Индира Ганди. Страна, которую я люблю. Маленькие рассказы о большом успехе

Николай Яковлевич Надеждин

Индира Ганди — великая женщина, стоявшая во главе Индии после смерти её отца Джавахарлала Неру. Как ни удивительно, но с Махатмой Ганди у неё родственных связей нет. Она просто его однофамилица. Однако, у этой красивой женщины необыкновенная судьба. Она несколько раз проигрывала выборы, но потом снова поднималась на самые вершины. Совершала ошибки, но только такие, за какие ей сейчас на небесах не стыдно. Она в любом случае что-то делала для своего народа. И народ её именно за это и любит…

16. Объяснение

Их настоящее знакомство состоялось в Лондоне. Индира училась в Оксфорде, Фероз — в Лондонской школе экономики. Индира изучала юриспруденцию, Фероз — политические науки и историю. Оба были гражданами Индии и горячими патриотами. На этом сходство заканчивалось и начинались различия.

Во-первых, они принадлежали к разным национальностям. Индира Неру была коренной индианкой, а Фероз Ганди принадлежал к парсам, очень маленькой народности, проживающей, преимущественно, в окрестностях Бомбея. Индира не была верующим человеком, но как все члены семьи Неру старалась соблюдать все индуистские обряды, демонстрируя тем самым приверженность многовековым традициям. Фероз тоже был человеком не верующим, но происходил из семьи зороастрийцев. Наконец, они были из разных сословий, браки между брахманами и парсами в те годы были крайне редки.

А дело шло именно к браку. Фероз Ганди без памяти влюбился в эту стройную, черноглазую, очень красивую девушку, у которой на всё было собственное мнение. Острая на язык, Индира мастерски «отшивала» воздыхателя. А Фероз этого словно не замечал. Как послушная собачка ходил за девушкой по пятам, не оставлял её одну и вставал на пути всех поклонников, которых у молодой Индиры было предостаточно.

В конце концов он своего добился. Узнав, что Индира собирается в Париж, тайно выехал туда сам, подстерёг девушку во время прогулки по Монмартру и… публично признался ей в любви. И сердце Индиры растаяло… Ну, действительно, сколько можно? Парень-то — чудо!