Как джигит запрыгивает на своего скакуна я запрыгнул в кабину «школьницы», по — гагарински махнул рукой и сказал:

— Поехали

— Что так долго, товарищ лейтенант? — спросил Мишка Кощеев, так звали водителя.

— Очередь, — не вдаваясь в подробности, улыбнулся я.

Удовлетворившись моим ответом, взревел мотор, и мы тронулись в обратный путь.

Мишка принялся рассказывать какой он отвязанный и фартовый парень был на гражданке. Я слушал его, но не слышал, а только улыбался в такт его байкам. Я вообще не ехал в машине, я летел на крыльях любви к своей возлюбленной жене. Любовь опять снизошла на меня. Я был окрылен. Любовь к жене, к моему будущему ребенку подхватила меня и несла к ним.

Любовь! Какое это счастье любить! Как же это здорово! Господи! Как же я люблю свою жену, как я люблю своего будущего ребенка.

И вот на этой мажорной ноте я ворвался в свой дом, крепко обнял жену, поцеловал в губы и шепотом, как будто раскрывая страшную тайну, произнес:

— Я тебя люблю!

Она отстранилась от меня и спросила:

«-Сникерс купил?».

«-Блин, вот дура, я ей про свои чувства, а она про сникерс,» — подумал я

А вслух:

«Нет, не было».

Жена заплакала.

На следующий день «старшим» в город был Вахо. Он привез моей жене три сникерса, она была счастлива.

Кстати покупал он в том же магазине, у той же продавщицы, ему она продала сникерсы.

.Каждому свое.

P.S.. До рождения моего ребенка, я еще два раза был «старшим» машины и каждый раз заходил в магазин к продавщице на склад «за сникерсами».

Мы даже познакомились.