Подельник века

Николай Свечин (2024)

Капитан полиции Юрий Владимирович Бурлак по заданию ФСБ снова отправляется в прошлое, в 1912 год. Невероятные перемещения во времени уже стали для него почти рутиной: ну прошлое, ну старая Москва, что тут особенного? Вот только эту миссию можно назвать судьбоносной. Дело в том, что Юрию стало известно о готовящемся покушении на императора Николая Второго. Критически мало времени остается на то, чтобы вычислить террориста и обезвредить его. И тут Бурлака обвиняют в поджоге дома коллежского секретаря Двуреченского. Досадная случайность? Но отныне прошлое начинает развиваться вовсе не так, как написано в учебниках по истории…

Глава 4. Охота на его величество

1

Загадочная группа из шести человек заседала в одном старом доме. Московском ли, питерском ли, а может, это был Тифлис или Гельсингфорс — поди ж разбери. И даже время тайной сходки, год или столетие, с точностью определить было бы невозможно. С одной стороны, собравшиеся были одеты по моде Серебряного века. Примерно так выглядели Есенин и Маяковский на фотографиях в наших школьных кабинетах русского и литературы. С другой — слова этих людей звучали вполне современно. И все сказанное записывалось на диктофон — скрыть его характерное жужжание никто даже и не пытался.

— Какого х… нам не дали новые вводные? — возмущался обладатель сердитого мужского голоса. — Им в центре накласть, что кто-то здесь живет по-настоящему и проживает жизнь, уверенный, что в конце его ждет неизбежная смерть!

— Давайте не будем переходить на личности, — вмешалась обладательница примирительного женского голоса. — Центру, конечно, виднее… Но я согласна, что действовать в обстановке информационного вакуума как минимум рискованно.

— Вы еще скажите, чтобы продуктов сюда забросили побольше, да тех, что здесь не выпускают, майонеза «Провансаль» Нижегородского масло-жирового комбината например! — усмехнулся человек с насмешливым голосом.

— Не паясничайте, мы обсуждаем серьезную проблему, — отчитала примирительная. — Чем меньше у нас реальных данных, которые можно получить только из центра, тем больше слепых зон, где мы вынуждены действовать интуитивно, а не по плану.

— А я что? Я только за! Так и до царя доберутся рано или поздно! Не сумев убить один раз, как обычно, будут возвращаться и пробовать снова, — обрисовал невеселую перспективу насмешливый.

— Типун вам на язык! — Миролюбивая начала злиться.

— Короче… — снова заговорил первый. — Царя им не свалить, сколько бы они ни пытались. Понятно, что в центре никогда не дадут этому случиться. Но покушений будет все больше! И вместо того чтобы в пятницу вечером отправиться на дачу к Шаляпину и слушать, как он поет «Дубинушку», я вынужден лазить по каким-то злачным местам и вязать очередного террориста!

— Коллеги, давайте рассуждать здраво, — голос подал четвертый. — Все мы на зарплате, каждый подписывал контракт, в котором есть пункт, если не ошибаюсь, тринадцать точка четыре. И он обессмысливает все, о чем вы сейчас говорите. Мы обязаны выполнять свою работу в том объеме, в каком центр посчитает ее необходимой…

— Это понятно, но… Может уже кто-нибудь вырубить диктофон?! Все равно эта запись в таком виде никуда не пойдет! — возмутился первый.

— Даже если вы его выключите, у службы будут воспоминания пяти оставшихся участников, достаточные для того, чтобы закрыть вас или любого из нас. Поэтому пусть пишет — это, если угодно, гарантия нашей общей безопасности.

Конец ознакомительного фрагмента.