Переплыть лето

Никола Стотан

В сборник включены лирические стихи последних лет, повесть «Переплыть лето», а также собрание афоризмов, частушек и эссе.

Идентификация женщины

«Поезд твой браслетиком лег на запястье…»

Поезд твой браслетиком лег на запястье,

осенью этой славно так быть одной,

бьется в бутиках раскупленной счастье,

запонкой мерцая золотой.

Дым очков приятен. Возбуждает…

Броситься к ногам твоим готов,

кислым остроумием блистая,

всякий вероятный полубог.

Ты не плачешь. Слезы — те же виски

и горит горит твоя щека,

нервы — дрянь, совсем они провисли

Леской неумехи рыбака.

Здесь давно испуг энд передышка,

вперемешку грусть или печаль,

видно где-то увлеклась ты слишком

потеряв, как запонку, себя.

И не надо здесь Ямал буравить,

псами бешенными желваки кидая зря,

просто Аня — стерва из Огайо,

что дырявит шпилькой облака.

Просто осень леденит ладони,

вЕтрит губы и кидает в никуда

письма опустевшего зимовья,

где напрасно ты его ждала.

«По плечи забросав цветами…»

По плечи забросав цветами

весной имею вам сказать:

пред вами крыльями трещать

вовеки не устанем.

***

Она, как улитка, пряталась от него в лабиринте высотных зданий, комнат, офисов. Её постоянно приходилось выковыривать из этого мира вещей. Из всех этих перегородок, машинных салонов, норковых шубок, белья от «Тиффани»…

И даже потом мир вещей не оставлял его в покое, напоминая о ней запахом дорогих возбуждающих бальзамов и элексиров, уколом брильянтовой броши, или запутанной золотой цепочкой.

Он ненавидел этот мир и жутко бесился от своей немочи как то помешать этому, просто повлиять на события.

А мир вещей не оставался в долгу и дьявольски утончённо мстил ему, напоминая о минутах их близости шёлковой вуалькой, или знакомым ароматом в толпе.

«Девушка в кирзе и телогрейке…»

Девушка в кирзе и телогрейке,

обычная советская кокетка,

на бетоне ли, на веялке

строит глазки, выполняет пятилетку.

Но вот закончен этап убогий

пришли другие времена

настала эра длинноногих

и независимых весьма.

Преодорлев все неприятные моменты,

семейные скинув оковы

она на ниве менеджмента

рвёт в офисе своём подковы.

И всё же они — отдельней

им много пришлось пережить

в харизме фотомоделей

печать пятилеток сквозит.

«Весной хорошо суперменить…»

Весной хорошо суперменить

В большом супермаркете судеб,

Где лучшая вещь — это ты.

Чтоб шёлк твоих кос и кожи шёлк

Волной электрической по телу шёл.

По телу шёл, струился глубоко

Вибрировал медовой струной

И шар тяжёлый и золотой

Налился и треснул сбоку.

«Ночь ванили, руна ли…»

Ночь ванили, руна ли…

лампами расцвечена

клоны что ли мне подсунули?

идентификацию женщины.

Клон — акулья голова,

а надо ль начинать всё снова?

Она и так танцует в облаках

свою бесконечную босонову.

Она и так бессовестно горда

и ежедневно потерять рискую

ту, что в ощущеньях мне дана,

как знак того, что я ещё

существую.

Ночь ванили, руна ли…

участь моя переменчива

и на кой господь мне подсунул

идентификацию женщины?

«Окружающих укор неласков…»

Окружающих укор неласков:

«Идиёт, ты только посмотри!…

Ён чужую штуку «баксов»

всю истратил, сволочь, на цветы».

А может взаправду, шизею?

Процесс перегонный во мне

я точно немного хмелею,

когда вдруг мыслишкой к тебе.

Я точно на что-то надеюсь,

хотя вот поди ж ты подчас

зубной вдруг пастишкою бреюсь

и путаю тормоз и газ.

Опять вдруг вчера очень поздно,

досягнув своей хрипотцы,

напрямки домогался к звёздам

всё читая эти вот стишки.

а потом голодный, но счастливый,

в дрань-сандалинах шагая,

всё спешил не замечая ливней

и простуды треклятой не замечая…